Неоконченные фразы из неначатых песен... Неподвижные рассветы тумане дождя... Гибнет мир, но, погибая, он беспечен и весел... Он смеется и ликует, в никуда уходя... Бесконечные раздоры виноватых и правых... Изначальное деленье на своих и чужих... Нескончаемые войны ради правды и славы, Как остаток алкоголя в стакане души... Мир изрезан, искалечен, Мир изорван на части. В подсознаньи вереницы пограничных столбов. Превратилось в обязательство понятие "Счастье", Обязательными стали доброта и любовь...*
- Дерек, мы хотим есть. Голос был... пустым. В нём не было совершенно никаких эмоций. Ни присущей раньше этому голосу нетерпимости, ни раздражения, ни любопытства, ни даже нервозности. Голос был пуст и мёртв. Дерек не стал отвечать. Просто молча вышел из убежища, оставляя Стайлза... нет, Ногицуне... одного. Он не убийца, он - хищник. И сейчас он вышел на охоту. А значит к чёрту излишний гуманизм. Ногицуне хотел боли - он её получит. Охотиться Дерек умел. И прятаться в тёмных подворотнях, выжидая свою жертву, тоже. Дерек задрал голову, тщетно пытаясь разглядеть звёзды. Здесь, в городе, их не видно. Какая жалость. Дерек по ним скучал. Зато огромную круглую луну было отчётливо видно даже здесь. Вот чёрт! Полнолуние. Дерек и забыл про него. Может оно и к лучшему - луна пробудит инстинкты и вытравит из души остатки человеческой морали. Жертва появилась быстро. Славная жертва. Считающая, что охотник - это она. Нееет! Глупая, глупая жертва! Парень, ростом выше самого Дерека и, кажется, даже шире в плечах, притащил в подворотню девушку. Притащил на плече и грубо скинул прямо на грязный асфальт. Огляделся по сторонам. Никого. Тогда почему ему казалось, что спину настойчиво сверлил чей-то взгляд? Парень опустился на колени, немного повозился, стаскивая с девушки джинсы. Сейчас. Вот сейчас он доберётся до заветного тела... Дерек прислушался. Сердце девушки билось. Она без сознания, но жива. Хорррошо! Она ему не нужна. Он пришёл не за ней. Перед глазами плясали багряные пятна и он почти не видел куда шёл, зато чувствовал. Три шага вперёд и будет такая желанная добыча. Мясо! Схватив добычу за шиворот, Дерек легко вздёрнул его на ноги и уволок в темноту. Когтистая лапа пережала горло, не давая кричать и пригвоздив к стене, вторая - вспорола одежду, обнажая накачанные мышцы. Плоть и кровь. Добыча! Дерек зарычал и вогнал когти добыче в живот, распарывая, выпуская кишки и впитывая, впитывая его боль, не давая загнуться от шока. Нет, так быстро он не умрёт. Дерек запустил руку в скользкие от крови внутренности и, намотав их на кулак, дёрнул, вырывая. Тело со стекленеющими глазами соскользнуло к его ногам. В когтистой лапе остались кишки, Дерек брезгливо откинул их в сторону и наклонился над жертвой. Сердце ещё билось, Дерек слышал. Это не надолго. Дерек размахнулся и всадил когти в грудь, проламывая рёбра, добираясь до трепещущего мышечного комка. Добыча захрипел и предсмертно задёргался, уже умирая увидел, как его сердце судорожно сокращалось на когтистой ладони. Все инстинкты вопили, приказывая съесть, утолить голод, но Дерек не поддался, откидывая сердце к кишкам и прикладывая ладони к агонизирующему телу, забирая последнюю в жизни этого человека боль. Когда всё было кончено Дерек посмотрел на свои залитые кровью ладони и ужаснулся. Когда он стал таким? Ещё несколько месяцев назад он и представить себе не мог, что станет кровожадным монстром. Убийцей. Несколько месяцев назад Стайлз ещё не делил своё тело с Ногицуне... - Мы голодны, Дерек! - капризно проворковал Ногицуне, неморгая глядя на вернувшегося Дерека, - Ты принёс нам ужин? Это осточертевшие "мы" в очередной раз резануло слух хуже ультразвука. Дерек еле сдержался чтобы не поморщиться. А Ногицуне усмехнулся. Губами Стайлза. Так, как сам Стайлз никогда не усмехался. И это резануло уже по сердцу. Дерек молча протянул руку, позволяя тонким холодным пальцам вцепиться в своё запястье. Чёрные