Хамелеон (Chameleon)

Проснувшись, Шерлок обнаружил, что лежит, свернувшись калачиком, в тускло освещенной комнате, выкрашенной в голубой тон. Пол был мягкий, но упругий, в помещении отсутствовали какие-либо запахи, и в звенящей тишине он слышал только те звуки, которые производил сам. В памяти немедленно всплыло: антистрессовая камера. Шерлок знал об их существовании, но сам впервые оказался в одной из них. Впавший в панику Страж, лишившийся контроля над своими органами чувств, обрел бы в этой камере избавление от страданий, но Шерлок не был буйным и уже порядком утомился лежать без движения. На самом деле все было как раз наоборот: он находился в состоянии, противоположном психозу. Присутствие внутри недавно заключенной связи ощущалось как прочный фундамент для его чувств: ими еще никогда не было так легко управлять. Невероятно. Он не был уверен, что Джон заключил с ним связь: учитывая обстоятельства, это казалось неправдоподобным, но она все же была, наполняя его теплом, даря ему чувство полноценности, завершенности, какое раньше ему не доводилось испытывать. А еще она создавала довольно неприятное тянущее ощущение. Ощущение срочной необходимости быть в другом месте, сделать что-то, зудело в самом центре его существа. Они оба не будут знать покоя, пока Джон Уотсон не окажется в безопасности под его, Шерлока, охраной. Шерлок поднялся на ноги, немного пошатываясь от наркоза, на что очень остро реагировал его желудок, и осмотрел себя. Его покрывали синяки, и кое-где побаливало, но обошлось без переломов. Одежда имела помятый вид, но в целом не пострадала. Телефон все еще лежал в кармане, как и бумажник, а вот его универсальный нож с несколькими лезвиями, заткнутый за пояс, пропал, что свидетельствовало о том, что его обыскали, но не обокрали. В целом, сейчас ситуация выглядела чуть лучше, чем в прошлые разы, когда драки заканчивались для него нокаутом. Затем он осмотрел комнату. Он попытался толкнуть дверь, но, разумеется, та была заперта, а ручки изнутри не предусматривалось. Как и интеркома или чего-либо еще, что позволило бы связаться с внешним миром. Тому бедолаге, которого закроют здесь и забудут об этом, останется уповать только на божью помощь. Шерлок глянул вверх, заметил камеру в углу и помахал ей. Конечно, это ничего не дало. Ему пришло на ум, что даже если о нем не забыли, администратору, в чьи обязанности входило наблюдение за мониторами, ситуация казалась столь же занимательной, как и ему самому. Возможно, он или она потрудится проверить, проснулся ли он, только через несколько минут. Шерлок в нетерпении вздохнул. Достав из кармана телефон и поблагодарив родителей за то, что от них ему достался дар фотографической памяти, Шерлок набрал незнакомый номер. — Привет, — обратился он к тому, кто сидел за столом снаружи. — Я проснулся и хотел бы, чтобы меня выпустили. — Что? — тупо переспросил администратор. Шерлок услышал шорох бумаг, сочетание стука и звяканья, когда пластиковый планшет для бумаги стукнулся о керамическую кружку, и тихий глухой удар упавшей со стола на цементный пол книги в мягком переплете. — Это… секундочку… откуда у вас этот номер? Шерлок снова помахал камере, зная, что теперь его увидят. — Послушайте, я понимаю, что у вас плотное расписание, забитое чтением книг и сидением в интернете, но я был бы очень признателен, если бы вы выкроили минутку-другую на свою работу. Мой новоявленный Проводник ждет, когда его спасут, и, боюсь, если я задержусь еще дольше, он поймет меня неправильно. — Что? — глупо повторил администратор. Шерлок вышел из себя. — «Что» да «что». Знаю, умственные способности могут стать препятствием в вашей работе, но попытайтесь пошевелить теми немногими извилинами, что у вас остались. Говорю по слогам: Встаньте. Подойдите к моей камере. Воспользуйтесь необходимым ключом, чтобы открыть вышеупомянутую камеру. И выпустите. Меня. Отсюда! — Страж Холмс, в настоящий момент я не могу этого сделать. — Ради всего святого, почему?! — Мне отдали приказ. — Приказ? Чей приказ? — От другого Стража Холмса, сэр, — администратор казался слегка смущенным. — Мне велено держать вас и Стража Уотсон взаперти, пока он не придет забрать вас. Шерлок нахмурился. — По какому праву… а, черт. Не берите в голову. Я сам позвоню этой заднице. — Шерлок прервал разговор, нажав пальцем кнопку сброса вызова. Для следующего звонка проявлять чудеса запоминания не потребовалось. Раздалось два гудка, после чего Шерлок выпалил, не дав Майкрофту возможности ответить: — Выпусти меня. — Шерлок, я не могу, — со стоном ответил Майкрофт. До Шерлока донеслось, как на заднем плане кто-то быстро барабанит пальцами по клавиатуре. Это была Антея — Майкрофт не мог