Меж чайных роз

Джонин никогда не любил учиться. Все уроки ему казались скучными и точно не пригодятся в дальнейшей жизни. Но, как и всегда это бывает, выпускной класс, поступление и планы на будущее заставляют пересмотреть отношение к учебе. Даже сейчас, сидя на до одури нудном, но таком нужном ему, Джонину, уроке биологии, он старался внимательно слушать учителя, конспектировать основные понятия и самое главное - вникнуть в тему самого урока. Очень старался. Правда. Вот только почему-то приставучие губки были не такими интересными, как могло показаться сначала. Устало выдохнув, Джонин перевел взгляд на своего соседа по парте и по совместительству лучшего друга – Сэхуна. А тому, казалось, море по колено: в открытую спит, пуская слюни, а из наушника, который выпал, доносился громкий рок. И как так можно? Джонин точно не понимал. Вот уже и урок подходит к концу, учитель заканчивает объяснять процесс жизнедеятельности губок, звенит звонок, Джонин уже даже сложил все вещи в сумку, а Сэхун все так же мирно посапывает на парте. — Сэ, вставай, — но младший так и лежал, сладко причмокивая во сне. Джонин лишь закатил глаза, и еще раз пнул друга. — Сэхун, мать твою, вставай, урок уже как минуты три закончился! — не выдержав, он дал довольно ощутимый щелбан однокласснику, от чего тот сразу вскочил и, не ожидая такой подставы, начал растерянно вертеть головой, мол, кто это сделал. — Больно, вообще-то, — обижено промямлил младший и потер ушибленное место, со злостью глядя на Джонина. — Сам виноват, — показал ему язык тот. — Нечего спать на уроке. — А что еще на уроках можно делать, кроме как спать? — Сэхун встает со своего нагретого места, и идет за другом прочь с кабинета. — Хм, ну не знаю. Может... — Джонин на секунду притормозил, застывая посреди коридора с умным видом, немного хмурясь и явно думая о чем-то, а младший сразу же врезается в его спину. — Учиться? — вопрос сочится ядовитым сарказмом, который не услышит только глухой, от чего Сэхун недовольно жмурится. — Джонин, тебя как подменили, ей Богу. Что, неужели выпускной класс так поджимает и заставляет напрягаться? — так же дерзко отвечает Сэ, злобно ухмыляясь и складывая руки на груди. — Посмотрим, как ты итоговые экзамены напишешь, идиот, — недовольно бурчит Джонин и целенаправленно идет к воротам школы, что бы поскорее прийти домой. — Не переживай, напишу, — кричит ему в спину Сэхун, что раздражает парня еще больше. Уже прошло около получаса после разговора с лучшим другом, а Джонин никак не может успокоиться. Нет, этот маленький засранец определенно бесит его. Иногда. Но когда наступают эти "иногда", Джонин злится не по-детски. Что он о себе вообще возомнил? Говорит, напишет. Как же. Если все время бездельничать, спать на уроках, то экзамены ты точно на "отлично" не напишешь. Почему он, Джонин, должен стараться и трудиться, в то время как его лучший друг страдает Бог весть чем. Такая безответственность Джонина явно выводила из себя. Хотя он был бы не Джонин, если бы долго злился на лучшего друга. Поднимаясь на нужный этаж, парень все еще злился. Открывая знакомую дверь, он уже понимает, что это же Сэхун, он всегда такой, и разгребать, потом все лопатой надо будет не Джонину, а ему, Сэхуну. А когда из брошенной на кровать сумки выглянул учебник по той самой биологии, который точно такой же красовался у Джонина на полке над столом, парень медленно подошел и достал книгу. "О Сэхун, А-4", прочитал он, открывая последнюю страницу. Джонин был очень совестным мальчиком, честно. Если бы он не был совестным, он бы сейчас не трясся в автобусе на пути к дому его друга, аргументируя это тем, что как же Сэхун подготовиться к завтрашнему опросу без учебника. Он слишком много думал об окружающих. Слишком. Много. Особенно о Сэхуне. Даже сейчас, нажимая на дверной звонок, он думал, что все сделал правильно. А то, что Сэхуну вообще фиолетово на этот тест, Джонина вообще не волнует. Главное, что его совесть чиста. Дверь открывается, и Джонин сразу же начинает свою извинительную триаду: — Привет. Прости, что случайно захватил на уроке твой учебник, я... — и тут