***
Гермиона почувствовала ужасную головную боль и попыталась открыть глаза. Они были очень влажными, и пара слезинок скатилось по её лицу. Она была не на улице, это точно. Перед ней был белый потолок, с огромной люстрой, которая страшно нависала над головой. — Черт. — Она в Малфой-Меноре. Но почему? — Я так и знал, что это будет первым словом после твоего пробуждения, — услышав знакомый голос, Гермиона застонала. — Как я здесь оказалась? — Я тебя нашел, представляешь? Выходил из Хогвартса и увидел знакомые ботинки. — Откуда ты знаешь, как выглядят мои ботинки? — Мерлин, Блэк, ты провела у меня в поместье несколько дней, думаешь, я не заметил какие у тебя ботинки? Гермиона промолчала и Люциус продолжил. — Смотрю, а это ты. Гермиона, я, конечно, понимаю, что на тебя многое свалилось за последний месяц, но напиваться до такого состояния не выход. — Я не была пьяна! — Гермиона покраснела, вспомнив недавнее празднование и продолжила. — Меня толкнули. — Серьезно? — Люциус поднял бровь. — Тебя толкнули? — Да! И я стукнулась об камень. — О том, что ты стукнулась, свидетельствовала кровь. Гермиона пощупала затылок, но там уже ничего не было. — Нарцисса была неплохим колдомедиком и обучила нескольких домовиков, на случай её отсутствия в поместье. — Предусмотрительно. — Да, потому что я не в состоянии даже бороться с занозой. Гермиона неловко встала с дивана, придерживая голову. — Выпей, — Люциус протянул девушке маленькую колбу. — Тонизирует и убирает головную боль. Гермиона кивнула и залпом выпила, с опозданием подумав, что нельзя так просто принимать зелья из рук Люциуса. — Когда я смогу уйти? — В таком состоянии? Я бы хотел, чтобы ты осталась здесь до понедельника. Ты не выдержишь трансгрессии. — Два дня в Меноре из-за удара? Я же не руку или ногу потеряла, а просто ударилась. — И все же. К тому же, ты сама сказала, что тебя толкнули, оставив умирать, — он криво улыбнулся. — В таком случае лучше переждать немного здесь. — А что скажет профессор Снейп или МакГонагал на это? – уныло спросила Гермиона, прекрасно понимая, что так просто её не выпустят отсюда. — Я все улажу. А сейчас иди. Тебе надо немного поспать и отдохнуть. Гермиона кивнула, понимая, что сейчас лучше не спорить, и пошла в комнату, в которой жила в августе.***
Нет, Гермиона все же была гриффиндоркой и не могла усидеть на месте. Поняв, что ей придется сидеть в комнате до обеда, если еще обеденное время, девушка не нашла другого решения, как пойти гулять во двор. Выйдя из поместья, Гермиона вновь поразилась красотой сада. Одна широкая дорожка со статуями по краям чего стоила. Вот только статуи не были белоснежного цвета и на некоторых появились трещины и сколы. Она уже хотела получше рассмотреть их, но увидела справа от себя узкую дорожку, вымощенную разноцветными выпуклыми камешками. Любопытство захватило девушку, не смотря на рассказы о страшных лабиринтах в родовых поместьях чистокровных. Оглянувшись по сторонам, он пошла прямо по этой дорожке. Стемнело очень рано, и Гермионе приходилось напрягать глаза, что бы разглядеть то, что было впереди. Пахло мокрой землей, и на опавших листьях была вода. Ботинки моментально стали мокрыми и Гермиона подумала, что обязательно заболеет. Дорожка уперлась в высокие кусты неизвестных растений. Не долго думая, девушка начала пробираться сквозь них, раздвигая руками высокие стебли. Они были ей до пояса, и Гермиона старалась не думать о животных, которые могли обитать у корней. Наконец, выбравшись, девушка все еще стояла на дорожке. Вокруг неё полукругом росли невысокие деревья, дорожка вела внутрь и скрывалась за ними. Гермиона оглянулась, но за ней уже не было высоких стеблей, сквозь которые она недавно прошла. Тоже деревья. Только выше, чем те, перед которыми она сначала оказалась. Девушка вышла на маленькую поляну, окруженную деревьями. Дорожка вела только вперед, а вот пути назад не было. Камни начинались у пяток Гермионы. Вспомнилась Алиса и ее путешествие. Вот сейчас выпрыгнет Шляпник с чашкой чая и позовет за стол. Гермиона представила Люциуса в безумной шляпе с широкой улыбкой, в обветшалом костюме и с чашкой в руках. Увы, но даже в таких странных фантазиях Люциус выглядел элегантно и очень сексуально. Девушка поняла, что ее совершенно это не смущает. Ведь Люциус всегда выглядел сексуально. Смысл отрицать правду. Хотя, на этом вся смелость Гермионы кончалась. Стоило Люциусу подойти ближе, она чувствовала себя неловко и смущенно. Может, здесь тоже нет смысла отрицать правду? Девушка на секунду задумалась, а потом помотала головой. Нет, это уж совсем бред какой-то. Гермиона посмотрела наверх. Небо было темным и угрожающе нависло над головой, закрывая тучами солнце. Сумерки. Когда она вышла из поместья, было светлее. Сколько же часов она шла? Казалось, что минуты две, но, видимо, намного больше. «Соберись, Гермиона, — она попыталась успокоиться. – Подумаешь, лес. В Запретный ты ходить не боялась». Тогда рядом с ней были друзья, а сейчас она одна посреди дурацкого малфоевского сада. «Спокойно. Думай логически. Выход обязательно есть, не безмерный же это сад. Темно? Ничего, у меня же палочка есть». Палочка. Она забыла, что взяла ее. Наверное, главным отличием магглорожденных и чистокровных было в том, что вторые всегда использовали магию, в то время как первые использовали её во время необходимости и могли спокойно подойти к предмету, чтобы взять его, а не колдовать призывающее. — Дьявольские силки, дьявольские силки, — напряженно повторяла Гермиона, морща лоб. — Что там говорила профессор Стебль? Это растение любит мрак и влажность… — Так разведи огонь! — крикнул Гарри, задыхаясь. — Да, разумеется, но что мне поджечь? Я нигде не вижу ничего деревянного, честное слово! — В голосе Гермионы слышалось отчаяние, она нервно заламывала руки. — ТЫ С УМА СОШЛА? — проревел Гарри. — ТЫ ВОЛШЕБНИЦА ИЛИ НЕТ? — Ой, верно! — Гермиона выхватила волшебную палочку и взмахнула ей, что-то шепча. Блэк вздохнула, вспомнив, какими дружными они были, но спохватилась и взяла палочку в руки. Вокруг было темно и совсем не сказочно, как в стране Алисы. Пойти вперед? А если ничего хорошего там нет? Да и кто знает, может это ловушка или что-то в этом роде. Идти назад бессмысленно – дороги-то нет. Единственный выход был самым идиотским. Шляпник с белыми волосами медленно кивнул головой. — Экспекто Патронум, — выкрикнула Гермиона и сказала. — Люциус, я пошла по каменной дорожке и потерялась в твоем чертовом саду. Найди меня, а? Выдра убежала, оставляя серебристый след, и Гермиона оказалась одна. Она застегнула куртку и начала размахивать руками, чтобы согреться. В таком виде её и застал Малфой, когда трансгрессировал вместе с домовиком. Люциус бы зол? Очень даже может быть, поэтому Гермиона предусмотрительно отшагнула от него. — Ты. Самая. Неисправимая. Идиотка. Которую. Я. Знал. — Люциус, я… — Что я? – он повысил голос, и домовик в ужасе присел. — Что? — Спасибо, что пришел, — Гермионе нечего было сказать в свое оправдание. – Я идиотка. Люциус вздохнул и закрыл глаза, успокаиваясь. — Темный Лорд хочет встретить тебя. — Что? – удивлена? Нет. Скорее огорчена. — Почему? — Он узнал, что ты не в Хогвартсе и решил навестить пострадавшую. Думаю, апельсинов принесет. Точнее, ты к нему пойдешь. — Не смешно. — Знаю. Держись за меня. – Люциус схватил одной рукой Гермиону, а другой схватил домовика. Через миг они уже были в комнате Гермионы. Люциус отпустил девушку и открыл шкаф. — Почему ты не взяла эти мантии и платья в Хогвартс? — Они слишком дорогие для меня, — честно сказала девушка и подошла к зеркалу. Выглядела она ужасно. Люциус закатил глаза и достал темное платье. — Динки поможет его надеть, — он вынул коричневую мантию и положил на кровать, рядом с платьем. – Нужные