похвастаться высокой скоростью набора текста. Значит, Майкрофт в своем кабинете, откуда он с большой вероятностью мог сделать все, что пожелает. — Умоляю, не прикидывайся «всего лишь специалистом по поиску Проводников» со мной. Тебе даже не придется поднимать свой ленивый зад из-за стола. Позвони моему надзирателю, а с остальным я сам разберусь. — Похоже, ты переоцениваешь мое влияние и недооцениваешь степень урона, который нанесли твои действия. Хотя, полагаю, мне стоит поздравить тебя с недавним заключением связи. Губы Шерлока растянулись в улыбке. — Пусть она и всего лишь временная, — продолжил Майкрофт. У Шерлока вытянулось лицо. — Временная? — Знаешь, ты мог бы попросить у меня помощи вместо того, чтобы красть мои отпечатки пальцев и выводить из строя вентиляцию. Хотя подвесной путь был интересным ходом. Мне стоит переговорить с главой Тауэра насчет безопасности… — Меня не волнует безопасность Тауэра, что с Джоном? Он невредим? Почему ты сказал, что связь временная? — Он ничуть не пострадал, и с ним все будет хорошо. Поверь, ни в чьи интересы не входит причинять ему вред. С другой стороны, твое положение несравненно тяжелей его. Ты вмешался в ритуал заключения связи, в котором заинтересованы лица, чья власть во много крат превосходит мою. Мне известно, как тебе претят служебные интриги, но в этот раз ты влип в них по полной программе. Честное слово, я не могу понять, зачем ты это сделал. Это так не похоже на тебя. — Не притворяйся, что имеешь какое-то представление о моем характере, — прорычал Шерлок, расхаживая по маленькой комнате. Ноги утопали в мягком полу, и это было просто отвратительно. Казалось, стены надвигаются на него. — Выпусти меня. За свои действия я готов отвечать перед кем угодно. Я скажу им, что ты не принимал участия в моем плане. Но мне нужно быть с Джоном. Сейчас же. Он не врал. Связь с Джоном тянула его душу, давая ему понять, что ритуал не завершен. Джон выполнил свою часть работы, синхронизировав их разумы при помощи эмпатии. («Как ему это удалось?» — задумался Шерлок. Ему не доводилось слышать о Проводниках, способных заключать связь на расстоянии.) Дело оставалось за Шерлоком. Он еще не запечатлелся на Джоне. Не запомнил его запах или вкус. Не изучил его прикосновения, движения. Он едва помнил его голос. В его знаниях была невыносимая брешь, которая должна быть наполнена его Проводником. Шерлока так отвлекала потребность быть с Джоном, что он едва не пропустил ответ Майкрофта. — Я спущусь через час. А до тех пор можешь поразмыслить над тем, что натворил. Считай, что это наказание за то, что использовал мои отпечатки пальцев. — Час? Майкрофт, нет, не будь так жесток. Здесь просто ужасно! Мои органы чувств не могут ни на чем сосредоточиться. Ты хочешь подвергнуть меня пытке? — Может, отныне ты не раз подумаешь перед тем, как влететь на полном скаку в разные ситуации, не обеспечив себя тщательным планом отхода, — ободряюще ответил Майкрофт. — А сейчас я весьма занят. Бай-бай. Этот ублюдок повесил трубку. Шерлок в ярости уставился на телефон. Мгновение он обдумывал, не запустить ли им в стену, но в итоге опустил его обратно в карман. Майкрофт прав, он в самом сердце территории Тауэра. Нужна поддержка. Но чья? Черта с два он усядется и будет играть в интеллектуальные игры Майкрофта. Он почти испытал искушение позвонить Хоупу, но учитывая, что своим наркозом он обязан именно ему, это не лучшая идея. Кто еще может питать хоть какой-то интерес к его истории? Секундочку. Уотсон тоже здесь застряла. Разве у нее не было подружки? *** Майкрофт положил телефон и наклонился над плечом Антеи, чтобы видеть экран. — Извини за звонок. На чем мы остановились? Антея эмпатически указала на экран и вместе они прошерстили казавшийся бесконечным список писем. В этом не было большой необходимости, по большей части ими двигало любопытство. Они получили достаточно доказательств, чтобы расчетливо выпотрошить Хоупа еще полсотни писем назад. Теперь они понимали всю глубину абсолютной безысходности ситуации. Боже, Майкрофт начинал по-настоящему жалеть Хоупа. — Дела плохи, — сказала Антея, бегло просматривая особо длинное письмо. — Еще как, — согласился Майкрофт. — Это все меняет. Люсьен Хоуп умирал. Смерть подступала к нему не медленно и неотвратимо, как последние двадцать лет, с различными инфекциями и чередой обострений; она почти стояла на его пороге: у него был рак костей четвертой степени. Остеосаркома. Ее обнаружили две недели назад в онемелом боку Лу, образование под коленом, которое, по всей видимости, не тревожило Стража. Рентгеновские снимки показали, что оно метастазировало в легкие, усеяв их дюжинами опухолей. Он был слишком болен, чтобы пережить