Джонин замирает, потому что из-за приоткрытой двери он видит далеко не Сэхуна, и даже не его маму. Он видит ангела. Самого настоящего ангела, как ему кажется. Немного растрепанные волосы цвета спелой вишни, недоумение в глазах и легкая улыбка на лице. Джонину показалось, что красивее людей в своей жизни он не встречал. Наверное. Нет, точно не встречал. — Ой, прости. Ты, наверное... — Джонин замялся. Кем этот ангел во плоти, приходился Сэхуну он не знал, да и это не особо его интересовало. — Джунмён, старший брат Сэхуна. И как я понимаю, ты к нему, верно? — Джонин неуверенно кивает, и ему хочется раствориться в этом потрясающем голосе. Нежным, мелодичный, идеальный. Стоп. — У Сэхуна есть старший брат? — ошарашено выдыхает парень. — Хм, ну да, уже как 17 лет есть, — заливисто смеется Джунмён с собственной шутки, — Знаешь, Сэхуна сейчас нет дома, и придет он только часа через... — Джунмён кинул взгляд на часы, явно затрудняясь дать ответ. — В общем, к вечеру, — подытожил он, не забывая при этом утвердительно кивнуть. — Если хочешь его подождать, можешь зайти на чай. Я как раз только недавно вернулся из Японии и привез оттуда поистине божественный зеленый чай, — Джунмён мечтал, но прикрыл глаза. — А если ты куда-то спешишь, можешь просто оставить учебник, и я его передам брату. Джонин действительно не знал что делать: с одной стороны ему надо было идти, ведь тренировка не заставит себя ждать, а с другой... В прочем, объяснять, что с другой стороны, было явно лишним, и так все очевидно. — Знаешь, я... — Джонин замялся, — Я, наверное, останусь. Джунмён одобряюще улыбнулся, полностью открывая дверь, и приглашал гостя войти. — Я Джонин, кстати, — мысленно стукнув себя по затылку за то, что забыл представиться, парень встал и поклонился, закончив расшнуровывать кед. — Я знаю, — все так же обворожительно улыбнулся Джунмён, ведя за собой Джонина на кухню. — Сэхун много о тебе рассказывал. — Похоже, только я не знал о существовании старшего брата моего лучшего друга, — тихо буркнул себе под нос младший, из-за чего Джунмён лишь заливисто рассмеялся. Чай был уже давно выпит, разговоры ни о чем нарушены дверным звонком примерно в девять вечера, Сэхун вернулся домой, а Джонин наоборот ушел. И сейчас, идя по ночной пустынной улице, Джонин чувствовал себя по-настоящему счастливым. Казалось, как мало надо для счастья. Джонин никогда раньше не влюблялся, и он, конечно, может ошибаться, но сейчас он почему-то был уверен, что это именно оно. Как оказалось, на самом деле Джунмён родной старший брат Сэхуна, который по неведомым причинам об этой информации особо не распространялся. Еще Джонин узнал, что Джунмён с самого детства мечтал стать врачом, а уже в более зрелом возрасте понял, что никем иным, кроме как эндокринологом. Именно поэтому он недавно вернулся из Японии, где 5 лет проучился в самом престижном медицинском университете Азии. Еще они много о чем говорили, но Джонин уже не помнил о чем. Главное что он провел это время с Джумнёном. — Сэ, ты идешь домой? — поинтересовался Джонин, принимая эту фразу за ежедневный дежурный вопрос. — Что? — младший выглядел немного рассеяно и глупо улыбался. — А, домой... Знаешь, я сегодня немного занят, так что я побегу, ладно? Пока,— попрощался младший, выбегая прочь из класса. Джонин лишь пожал плечами, мол, ну и ладно. Выйдя во двор школы, ничего нового он не заметил, кроме как знакомой фигуры, сидящей на лавочке, явно кого-то ожидая. Джонин подошел ближе и увидел никого иного, как его нового знакомого и старшего брата лучшего друга по совместительству, Джунмёна. — Привет, — улыбнулся старший младшему. — Привет, — так же тепло в ответ улыбнулся парень Джунмёну. — Кого-то ждешь? — Ага, Сэхуна хотел встретить. Давно мы с ним вместе куда-то не выбирались. — Так он только что убежал, сказал, что дела какие-то, — озадачено, почесал затылок Джонин. — Правда? — удивился Джунмён. — Что ж, раз так, тогда... Джонин, ты бы не хотел выпить со мной кофе? — так же лучезарно улыбнулся старший. Джонин немного опешил. Нет, он конечно хочет. Даже очень хочет. Но... А какие к черту но, если