Песня на двоих. Альтернативная история

Наиболее виновные — наименее великодушны, это общее правило. (П.Бомарше) Артуро был от души доволен собой и жизнью. Теперь и маменька не скажет, что он бард с убогой Тенью. Исидора Сен-Барреда наконец увидит, что сын у нее вовсе не дурак, и его Тень тоже на что-то годится! Особенно грело душу воспоминание о том, как перекосило надменную физиономию Габриэля, когда проклятый извращенец сообразил, что теперь-то уж не отвертится от исполнения уговора! Оглядев нарядную улицу дорогого района, маэстро задержал взгляд на увешанных гирляндами дверях галлантского ресторана. Ресторан именовался "Гурман". Сверху, над названием, покачивалась и переливалась дорогая иллюзорная надпись: "Мы открылись!". Бард с неудовольствием вспомнил кафе и гадкие сплетни, которые он вынужден был слушать. Да будь он проклят, этот Эстрено! А ведь Артуро подумывал сперва с ним даже подружиться немного - соотечественник все-таки… Быдло. Хулиган уличный... хотя чего тут удивляться, достаточно посмотреть, с кем он водит дружбу! Меню, размещенное у входа, смотрелось соблазнительно, и Артуро вспомнил, что, заторопившись в квартал Пляшущих Огней, даже не спросил десерт, а ведь сначала собирался! Что ж! Дело почти сделано, и это не грех отпраздновать. Может, даже и выпить еще раз за удачу. Свою и Габи. Артуро не любил желать удачи другим, но сейчас, пожалуй, стоило. Хорошее галлантское вино под изысканный десерт - это именно то, что нужно. Ресторан только открылся и нарабатывает репутацию, так что официанты, надо думать, еще не успели облениться, и лезут вон из кожи, лишь бы клиент остался доволен. Последним соображением, определившим выбор в пользу новооткрытого "Гурмана", было то, что мерзавцу Эстрено с его рыжей девицей заведение такого уровня уж точно не по карману! ...Ресторан оправдал ожидания. Вино оказалось восхитительным, а трехслойное суфле и подавно выше всех похвал. Артуро отдал должное тому и другому и задумался, не заказать ли чего-то еще. Мелькнула мысль распорядиться, чтобы нанятая Ольгой галлантка-повариха готовила бы что-то подобное, если умеет. И почаще. Тогда ее проще стало бы терпеть. - Как вы находите суфле, монсир? - радушно улыбнулась, подходя, симпатичная официантка. - Сэ мани`фикь! - выпендрился Артуро по-галлантски. - Великолепно! - Монсир желает еще что-то заказать? Бланманже сегодня удалось повару несравненно. - Несите! - благосклонно кивнул бард. - Ваш повар безупречен, передавайте ему мое восхищение. Ресторан несомненно будет иметь огромный успех. Разве что... - он на миг запнулся, но всё-таки добавил: - Музыка... особенно вокалисты... Конечно, для ресторана это неплохой уровень, но я профессионал и вижу разницу. - Монсир - музыкант? - оживилась девушка. - Маэстро Артуро Сен-Барреда, - скромно представился мистралиец. - Увы, вряд ли вы знаете мое имя. Боюсь, дни моей славы в прошлом, и что самое грустное - не по моей вине! Политика. У моей семьи слишком много врагов. Но еще недавно я был знаменит на родине. Меня даже называли "Серебряным голосом Мистралии", - усмехнулся Артуро, одарив официантку глубоким и печальным взглядом своих больших темных глаз. В глазах официантки отразилось искреннее сочувствие. - Но я огорчил вас моими воспоминаниями, мадемуазель? Простите, - виновато добавил бард. - О, ваша история... очень романтична, - промурлыкала официантка, и, сделав легкий книксен, удалилась. А минут через десять к Артуро подошел молодой мужчина - слегка полноватый, вальяжный, с цепким взглядом. - Маэстро, разрешите присесть? - спросил он у Артуро по-мистралийски с отчетливым лондрийским акцентом. - Да-да, прошу, - Артуро сделал изящный жест