химиотерапию. На вид ему оставались недели, месяц или два. И когда он скончается, Джефф Хоуп снова станет свободным Проводником. Вероятно, наверху он мерил шагами комнату для бесед, волнуясь, что однажды настанет час, когда отпечаток его большого пальца больше не откроет тяжелые двери номера. — Что с ним будет, когда Лу не станет? — спросила Антея. — Он опять заключит связь, конечно, — даже у Проводника в возрасте Хоупа не было выбора. Слишком много свободных Стражей пребывали в таком отчаянии, что взяли бы все, что предложат. Со своими способностями и соответственно силой, Хоуп был бы желанной добычей. — Он останется Сватом? — Антея коснулась самой сути проблемы. — Какую работу будет выполнять его Страж? В большинстве башен Сват и специалист по поиску Проводников заключают союз, но у тебя уже есть я. На секунду Майкрофт представил себя заключившим связь с Хоупом. Ужасающе. Очевидно, Хоуп придерживался аналогичного мнения. Майкрофт вспомнил рвение, с которым Хоуп организовал его брак с Антеей пятью годами ранее. И хоть Майкрофт ни секунды не жалел об этом, он все же задавался вопросом, нарочно ли Хоуп выбрал для него того, кто не сможет занять его место. Антея обладала множеством талантов, но распознавание совместимости других не было в их числе. «Разумеется, Хоуп не хочет заключать со мной связь, — подумал Майкрофт. — Я слишком честолюбивый для него. В отличие от Лу, я ни за что не стану играть второстепенную роль». Лу, осознал Майкрофт, был идеальным вариантом для Хоупа: никогда не задавал вопросов, не вмешивался, не призывал выполнить свой долг. Майкрофт не сомневался, что Хоуп все еще любил своего павшего Стража, но он в полной мере наслаждался независимостью, что дали ему травмы его напарника. Лишиться ее будет нелегко. Прежние мысли о мести больше не казались оригинальной идеей. Быть разжалованным и переведенным куда-то вроде Тэтчема с глупым Стражем в качестве надсмотрщика не показалось бы Хоупу наказанием как таковым; скорее, это стало бы для него одним из неизбежных последствий статуса Проводника. Наверняка Хоуп уже несколько десятилетий предполагал, что произойдет нечто подобное. — Хоуп ни за что не отдаст свой пост без боя, — вслух размышлял Майкрофт. — Он давно занят приготовлениями. Потерять всю свою власть, все связи с влиятельными людьми, начать заново как простой помощник Стража… — он набрал в грудь воздуха. — Вот в чем кроется причина всех его поступков, Антея. — Майкрофт махнул рукой в сторону экрана. — Хоуп готовился к смерти Лу. Он подкупал услугами Министерство внутренних дел, используя Уилкса, чесал им спинки в надежде, что когда придет время, они почешут его. — Я не виню его, — проговорила Антея. — Я содрогаюсь при одной мысли о том, что бы произошло, если бы я потеряла тебя. Майкрофт чуял страдания своего Проводника в выступившем поте над ее бровями. Он опустил руку на ее плечо и сжал его. — Тебе не стоит об этом волноваться, — пробормотал он. — Я не подвергну себя неоправданному риску. Ты еще будешь кормить меня с ложечки, когда я буду беззубый и старый — разве это не подходящее наказание за все годы твоей преданности? Она привстала с кресла, чтобы поцеловать его. — Жду этого с нетерпением. Если, конечно, ты не будешь совать мне в рот ложку с кашей. Она села обратно на место и навела курсор на следующее письмо. Они почти дошли до настоящего времени, но вспышка активности аккаунта за последние две недели означала, что оставалось еще порядочное количество писем. Майкрофт наблюдал за тем, как растет процент преобразования, выполняемого программой-шифровальщиком. Затем экран мигнул, заменив бессвязный ряд букв и чисел новым фрагментом переписки. Сообщение являлось ответом на письмо Уилкса. Ответ Хоупа был неожиданный и резкий. «Да ты что, издеваешься надо мной? Нет, меня это не устраивает. После всего того, что я для них сделал, они решили надуть меня? Да я сперва пущу себе пулю в голову. Не изображай беспомощность и не притворяйся, будто ты здесь ни при чем. Мне плевать, что тебе это не по карману, за тобой должок. Итак, прибегни к своим фокусам и все исправь или, дай Боже, я навещу тебя лично, и ты на своей шкуре убедишься в силе моей мотивации». — Выясни, что Уилкс сказал ему, — тут же сказал Майкрофт. — Уже ищу, — пальцы Антеи перелетели с мышки на клавиатуру. До сих пор в основном они игнорировали корреспонденцию Уилкса, их больше заботили масштабы вмешательства Хоупа. Антея быстро промотала до нужного сообщения, щелкнула на него и, изнывая от нетерпения, они принялись ждать, когда дешифровальная программа сделает свое дело. А вот и оно. Антея ахнула. Майкрофт стиснул губы. — Следующее, — кратко сказал он. — Покажи мне следующий ответ Уилкса. Антея уже открывала нужное письмо. Они просмотрели еще пару посланий от Уилкса, и синхронно откинулись назад, когда ситуация стала понятна. — Ох, — сказала Антея. Майкрофт прищелкнул языком. — О, Шерлок. Во что ты впутался? *** Джон дернул наручники. Они затянулись туже вокруг запястий, но не поддались и не соскользнули. Надеяться, что из них удастся выпутаться, не приходилось. Они были сконструированы для того, чтобы удерживать человека, а не наказывать его, и они прекрасным образом выполняли свое предназначение. — Думаю, вы уже высказали свои соображения относительно своих дальнейших планов на меня, — обратился он к стоявшему в углу Хоупу, в глубокой задумчивости водившему указательным пальцем по губам. — А теперь мне бы хотелось, чтобы меня развязали. Может, хоть в этот раз получится. Похоже, Хоуп вернулся в настоящее. — Ни в коем случае. Только когда ты заключишь связь. — Я заключил ее. — Не с тем, с кем нужно. — Какая разница, с кем я заключил связь? — спросил Джон. — Почему вы принимаете это так близко к сердцу? Какое отношение моя связь имеет к вам? — Какое отношение… она имеет ко мне непосредственное отношение, — рявкнул Хоуп. — Войскам нужен сильный Проводник, чтобы помочь защитить Стражей, служащих на линии фронта. И они его получат. Ты практически вызвался добровольцем. Нам известно, что ты интересовался насчет вступления в армию три месяца назад. Так что сиди и не рыпайся. У Джона скрутило желудок. Он интересовался армией, но понятия не имел, что Тауэр знает, что он автор запроса. Глупая была затея. В то время он бы все отдал, чтобы убраться подальше от Бартса, Англии и ее законов. Петля затягивалась. Зря он думал, что заслуженная кровью репутация на полях сражений позволит ему отговориться от участия в этом предприятии. Теперь же он был уверен, что это не сыграло бы никакой роли. Тауэр все равно бы его преследовал, и он так или иначе застрял бы в одной из комнат для бесед. Войскам нужен сильный Проводник… И они его получат. О, черт. — Почему они угрожают послать вас на фронт? — спросил Джон, наконец уловив суть дела. — Разве вы не нужны им в роли Свата? — Армией руководят «немые». Сводничество не входит в их приоритеты, — не только слова сочились горечью, сам разум Хоупа источал ее, словно темное облако, отравляющее комнату. — А что насчет вашего Стража? Они же ведь не пошлют инвалида в зону боевых действий! — отчаяние Хоупа заразило Джона, наполнив его ужасом. — Ваш Страж! Что с ним будет? — Да какое это имеет значение? — с горящими глазами отрезал Хоуп. — Ему шестьдесят один. Он слаб. Он не сможет заступиться за меня. Жизнь чертовски несправедлива, Джон, и именно так она обошлась с Лу, — Хоуп покачал головой. — Жизнь несправедлива. Чем скорее ты это поймешь, тем лучше. Неважно, сколько ты работаешь или насколько ты хорош, люди видят лишь то, что они хотят видеть. И они хотят видеть тебя и меня в качестве Проводников. — Мне жаль, — сказал Джон. — Сожалением тут ничего не исправить. Вопрос в том, кому отправиться на войну: тебе или мне, Джон, и это будешь ты, — произнес Хоуп, глядя перед собой мертвым, расфокусированным взглядом, встревожившим Джона. — Ты молод, силен, опытен и хитер. Ты расцветешь на поле боя. Мне же почти пятьдесят. Я уже слишком стар, чтобы волочиться по сельской местности, нагруженный рюкзаками, пока у меня не сломается спина и подогнутся колени. Я уже отслужил свое, Джон. Пережил волну насилия в Ольстере*. Патрулировал улицы. Я заслужил покой, — он сделал паузу. — И я чертовски хорош в своем деле. Не думай, что тебе удастся повторить то, что умею делать я. Это больше, чем просто эмпатия. Я предчувствую то, что нужно людям. В этом мне нет равных. — У меня нет ни малейшего желания отбирать вашу работу. — Тогда к чему все это? — прорычал Хоуп. — Почему ты просто не заключил связь с тем, с кем требовалось? Хоуп заглянул в другую комнату, где Себ спал в забытьи на полу. Джон видел только ступни Стража, проглядывавшие через дверной проем. Хоть Джон ему и сочувствовал, но связь с Шерлоком казалась правильной. Ему было предназначено ее заключить. Даже сейчас от нее в груди разливалось тепло и ощущение силы. Самое драгоценное, что у него когда-либо было. Он ни за что не разорвет ее, и уж точно не ради удобства людей, которым он был по боку. Если армия так стремится послать его на битву, им придется иметь дело с Шерлоком, его Стражем. Но Джон понимал, что Хоуп так просто не отступится. — Можно ли как-то сообщить армии, что вы не какой-то военный материал? — спросил он. — Думаешь, я не пытался? Их это не волнует. Мы всего лишь орудия. Стражи. Проводники. «Немые» плевать хотели на нас с высокой колокольни. Мы их пугаем, Джон. Вызываем