человек, который занял все мысли Джонина (и уже как добрые две недели никак не хочет оттуда выходить), сейчас сидит перед ним и предлагает выпить вместе кофе? — Я... Да, я согласен, — краснея, ответил младший. — Ну что ж, тогда пойдем? — вставая с лавочки, сказал Джунмён, и вместе с Джонином они отправились в ближайшую кофейню. — Какой кофе ты будешь? — поинтересовался старший, аккуратно складывая свои вещи на стул ближайшего свободного столика. — Эспрессо, — гордо ответил Джонин. Джунмён уставил на него удивленный взгляд, но лишь кивнул, и ушел вставать в очередь, кинув напоследок: — Сиди здесь, я скоро вернусь. Минут через семь, Джунмён вернулся вместе со среднего размера картонным и маленьким стеклянными стаканчиком в руках. — Держи, — протягивает тонсену маленький стаканчик, а сам садится напротив. Джонин берет стаканчик и залпом выпивает все его содержимое. Джунмён наблюдает за всей этой картиной и просто взрывается смехом: сначала лицо младшего не выражает никаких эмоций, а через минуту он начинает очень забавно кривиться и вертеть головой, вероятно взглядом ища воды. — Вот, — Джунмён достает из своей сумки бутылку с водой и отдает ее Джонину. Последний быстро хватает ее и жадно осушивает половину точно. Джунмён все еще немного посмеивается, с умилением глядя на лучшего друга младшего брата. Джонин виновато опускает голову, краснея, и протягивает бутылку старшему. — Прости, хён, — бурчит себе под нос Джонин, что умиляет Джунмёна еще больше. — И зачем надо было просить брать эспрессо, если ты даже ни разу его не пробовал? — причитает Джунмён, а младший чувствует себя нашкодившим котенком. — Прости, я просто... — начинает опять оправдываться Джонин, но его сразу же перебивают: — Ладно, проехали. Дубль два: какой кофе тебе взять? — ангел во плоти (как уже успел ранее, окрестил его Джонин) встает со своего места, ожидая пока тонсен снова озвучит свой заказ. — Латте, — выдыхает Джонин, а потом совсем тихо добавляет: — с карамелью. — Ребенок, — весело улыбается старший и опять идет к кассе. Совсем скоро Джунмён снова вернулся со стаканом в руках, только теперь это уже был самый большой картонный стакан. Посередине был наспех одетый картонный держатель с принтом зеленой русалки, которая была эмблемой всемирно известной сети кофе. Джунмён на ходу протягивает стакан, и Джонин благодарно ему улыбается. Все время, что проводят вместе, они смеются, узнают разные мелочи друг о друге, делятся мечтами и мыслями, планами на будущее. И тут до Джонина вдруг доходит: — Хён, а... — он немного замялся, — можно у тебя кое-что попросить? — Ммм, попробуй, — говорит Джунмён, делая очередной глоток своего американо. — Ты же заканчивал мед, так? — начинает Джонин издалека. — Ну, — кивает Джунмён, складывая рук на груди. — И ты же хорошо знаешь биологию, да? — Ну конечно, — улыбается Джунмён. — Хён, мне, конечно, очень неудобно просить у тебя и отнимать твое время, но... — Джонин опять запинается, и заливается краской. — Но?.. — помогает ему Джунмён и улыбается, наблюдая за реакцией младшего. — Ты бы не мог позаниматься со мной биологией перед экзаменом? — быстро выпалил Джонин, нервно ожидая ответа. На лице Джунмёна сначала читалось удивление, а потом он, как и всегда, легко и заливисто рассмеялся: — Господи, Джонин, ты говорил это с таким выражением лица, будто признавался мне в убийстве человека, честное слово, — все так же не унимался старший. — Конечно, почему бы и нет? Я и сам не против, — согласился Джунмён. Джонин думал, что его счастью не было предела. Да и сейчас нет. Потому что он, Джунмён, ангел воплоти (как уже успел ранее окрестить его Джонин), согласился с ним позаниматься. И в этом есть только плюсы: во-первых, он сможет нормально сдать экзамены, а во-вторых, он будет намного больше проводить времени с хёном. Вот только Джонин не учел одну маленькую деталь. — Хён, почему сегодня мы занимаемся не у тебя дома? — интересуется Джонин, когда они идут по огромному ботаническому саду, где сейчас все в самом разгаре цветет и бушует, а в воздухе стоит самый потрясающий смешанный запах всех распустившихся