Nothing Happens to Me

Джон от неожиданности зажмурился, потом аккуратно приоткрыл один глаз за другим. Вопиющее видение не исчезло. Более того, оно лениво повернуло голову и сказало певуче ленивым тоном: – Привет, Джон. – Привет, – Джон был так поражен, что в первый момент отреагировал на приветствие, но уже через секунду попытался вернуть утраченные боевые позиции. – Какого хрена ты тут делаешь?! Джим Мориарти слегка пожал плечами и состроил печальную мордочку. – Скучаю… Джон нервно глотнул, оглянулся и снова встретился взглядом с темным бархатным взором главного преступника всех времен и народов. – Но… – доктор Уотсон не смог удержаться от чисто человеческого любопытства, – почему здесь? Очередное пожатие обтянутых дорогущей одежкой плеч. – А почему нет? Действительно, почему нет. С сумасшедшими надо во всем соглашаться, обдумывая при этом способы их обезвреживания. Джон облизнул губы и опять обернулся, проверяя, нет ли опасности позади него. В гостиной по-прежнему было пусто, и доктор решился зайти в спальню. – А как ты… – он осторожно оглядывал комнату, выискивая среди вещей Шерлока хоть что-нибудь, что могло бы при необходимости сойти за оружие, – как ты сюда попал? – Через дверь, – безмятежно пояснил Джим Мориарти, не отрывая обманчиво рассеянного взгляда от Джона, – нет, через три двери. – Ясно… – вежливо поддержал беседу Джон. – А… когда? – Когда ты занимался уборкой у себя в комнате… Интересно, куда Шерлок засунул свой самурайский меч. И как неудачно, что пистолет остался наверху, запрятанный в нижний ящик комода. – Джон! – Джим сел на постели так резко, что доктор Уотсон вздрогнул, слегка отпрянув назад, – ответь, а тебе не скучно? Весьма своевременный вопрос. Нет, мистер Мориарти, мне сейчас далеко не скучно, хотя еще десять минут назад мой ответ был бы совершенно иным. – Нет, не отвечай… – Джим опять улегся и для пущего комфорта положил ногу на ногу, – уверен, что тебя развлечет любая банальность. Ты так прост… – Неужели? – Джон слегка откашлялся, испытывая настоятельную потребность запустить в криминального консультанта чем-нибудь тяжелым. – Да, – с некоторой досадой подтвердил его собеседник и слегка поерзал по покрывалу. – Хотя это, конечно же, не помешает… – Не помешает?.. – Джон сделал пару шагов по направлению к окну. – Чему не помешает? – Стоять! Приказ прозвучал столь резко и неожиданно, что не отвыкший до конца от строевой подготовки Джон замер чуть ли не на вытяжку. – Молодец, Джон, – Мориарти улыбался, в этой улыбке маячило даже не торжество, а так – жалостливое презрение. – Я же сказал, ты так прост… Джон чуть не лопнул от злости на себя. Идиот! Идиот! Просто гребаный идиот! Как можно было вообразить, что эта лощеная сволочь способна сунуть голову в пасть льву и не позаботиться поставить распорки. – Стой, где стоишь, Джон, – Джим сладко потянулся, а потом неторопливо поднялся и уселся на краю кровати лицом к доктору. – Стой, где стоишь – мой снайпер в восторге. – Пошел на хрен… Ну и какой смысл теперь огрызаться, когда сам буквально подставил собственный затылок под снайперский прицел. – Стрелок у меня нервный, чуть двинешься – и он может сорваться, – учтиво предупредил Мориарти замершего Джона. – Как я уже сказал тебе, – Джим неприятно дернул подбородком, – я скучаю. И не просто скучаю – это мое обычное состояние, а очень скучаю… – он опустил веки и состроил страдальческую физиономию. – Трагедия. – И ты пришел сюда, чтобы мы выразили тебе соболезнование? – Я не понимаю, – криминальный гений распахнул глаза и неприязненно уставился на доктора Уотсона, – я не понимаю, как Шерлок тебя терпит. Ты слишком много болтаешь. – Это легко исправить. – Ты даже не представляешь, как легко, – чрезвычайно серьезно заметил Мориарти, и Джон ощутил, как у него между лопатками пробежал омерзительный холодок. Доктор Уотсон слегка повел плечами и напряженно вытянул шею. Пожалуй, нарываться все же не стоит. – Так о чем я говорил? – Джим слегка погладил пальцем переносицу. – Ах, да. О скуке. Как ты знаешь, – он сложил ладони вместе и зажал их между коленей, – единственный, кто хоть как-то скрашивает отвратительное однообразие моего бытия – это твой… сосед по квартире. Джон молчал, тщетно пытаясь догадаться, к чему ведется этот абсурдный монолог. – Да… – Мориарти неспешно