Хроники Зелёного гоблина

Что бы вы чувствовали, когда бы вас предал дорогой вам человек? Единственный человек, ставший вам ценнее, чем кто-либо ещё? Что бы вы чувствовали, когда в вашей душе образовалась настолько отчаянная дыра, что вы бы стали злее любого другого? Я не помнил, что я чувствовал. Моя память шла отрывками, словно из меня выкачали моё прошлое, словно я стал машиной. Я помнил лишь, как в отчаянии узнал, что в Оскорпе находилась тайная лаборатория, где ставили опыты над людьми, где пытали их. А мне это чувство было прекрасно известно. Меня отправляли на опыты не раз из-за нашего «семейного проклятия». Что я ощущал тогда? Боль и страх, что от меня скрывали такое. Это тоже являлось предательством. Я впервые узнал, что такое предательство и что такое реальная жизнь. − Опыты на людях? Вы действительно думаете, что вам это сойдёт с рук? − Уже сошло, − мужчина противно улыбнулся, оскалившись, и приказал меня схватить, но я ловко выскочил из «объятий» охранников-предателей и выбежал из офиса так быстро, как только мог. Люди смотрели мне вслед – они знали меня, видели, как я давал интервью, которого совершенно не помню. Кто-то кричал мне что-то, а я пихал людей, идущих мне навстречу, и слушал ругань в свою сторону. Почему-то я решил попросить о помощи у Паркера. Он ведь и был тем человеком, который стал для меня драгоценным сокровищем, готовым поднять мне настроение и сказать: «Всегда и во всём есть выход. Давай мыслить логически…» И больше всего на свете я верил, что он скажет мне это при встрече. Я три раза постучал в дверь. Увидев силуэт, движущийся за шторой, я улыбнулся, думая, что это Питер. Но дверь мне открыла его тётя. − Мм… − Гарри? Гарри, неужели это ты? – тётя Мэй прикрыла губы рукой – это был её любимый жест, и захохотала. – Боже, как ты подрос, Гарри Озборн! − И-извините. Рад вас видеть, тётя Мэй. Вы… Питер не тут? − Нет, но… − услышал сирену где-то вдалеке я резко, но не применяя силу, втолкнул тётя в её же дом и захлопнул дверь. Она не успела закончить. − Так его здесь нет? − Он на свидании с Гвен, − удивлённо ответила женщина. – Что-то не так? − Мне срочно нужно его увидеть… − Он скоро придёт, да, он звонил мне десять минут назад. − Тогда позвольте мне подождать? − Да, конечно, присаживайся! Хочешь чаю? − Не стоит. Мне… мне не хотелось бы сейчас говорить вам что-либо. Позвольте мне… − Можешь подождать в его комнате. Он всё равно предпочитает пользоваться отнюдь не дверью. − М?.. Женщина рассмеялась. − Ну, понимаешь, он, бывает, выходит через чёрный вход, думая, что я не отпущу его, словно маленький. − Да, да, понимаю, − растягиваю губы в улыбке. – Позволите? − Конечно-конечно, по лестнице наверх и сразу направо. Я посмотрел вверх. Потолок был грязный, облезлый. Это место было знакомо мне, но некоторые вещи были переставлены, и я шёл, удивлённо осматриваясь по сторонам. Слышал треск. На кухне тётя Мэй что-то готовила. Не уверен, что Питер позволил бы мне сидеть в его комнате. Несмотря на свои заморочки и шутки ему было что скрывать, независимо от того, хотел он этого или нет. Его комната была ничуть не лучше. Она была в три раза меньше моей собственной, и беспорядок тут царил такой, что меня чуть ли не тошнило. Мы отличались с ним. В отличие от меня, чистоплотного гражданина, Питер всегда был растяпой. Впрочем, довольно весёлой и застенчивой растяпой. Я присел на край его кровати и огляделся. Увидел паука – красивого, зелёного паука, ползущего по скейтбордам Паркера. Окно было закрыто, и лучи света не пробивались сюда. Но здесь было уютно. На полу было много всякой дряни. Где-то валялись снимки Гвен и Паркера, где-то – снимки его отца, и странные надписи на стене. Он определённо любил украшать свою стенку всяким мусором. Я перебирал эти снимки в руках, ржал над его выражением лица. Нет, всё-таки, он был странным парнем. Один снимок я выронил. Нагнувшись, под кроватью я заметил нечто, что очень сильно привлекло моё внимание. И разрубило моё сердце напополам. Все снимки словно выпали из моих рук и я достал это из-под кровати. Разглядывал. Как с шоком, так и с огромным интересом. Но, стиснув зубы, я сжал это в кулаке и отдёрнул шторы, открыл окно и вылез наружу, на запасную лестницу, по которой и в жизни не решился бы спуститься. Если бы я прошёл мимо тёти Мэй, она бы меня не отпустила. И тогда бы я не сдержал себя. Маска в моих руках была безжалостно смята и испорчена, исцарапана. Паучку уже нечем было прикрывать своё лицо.

