***
Наспех собрав всех в тронном зале, Гэндальф нервно мерил шагами помещение. Потирая глаза первыми в зале появились Арагорн и Тэоден, затем прибежали Леголас и Лианэль, и практически сразу появились Боромир, Виаленна и Гимли. Все были в неглиже, особенно Лианэль и Виаленна, девы были в ночных рубашках, успев по срочному зову лишь натянуть сапоги и камзолы. Однако, всем видом Гэндальф не мог не обеспокоить присутствующих. Ситуация была критическая, Митрандир рассказал о происшествии. Лианэль поняла, что они действительно с принцем сегодня чувствовали Саурона в этих стенах. И это ей откровенно не нравилось. — Глаза Пиппина не лгали. — вампирша глянула на опустившего голову полурослика, что сидел поодаль от костра, и сокрушенно мотнула головой, — Он дуралей, но очень честный. Он не сказал Саурону ни слова про Фродо и Кольцо. Можно сказать, что нам странным образом повезло. — Лиа хмыкнула, — Пиппин увидел мельком в Палантире планы врага. Саурон готовиться нанести удар по Минастириту. Его поражение при Хельмовой Пади кое-что показало ему. Он узнал, что в битву вступил наследник Элендиля, род людей окреп и они готовы бросить ему вызов. Саурон боится этого, он не станет рисковать, позволив народам Средиземья объединиться под одним знаменем, стать едиными. Он сравняет Белый Город, а именно его видел Тук, с землей, но не допустит возвращения короля людей на трон. Если зажгутся сигнальные огни Гондора, Рохан должен готовиться к войне. Последние слова прозвучали как приговор. Вот и началось. — Скажи мне, почему мы должны идти на помощь тем, кто-не стал помогать нам? Чем мы обязаны Гондору? Мотивы короля были понятны, когда ему нужна была помощь, он был один. Но ведь он и не звал никого. В тишине зала голос Лианэль звучал очень громко: — Ваше величество, мы все обязаны Гондору тем, что армии Мордора ещё не у ваших врат. Гондор является для них целью, главной и не досягаемой сейчас. Саурон продумывает следующие ходы, поэтому и медлит. Он не знает…кхм, точнее не знал, на что способны все народы Средиземья. Удар по Гондору, не зная планы врага — не его политика ведения войны, он действительно не станет так рисковать. — Верно. — согласился Гэндальф. — Я пойду. — Нет. — Надо предупредить. — Арагорн и Боромир воскликнули практически одновременно. — Предупредят и без вас. Вы отправитесь в Минастирит другой дорогой. Идите вдоль берега реки, перехвати черные корабли. И запомните, у нас с вами теперь нет права на ошибку. Боромир, тебе желательно остаться. Я понимаю твои переживания, но твой клинок понадобиться тут. — Ночью ехать небезопасно. — пробормотал Гимли. — На рассвете, с первым лучом солнца, я жду вас всех в конюшне. Вы же проводите меня? — Гэндальф лукаво улыбнулся. Братство стало разбредаться по своим комнатам, король также отправился в свои покои. Плотнее запахивая камзол, Лианэль почувствовала тепло — Леголас незаметно взял ее за руку, и она не могла не ответить на этот жест поддержки. — Лианэль, — прозвучал за спиной голос Гэндальфа. — Иди, — одними губами произнес Леголас. Легко улыбнувшись, эльф отпустил ее руку, отчего принцесса почувствовала пустоту и холод, и последовал за остальными, оставляя мага и вампиршу наедине. Дева подошла к магу, всем видом показывая, что она вся во внимании. — Пиппин также не сказал ни слова о тебе. Саурон знает, что в битву вступил наследник