у них омерзение. Для них мы всего лишь ходячие воплощения извращения. Похотливые, безумные, совершающие насилие над чужими разумами, посягающие на частную жизнь дикари, ведомые инстинктами и гормонами. Но мы полезны, о, да. Лишь по этой причине они все еще не выставили нас в шеренгу и не расстреляли. А, хотя погоди, они уже пытались это сделать. Проклятые ублюдки-«немые». — У меня много друзей среди обычных людей, — возразил Джон. — Никто из них так не относится к нам. — Ну, они ведь считали тебя «своим». Вот выйдешь отсюда в форме с нашивкой, и посмотришь на их реакцию, — со знанием дела ответил Хоуп. — Я не хотел быть Проводником, — с горечью произнес Джон. — Думаешь, я хотел? — вздохнул Хоуп. — Никого это не волнует. Он подошел и положил ладонь на колено Джона. Тот ощутил, как назойливое влияние старается успокоить его разум, и отразил воздействие. — Спаси себя. Помоги мне разорвать вашу связь, самому же будет проще. Джон жестко оттолкнул его, используя разум. Он не был уверен, что творит, но Хоуп отнял от него ладонь, словно обжегшись. — Или, — продолжил старый Проводник, — ты можешь сопротивляться и дальше, а потом корчиться в муках, как сукин сын. Выбор за тобой. В любом случае, к завтрашнему дню ты уже будешь связан вон с той ходячей грудой мяса, — он указал большим пальцем на дверь, на ступни Морана. — А я буду охотиться в домах для престарелых на своего следующего Стража, — он провел ладонью по лицу. — Некогда мне с вами возиться. Послышалось резкое жужжание, и Хоуп подскочил. Он извлек телефон из кармана и взглянул на экран. Джон почти видел, как в нем вскипает гнев, пока он читал сообщение. Кто-то подкинул Свату проблем. Отлично. Джону казалось, что чем сильнее Хоуп был расстроен, тем слабее становилась его эмпатия. В конечном счете он найдет брешь в его броне и сломит его. Хоуп понимал, что Джон анализирует степень его защищенности. На секунду он еще сильнее потемнел от ярости, но тут же прогнал это чувство прочь. Фальшивый елейный покров вновь заволок его эмоции. Броня восстановилась, и он снова стал воплощением доброжелательного Проводника. — Я собираюсь разбудить Себа. А ты постарайся с ним поладить, пока я не избавлюсь от Шерлока, твоей сестры и всех тех, с кем ты еще можешь заключить связь на расстоянии. Когда с этим будет покончено, ты вместе с Себом отправишься в небольшое путешествие в провинцию, в мое милое именье для разводов. Продолжай в том же духе, и я награжу тебя, — "награжу" в его устах отчетливо звучало как "накажу". — Я не собираюсь молчать, — предупредил Джон. — Я всем расскажу, что вы разорвали связь против моей воли. Вам больше не будут доверять. Хоуп лишь рассмеялся. — Ты так ничего и не понял. Всем до лампочки. Даже мне, — Хоуп пинком закрыл дверь. *** Гарри было так плохо, что краше в гроб кладут. Это было хуже, чем выпить пятнадцать порций в пабе «Шотландец» после того, как закинешься пятью таблетками метамфетамина. Ее чувства просто взбесились. Она почти не сомневалась в том, что оглохла, в то время как ее обоняние было на высоте. Либо оба предположения верны, либо она воняла, как раздевалка в спортзале. А вот и завтрак, который ей так и не представился шанс съесть. Она сумела подняться с пола, когда ей удалось перевести дыхание, а тошнота и рвотные позывы отступили. Головокружение едва снова не свалило ее с ног, и она прислонилась головой к обитой стене, чтобы не потерять равновесие. Даже несмотря на то, что ее чувства были выведены из строя, это место показалось ей знакомым. Она уже бывала здесь пару раз. Комнаты «для успокоения». Они приводили ее сюда и оставляли томиться какое-то время, пока она не затихала настолько, чтобы Проводник мог прикоснуться к ней и снизить чувствительность ее восприятия до нейтрального уровня. После этого они читали ей лекцию насчет таблеток, которые нужно принимать, о том, чтобы она выполняла упражнения и записывалась на встречу со старыми несвободными Проводниками. Все эти милые унизительные ужимки и прыжки, к которым Стражей с Проводниками никто не принуждал. Боже, хотелось бы ей, чтобы ее здесь заперли из-за очередной вспышки гнева. По крайней мере, проснувшись с перепоя, ей не приходилось иметь дело с яркими воспоминаниями о том, что она натворила, будучи под градусом. Она выставила себя конченой дурой, с первой до последней секунды. Наверняка Клара подумала, что она помешанная, не способна сдерживать гнев. Хоуп, должно быть, потешается над ней до колик в животе. Господи, а что скажет по этому поводу ее лидер… От отвращения к самой себе тошнота вновь подступила к горлу. Она чувствовала себя уязвимой и незащищенной, словно превратилась в оголенный нерв. Пусть это прекратится! Она подумала, что