змейки боли потекли по рукам Ногицуне. Он застонал и выгнулся, как будто его только что прошил оргазм. Дерек поспешил выкинуть из головы непрошеное сравнение. Эта тварь использовала Стайлза как костюм. Нет. Как презерватив. Получала удовольствие, чуть ли не кончая от чужой боли. Как же Дерек ненавидел его! Ненавидел эту тварь, засевшую так глубоко в голове Стайлза! И он бы убил её, но... Он не убьёт. Более того, он будет исправно поставлять ему чужую боль и страданья, кормить его, работая своеобразным аккумулятором боли. Палачом. Пусть лучше он, чем эта тварь будет убивать... руками Стайлза. После еды Ногицуне захочет других удовольствий. Пока что Дереку удавалось сдерживать его. Даже странно. Ногицуне сильнее - Дерек уже это знал, и если бы захотел - давно бы силой взял то, что считал своим, но... Ногицуне медлил. И Дерек догадывался почему. Несмотря на всю свою страсть к физическому насилию, Ногицуне было мало только его. Он хотел полную победу, хотел чтобы Дерек сам, добровольно, принёс себя целиком и полностью на алтарь поклонения тёмному духу. Но этого не будет! Ногицуне - не Стайлз. - Дерек, мы хотим ласки и любви, - промурлыкал Ногицуне, поглаживая запястье Дерека большим пальцем. Дерек резко отдёрнул руку, как будто его только что пытались приласкать раскалённым паяльником, и отступил на пару шагов. Вряд ли это действительно остановило бы Ногицуне. Тот только усмехнулся, - Неужели тебе жалко для нас капельки своей ласки? Ты же хочешь его, мы это чувствуем. Ты же хочешь его завалить на этот старый матрас и хорошенько оттрахать! Как давно ты об этом мечтаешь? Дерек зарычал и оскалился. Он не кинется. И Ногицуне очень хорошо об этом знал. И совершенно не боялся. - Ох, прости! Как мы могли так цинично про твои чувства?! Какие мы плохие. Испорченные. А чего ты хочешь, Дерек? Аккуратно уложить его на матрас, заласкать его тело? Может даже отсосать ему? Да? Мы угадали! А потом ты бы его медленно растягивал, вставляя пальцы по одному. Он ведь никогда... Дерек и сам не ожидал, что сделает это. Пощёчина заставила голову Стайлза мотнуться из стороны в сторону. Ногицуне уставился на него растерянно, на секунду даже напомнив прежнего Стайлза. На секунду. И Дерек за это возненавидел его ещё сильней. А ведь минуту назад казалось, что сильней невозможно. Он не мог убить Дерека. Не мог. Что-то тормозило его и он не был уверен, что это Стайлз. Может всё дело в том, что он пробыл слишком долго в разуме Стайлза? Все их чувства смешались в яркий калейдоскоп, и он уже не был уверен какие из них принадлежали Стайлзу, а какие ему самому. Чья это страсть? А нежность чья? И что это? Любовь? Это Стайлз любил Дерека? Или он сам был влюблён? Одно он знал наверняка, он не сможет причинить вред Дереку, даже если тот их предаст. Никогда не сможет. Наверняка всё дело именно в том, что он слишком долго был Стайлзом. Их сознание слилось воедино, а он и не заметил. Их чувства срослись словно сиамские близнецы и уже не ясно где чьи. Их мысли стали общими. И он уже не мог без этого единства, без этих чувств... без любви к Дереку. Это как наркотик. Почти так же приятно как чужие страдания. Впервые за всю историю своего существования он чувствовал себя цельным, единым, совершенным. Только... почему-то не было ощущения победы, когда с его губ слетело первое: - Я... Не было даже ощущения что это именно он шевелил губами...Можно сесть и ждать Мессию, можно плюнуть в распятье. Можно в бой пойти за веру, потрясая мечом. Превратился мир в лохмотья обветшалого платья. Все погибнут кроме нас, и только мы не причём! Вместо личности - свобода. Вместо памяти - даты. Вместо разума - компот из разноцветных идей. Убивая человека, убиваешь себя ты. Убивая этот мир, мы убиваем людей... Неоконченные фразы из неначатых песен... Неподвижные рассветы тумане дождя... Гибнет мир, но, погибая, он беспечен и весел... Он смеётся и ликует, в никуда уходя...*
* - Канцлер Ги - Фразы.