Элендила, более ему знать пока не стоит. Если же он прознает, что вместе с королем людей идёт ещё и королева тьмы, он выдвинет войска прямо сейчас. — поймав непонимающий взгляд, Митрандир продолжил, — У меня большие сомнения, что он ищет твою смерть. — С чего ты взял, что он еще не знает? — Все орки, что видели тебя — канули в лету. Вампиров вы также истребили у Хельма. Если кто-то и знает о тебе, то только твой кузен. Но врядли Саурон поверит ему. — Не поверит, — по слогам отчеканила Лиа, — Я думаю, Элдер и не сказал бы. Я много размышляла об этом, пока еще не до конца понимаю, но чутье подсказывает мне, что Элдер и Саурон преследуют разные цели. У меня иногда возникает ощущение, что между нами тонкая, незримая нить. Я понимаю, что это камень так действует, но он будто действует, как проводник. Иногда я думаю, как он, хотя для меня это не свойственно. Так было перед Хельмом, я словно знала, что он не придет туда. Так и сейчас, я знаю, что он будет ждать меня в скором времени. Гэндальф нахмурился, словно размышляя о чем-то своем, но все же произнес: — Твоя душа рвется к своей хозяйке. Камень отторгает Элдера. Именно поэтому ты останешься на виду. Если тебя и будут искать, то по самым утаенным местам, поступим в разрез с логикой. И еще, у Арагорна и остальных — другая миссия. В этот раз вы не будете вместе. После того, что ты сказала, я думаю, ты вообще должна быть осторожна. Если ты это чувствуешь, нет уверенности, что Элдер не знает об этом. — Гэндальф… Ты сказал, что есть сомнения, что он ищет мою смерть. Уж не думаешь ли ты… — Лианэль насторожилась. — Быть может все что угодно. — маг тяжело вздохнул, — Я говорил, что ты уже изменила весь ход истории. С самого рождения. — Я — приманка. — догадалась Лианэль. — Так вот зачем я была призвана на Совет. — Я не стану это отрицать, но и подтверждать не буду. Да, мне приходиться приманивать Саурона тобой, дабы отвадить от Арагорна. Но нам всем придется с ним встретиться лицом к лицу. Что ты имеешь в виду под «разными целями»? Ты что-то почувствовала? — Нет. — глухо произнесла вампирша. — Просто все его действия с самого начала были странными. Вот зачем ему нужен камень, если он планировал далее служить Саурону и свято уверен в победе? Зачем ему "мое могущество" — Лианэль подчеркнула последнюю фразу, — Нет, я думаю, братец задумал свою игру. Похоже, что он замахнулся на трон самого Саурона. Гэндальф насторожился, недоверчиво глядя на деву: — Помни об этом, Лианэль. И будь крайне осторожна, гляди в оба. Я не могу тебе сказать всего, ибо сам не знаю, но хотел бы я оказаться не прав на сей раз. Лианэль обеспокоенно смотрела на мага, не в силах произнести и слова. Ложь принцесса распознавала сразу, и понимала, что Гэндальф знает, что мог задумать Темный Властелин и Элдер и попросту не хотел переключать на это ее внимание. Знал же, что она может переключиться, а все внимание сейчас должно быть приковано именно к Гондору. Старец, шурша белоснежными одеждами, подошел к огню, задумчиво глядя на языки пламени, оставив Лианэль позади и дева тихо ускользнула в темноту коридора. Лианэль отбросила этот разговор на потом и даже немного расстроилась, что такая прекрасная, единственная ночь была беспощадно разрушена. Принц явно отправился в общую комнату, стараясь не привлекать лишнего внимания среди спутников, и каким же было ее удивление, закрыв