рукой. - Эльми сообщила мне, что вы - профессиональный музыкант... И пользовались известностью. - Да, - с достоинством кивнул бард. - Все так. Еще несколько лет назад мое имя было весьма известно в Мистралии... да и за ее пределами. - О, это великолепно... Маэстро, - лондриец чуть наклонил голову, - я ручаюсь, что мог бы помочь вам напомнить о себе и снова завоевать популярность - среди самых достойных вашего таланта слушателей! Тех, кто в силу образования... и имущественного положения может ценить искусство по-настоящему… Ясное дело, подумал Артуро. Другие в этот ресторан и не зайдут. Мысль о том, сколько ему сейчас придется выложить за съеденные десерты, несколько подпортила радужное настроение. Лондриец смотрел выжидающе. Такой холеный и богато одетый, наверное, питающийся каждый день в своем ресторане... "Вот гад", - подумалось Артуро, - "сытый, довольный собой, не знающий, что это такое - искать работу или просить деньги у женщины!" Он неопределенно пожал плечами, вспомнив, как встречал когда-то тех, кто звал его выступить в каком-нибудь небольшом и непрестижном зале. - Не знаю... Выступать здесь, у вас? В ресторане? - О нет! Молодой лондриец протестующе выставил вперед пухлую ладонь. - У нас имеется зал! Для концертов и... заседаний. Не очень большой, но... он роскошно обставлен, и акустика там хорошая. К тому же - разве вы не согласны со мной, что лучше сорок настоящих ценителей, каждый из которых может выложить... эээ... кругленькую сумму, чем сотня-другая безденежных студентов? "Разумеется, сумму, которая останется тебе, я не узнаю!" - усмехнулся про себя Артуро и выдал небрежно: - Пятьсот золотых. Увидев, как у хозяина заведения непроизвольно открылся рот и поползли вверх брови, он всё же счел нужным поправиться: - Эту сумму я когда-то считал минимальной, за которую я соглашался выступать... Всё изменилось, и это тоже... Но, думаю, не навсегда! - Я думаю, выступление у нас положит начало вашему триумфальному возвращению! - улыбнулся лондриец. - И сумма в сто золотых для начала… - Сколько?! - опешил Артуро. Нет, он, конечно, сейчас не звезда, но надо же совесть иметь! - Конечно, мою ситуацию не назовешь благоприятной, но... Четыреста. - Увы, наш ресторан только начинает работу, - похоже, лондриец и не рассчитывал остановиться на первой же сумме. - Но... хорошо. Думаю, сумму в сто пятьдесят золотых мы можем себе позволить… Может позволить? Да какой он лондриец? Торгаш голдианский! Сейчас бы еще о разорении песню завел. - Сто пятьдесят? За эту сумму вы хотите заполучить Золотой голос Мистралии? Только из симпатии к вам - триста пятьдесят. - Серебряный, - педантично уточнил лондриец. - Хорошо, двести. - Эль Драко нет в живых, а кроме него я не знал соперников, - не без удовольствия напомнил Артуро. - Триста. Иначе я просто потеряю уважение друзей… - Двести пятьдесят. Исключительно из моего дружеского к вам расположения, маэстро Артуро - двести пятьдесят. - Триста, и это мое последнее слово, - гордо изрек бард, заметив в глазах собеседника легкий, едва уловимый туман, свидетельствовавший о том, что охмуряющее заклинание Габриэля исправно работает. - Хорошо, демоны с тобой... в смысле - будь по-вашему, маэстро Артуро, но вы приступите завтра же! - Разумеется, - кивнул Артуро и улыбнулся официантке. - Ваше бланманже, монсир… От сознания своей удачи десерт показался Артуро еще более вкусным. Бард вдруг подумал, что надо бы попросить упаковать порцию с собой. Для Ольги. Уж теперь-то недоброжелателям придется прикусить языки. Никто не посмеет сказать, что Артуро живет за ее счет! Но симпатичная официантка, улыбаясь, подала ему счет, и кинув туда взгляд, мистралиец подумал, что