драгоценности будут лежать в верхнем ящике комода, справа. — Я не буду это надевать. — Возражения не принимаются. — Я не буду, — Гермиона, что выглядит маленькой девочкой, но остановиться не могла. — А что ты хочешь? – Люциус подошел к ней вплотную. – Хочешь пойти в общество аристократов в грязных джинсах и мокрых ботинках? Ты Блэк. Запомни, наконец. Я буду ждать тебя через сорок минут, в холле. Поесть мы не успеем. — Я буду в шикарной мантии, — решила пошутить Гермиона. — И с вороньим гнездом, вместо прически, если сейчас не зайдешь в душ, — беззлобно сострил Люциус. – Ты должна успеть собраться за сорок минут и выглядеть прилично. Динки во всем поможет. *** Гермиона начала спускаться по лестнице, стараясь не упасть из-за длинного платья. Мерлин, как в американской мелодраме. Она, в прекрасном платье, спускается по шикарной лестнице, а у подножья её встречает красавец с белоснежной улыбкой. Вот только «красавец» хмурился и держал в руках маску Пожирателя. — Ну? — волнуясь, спросила девушка. — Могло быть и лучше, — скривив губы, сказал Люциус. — Почему не выбрала тот гранатовый комплект? — Я была похожа на девочку, которая тайком взяла мамины украшения! – сказала, покраснев, Гермиона. Люциус театрально закатил глаза и подвел её к огромному зеркалу в полный рост. Гермиона не узнала себя. С высокой прической, в темно-зеленом платье, корсет которого, не давал её свободно дышать, и коричневой мантии, оказавшейся с набитым рисунком и пуговицам с бриллиантами. На ногах были лодочки, несмотря на октябрь месяц. Она с трудом узнала себя. Люциус, с дорогой стильной мантии и вечно надменным видом, удивительно хорошо смотрелся рядом. Гермиона, сама от себя не ожидав этого, взяла его под локоть. — Кого ты видишь? — Пожирателя Смерти и предательницу, которая перебежала в стан врага. — Неправильный ответ, мисс Грейнджер. Пять очков с Гриффиндора. Ты видишь тех, кто еще поборется за свою жизнь и отомстит врагам. — Фу, Малфой, как пафосно. Люциус засмеялся и, взяв её за руку, трансгрессировал в Лестрейндж-Холл.***
Малфой опять надул её. Сказал, что там будет много Пожирателей, а на деле она никого не заметила, пока шла под руку с Люциусом в гостиную. «Эх, Колина не хватает. Щелкнуть бы нас вместе и смотреть на лицо Драко, когда тот увидит такое шедевральное фото» – Да, Гермиона боялась. К счастью, они пришли не в прежний подвал, а вполне обычный кабинет. Люциус секунду помедлил и постучал в шикарную дубовую дверь. Маска была уже на нем, поэтому Гермиона не знала, напуган ли Малфой. — Войдите, — Мерлин, этот голос. Гермионе захотелось замотать головой и убежать из этого места. Но оставить Люциуса? Он не даст ей далеко убежать, а потом будет долго мучить. И она первая вошла. Кабинет оказался меньше, чем у Люциуса, зато книг здесь было больше. Окна были распахнуты, и Гермиона порадовалась, что не сняла мантию. Наконец, девушка поняла, что слишком, долго осматривает помещение и следовало бы поздороваться с Лордом. — Добрый вечер, — горло неожиданно перехватило и вышло не бодрое приветствие, а последняя воля умирающего курильщика. — Добрый, мисс Блэк, — он подобрался и указал на стоящие перед ним стулья. – Присаживайтесь. Люциус, можешь выйти ненадолго. Гермиона в панике повернулась и увидела, как Малфой коротко кивнул, и закрыл за собой дверь. Повернувшись, она встретилась глазами с Лордом и сглотнула. Он наклонился к ней через стол и тихо спросил: — Боитесь? Все мысли вылетели из её головы, и Гермиона поняла, что ей нечего сказать. И вдруг, она почувствовала, как Лорд «залезает» к ней в голову. Девушка моментально поставила сильный блок. Кулон она, к счастью, не сняла. Минутная тишина. Черт, она слышит, как шумит неугомонный ветер за окном. — Не смей скрывать что-то от меня! — Взревел Волан-Де-Морт и ударил её по лицу. Голова у Гермионы дернулась, и девушка чуть не упала со стула, потеряв