за собой дубовую дверь, увидеть темный силуэт напротив открытого окна. Леголас развернулся к ней: — Ты чем-то встревожена. Не вопрос. — Да… — тихо проговорила принцесса, — Но давай об этом поговорим утром. — Ты ведь подумала, что я уйду. — Как ты это делаешь? Эльф улыбнулся своей самой обаятельной улыбкой, наклонился и обдал горячим шёпотом острое ушко: — Читаю твои мысли. Аранен с напором поцеловал припухшие губы принцессы, увлекая ее за собой на кровать, вновь разжигая в ней желание еще более сильное, чем было прежде.***
— Из всех назойливых хоббитов, ты, Перегрин Тук, хуже всех. Торопись. — сетовал Гэндальф на плетущегося за ним Пиппина. Хоббит был растерян, даже растерял все свое веселье, понимая, что он натворил и какие последствия это может иметь. — Зачем ты смотрел? Почему ты везде всегда суешь свой нос? — не отставал от мага и Мэрри. — Не знаю, будто не смог удержаться. Я же извинился. Что еще надо? — Тук притопнул ногой, откровенно не понимая, отчего все на него взъелись. — Как ты не понимаешь. Враг думает, что Кольцо у тебя, он знает, что его несет полурослик, иначе на нас бы не охотились. Он будет искать тебя, Пип. Им нужно увезти тебя отсюда. — А ты? Мэрри замялся, не в силах ответить то, чего Пиппин явно не хотел бы слышать: — Идем. Все остальные, включая и Виаленну, с раннего утра Гэндальф отправил в конюшни. Пока они выбирали себе лошадей, кто-то проверял своих собственных скакунов, старец уже появился около Серогрифа, усаживая провинившегося хоббита. Сцена прощания полуросликов не осталась незамеченной, и как бы грустно не было, выбор у них не велик. — Я вас всех не зря тут собрал. Король гневается на Минастирит, но все же есть надежда, что честь не позволит ему остаться в стороне. Да и не выйдет, так или иначе, война придёт на эти земли, и он это знает. Но вы, все вы, должны быть готовы. При самых благоприятных прогнозах, у нас на все три дня. Но к сожалению, быть может все. Поэтому, подготовьте провизию, лошадей, оружие, и главное — самих себя, только постарайтесь не привлекать к себе лишнее внимание. Возможно, на рассвете или же по ночам. Будьте осторожны. — Гэндальф отправился к лошади и сел позади хоббита, — Скачи, Серогриф, покажи, что такое скорость. Белоснежный конь рванул с места, оставляя за собой клубы степной пыли. Время до полудня пролетело незаметно, пока каждый был занят своими делами, и встретились путники уже по пути на обед. Виаленна вышла на парапет Золотого Чертога, разминая затекшие мышцы после длительного чтения. Сегодня она была впервые довольна собой, ей удалось сдвинуться с мертвой точки. Конечно, сразу нужно было бежать к Лианэль, но чувство голода и ноющая боль в пояснице попросту не дали бы это сделать. Около перил она увидела военачальника Гондора, смотрящего вдаль, прямо по следам мага и маленького полурослика. Мужчина был напряжен, костяшки на его пальцах побелели, настолько сильно он сжал перила, лицо было мрачным и суровым, брови нахмурены. Другой бы и не подошел к человеку со столь крутым нравом, но не Виаленна. Она понимала, что ему сейчас тяжелее всех, это — его город, там его семья. — Почему ты не поехал с ними? — тихо подошла Виаленна к гондорцу. — Ты начинаешь мне напоминать Леголаса и Лианэль. Также тихо подкрадываешься. — военачальник от неожиданности дернулся, будто его вырвали из глубоких раздумий, и