Молчание

- Ты ТОЧНО в этом уверен? - Да прекрати переживать, старик. Пусть только попробуют отлынивать от тренировки – килограмм свинца и мигом отучатся. Мусаши это совсем не успокоило. Дело в том, что пока вся команда сгоняла десять потов на утренней тренировке, Хируме резко «приспичило». Теперь кикеру Дэймона, со всей его немаленькой комплекцией, приходилось складываться в три погибели вместе с Хирумой, который своим ростом тоже совсем не напоминал Дюймовочку, в неудобной подсобке, куда даже швабры помещались с трудом. Капитана же ни неудобное положение, ни возможность быть застуканными командой явно не заботила. Его больше заботила футбольная форма, которая в силу неудобного положения и отсутствия свободного места никак не желала стаскиваться с кикера. - Может, ты мне поможешь, а? Или я один должен всё делать? Мусаши уже решил для себя, что нужно смириться и попытаться получить удовольствие, как вдруг послышались шаги, голоса, и дверь в раздевалку резко распахнулась. Быстро зажав рот возмущающемуся Хируме, который к тому времени уже справился с формой Гена и успел даже стянуть свою, Мусаши оказался в ужасно неудобном положении: когда даже не то, что бы пошевелится - боишься вдохнуть лишний раз что бы не упасть. - Монта, ты уверен, что нам не попадёт за это? - Конечно, Сена! Мы же не от тренировки отлыниваем, а просто хотим попить! Хирума сердито заёрзал и зашипел что-то между: «Теперь это так называется» и «Прибью скотов». Такекуру больше волновали другие вопросы, а не прогулы товарищей по команде. Например: как с этой егозой не выпасть и не приземлится полуголым прямо перед этими самыми товарищами, которые, к слову, уходить явно не собирались, и теперь, пользуясь «отсутствием» капитана, разговаривали на разные отвлечённые темы. Тем временем Капитану поднадоело стоять в неудобном положении, строя планы коварной мести, и он решил вернуться к прерванному делу. -Что, мать твою, ты делаешь?, - Мусаши шипел отрывисто и как можно более тише, практически касаясь губами дьявольского уха. И как эта сволочь умудрялась в таком положении двигаться почти бесшумно, в то время как он едва сохранял равновесие и относительное спокойствие. - А что такого? Разве тебя это не заводит, а? Старикашка? - Хирума ногтями провёл дорожку от ключицы, зацепил тёмный твёрдый сосок и скользнул к паху, слегка царапнув грудь и живот кикера. Шаловливый язык тем временем касался губ кикера, подразнивая, и заставляя последнего стиснуть зубы, чтобы не застонать в голос. В маленьком помещении сразу стало жарко. Всё вокруг, казалось, вибрировало от возбуждения, забирая воздух из лёгких, заставляя собирать его остатки, дышать часто и прерывисто. Мусаши оставалось только закусывать губы и проклинать всё, начиная от неудобного положения и заканчивая днём, когда он согласился вернуться в команду к чёртовому дьяволу. В раздевалке послышалось оживления и звук распахивающейся входной двери. «Наконец-то!». Мусаши уже предвкушал, как выйдет отсюда и отомстит каким-нибудь особо жестоким способом этому демону, который ничего, казалось бы, не замечал и сейчас настойчиво покусывал мочку его, Мусаши, уха. - Привет, ребята! Вы тут отдыхаете? А я как раз пирожные принесла! - Сестрёнка Мамори, ты – самая лучшая! Мусаши мысленно заскулил. И даже в темноте подсобки был виден блеск оскала белобрысого дьявола. Утро обещало быть длинным и увлекательным.