равновесие. Щека горела, словно её ударили не рукой, а накаленным утюгом. Девушка пришла в себя и посмотрела ему в глаза. Страх, который она ощущала перед ним в первую встречу, улетучился, и Гермиона четко спросила: — А что вы думали? Что я сразу же все выдам вам, узнав, кто я такая? Думали, что поведусь на все эти рассказы о хорошей жизни? Я не буду предавать друзей ради этого. Лорд отпрянул и встал. Он долго рассматривал её, а потом зло рассмеялся. Каждый звук заставлял Гермиону сжиматься и сожалеть о сказанном. Он подошел к ней ближе и положил руку на колено. Гермионе захотелось сбросить её и убежать, но она остановила себя. — Это Люциус так одел тебя? Похвально, похвально. У него всегда был хороший вкус. Вы с ним хорошо общаетесь? Гермиона сглотнула и почувствовала, что у нее начинает кружиться голова. Спокойней. Надо собраться. — Я не поняла вас. — В каких вы с ним отношениях? Уже влюбилась, наивная дурочка. Ох, хороший он манипулятор. — Боюсь Вас огорчить, — Гермиона подалась вперед, — но единственное, чем может привлекать Люциуса во мне - это, вот уж точно, его вкус. Деньги и фамилия у меня и так есть. — Ну, ну, — Волан-де-Морт присел на край стола. — Не дерзи. Да и потом, мысли ты скрывать умеешь, а чувства нет. Я же все вижу. Но это не важно. Пока. Больше меня интересуют твои друзья. Вернее, один друг. — Я не понимаю, о ком вы. — Об Уизли, о ком же. Собственно поэтому я и вызвал тебя. Малфои очень ненадежны в плане убийств. Не любят они их, не любят. А вот Блэки всегда были отличными убийцами. Гермиона выпрямилась и опустила глаза, полные страха, понимая, куда клонит Лорд. — Я не буду никого убивать. — Ну, это мы посмотрим, — Лорд опять засмеялся и погладил Гермиону по голове. — Ладно. Не буду раскрывать всех секретов. Понимаешь, дорогая, я не уверен в тебе. Чистокровность еще ничего не дает, как ты понимаешь. Маленькая проверка. Тогда я точно пойму, что ты готова принять Метку. — Зачем мне Метка? — Что бы ты стала полноправной Пожирательницей, — как глупой девочке, терпеливо объяснял Лорд. — На следующей неделе ты пойдешь на одно дело вместе с Руквудом и Эйвери. Ничего сложного, просто нам нужны твои умения. Маггловские политики тоже очень важный инструмент для меня. Пара «Империо» все, что от тебя требуется. — Зачем именно я вам нужна? — Лондон похож на лабиринт: тебе будет легче разобраться с картой. Да и все на электронике, а это сильно усложняет задачу для тех, кто понятие не имеет, что такое электричество. — Ну, так уничтожайте все, что попадет на глаза. — Нам нужно, чтобы никто не заметил, глупая. Ты точно Гермиона Грейнджер или мне на врали о твоих способностях? — А если я откажусь? — она почти с надеждой посмотрела на него. — Кажется, все-таки на врали. Я тебя убью, — счастливо улыбнулся Лорд, подтверждая свою безумность. — Хорошо, – Сокрушенно вздохнула Гермиона. Делать нечего. — Превосходно, мисс, превосходно. — Можно я пойду? — Конечно, — он махнул рукой на дверь. – Думаю, мистер Малфой вовсю беспокоится о вас. Гермиона поспешно встала и, приподняв юбки, подошла к двери. — Блэк, – Гермиона повернулась, и увидела, что Волан-де-Морт вновь сидел за столом. — Будьте осторожны с Малфоями. Обоими. «То ударяет меня, то дает отеческий совет. Точно, псих» – подумала Гермиона, но вслух не сказала. — Спасибо. Волан-де-Морт кивнул и уткнулся в раскрытую книгу на столе, показывая, что разговор закончен. Гермиона открыла дверь и увидела обеспокоенного Люциуса, который протягивал ей руку. Она кивнула и взяла её, моментально трансгрессировав в кабинет Малфоя. Мужчина сразу же скинул с себя мантию и ослабил галстук. — О чем вы говорили? — О моем задании, – Гермиона медленно сняла мантию и положила на стул. — Точнее. — Ему нужно, чтобы я приукрасила британскую политику, — Гермиона поняла, что плачет. Она подошла к столу и присела на край, совсем как Лорд. — Ты