повернулся к друидке. Дева смотрела на него пронзительным взглядом, все еще ожидая ответа. — Здесь я нужнее. Белый Город надежно защищен. Там мой меч бесполезен, Гэндальф прав. А тут, я могу быть намного нужнее. Виаленна улыбнулась: — Но тебя что-то тревожит? Боромир хотел было что-то ответить, как елейный, приторный голос прервал разговор путников: — Господин, добрый день, — перед друидкой и военачальником предстала красивая рыжеволосая девушка, с корзиной фруктов в руках. — А что вы делаете сегодня вечером? Вы ведь так и не рассказали мне ту чудную историю, что приключилась с вами в Белом городе, а мне уж очень хочется ее услышать, — растягивая слова пропела дева и подошла неприлично близко к мужчине, положив ладонь на предплечье, — так сказать, из первых уст. Виаленна смерила деву гневным взглядом, оглядывая ту с головы до пят: высокая, стройная, с округлыми формами, томным взглядом и наигранной невинностью и простотой. За многие годы в государствах людей ничего не поменялось, напротив, охотниц за благоприятным браком и успешной партией стало еще больше. Дева, будучи представительницей именно такого класса, хлопала длинными ресницами и строила глазки военачальнику Гондора, и надо признать, друидку ее присутствие ее явно нервировало. — Вы так просто разгуливает по городу. — Виаленна не сразу поняла, как эта ехидна обратилась именно к ней, — Неплохо наверно, быть под крылом Падшей Королевы? — Я не нахожусь ни под чьим крылом, милочка. — твердо ответила колдунья, зло сверкнув зелеными глазами. — Но зато я прекрасно знаю, что перебивать как минимум, не вежливо. — кинув быстрый взгляд на нахмурившегося Боромира, Виаленна накинула капюшон и покинула парапет.***
Колдунья заприметила идущую в главный зал Лианэль и перехватила вампиршу едва та успела переступить порог: — Не торопись, мне ты сейчас больше нужна. — ведьма смерила взглядом всех остальных, давая понять, что разговор не для посторонних ушей и Арагорн увлек всех за обеденные столы, оставив двух дам наедине. — Ты что-то узнала? — насторожилась вампирша. — Пару дней назад я бы сказала, что нет. Я несколько дней напролет просидела в хранилище, — иронично улыбнувшись, мотнула головой дева, и Лианэль поняла, что это было тем еще испытанием. Она была наслышана о слежке за друидкой, — Но вчера я решила упорядочить то, что уже расшифровала. Вот только… — Виаленна призадумалась, подбирая слова — конкретики особо нет. Мимо прошел отряд воинов Рохана, проходя на трапезу. Сквозь шум, издаваемы мужчинами и их обмундированием, Лианэль мотнула головой в сторону коридора. Девы прошли в покои принцессы, подальше от любопытных ушей. — Вот, смотри. — темная принцесса взяла несколько листов из рук друидки. Вампирша приподняла брови: то, что было на листах сложно было назвать текстом и даже рунами, часть листа была исписана и вовсе непонятно, часть — попросту зачеркнута, причем с такой силой, будто автор очень был зол, где-то на краешке были нарисованы цветы. Лиа мазнула по друидке насмешливым взглядом. — Последняя страница, там уже упорядоченный текст. — словно прочитав вопрос в глазах собеседницы, продолжила: — Когда я нервничаю, я рисую. Найдя последний лист, темная принцесса принялась читать:Чтобы тайник сей тотчас отворить
Нужно за ключ от двери заплатить!
Не златом, могуществом и волшебством,
Кровавой клятвой сокрыт от глаз он!