кивал головой, словно задумчивый китайский болванчик. – Мистер Шерлок Холмс. Он слишком хорош, чтобы я мог позволить себе от него избавиться. Но с другой стороны – мне надоело загадывать загадки. А захотелось… поразвлечься с ним… Джон вытаращил глаза, потому что у него в мозгу одна за другой начали вспыхивать соответствующие серьезности момента ассоциации со словом поразвлечься. – Нет, – поморщившись, чуть помотал головой Джим, – никаких взрывов, никакой стрельбы, никакой крови. Что-нибудь простое и абсолютно невинное, что-нибудь такое, что позволило бы мне слегка… восторжествовать над ним. И поразвлечься. Он легко вскочил с кровати и подошел к Джону почти вплотную. Темные и бездонные, словно дикий омут, глаза оказались от доктора на расстоянии нескольких дюймов и смотрели вопросительно и как-то… жаждуще. Джон оторопело заморгал и скосил взгляд на завязанный элегантным узлом галстук криминального консультанта, вдыхая исходящий от Джима легкий парфюмерный аромат. – Вот я и подумал, а почему бы мне не… завладеть главным, что есть у Шерлока. Тем, что он считает исключительно своим… достоянием, своей… собственностью. Мориарти приблизил тонкие губы к уху Джона и прошелестел: – Я говорю о тебе, Джон. И слегка отстранившись от остолбеневшего доктора, продолжил уже вполне обыденным тоном: – Мне будет очень приятно поиметь тебя, Джон, прямо здесь – в комнате Шерлока и на его кровати. Армейская выучка таки пригодилась. Молниеносное движение – и пальцы Джона вцепились в горло безобразно зарвавшегося криминального консультанта. Дрожа от ярости, доктор сжимал шею своего обидчика, начисто забыв об опасности, исходившей от сидящего где-то за окном неведомого снайпера. Джим издал странный звук, нечто среднее между смешком и кудахтаньем, и обхватил ладонью запястье сдавившей его горло руки. Для столь худосочной комплекции его пальцы оказались неожиданно сильными. Они чуть ли не проткнули Джону запястье, глубоко продавливая сухожилия и вены. Доктор охнул от боли, ослабляя хватку, Джим сдернул его руку со своей шеи и, отойдя на пару шагов, принялся поглаживать покрасневшую кожу. Потом с раздражением взмахнул руками: – Ну почему мы не можем поговорить, как нормальные люди?! Интересно, кто это у нас тут нормальный… Доктор Уотсон тяжело дышал, с ненавистью глядя на выкаблучивающегося перед ним преступного щеголя. – Джон, – Мориарти опустил темноволосую голову, – поверь, мозги, разбрызганные по всей комнате, – не слишком вдохновляющее зрелище. Ты уверен, что именно его ты хочешь предложить Шерлоку в качестве тонизирующего средства после тяжелого рабочего дня? Он снова приблизил ехидную физиономию к лицу доктора, карие очи смотрели знойно и издевательски, верхняя губа подрагивала. – Еще одна такая глупая выходка, и я буду вынужден обеспечить Шерлоку эту потеху. Джон сжал кулаки, отчаянно пытаясь унять бьющую его нервическую дрожь, чувствуя себя омерзительно уязвимым и сходя с ума от этого ощущения. Умирать, естественно, совершенно не хотелось. – Джонни, – с ласковой фамильярностью произнес Джим, и доктор дернулся, как от пощечины, – если я чего-нибудь хочу, я всегда это получаю… Он слегка коснулся фалангой указательного пальца шеи Джона, нежно погладив кожу чуть выше воротничка бежевой в неяркую клетку рубашки, и доктор, не удержавшись, отшатнулся назад. – Ну что такое? – Мориарти игриво захлопал темными ресницами и опять потянулся к Джону. Тот снова попятился и наткнулся спиной на край подоконника. Дальше отступать было некуда. Отлично. Джон удрученно засопел. Теперь он представляет для снайпера просто идеальную мишень. – Как же мне это нравится, – Джим засунул руки в карманы брюк и плотоядно облизнулся. – Ты даже не связан. Одна крохотная, совсем малюсенькая, – голос сорвался на фальцет, – красная точечка у тебя на затылке, и я… – голос снова изменился, приобретя томную бархатность, – я… Вновь приблизившись к своей истерзанной психологическим прессингом жертве, Мориарти подцепил пальцем Джона за подбородок, заставляя поднять голову и посмотреть себе в лицо. – Я могу делать с тобой все, что захочу… Джон отчаянно уставился ему в глаза, тщетно стараясь не дрожать слишком явно. Вот сволочь, извращенец гребаный, психопат чертов. Что же теперь делать-то? – Послушай, – Джим аккуратно пригладил свой и