Как тяжело быть бабой или Мамочка, у меня грудь!

Автор попросил бы включить композицию Placebo – 20 years. Пожалуйста.       Пронзительный холодный ветер гнал по тротуару Тру-Кросс разнообразный мелкий мусор – фантики, мелкие бумажки, пакетики из-под чипсов. Юкио Окумура бросал быстрые взгляды на проезжающие мимо академии Истинного Креста машины, шагая по огромной лестнице наверх, на крышу здания.       За эти тридцать лет он почти не изменился: всё такая же чёрная форма экзорциста, беспорядок на голове, чёрные очки. Только вот на лбу, в изголовьях глаз ярко сияли морщины, приобретённые в семнадцать. «Неразлучны, но всё же разделены» - гласила надпись на памятнике, который стоял посередине крыши. Боль ушла давно, осталась лишь память.       Юкио положил рядом с ним белые лилии и опёрся на парапеты крыши. Мефисто, как только вернулся через неделю, облагородил это место. Вот только Рин с ним не вернулась. Как объяснил Самаэль, она отдала себя, чтобы закрыть врата. А значит, больше не могла вернуться в Ассию. По крайней мере, в ближайшие сто лет точно.       Мужчина вслушался в шум города. Воздух был удивительно чист – в эти дни, точнее, в закат этого дня даже угольная смола не летает. Кроваво-красные краски исчезли с этой площади, оставив всё мраморной плите, ненужному никому постаменту. О событии, которое произошло тридцать лет назад, напоминал только кровавый закат, как и в ту ночь. Студенты сновали мимо академии, уходя с курсов экзорцизма. Юкио взглянул на часы. Без пяти десять. Обычно, он оставлял жену – Окумуру Шиеми – и своих детей, и приходил сюда, сидя до рассвета. Точнее, до пяти часов трёх минут – время, когда Рин поглотили врата Геенны. Вообще, нынешний день не стал бы исключением, если бы не одно но: ректор Фель попросил о встрече. А это место, как он объяснил, подходило, как нельзя лучше.       На его левом запястье сохранился шрам, оставленный Сатаной в ту ночь. Хотя, волосы Юкио уже давно посеребрились, он всё так же помнил события того рокового вечера. Тяжёлые дни, когда каждый вытаскивал его из депрессии, как мог. А он просто не мог смириться с тем, что он больше никогда не увидит сестру-близняшку.       Он напрямую говорил, что долго не проживёт. Ведь без своей второй половины близнецы не живут. Однако… Он стал исключением. И был этому безумно рад.       - Юкио-кун?       Мужчина подался вперёд. Мефисто Фелес никак не изменился за эти годы, лишь только пожалуй озорной огонёк добавился к без того хитрым глазищам. Да и… Костюм он сменил, что ли? Вместо белых, ярких одежд на нём был кроваво-красный костюм, отдалённо напоминающий одежду Короля Земли. Демон невольно сравнил своего младшего брата и этого человека, который смотрел на него прямо, не скрывая взгляда, как много лет назад.       - Ректор, - поздоровался мужчина. – Вы что-то хотели мне сказать? Почему нельзя это было сделать в обычное время?..       - Это касается её, - мягко прервал он брата. Юкио шумно сглотнул и выдохнул. – Она просила меня передать.       В руках демона мелькнула свёрнутая бумажка. Окумура вздрогнул, и, дрожа, взял у него то, что отдала она. Его взгляд бегло забегал по бумажке. По щеке скатилась слеза, и на губах заиграла улыбка.       - Я рад, что твоя душа спокойна, Юкио-кун, - тень упала на Фелеса так, чтобы его глаза были скрыты под цилиндром. – Но увы, моё время истекает. Я вынужден с тобой попрощаться, - его глаза, блеснувшие в темноте, встретились с полным непонимания взглядом. – Кстати, завтра тебе придёт письмо из Ватикана. Надеюсь, ты станешь достойной мне заменой.       - Но, а вы куда? – Юкио оторопел от такого заявления.       - А я? Думаю, подамся в Россию-матушку, - демон ухмыльнулся. – Всё-таки, скучно всё время сидеть на одном месте. Обо мне ты больше не услышишь, однако, мы будем ждать вас.       - Разве, я заслужил Ад? – тихо спросил он, приподнимая бровь. – Они заслужили этого?       - Отнюдь, - покачал головой Мефисто. – Вы заслужили покой. Не свет. А именно покой.       С этими словами демон прошёл за его спину. Юкио вздрогнул, и сжал письмо в своих руках. За эти долгие годы, он понял, что главное в жизни, а что нет. Первая весточка заставила сердце тревожно забиться, но и вместе с тем наконец-то отпустить ту вину, которая легла на его плечи.       - Спасибо, Рин, - прошептал он в темень ночи.       Наконец-то колесо жизни совершило полный оборот.