— Любопытно. — протянула Лианэль, вставая с кровати. — Кровавая клятва? Что бы это могло значить? — Это еще не все. Судя по всему, в фолианте нет заклинания. — В каком смысле? — нахмурились Лианэль, видя, что друидка знает больше. — То, что ты прочла, это скорее объяснение. Дальше идет еще подсказка, а вот ниже идет текст. С ним то у нас и проблемы. Я смогла перевести оттуда две руны, вот только в один сюжет у меня это никак не складывается. Да и сами по себе руны очень странные, я не видела таких, — протараторила Виаленна, активно жестикулируя и нервничая, — Я битый час сижу в библиотеке, а толком ничего не смогла. Украдкой глянув на принцессу, и ожидая бури, Виаленна с удивлением встретилась загадочной улыбкой: — Ничего? Ты перевела одну треть этого свитка за пару дней. Это намного больше, чем сделал бы кто-либо из нас. А я не ошиблась в тебе. Признаюсь, когда я увидела тебя впервые без пресловутого плаща, я подумала, что такая юная девушка, как ты, не сможет мне помочь. Ты слишком молода, и опыта практически нет. Но видимо правду говорят, что у друидов колдовство в крови. — Лианэль была искренне благодарна Виаленне, этот текст не внес ясности, но от чего-то у вампирши появилась надежда, что она сможет обойти нависшую над ней длань смерти. Виаленна смотрела в одну точку, витая в своих мыслях. В русых волосах золотым отблеском играло пламя свечей, а высветленные пряди создавали словно ореол света вокруг нее, перебиваемый странными тенями. Но в зеленых глазах поселилась печаль. — Работа не идёт дальше, потому что думаешь ты совсем о другом. — Ты опять мне в голову залезла? — лениво перевела взгляд друидка. — Не требуется. Достаточно просто понаблюдать. Ты думаешь о нем, твоя аура так и кричит о твоей ревности и злости, черными клубами окутывая твою светлую душу. Не стоит этого делать. — Я не знаю, что мне делать, злость на него уже словно впиталась в меня. — всплеснула руками дева, сдавшись под напором темной. «Она знает» словно пронеслось в голове и смысла что-либо отрицать не было, — Такие как он никогда не глянут на такую как я. Ты сама мне это говорила, — на последней фразе ведьма поморщилась, словно говорила о мерзком орке, нежели о девушке. — Такую — это какую же? Смелую, добрую, мудрую не по годам, умную, отважную, красивую? — Лианэль улыбнулась, увидев широко распахнутые глаза, — Я говорю то, что вижу. Чем же ты не подходишь ему? Разве что тем, что ты — не пустышка. Виаленна молчала, сверля вампиршу взглядом. — Я знаю таких мужчин, как сын наместника. — лениво мерила шагами комнату темная принцесса, сложив руки под грудью, не смотря на собеседницу, словно погружаясь в воспоминания прошлого. — Видала их много за годы странствий. И единственное, что поняла о них, так это то, что они всегда добиваются желаемого. Женщин, славы, золота. Иногда даже силой, уверенные в своей безнаказанности. Толпы глупышек, интриганок и содержанок пали под их властью. Некоторым, достаточно обеспеченным, титулованным женщинам, даже везло пойти под венец. Но ни один из них не хотел совести, чести и хоть каплю разума. Все они были одинаковы, не принимающие отказов и ожидающие всего на золотых тарелках. Все… — темно серые глаза встретились с зелеными, — кроме Боромира и Эомера. — Вот видимо такая ему и нужна, как всем мужчинам. Которая боится запачкать свои изнеженные ручки и ничего, тяжелее серебряной ложки держать не может. Я даже не хочу представлять, сколько таких ожидают его возвращения в Гондоре. — Нет. Если молва не врет, военачальник Гондора — доблестный воин и честный мужчина. И душа его требует совершенно иного. — Видела я чего она требует, — надулась Виаленна. — Такие дамы помогают скрасить досуг, но явно не предназначены для статуса жены. Любой мужчина хочет надежный тыл, а такой может дать далеко не каждая женщина. — Лианэль хитро улыбнулась. — Странно вот так стоять с вампиром и говорить о… любви. Но чего только не встретишь на землях Средиземья. — Ты