ее страстное стремление к какой-то сомнительной мечте о Проводнике было неправильным. Чуять Джона, созревшего для связи, слышать его призывы о помощи, желать его так, что перед глазами темнело. Она бы запрыгнула на него, если бы ей предоставили хотя бы крошечный шанс, и к черту то, что он мужчина, к черту тот факт, что он ее родной брат. Она бы его трахнула. Что бы об этом сказали мама и папа? Гарри застонала. Возможно, то, что ее придавили к полу и вкололи транквилизатор, было и к лучшему. Ибо в противном случае она не обобралась бы проблем. Она не услышала, но почуяла, как открылась дверь. Дыхание «немого» напоминало карри из баклажанов, смешанное с перечной мятой. Вот дерьмо. Она ощущала давление его голоса на своей коже, но услышать его было для нее невыполнимой задачей. — Я тебя не слышу, — ответила она, стараясь не кричать. Проблема заключалась не в слухе «немого»: она чувствовала, как ее гортань вибрировала, а воздух выходит изо рта, но уши не воспринимали звуки. Она никак не могла вспомнить, как самостоятельно отрегулировать свою ментальную шкалу настройки — мысли завязли, как муха в янтаре. Да пошло оно. Она скорее прислонится к стене и умрет от стыда, чем будет с ним сотрудничать. Гарри втянула носом воздух, когда запах Проводника, витавший на заднем плане, усилился, став насыщенным и богатым. Она распахнула глаза, прижалась горячей щекой к холодноватому покрытию и узрела ангела. Может, Бог все же не обделил Гарри своей любовью, потому что, бесспорно, перед ней стояла самая красивая, сексуальная Проводница во всем Тауэре — черт, да во всем свете. И именно она привела Гарри в чувство. Гарри еще никогда не находилась так близко рядом с ней. Каштановые волосы словно из рекламы шампуня, изящные черты лица, мягкие губы. Роскошные формы. Какая жалость, что она заключила связь с самой большой задницей (в буквальном и переносном смысле) в Тауэре. Эй, милая, как насчет того, чтобы убить твоего Стража и сбежать вместе? Будет так здорово патрулировать вместе улицы. О, боже, надеюсь, я не произнесла этого вслух! К счастью, похоже, этого не случилось, потому что вместо того, чтобы убежать к своему Стражу в поисках защиты, ангел положила прохладные руки на лицо Гарри, поглаживая ее виски, словно пытаясь стереть головную боль. Обоняние пришло в норму, звуки вернулись. Внезапно жизнь показалась тягчайшим и несправедливым испытанием. — Ты снова с нами? — спросила Проводница ясным голосом, с малейшим намеком на снисходительный смешок. — В порядке, — ответила Гарри, отодвигаясь от нее. Пусть ее гордость была изорвана в клочья, но она все еще не была до конца уничтожена, и в данный момент Гарри меньше всего хотелось, чтобы ей прямо в лицо тыкали тем, чего у нее никогда не было и, возможно, не будет. — Не наступи в мою рвоту, — запоздало предупредила она, когда Проводница попятилась в центр комнаты. Несколько густых зеленых капель желчи были всего в тридцати сантиметрах от правого мокасина Проводницы. — Кстати, я Антея Холмс, — представилась Проводница, ее лицо все еще озаряла едва заметная покровительственная усмешка. — Мой Страж — Майкрофт… — Да, я его знаю. Как будто можно забыть парня, который ни разу не пригласил ее на охоту. Своим нынешним состоянием она больше была обязана Майкрофту, чем Хоупу. Этот ублюдок преследовал и терроризировал ее брата, а поймав его, отдал какому-то незнакомцу, которого Гарри совершенно точно бы не одобрила. — Так ты намереваешься прочитать мне лекцию про чистоту разума? Или собираешься спросить, как давно мне известно, что мой брат — несносный Проводник. — Ты не могла этого знать о своем брате, — Антею удивило предположение Гарри. — Это почему? — Потому что в ином случае ты бы заключила с ним связь, — ответила она таким тоном, будто ничего очевидней в мире не было. — Не потому ли ты пошла на лобовой штурм? — Ничего не вышло, — сказала Гарри. — Наверное, ты считаешь, что я поступила глупо. Антея склонила голову, что сигнализировало о том, что эта мысль приходила ей в голову. — Думаю, ты была шокирована и искренне беспокоилась за своего брата. Гарри нахмурилась. — Почему ты так мила со мной? — «И что ты вообще здесь делаешь?» Свободными Стражами занимались три пожилых Проводника, чьи Стражи были слишком стары, чтобы участвовать в сражениях. Неужели у нее нет других хлопот? — Я пришла, чтобы помочь тебе. Это едва ли могло избавить ее от других Проводников, утомляющих ее своими лекциями и много чем еще. Черт, она пронеслась по городу словно сумасшедшая в одной ночной сорочке. Таким поступком она нарушила, по крайней мере, десяток правил кодекса поведения Тауэра. А потом еще и примчалась к номерам для бесед, напала на Стража во время