Фикшен такой фан

Странным образом окна начинают застывать и покрываться морозными узорами только в феврале - в последний месяц зимы. Разумеется, это явление не осталось без внимания Сверхзла - по зову любопытной души, и моего - вынужденно. Утром, когда надо было торопливо собираться на работу, Хан застыл возле полуотдернутой шторы и завороженно засмотрелся на загадочные зимние узоры. Разумеется, ему, как всякому уважающему себя захватчику и диктатору, были хорошо знакомы агрегатные состояния вещества и в частности воды, но одно дело теория, а другое - притягивающая практика. Как всякий настоящий экспериментатор он протянул руку к стеклу, расчерчивая его линиями, расставляя точки, и, кажется, увлекся занятием настолько, что готов был расчертить все окно. Чтобы оторвать его от этого и успеть-таки на работу, следовало Хана удивить. И ещё, желательно, быстро сделать остальное окно нерисовабельным. Поэтому я с видом значительным и важным подплыла к стеклу рядом и возле Хановых строго параллельных линий начала протапливать дорожку домовёнка - ребром согнутой ладони делала отпечаток стопы, пальцами, соответственно, мелкие пальчики. Когда Сверхзло обратило на творящееся безобразие взгляд, "домовёнок" уже истоптал большую часть оконной площади и примерился к параллельным прямым. Разумеется, параллельные прямые трогать мне тут же было строжайше запрещено. Но к технологии "домовёнка" Хан присмотрелся с любопытством. Впрочем, пора было на работу, и как бы ни хотелось устроить мастер-класс на всех окнах в доме, мы отчалили. Вечером же шторы задергивались обратно и скрыли наше с морозом совместное творчество. Но когда я снова раздернула их на следующее утро, в первый момент меня потянуло чертыхаться - к следам "домовёнка" прибавились следы всех, кажется, представителей эволюционной цепочки. Рядом со следами просто человеческими, то есть моими, явно красовались следы сверхзлодейских рук - именно так, в моем представлении, и выглядели бы отпечатки Хановых ладоней, если бы он не заморачивался протапливанием подушечек и ложноножек по пути. А между человеческими следами разной степени сверхковарства примостилась загадочная окружность, от которой отделялась плавная линия, опоясывающая и даже, кажется, пересекающая как раз наши следы. Пока я задавалась вопросом о смысле бытия в самой простой его формулировке: "Что это за ерундовина?.." - со спины подошел Хан, хмыкнул и пририсовал к окружности два копьеца, пересекающих её крест-накрест. В следующий момент мне стало понятно всё - от назначения ерундовины, до смысла некоторых ледяных ребусов. Еще никогда фигуральное выражение "мы связаны" не было отражено так буквально. Стоило признать, Хан прав. Но связаны вязаньем?..