***

Питер резко открыл дверь. − О, прости, тётя Мэй, я просто забыл одну вещь… Женщина посмотрела ему вслед и быстро пошла за своим племянником, пытаясь сказать ему что-то, но Питера это не волновало. − Питер… − Я быстро, не буду топтать паркет. − Питер. Нужно… − Сейчас, сейчас… − он уже был в своей комнате, копался под кроватью и искал что-то. Но не находил. − Питер! – наконец, не выдержала тётя, и произнесла это испуганным тоном, внезапно что-то заметив. – У тебя гости. То есть, они были, но… Я отправился в секретную лабораторию. Испорченная маска лежала у меня в кармане, я проходил мимо охраны, хмурясь и надеясь, что их ещё не предупредили о моём «побеге». К счастью, так и было. − Можешь не проверять. Я Гарри Озборн, − чтобы доказать это, я поднёс лицо к свету, и охранник без сомнения пропустил меня внутрь. Мне открывали дверь, словно знали, что я здесь свой. Похоже, их так и не предупредили, что это делали за моей спиной. Я хотел найти так называемого Электро и договориться с ним. Я надеялся, что у меня получится. Я много раз открывал двери, показывая отпечатки пальцев и сетчатку глаза. Я проходил мимо людей и улыбался им снисходительной улыбкой, мечтая, чтобы они сдохли. Внезапно ненависть захлестнула меня волной. И я во что бы то ни стало захотел получить паучий яд, и я страшно хотел осуществить это желание - остаться одному. Эти люди предавали меня каждую минуту, не осознавая этого. Эти люди убивали меня, как и многих других людей. Они делали то, что им приказывали - это и вызывало к ним ненависть. Умрите, пожалуйста, умрите, я умоляю вас. Я не могу смотреть на ваши невинные глазки. Но в его глазах – странных, чёрных глазах Электры – невозможно было разглядеть ничего, только само выражение лица давало мне понять, что он был удивлён, когда я только зашёл. Я поднял его из воды, и он смотрел этим бессмысленным взглядом прямо на меня. И я выложил ему всё, показал ему маску, я даже выдал, кто такой на самом деле Человек-паук. Времени было мало, и я очень надеялся добиться желаемого результата как можно быстрее. − Почему я должен доверять тебе? − Потому что ты нужен мне, Макс, − я знал, кто это был. Я видел его в лифте тогда, и я прекрасно знал, что за больные места были у него. − Я нужен тебе?.. – на его губах появилась еле заметная улыбка. − Ты поможешь мне, а я… я позволю тебе убить Человека-паука собственноручно, − мне было трудно говорить, я даже задыхался. Я слышал сирены, топот ног, я хотел убить Человека-паука и выжить. И для того, чтобы осуществить это, мне требовался он – Электро. Я был зол на Паркера. За всё. За то, что он врал мне, за то, что не дал мне поверить в то, что смогу выжить. Мне оставалось довольствоваться ядом, который постепенно начинал проникать в кровь. Мне оставалось стать чудовищем.