заключения связи. Гарри была по уши в дерьме. Но судя по запаху, Антея говорила правду. Похоже, она действительно хотела помочь. И, как ни странно, ее не отпугнули манеры Гарри… но почему? — Я бы заключила с ним платоническую связь, — сказала Гарри, снова задумавшись о содеянном. — С Джоном. — Я в этом уверена, — согласилась Антея. — Но это уже неактуально. Он заключил связь. — Я догадалась, — вздохнула Гарри. Она вспомнила неуклюжего быка, швырнувшего ее на пол. Бедный Джон. Он был совсем не в его вкусе. Может, если ему повезет, Страж окажется натуралом, и разрешит Джону и дальше встречаться с медсестрами и флиртовать с женщинами, которые ему не нравились. Гарри бы поступила именно так. — Ну, рада за них. — Ты работаешь с Хоупом? — ни с того, ни с сего спросила Антея. — Чего? — переспросила Гарри, прогоняя краткий, замечательный, но безнадежный образ Джона, Сары, Клары и самой себя, прохлаждающихся на прелестной террасе в Восточном Финчли. Мысль о том, чтобы работать с Хоупом была столь отвратительной, что ее чуть снова не стошнило. — Я так не думаю, — произнесла Антея, будто поставив галочку. — Тогда зачем спрашивать? — ответила Гарри. — Почему ты ненавидишь Хоупа? — спросила Антея. Вопрос снова прозвучал как отрепетированный, но Гарри никак не могла сообразить, зачем кому-то об этом спрашивать. — Потому что он мерзкий ушлёпок, вот почему, — Гарри чувствовала, как ее охватывает злость и разочарование. — Все стелятся перед этой мелкой… жабой. Не имею ни малейшего представления, почему. Он пренебрежительный гомофоб, женоненавистник и придурок. Антея слегка нахмурила брови, чего Гарри бы не заметила, если бы не сводила с нее глаз. — С чего ты это взяла? — Ты видела, как он ко мне относится? С презрением. Он назвал мою ориентацию «наигранной»! — к удивлению Антеи ответила Гарри. — Он спросил у меня, разве мне мало просто быть женщиной-Стражницей, раз я решила выделиться и другим способом, чтобы усложнить ему работу. Он заслуживает хорошего пинка. Какая ирония, учитывая, что он сам трахался с мужиком, пока его Страж не превратился в овощ. Антея поморщилась. — И я не исключение, — продолжила Гарри, заметив ее скептицизм. — Он со всеми так разговаривает. Как с идиотами. А все кивают ему в ответ, точно он милейшее существо на земле. Он оскорбляет всех как в лицо, так и за спиной. Когда я говорю кому-то об этом, все косятся на меня так, словно это я грубиянка, — Гарри фыркнула. — Работаю ли я с ним? Ни хрена. Я изо всех сил его избегаю. Глаза Антеи расширились, и она кивнула. — Джона мы отдать тебе не можем, но у нас с Майкрофтом есть к тебе предложение. Если ты нам поможешь, мы сделаем все, что в наших силах, чтобы этот инцидент… был исчерпан. Мы даже можем позаботиться о том, чтобы ты быстрее нашла Проводника. — Да? — с сомнением спросила Гарри. Слишком хорошо звучало, чтобы быть правдой. Она всегда считала Майкрофта таким же негодяем, как и Хоупа. Но очевидно, что им от нее что-то было нужно. И в любом случае будет полезным оказать услугу специалисту по поиску Проводников. Хотела бы Гарри знать, что она такого сделала, что убедило Антею в ее способностях. В голову ничего не приходило. — Не хотела бы ты помочь сместить Хоупа с должности Свата? — ослепительно улыбнулась Антея. Истинный ангел. Гарри почувствовала, как камень упал с сердца. Она ухмыльнулась. — Шутишь, что ли? Где мне расписаться? *** Майкрофт сделал последнюю проверку и завершил сеанс работы на своем компьютере, после чего повернулся лицом к бледному, как привидение Джеффу Хоупу, стоявшему на пороге его кабинета. Майкрофт подскочил в ужасе. Как Проводнику удалось обхитрить его чувства и проникнуть так глубоко на его территорию без предупреждения? Вероятно, он научился этому приему у Призрака. Страж не смог сдержать страх и оборонительную ярость. Каждый инстинкт распознавал Хоупа как исключительную угрозу. Будучи Стражем, он не мог игнорировать их, хоть они и пробивали брешь в его защите. — Ну что еще? — рявкнул он, надеясь, что сумеет обставить все так, словно он просто в дурацком настроении и не расположен разговаривать. Хоуп пристально смотрел на него долгие две секунды, что-то выискивая, анализируя. Затем без предупреждения гнев и страх Майкрофта испарились без следа, и на смену им пришли дружественность и дух товарищества. Эти эмоции до того противоречили логике и порядку, что Майкрофту казалось, будто это он эмпат и читает чужие чувства. — Извини за то, что накричал, — произнес он, более или менее искренне. — Чем могу помочь, Хоуп? — Ко мне прицепился служащий отдела безопасности. Какая-то девушка устроила сцену у стойки регистрации из-за Гарри Уотсон. Я бы хотел сказать ей, что Гарри в данную секунду