без того прилизанный затылок, – я вовсе не изувер какой-нибудь… – Да ну? – и откуда еще у доктора Уотсона взялись силы на сарказм. – Ну да, – серьезно подтвердил темноглазый преступный гений. – Все зависит исключительно от тебя. – Каким это образом? – То, что должно произойти, произойдет обязательно, – Мориарти снова коснулся шеи Джона, и у того свело судорогой горло. Сухие и прохладные пальцы Джима расстегнули верхнюю пуговицу на рубашке доктора Уотсона и пощекотали ямочку между ключицами. Джон напрягся, чувствуя, как дервенеют мышцы, а кожа покрывается мурашками, а Джим, между тем, перешел к следующей пуговице. – Но вот то, как это произойдет, целиком и полностью зависит от тебя. Если будешь брыкаться, как необъезженный жеребец, – Джим хмыкнул, возмутительно довольный пришедшим на ум сравнением, – мне придется позвать помощников. Ты только представь: четверо совершенно посторонних парней будут присутствовать при нашей с тобой интимной близости, крепко держа тебя за разведенные в стороны руки-ноги… – Мориарти сложил тонкие брови домиком, наморщив свой безупречный лоб. – Джон, тебе оно надо? Доктор Уотсон смотрел прямо перед собой помутневшим взором, чувствуя, как его сознание, словно зеркало, раскалывается на множество мелких осколков, и в каждом осколке отражается он – Джон, точно овца на заклание, покорно стоящий перед Мориарти, безропотно позволяющий тому расстегивать на себе рубашку и выслушивающий подробности собственного грядущего изнасилования. А мерзкие ручонки криминального консультанта, между тем, почти закончили с пуговицами рубашки и подобрались вопиюще близко к ремню на брюках. Каждый раз, когда Джим касался кожи Джона, тот вздрагивал, втягивая живот, инстинктивно пытаясь уберечься от ненавистных прикосновений. Пронырливые пальцы пробежались по ремню, слегка потянули за пряжку и, явно решив пока с ней не связываться, спустились ниже, ловко расстегнули ширинку на джинсах и проникли в святая святых. Джон дернулся, зажмурившись, и больно прикусил нижнюю губу. – Джон? – тонкий голос прозвучал с несомненной обидой. – Я тебе что – совсем не нравлюсь? Доктор распахнул глаза, от удивления даже забыв на минуту о позорной унизительности своего положения. – Эээ, – он вдруг понял, что с трудом сдерживает улыбку, – ты не совсем в моем вкусе… Вернее, совсем не в моем. – А кто в твоем вкусе? – Джим обхватил ладонью обтянутое бельевым трикотажем хозяйство Джона и слегка сжал. – Боюсь, – доктор внезапно осип, ощущая настоятельную потребность откашляться, – боюсь, я в принципе предпочитаю женщин. – Тебе требуется расширить горизонты, – Джим усилил давление на пах Джона и слегка пошевелил пальцами, поигрывая яичками, и доктор Уотсон почувствовал, как каждый волосок на его теле встал дыбом. – Джон! Джон, ты дома? – голос Шерлока раздался очень неожиданно и очень близко, и Джон вытаращился на Мориарти в немом испуге. – Упс! – Джим картинно округлил глаза, оглянувшись на прикрытую дверь в гостиную, и возбужденно зашептал. – Кто это к нам пожаловал… Позовем его сюда? – Нет! – Почему нет? А вдруг он тебя спасет? И вот теперь только Джон струсил по-настоящему, до головокружения, до тошноты, до пробившего его липкого пота, потому что ни за что на свете, ни за какое спасение, ни за какие блага мира, он не согласился бы на то, чтобы Шерлок сейчас вошел в свою спальню и увидел, как Джон стоит здесь в расстегнутой рубашке, а Мориарти держит его за яйца. Все что угодно, только не это! – Джим! – от страха Джон расширил границы близости. – Джим, пожалуйста, отпусти меня сейчас, пожалуйста. Я не хочу, чтобы он видел… нас. Мориарти молчал, изумленный аж трижды – сначала тем, что «Джим», затем тем, что «пожалуйста» и, наконец, тем, что «нас». Шерлок возился на кухне, видимо, обнаружив в микроволновке лазанью. – Пожалуйста, – Джон в отчаянии смотрел на озадаченного криминального консультанта. – И… в следующий раз все будет так, как ты хочешь. Гори все адским пламенем. – Хорошо, – Мориарти отстранился от Джона, убрав руку с его паха. – Только смотри – ты обещал… Джон промолчал. Склонив голову, он торопился привести в порядок одежду, а потому не заметил, как Джим слегка замахнулся. Удар по затылку застал Джона врасплох, и доктор Уотсон провалился в темноту, так и не успев до конца застегнуть рубашку.