бланманже Ольга попробует как-нибудь в другой раз. Может, она такого и не любит... Да и оценить вряд ли сможет. * * * Руис де Лара поймал себя на том, что ему не хочется после длинного и запоминающегося дня репетиций - идти в гостиницу, где он остановился. Гостиница была дорогой, располагалась в богатом районе и, разумеется, обладала всеми мыслимыми удобствами. Но... там перед ним встал бы выбор: сидеть весь вечер одному, затворясь в комнатах, или принять приглашение Орнеллы, живущей в той же гостинице. А что она постарается "скрасить его одиночество" - это к гадалке не ходи. Разумеется, Орнеллу можно вежливо послать. Хотя это и не так уж легко... Но она там может быть и не одна! Еще кто-то будет зазывать в гости, скорее всего. Ему не хотелось сейчас говорить дежурные слова, равнодушно благодарить, улыбаться чужим людям… Надоело. Может же он в кой-то веки побыть нормальным, обычным человеком, и посидеть с теми, с кем ему интересно?! И поэтому бард первый предложил компании, состоящей из братьев Бандерасов, Мигеля, Тарьена и еще нескольких человек посидеть в трактире - совсем простом, зато недалеко. Сначала обсуждалась нынешняя репетиция, а потом, очень скоро, разговор зашел об Артуро. - А этот-то, суслик недостреленный, даже и в театр не заходил! - заметил Луис Бандерас. - Встретил маэстрину на улице… - Точно! - поддержал брат. - Надеюсь, мы эту рожу долго не увидим. Молодец, Мигель! Мигель трогательно растерялся и даже покраснел. - Я уж не говорю, - поддакнул Луис, - что лучшего способа завоевать в рекордный срок расположение маэстро Карлоса у тебя просто не было. - Угу, - кивнул Хуан Бандерас и хлопнул парня по плечу. - Он этого мерзавца терпеть не может. Народ вокруг принялся кивать и соглашаться. Похоже, все работники театра уже знали, что собой представляет маэстро, Артуро и симпатии к нему не питали. - А за что? - робко осведомился интеллигентный юноша, сидевший с краю. Тарьен, вспомнил де Лара, певец-баритон. - Он чем-то обидел маэстро? - И не только его, - поморщился Луис. - И много кого еще, - поддержал Хуан. - Вот-вот, а поначалу-то, как только приехал, нормальным парнем казался… - Казался… только недолго. - Интересно, у него хоть одна песня есть.... - Которую он реально сам сочинил? - Да ни одной! - Все либо купленное, либо краденое… - А маэстрина и не знает? - Может, и знает, да не верит. Сами же видите… - Ну да, мозги он ей капитально запудрил! - Угу, серебряный голос Мистралии, чтоб его… - Погодите! - прервал галдеж Руис, внезапно сообразивший, где он слышал про Артуро Сен-Барреду. - Это не тот, ну, сынок полковника Сен-Барреда? Который украл песню Эль Драко? - Он самый… - Он украл песню у Эль Драко? - возмутился Мигель. - Я тоже сперва не знал. А потом оказалось - среди бардов об этом многие слышали, - Хуан долил вина в бокал Мигеля. - Слыхал "Балладу о белых парусах"? Она в записи ходила. Мол, первая песня Артуро Сан-Барреды… - И еще часто добавляли - лучшая, - ухмыльнулся Луис. - Он ее на концертах частенько на "бис" пел. - Я... кажется, слышал, - кивнул Мигель. - Это где "Безмятежное море, соленый бриз..."? - Она самая, - кивнул Хуан. - Я всегда удивлялся. Она очень на ранние песни Эль Драко похожа. Совсем его стиль. Я впервые услышал - уверен был, что это кто-то Эль Драко перепевает. Искал еще запись, где он сам… - Неудивительно. Артуро отрицал, понятно, что она краденая, но почерк-то видно! И сам посуди: когда прямо перед конкурсом главного соперника внезапно арестовывают, это само по себе подозрительно. - Я одного барда помню... Федерико его звали, - проговорил де Лара. Теперь он окончательно вспомнил и Артуро Сен-Барреда, и ходившие вокруг его семейки