летит на самолете до Абердина, но, похоже, она все еще заперта внизу. Я начинаю задаваться вопросом, неужели во всем чертовом Тауэре один я серьезно отношусь к своим обязанностям. — Разумеется, они в антистрессовых камерах. Они только что проснулись. Имей терпение, мы отправим их до конца дня. — Мне нужно, чтобы они немедля покинули Лондон, — сказал Хоуп. — Сейчас же. Нельзя сдаваться, Майкрофт. Министерство внутренних дел дышит мне в затылок. Они хотят, чтобы развод состоялся, и их Страж заключил связь в самый ближайший срок. Майкрофт знал, что Министерство внутренних дел ни о чем таком не просило. Он следил за обоими почтовыми аккаунтами Хоупа и телефоном: со вчерашнего дня из министерства или от Уилкса не поступало ни звонков, ни сообщений. — Думаю, напряжение из-за болезни Лу, ощущаемое через связь, влияет на твою рассудительность, — мягко ответил Майкрофт. — Я разберусь с министерством, как и с подружкой Гарри. «Немые» могут позаботиться о Джоне. Побудь немного с Лу, и завтра рано поутру сможешь заняться процедурой развода. — Не изображай моего покровителя, Майкрофт, — рявкнул Хоуп. — Дела плохи. Промедление будет стоить нам тем, что те двое укрепят свою связь. Будет непросто развести их, не причинив вреда. Я разберусь с Джоном и Министерством внутренних дел. Ты же просто выполни мою просьбу: отправь тех двух Стражей подальше отсюда. Я проверил, они очнулись еще час назад. Почему они все еще хотя бы не в пути до аэропорта Хитроу? Майкрофт открыл рот, чтобы что-то ответить, но помедлил, когда до странности несочетающиеся друг с другом мысли и эмоции пронеслись в голове. Часть него была целиком и полностью согласна с Хоупом. Меньше всего ему хотелось, чтобы Шерлок пострадал, а чем дольше он считал Джона своим, тем губительней для него будет, когда Джон заключит связь с другим Стражем. Потеря Проводника была одним из самых опасных событий в жизни Стража. От статистики Стражей, покончивших с собой, лишившись Проводника, кровь стыла в жилах. Он не мог подвергать Шерлока подобному риску. Он легче перенесет быстрый разрыв связи, затягивание процесса лишь навредит. Но еще лучше будет защитить связь Шерлока от разрыва. Что Майкрофт и намеревался сделать. — Отлично. Я уже начал заниматься приготовлениями. Я пошлю несколько «немых» в арсенал, чтобы они вооружились, и заберу Гарри и Шерлока из антистрессовых камер. Они покинут Тауэр через десять минут. — «Немых»? — спросил Хоуп. — Почему не послать Стражей? Несколько военных из группы Себастьяна сидят сложа руки. Они могут стать сопровождающими. Майкрофт воспротивился сильному желанию согласиться. — Полагаю, их отзовут назад в любую минуту, учитывая, что нужды в них нет. Кроме того, «немые» лучше подходят для эскорта. Свободных Стражей может тревожить мысль о разрыве связи. Шерлок обладает талантом манипулировать людьми, а Уотсону мы никогда не нравились. Вместе они могут запустить цепную реакцию, из-за которой все пойдет под откос. Лучше оставить их дома. Шестеро хорошо сложенных «немых» проявят верность без чрезмерного сочувствия, и они способны усыпить Стража, если возникнет необходимость. — Это будет нехорошо, — кивнул Хоуп. — Я… думаю, ты прав. Связь с Лу немного сказывается на мне. Я навещу его, как только покончу с разводом. — Надеюсь, Лу скоро полегчает, — сказал Майкрофт. Хоуп бросил на него взгляд, полный паранойи, но затем потряс головой. — Ты хороший человек, я рад, что мы заодно. Майкрофт едва не рассмеялся из-за ироничности заявления. К счастью, он хорошо владел собой. Он достал телефон, чтобы раздать приказы «немым», и предупредил Антею сообщением. Пора задействовать наспех разработанный план. Если события будут развиваться так, как спрогнозировал Майкрофт, если Джон не падет духом, если Гарри и Шерлок сработаются вместо того, чтобы поубивать друг друга, и если Майкрофт с Антеей смогут в тишине поработать с телефонами всего несколько часов, без вмешательства Хоупа, если Министерство внутренних дел прислушается к их аргументам вместо того, чтобы подчиниться бездумной инерции... тогда им удастся вырвать Хоупу клыки еще до наступления темноты. Хоуп улыбнулся и произнес: — Спасибо. Он вышел за дверь, выглядя до странного хрупким и одиноким. Примечания: *Волна насилия в Ольстере (1971 г.), иначе именуемая "драма Ольстера". ____________ От переводчика: ребята, пока что это последняя написанная глава на английском, но фик, само собой, не закончен. Так что мы с надеждой смотрим в будущее, ведь по уверениям Вельвет, она пишет продолжение, но довольно медленно. Надеюсь, то, что мешает писать ей в нормальном темпе, скоро устранится, а мы со своей стороны сделаем все возможное, чтобы перевод не уступал оригиналу!