забыла, меня выдавали замуж однажды. — принцесса подошла к окну, вспоминая жизнь в Нуаре — И подготовка к этому у вампиров не особо отличается от народов Средиземья, но все же отличия есть. Жена должна не просто утешить, обласкать и заботиться, но и в случае чего, прикрыть спину мужа, вот так заведено у нас. Думаю, такую как раз и ищет воин Гондора. — Лианэль резко развернулась и взглянула на друидку глубоким, пронзительным взглядом темных глаз и без тени улыбки на прекрасном лице. Виаленна поежилась, не привыкла она к таким резким переменам в вампирше. Вот она вроде бы человек, и ты забываешь, что перед тобой самое опасное существо в этом мире, то вновь становиться едва ли не страшнее самого Саурона. — Я развею твое романтическое видение вампиров. Я говорю это, что бы ты перестала забивать свою голову глупыми домыслами. И сконцентрировалась на том, что более важно. Как видишь, у меня есть своя выгода, мне нужно, что бы ты перевела текст, — Лианэль осталась довольна эффектом, что произвела — друидка прищурилась, глаза стали словно бусины и блестели лихорадочным огнем, а на лице заиграли желваки. Вокруг нее снова начала клубиться черная дымка, а комната словно пропиталась злостью. И это Лианэль уже не нравилось. — Да как… — Виаленна вскочила с кресла, но вампирша как стояла, в расслабленной позе у окна, так и осталась стоять. — Вот видишь, ты даже сейчас не можешь контролировать свои эмоции. Виаленна, твоя магия — твой дар, перестает тебе подчиняться, она бунтует, и от этого у тебя такой перепад настроения. Найди баланс меж своими мыслями, чувствами и действиями. Иначе, это сведет тебя с ума. — Так ты сказала это специально, — проговорила ведьма себе под нос. — Нет. Ничего из нашего диалога не было сказано специально. Я дала тебе информацию для размышления, теперь обдумай ее. Если ты соберёшь воедино свои мысли и чувства, то выиграю и я, и ты. Тяжело вздохнув, Виаленна поняла, что пыталась донести ей вампирская принцесса. Зло улетучивалось и по лицу темной было понятно, что она это чувствует. Ведьма понимала, что злиться на вампира, словно доказать гному, что он неправ, то есть — бессмысленно. Дети тьмы всегда играют на чувствах, и это у них получается лучше всего, разница была лишь в том, что Лианэль не имела злого умысла. На самом деле, вампирша дала ей пищу для размышлений. Ее дар действительно бунтовал, она видела, что легко выходит из себя, а в этом состоянии у нее ничего не получалось. Виной всему был воин Гондора. «Ты все себе надумала сама» — не это ли ей пыталась донести принцесса? Как ни крути, после разговора, Виаленна почувствовала некое воодушевление и спокойствие. Она ощущала, что теплые волны в ее душе медленно успокаиваются, шторм наконец затихает.***
После нелепой стычки во дворе Золотого Чертога, Боромир, проклиная все на белом свете, пропустил обед и отправился на тренировочные поля. Бои были неотъемлемой частью его жизни, с самого детства, он с братом всегда устраивали тренировочный бой, это была словно традиция, да и сгонять пар с мечом наперевес было намного легче, чем на ком-то из придворных. Мужчина уверенно двигался в сторону сада, раздраженно убирая со своего пути ветки и прошлогодние сухую листву, а в голову закрадывались черными змейками воспоминания о произошедшем. Что за лихо его понесло в ту таверну? Ах, да, это «лихо» был никто иной как маршал Рохана — Эомер. Еще разговаривая с племянником короля, Боромир понял, что их ожидает веселая ночь. И раз весь день был наполнен духом праздника, да и сам гондорец не помнил, когда снимал напряжение, то отказывать Эомеру он и не подумал. Вечер действительно был веселый, Эомер позвал лишь Братство и своих преданных воинов и военачальников. Эль лился рекой, музыканты радовали задорными песнями, да и дамы не прошли стороной. Боромир и не помнил, как он, Арагорн, Эомер и Леголас добрались до Золотого Чертога с прелестным сопровождением. Зато дамы, как раз, это запомнили. Одна из них не