слухи. И слухи эти были на редкость пакостны, какой ни возьми. - Талантливый парень был, музыка - изумительная, а вот голосом Бессмертный Бард обделил начисто. Он к спектаклям музыку писал, ну и продавал, бывало. Я его по театру и знал. Так как раз перед его арестом слухи ходили, что полковник Сен-Барреда его... то ли пытался припахать, чтоб за гроши для сыночка писал, то ли вовсе по-наглому ноты конфисковал. - Это де Льяно что ли? - наморщил лоб Луис. - Да, он, - кивнул де Лара. - Так и исчез... Не пойму, почему этого маэстро Артуро вообще в театре-то привечают. Такого и на порог бы не пускать. - Да все ради Ольги. Вот... вляпалась же девчонка! - Девчонки - они такие, - сочувственно вздохнул Хуан. - С ними бывает. - Да нет, тут тоже пакость какая-то... Уж ходили слухи, что он ее как-то приворожил. - Да известно как! Ноет да несчастным себя выставляет, никто его не любит, всеми обижен. Она жалостливая. А он пользуется... совсем ей на шею сел. Вот даже как? Руис вновь представил симпатичную приветливую девушку с пшеничной челкой. Таким не должны садиться на шею всякие поганцы, делающие себе имя на награбленных песнях! - Слушайте, парни! А может... отбить ее у этого "обиженного"? - заговорщицки улыбнулся де Лара. - Я бы взялся! - Лучше не надо, - не принял шутки Хуан. - Кантору и так несладко, а тут еще ты в это дело полезешь. - А... при чем тут Кантор? - осторожно поинтересовался Руис де Лара. - Они раньше были вместе? - догадался он. - Были. И опять будут, - хмуро отозвался Луис. - Никуда она не денется! Остальные молчаливо поддержали, только Мигель изумленно переводил взгляд с одного из братьев Бандерасов на другого. Видно было, что эта часть прошлого Кантора явилась для него неожиданностью. - А что случилось-то? - озадаченно спросил де Лара. Поверить, что это франтоватое убожество умудрилось отбить женщину у Кантора, было сложно, если только дама не законченная дура. Маэстрина Ольга таковой вроде не выглядела... Хотя впечатление и обманчиво может быть. А впрочем - нет, не тот человек Карлос, чтобы взять в ученицы законченную дуру. Даже по королевскому распоряжению. - Он ушел на войну... - произнес один из братьев Бандерасов. Второй подхватил: - Ну ты же слышал, что Кантор сражался в Кастель Агвилас? Так вот, ему предсказали, что его там убьют. - Ну он и решил - что девчонке из-за него мучиться? В общем, ушел тайком, да еще какое-то письмо ей дурацкое оставил... Ну чтоб обиделась и не оплакивала. - Кажется, я понял, - кивнул Руис. Глупость и впрямь была достойна старинной драмы. - Провидец наврал, а маэстрина таки обиделась? - Ну да. А тут Артуро этот... Оно понятно - его-то на войну на аркане бы не затащили. Ну и... подсуетился. Кантор после контузии отлежался, вернулся - а место занято. Вот и мучаются теперь. - Вот же... Если б не этот трус, они бы помирились! А почему Диего его в Круг не вызвал? - все еще возмущенно спросил Мигель. - Не могу поверить, что дон Артуро не дал ни одного повода. Если он даже меня умудрился из себя вывести... - последние слова юноша произнес даже с некоторым удивлением. - Да с него Ольга слово взяла, что он Артуро пальцем не тронет. - Твою мать! - некуртуазно выругался Руис. - Вот же… - Эх, жаль, я мало ему дал... - сокрушенно пробормотал Мигель. - Ну, с тебя никто слова не брал, - хохотнул младший Бандерас, - можешь и продолжить, если понравилось! - Если он еще раз оскорбит память партизан Зеленых Гор - не сомневайтесь, я так и сделаю! - изрек юноша с трогательной суровостью присягающего воина. - Думаю, он не повторит такой глупости, побережется, - возразил Луис. Руис мысленно согласился. Едва ли Сен-Барреда, перепуганный странным покушением, даст