Две недели на Карибах

В номере не работает кондиционер. Девушка из рум-сервиса долго извинялась, как будто сама была виновата в том, что в отеле отключилось электричество (а вообще, кто его знает?), и Джон убедил ее, что все в порядке; пару часов, пока работают электрики, они как-то переждут. К тому же, в холодильнике есть все еще холодное пиво. Это большое наслаждение – держать в руке запотевшую бутылку и иногда делать глоток прохладного терпкого напитка, полулежа в плетеном кресле на лоджии. Джон невнимательно рассматривает раскинувшийся внизу пляж, на который уже скоро опустятся сумерки. У берега моря полно людей, молодежь играет в волейбол. В воде упоенно целуется парочка. Все это, безусловно, сильно способствует восстановлению душевного равновесия – смешно, но и парочка в том числе. «Где-то сейчас ночь, где-то сейчас осень, кто-то сейчас счастлив». Джон может сказать, что он счастлив. Честно признаться, он сам до сих пор не понял, как ему удалось уломать Шерлока на эту поездку, не аргументируя предложение ничем, кроме «я купил билеты, и это будет здорово». Холмс ведет аскетичный образ жизни и отдыха не признает в принципе, если не рассматривать его безработное существование, как – вообще – не прекращающийся отдых. В любом случае, услышать в ответ короткое «если хочешь, мы поедем» и увидеть кивок было чем-то, чего Джон никак не ожидал. На самом деле, билетов у него тогда еще не было, он просто не рассчитывал на согласие. Но он сразу их купил. И на следующий день Шерлок собирал сумку. Эти сборы были немного смешны, но Джон старался оставаться деликатным. Очень старался, даже отвечая на ворчание Шерлока по поводу «что может быть бессмысленнее плаванья?». Но все равно не выдержал и засмеялся, когда заглянул в незастегнутую сумку. - Господи, Шерлок, на черта тебе шарф и пистолет на Карибах? Там весьма устойчивый климат. И я думал, мы едем в отпуск, а не на военную базу. Шерлок молча поджал губы и покосился на Джона, наблюдая за тем, как он выкладывает все из сумки и отправляет туда то, что Шерлоку реально потребуется. - Крем? – бледные глаза придирчиво устремляют взгляд в глаза Джона. Знакомый огонек. Уотсон чувствует, как перехватывает дыхание... забавно. Столько лет, а он все еще помнит, как это – забывать дышать, когда Шерлок смотрит. - Крем, - утвердительно произносит он, и Шерлок наигранно понимающе вскидывает бровь, - от загара, - и Шерлок говорит: "Вот как". - Ага. Чтобы твоя бледная физиономия не сгорела в первый же день, и чтоб мне не пришлось потом целую ночь мазать тебе спину. Шерлок с картинной задумчивостью устремляет взгляд в потолок. - М-м, мазать спину? Звучит не так страшно, как ты пытаешься изобразить. - Ты просто не в курсе, как это – обгорать на лучах полуденного солнца. - А ты так знаток. Джон пожимает плечами: - В Афганистане была та еще жарень. - И они больше не возвращаются к теме крема от загара. Хотя нет. Вообще-то, однажды возвращаются. В тот момент они оба стоят в тесной душевой кабинке навороченной карибской ванной комнаты, и Джон занят тем, что пытается дотянуться над плечом Шерлока до переключателя воды, чтобы включить похолоднее, иначе они сейчас, кажется, сварятся. Просто расплавятся и стекут в водосток. Руки Шерлока лежат на его плечах, и он целуется настойчиво и как-то особо увлеченно, не давая отвлечься хоть на что-нибудь, хотя бы на полсекунды. Джон понимает, что так они реально сгорят раньше, чем займутся делом, и потому выпутывается из объятия, шипя: - У тебя сейчас сердце выскочит… притормози. Шерлок смотрит на него расфокусированным, подернутым дымкой взглядом, губы у него слегка покраснели, и Джону кажется, что он сейчас просто позорно кончит от одного вида его лица, как младшеклассник. Приходится даже немного отодвинуться, создавая дистанцию хоть в пару дюймов. Шерлок не двигается, терпит, но смотрит так, что Джон даже вообразить не решается, каких усилий ему стоит эта неподвижность. Он протягивает руку и таки включает более прохладную воду. К счастью, это действует отрезвляюще, и приятные струи успокаивают животное возбуждение. Поцелуй выходит медленным и каким-то по-голливудски изысканным, наверное, такие поцелуи и должны происходить в подобных пафосных заведениях. Джон все еще не может привыкнуть к престижности обстановки, к этому запаху лавандовых освежителей… иногда создается впечатление, что тут полы моют этими освежителями. Впрочем, может, и моют. Шерлок просовывает между ними руку и кладет Джону на член. Это так неожиданно, что он сдавленно охает и мгновенно разрывает поцелуй. Шерлок смотрит с ухмылкой, видимой только в полуприкрытых глазах, и неторопливо дрочит ему. Джон со свистом втягивает воздух и закрывает глаза. - По-моему, сердце скорее выскочит у тебя, - негромко констатирует Шерлок. Джон не спорит. - Разворачивайся, - вместо этого говорит он. - Это приказ, капитан? – насмешка капает с грудного низкого голоса. Кольцо