давала проходу Арагорну, но страннику видимо, хватило смелости отвадить деву, другая все украдкой бегала за эльфийским принцем, но все его внимание было приковано лишь к одной деве, и это была явно не она, и не его невеста, а вот его самого прелестная незнакомка все-таки настигла. Линет, кажется так ее зовут, она была на пиру у короля. Дева была красива: огненно-рыжие волосы, крупными кудрями ниспадающие по спине, четкий овал лица, серо-зеленые глаза с пушистыми длинными ресницами, маленький аккуратный нос и пухлые губы. С утра Боромир уже на трезвую голову оценил ее красоту. Но одно не давало военачальнику покоя: приличные девы ночи проводят дома, в собственной постели, а не в таверне, и уж точно не в компании мужчин. Таких, как она он встречал не мало, практически в каждой деревне и городке, где только смог побывать, а в самом Гондоре таких красавиц, готовых утешить воина после длительного путешествия и скрасить досуг, а также найти себе состоятельного мужа, было и вовсе не сосчитать. Поэтому, Боромира красотой было не удивить, любая женщина, если одеть прекрасное платье и драгоценные камни — станет таковой. Но этого мало. Настроение сына Дэнетора было не самым радостным, он практически весь вечер пытался привлечь к себе внимание…лишь одной девы. И судьба услышала его желания, вот только его глупость и безрассудство все разрушили. Она была не простой. Настоящая ведьма, медленно проникала в его разум и сердце. Как только Лианэль притащила ее в Братство, он думал, что убьет ее, едва она вышла из того самого ветхого домика в лесу Фангорн. Но каким-то чудом, девица была далеко не такой, какими описывали друидов в королевстве. Напротив, ее внутренняя сила, смелость и мудрость, явно не по годам, была настолько притягательна, что Боромир и сам не заметил, как стал ее незаметным покровителем. Понимая, что Рохан не будет рад такой гостье, он словно взял ее под свою опеку, покуда Лианэль справлялась со своими демонами и пыталась разобраться в собственной жизни. Впервые, он обратила внимание на это, когда ему чертовски хотелось свернуть шею одному из воинов Марки, посмевшим оскорбить девушку. Второй раз, когда она весь день просидела в библиотеке и никто даже не удосужился принести ей поесть, ни крошки, хотя потом и узнал, что приходила леди Эовин. А ведь сама она никого и никогда не трогала, всегда молчала и принимала жестокие слова и полные ненависти взгляды, и всегда держалась рядом с ним, безмолвно ища поддержки. Он же всегда старался защитить, оправдывая это лишь ее участием в Братстве и помощи Падшей Королеве. Не раз его удивило ее владение мечом, и красноречие слов и манеры, словно это не она выросла в жутком лесу, а многие из роханцев и гондорцев. Но после праздника, Боромир поймал себя на мысли, что именно такая дева должна быть рядом с воином своей державы. Сбросив лохмотья, она словно преобразилась, а ещё больше в этом лёгком платье, плотно облегающем фигуру и подчёркивая все достоинства и переливающимся золотом волос. Теперь она не покидала мысли мужчины ещё и ночью, то и дело в сновидениях он видел мягкие изгибы девичьего тела. Но она его словно не замечала, хоть он и ловил ее заинтересованный взгляд на себе. Видимо, это и послужило толчком пойти в местную таверну и снять стресс и напряжение. Мужчинам всегда не хватает женского тепла, а в такие времена и подавно. А днем, эта колдунья повела себя более чем непредсказуемо. Она словно злилась на него, стоило вспомнить, как она посмотрела на него перед уходом. Особенно после встречи с Линет. И это наводило на единственный вывод — ее задело. А значит им нужно поговорить и прямо сейчас. Сунув меч в ножны, сын Дэнетора отправился во дворец. Начинало вечереть и тронный зал начинал кишеть людьми, время было вечерней трапезы, но Боромир пролетел сквозь эту толпу, направляясь в единственное, по его мнению, место где могла быть друидка — в библиотеку. И интуиция не подвела его. В тишине, скрутившись над несколькими