цветов. — На свежем воздухе лучше думается, да и к тому же, у тебя ведь завтра экзамен? — Джонин кивает. — Значит это наше последнее занятие, — задумчиво подытоживает Джунмён. — И я хотел бы сделать его каким-то... Особенным? Просто иди за мной, ладно? — спрашивает Джунмён, на что опять получает лишь утвердительный кивок. Сначала они идут по алее, потом поворачивают направо, затем еще раз направо, а потом вообще налево, и еще куда-то, Джонин не запоминал дороги. В итоге они оказываются на небольшой поляне, окруженной кустами едва распустившихся чайных роз. — Мы пришли, — торжественно объявляет Джунмён, попутно доставая из рюкзака плед, и расстелает его на мягкой зеленой травке. Закончив это нехитрое действие, садится и хлопает на место рядом с собой, таким образом, приглашал младшего сесть. — Хён, а почему ты привел меня именно сюда? — спрашивает Джонин, садясь на предложение место, и сразу же принимается доставать учебники. — Это мое любимое место, — пожал плечами ангел во плоти (как уже успел ранее окрестить его Джонин), и как всегда лучезарно улыбается. — И так, на чем мы остановились? А хотя подожди. Если у тебя завтра экзамен, то давай я тебя поспрашиваю, идет? — Окей, — соглашается младший, устраиваясь поудобнее. — Давай с простого. Какое сердце у человека? — Четырехкамерное, — с уверенностью отвечает Джонин. — Правильно, идем дальше, — говорит Джунмён, листая свою тетрадь с заранее приготовленными вопросами. Джонин смотрит на него и понимает, что не может оторваться. Сейчас он такой чертовски красивый, с большими забавными очками, которые ничуть его не портят, а наоборот, придают некую изюминку и привлекательность, и это озадаченное выражение лица просто безумно ему идет. — Какая эндокринная железа вырабатывает гормон тироксин? — Тимус, — говорит Джонин, не особо задумываясь над тем, что он сказал. Зато Джунмён аж поперхнулся: — Что? Тимус? — старший явно был недоволен таким ответом. — Джонин, ты в своем уме? Знаешь, как эндокринолога, ты меня сейчас очень обидел, — в шутку обижается Джунмён. — Ой, прости, хён, — быстро исправляется младший. — Щитовидка, да? — Да, правильно. Но больше не делай таких ошибок, — ощущение, будто Джунмён сейчас пригрозится пальчиком, настолько строго он смотрел на своего непутевого ученика. Зато сердце Джонина от этого взгляда пропустило несколько ударов, а потом начало колотиться как бешеное. Конечно, Джонин не сделает больше ошибок. Потому что опрос окончен. Джонин не знает что делает, он не может найти этому объяснения, но он чувствует, что это правильно, что так и надо. Младший придвигается как можно ближе к хёну, взгляд которого опять устремлен в личные записи, осторожно снимает очки, из-за чего в глазах Джунмёна стоит немой вопрос, на который младший тут же отвечает. На этот раз как нельзя правильнее. Джонин ласково касается таких желанных губ напротив и начинает целовать, вкладывая в поцелуй весь свой трепет и безграничную нежность. На секунду Джунмён замирает, но лишь на секунду, а потом отвечает на поцелуй, забирая инициативу на себя. Нежный поцелуй приобретает нотки требовательного, и оба просто таят от этого безумства, которое они сейчас творят, а дурманящий запах чайных роз пьянит голову. Отрываясь друга, что бы набрать в легкие побольше воздуха, Джонин вдруг начинает: — Хён, я... — но его резко перебивают, прислоняя указательный палец к его губам: — Молчи, Джонин, пожалуйста. Просто молчи. Я так давно мечтал это сделать. Где ты был раньше, скажи? — лицо Джунмёна озаряла самая счастливая улыбка, которую младший когда-либо видел. — Не знаю, хён, — прошептал Джонин, обнимая старшего за талию и кладя голову ему на плечо. — Зато теперь я точно от тебя никуда не денусь. Джонин теперь не так критично относился к учебе. Даже если уроки все так же и оставались скучными и точно не пригодятся ему в жизни, теперь у него был кое-кто, ангел во плоти (как уже успел ранее окрестить его Джонин), ради которого стоило идти вперед, уверено подняв голову вверх, а если вдруг что он, не раздумывая протянет руку помощи, и они вместе пойдут дальше. Вместе, и никак иначе.