пальцев медленно двигается, вверх-вниз. На закрытых веках после этих слов начинают плясать звезды. Джон отвечает «да» каким-то невнятным приглушенным рыком, и уже через секунду ведет ладонью по гладкой влажной спине, задерживаясь на тонкой талии, раздвигает коленом ноги Шерлока. - Дай мне что-нибудь, - выговаривает он, и Шерлок, не поворачиваясь, поднимает над плечом тюбик с… чем-то. Джон забирает, узнавая крем от загара. - Знаешь, что мне в тебе нравится? Предусмотрительность, - усмехается Шерлок, без зазрения совести издеваясь, но Джону как-то не до этого. Голос у Шерлока слегка дрожит, потому что Джон уже осторожно и все равно слишком быстро растягивает его. Для должной степени аккуратности ему сейчас явно не хватает ни сил, ни терпения. Шерлок не пытается жаловаться на боль. Он встряхивает головой и шепчет «ну, давай уже», а лучше бы ему молчать, потому что от его голоса Джону совсем сносит крышу. - Заткнись, – невнятно формулирует он мысль и, наконец, решает, что достаточно. Он входит почти сразу и до упора, и на какой-то момент снова перестает дышать – наверное, чтобы услышать, как Шерлок глухо хрипловато стонет, чтобы выслушать этот короткий звук и запомнить до мелочей, потому что обычно Шерлок очень тихий. Даже в момент оргазма у него попросту перехватывает дыхание. Не то чтобы это не нравилось Джону. Джону нравится абсолютно все, но голос Шерлока нравится особо. В этот раз хватает каких-то пары минут. Марафон могут устраивать только пары, в которых ни один из партнеров не хочет заниматься с другим сексом, на взгляд Джона. Хотя, вообще-то, можно просто потрахаться пять или шесть раз за ночь. Но обычно после таких экспериментов Шерлок лежит весь день в постели и изображает труп, стискивая зубы от боли, и язвит втрое больше обычного, так что Джон совсем не хочет устраивать это во время отпуска. За две недели на побережье Шерлок все-таки немного загорает, а Джон вообще приобретает бронзово-шоколадный оттенок, одновременно становясь еще более светлым блондином. Выглядит это, на его вкус, довольно-таки дерьмово, но Шерлоку почему-то нравится. Он зарывается пальцами в волосы Джона, когда они сталкиваются в кухне, как-то по-дурацки не вписавшись вдвоем в узкий проход между шкафчиками и обеденным столом. Кондиционер негромко шумит, и в комнате приятная прохлада. Свежесть и запах лаванды. Ласковые пальцы в волосах и чувство, словно ему семнадцать, это лето после старшей школы, первая любовь, ветер в голове, и глупое счастье, которому нет оправданий. - Ну, - негромко говорит Шерлок, присаживаясь на край стола и утягивая за собой, вдыхая запах его волос. – Как ты сегодня хочешь? Этого простого вопроса и почти невинной близости хватает, чтобы Джон возбудился мгновенно, с пол-оборота. Он кладет ладонь на бедро Шерлока, вторую – на его затылок, и все начинается заново. Запах, ощущения, эмоции, лихорадочная потребность дышать и прикасаться. Это даже немного странно – быть по уши влюбленным в тридцать шесть лет. *** Потом в отеле отключают электричество, девушка из рум-сервиса обещает прислать им официантку с холодным лимонадом, и Шерлок говорит, что можно пойти поплавать. По его расчетам, с сегодняшнего вечера начнется холодный прилив, к тому же, им невероятно повезло с пляжем. Вечером там почти никого нет. - Ты же говорил, что не собираешься лезть в воду, - осторожно замечает Джон, который, если честно, все это время банально сомневался в умении Шерлока плавать. Просто это было исключительно в его духе – отказываться от идеи, упрекая ее в бессмысленности и глупости, когда на деле он просто не уверен в своей возможности ее реализовать. Шерлок пожимает плечами, облокотившись на металлические перилла лоджии и глядя на пляж. - Передумал. Ты неплохо умеешь вдохновлять на разные глупости. Я ведь вообще не хотел сюда ехать. Джон думает, что в случае Шерлока это стоит расценивать как комплимент, и потому решает не давать ему чисто дружескую оплеуху. - Я рад, что ты все-таки решился, - говорит он честно, усмехаясь сам себе. Потому что он мог бы быть еще честнее и добавить, что это лучший отпуск из всех, которые у него были, но не стал – всякие приятные вещи Шерлоку лучше выдавать дозированно. Во избежание, так сказать, привыкания и потери интереса. На берегу, когда они приходят, и правда нет почти никого. Солнце садится, окатывая небосвод лазурными лучами и создавая замысловатую подсветку расстелившимся на горизонте тонким облакам, море спокойное, но вода действительно прохладная и чистая. Шерлок плавает не только совершенно отлично, но еще и красиво. Долго он не держится и все равно ворчит, что они занимаются ерундой, как дети. Джон даже не спорит, а просто затыкает его поцелуем. Потому что если поцелуи для чего-то полезного и нужны, то только для этого. Джон абсолютно не злится и не чувствует раздражения. Видимо, потому что недавно на лоджии Шерлок негромко ответил ему: «Я тоже».