повод кому-то, от кого можно реально получить. Потом Мигель еще что-то робко спросил, и Бандерасы принялись наперебой рассказывать все, что знали о запутанных отношениях ученицы Карлоса с бывшим партизаном, героем Кастель Агвилас, который, как оказалось, успел отметиться еще и на посту королевского телохранителя. Знали они немало, повествование напоминало авантюрный роман. Руис заслушался, а Мигель уже даже ничего не переспрашивал, а только восхищенно хлопал глазами. Как можно было променять эту феерию на Артуро - делалось и вовсе непонятно. Не иначе - и впрямь поколдовал, негодяй! Руис тихонько вздохнул, подумав, что в его жизни, оказывается, отсутствовал не только опыт бойца и партизана. А еще ему не встретилось и такой любви. Безоглядного чувства, когда ты готов примчаться к девушке раненый, полумертвый, измученный, демоны знает откуда - только заподозрив, что она в опасности… А смог бы он сам - так? Так и не дав себе окончательного ответа на этот вопрос, Руис стал расспрашивать Мигеля о нем самом, весело отвечать на подначки Бандерасов, которые, хвала Бессмертному Барду, напрочь забыли, что перед ними - "звезда", и отлично провел остаток вечера. Но мысль - осталась. * * * Габриэль шел по набережной, вспоминая визит Артуро Сен-Барреды. Век бы его не видеть... ядовитого грызуна! Даже потянуть время было невозможно, потому что проклятый суслик умудрился как-то подслушать, что сегодня планирует делать нужный человек и в какое время. Маг вздохнул и невесело усмехнулся: что может быть невиннее просьбы показать дорогу? Не в первый раз он этим пользовался… В детстве Габриэль не чужд был рисованию - оно и сейчас ему нравилось, но он давным-давно не брал в руки карандаши и кисти. А вот смотреть картины любил и разбирался в них. Сейчас он решил проверить самые, с его точки зрения, живописные места, которые могли бы заинтересовать художника - если принять во внимание, где именно мальчик живет. Чтобы не ходить через весь город… И очень скоро удача ему улыбнулась. Они хорошо выбрали место. Вид на освещенный солнцем, отражающийся в воде храм богини любви был изумителен. Как же ты подшутила, светлолицая Мааль-Бли! Черноволосый юноша что-то вдохновенно объяснял стоящему перед мольбертом мальчику. И вряд ли думал, что с них самих можно сейчас писать картину. - Улица Кружевниц? - парень наморщил лоб. Конечно, он был чужим в этом городе... Мистралийцем. Встретившим соотечественника и искренне пытающимся помочь! - Это там! - вмешался в разговор мальчик с кистью. - Пройдете два перекрестка и направо… - Верно, - кивнул Мигель Эстрено. От его приветливой улыбки Габриэлю захотелось завыть. Или броситься прочь. Или разыскать и удавить Артуро, а там - будь, что будет. Надо же было этому парню перейти дорогу такой мрази, как Сен-Барреда! Если бы дело касалось только его, Габриэль бы не сомневался. Зачем я писал эти письма, маэстро, зачем?! Знал же, что не отправлю! Знал же, что - невозможно! Неведомого боевика, убийцу, не жаль. Жаль мальчишку, виноватого только в том, что оказался талантливей завистливой крысы. Но... Что же делать? Что мне делать, если на кону ТВОЯ честь? И кому какое дело, что среди писем нет ни одного ответного? Любая магическая экспертиза с легкостью подтвердит, что ты никогда не касался этих старых листков, но, опять же, кому до этого будет дело? Люди так любят скандалы... С какой готовностью, с какой грязной радостью они поверят в то, что потомку эльфа вдруг захотелось разнообразия! - А вы замечательно рисуете… Голос должен обволакивать, завораживать. Гипнотизировать. Продолжая говорить, Габриэль поймал взгляд Мигеля Эстрено. Прости, мальчик! Ты не виноват, но иначе я не могу.