свитками, сидела Виаленна, внимательно изучая содержимое под светом свечей на позолоченном канделябре. Увидев военачальника, двое воинов сразу же покинули помещение. Хранителя в этот раз и вовсе не было. — Великий Эру, как ты… — дева дернулась от неожиданности, видимо настолько углубившись в чтение, что прямо-таки соскочила со стула и обнажила клинок, однако быстро взяла себя в руки, убрав оружие в ножны, — …вы напугали меня. — Вот тут я согласен. — заметив ее маленькую фамильярность, усмехнулся мужчина, поняв руки в примирительном жесте, — Пора перейти на ты, поскольку мы в одном отряде. — Нет необходимости. Я опять пропустила ужин или ещё что случилось? — Виаленна повернулась и стала наводить порядки на столе. — Нет, трапеза только начинается. Я хотел поговорить без лишних глаз. А найти тебя можно лишь в святая святых. — Я не пряталась ни от кого, если вы об этом, — жестко произнесла колдунья, — Нам есть, о чем говорить? — Ещё как есть. Что было сегодня днем? — Ах, ничего серьезного. Я попросту поставила наглую и невоспитанную особу на место. Я может и выросла отнюдь не в королевских условиях, но элементарные манеры усвоила куда лучше здешних придворных дам. — небрежно произнесла дева, встречаясь взглядом с гондорцем. — К тому же, эта дама явно требовала вашего внимания, военачальник. Кто я такая, чтобы мешать ей. Тем более, мне и так жаль ее. — Жаль? — нахмурился Боромир. — Да. Бедняжка вообразила себе, будто у нее есть шанс. Но даже я прекрасно понимаю, что по такой невесте, а то и не одной, у вас, военачальник, есть в каждом поселении. — Виаленна затушила свечи и комната погрузилась в полумрак, освещалаясь лишь несколькими факелами. — Я никогда и никому не лгал, и уж явно не обещал ничего. Но одно я вижу точно, ты ревнуешь. Признайся, колдунья, хотя бы самой себе. — Вот ещё, с чего бы… Договорить Виаленна не успела, поскольку Боромир сделал шаг вперед, подойдя к деве слишком близко, нарушая ее личные границы. Признаться, язвить далее Виаленне и вовсе перехотелось, вид военачальника, склоняющегося над ней, был суровым и на миг, ведьма вжалась в столешницу и зажмурилась. Боромиру это не понравилось: — Ты действительно подумала, что я… ударю тебя? Посмею поднять руку на женщину? — невесело усмехнулся Боромир, встречаясь печальным взглядом с зелёными глазами, — Хорошего же ты мнения обо мне. — он отстранился и собирался покинуть деву. Такое поведение служило мужчине словно пощёчина. — Я не… Постой, Боромир. — имя произнесённое ее голосом, словно пригвоздило, — Это не из-за тебя. Меня действительно били, над ведьмами никто не церемониться, тебе ли не знать. Бывало, что я попадалась, выходя за пределы леса. Гондорец сжал кулаки. Друидка, ведьма, да кто угодно, но ни одного мужчину не красит жестокость и рукоприкладство к ней. Или того хуже. — Они дорого за это заплатили. Но не я это начинала. — словно прочитав его мысли, продолжила девушка. — Ты тоже хотел придушить меня голыми руками, когда впервые встретил. — с нотками обиды пробормотала ведьма. Боромир развернулся к девушке, и внимательно вгляделся в ее лицо. Молчание затянулось. — Хотел. Но сейчас я хочу совершенно иного. И мужчина решительно сделал шаг навстречу друидке, заключив ее в стальные объятия и накрыв девичьи уста своими. Он ожидал всего: пощёчин, ударов, возмущения, что она оттолкнет его куда подальше, но уж никак не то, что она несмело ответила на этот поцелуй. Виаленна всхлипнула, не ожидая такого напора. Был бы это кто-то другой, друидка бы уже не просто оттолкнула его, но и нанесла бы немалые увечья. Но едва его губы коснулись ее, она и не думала об этом, скорее растерялась. Мысли словно улетучились, по телу разлилась доселе неведомая дрожь, и девушка отвечала ему, доверяя лишь своим инстинктам и ощущениям. Виаленна наконец ощутила свой долгожданный баланс. Им предстояли последние спокойные дни, возможно последние в их жизни, так пусть они будут такими, как желает каждый из них.