могла отказаться? – Люциус подошел к ней вплотную. — Он сказал, что убьет меня, — прорыдала Гермиона и уткнулась в грудь Малфою. «Я верю ему. Что бы там не говорил, чертов Лорд. Такое нельзя сыграть». Люциус провел рукой по спине девушке и медленно начал вынимать шпильки из прически. Одна, две, три. Он делал это медленно и, наконец, волосы свободно упали на плечи Гермионы. Люциус наклонился и шумно вздохнул их запах. Гермиона отклонилась от него, и Малфой с готовностью убрал руки. Девушка старалась не смотреть ему в глаза, поэтому уставилась на рубашку. «Я не буду этого делать. Но черт, как же хочется…» — А если я тебя поцелую, — сказала она. Малфой усмехнулся и притянул её за подбородок к себе. — Не боишься? Я же старый Пожиратель. — Ох, да заткнись ты уже, — проворчала Гермиона и легонько чмокнула Люциуса в губы и отодвинулась. — Мда, ты целуешь, как первокурсница с Хаффлпафа, — засмеялся Люциус и, обняв, поцеловал. Гермиона с готовностью ответила, приоткрывая рот. Люциус уверенно проник в него своим языком, не отпуская девушку. Она отпрянула и поцеловала мочку его уха, спускаясь к ключицам. Люциус с трудом поднял необъятную юбку на талию девушке, и Блэк смогла обхватить Малфоя ногами. — Чтоб я тебе еще раз купил такое платье, — проворчал он, умело распутывая застежки на её спине. Гермиона тихо засмеялась и достала заправленную в брюки, рубашку. Девушка приподняла её, оголяя живот Люциуса и отвлекая мужчину от застежек. Гермиона провела пальчиками по телу и с удовольствием отметила, что Люциус покрылся мурашками. — Холодно, — прошептал он ей на ухо и резко раскрыл корсет. Гермиона, наконец, смогла полной грудью дышать. Люциус притянул девушку к себе для поцелуя. «Боже, я целую Люциуса Малфоя, на столе в его кабинете», – мелькнуло в голове у Гермионы. Следующая мысль была о том, что мысли материальны, и Шляпник опять кивнул. Люциус отошел, и Блэк смогла встать рядом с ним. Малфой медленно провел по её голым плечам и резко опустил платье, оставив Гермиону в одном белье. — Боже, что мы творим, — тихо прошептал Люциус и подхватил девушку на руки. Диван был близко и Малфой аккуратно положил её на него, нависая над Гермионой. Его волосы выбились из идеального хвоста и почти касались её лица. Люциус поцеловал её и начал поцелуями спускаться ниже. Гермиона подумала о его длинных бледных пальцах, с коротко постриженными ногтями. Такими красивыми. И тонких губах, вечно в ухмылке… Люциус умело целовал ей грудь, массируя. Гермиону еще никто не целовал там. Так её не целовали. Он опустился ниже, и умело пристроился между её ног, целуя внутреннюю сторону бедра. — Люциус, я… — Гермиона привстала, но мужчина легонько нажал на её живот, призывая лечь обратно. Малфой чуть сильнее раздвинул её ноги и провел по складкам. — Ты ведь никогда… — Нет. Люциус успокаивающе поцеловал её лобок и спустился вниз, раскрывая губы. Не удержавшись, он провел языком, с удовольствием слыша, как часто дышит Гермиона. Это возбуждало. Его язык был везде, доводя Гермиону до изнеможения и заставляя её тихо постанывать. Люциус сжал её бедра, сильнее прижимаясь и оставляя следы на безупречно коже. Она выгнулась, и он нежнее поглаживал пальцами, желая скорее доставить удовольствие. Гермиона тихо охнула и сжала кулаки. Люциус убрал руки и, поднявшись, навис над Гермионой, на вытянутых локтях. Он дотянулся до палочки и, тихо прошептав заклинание, расширил диван. Подумав, он еще раз взмахнул ею, и Гермиона почувствовала покалывание внизу живота. Противозачаточное? Умно. Люциус сгреб её в кучу и придавив тяжестью тела и обнимая. Близко. Сливаясь. И когда там оказались не просто его пальцы, тело Гермионы принялось бороться и сопротивляться, не слушая рациональную сторону, которая уже приняла решение отдаться Люциусу. Он был между ее ног, поэтому попытка сомкнуть их привела лишь к тому, что девушка ногами подтолкнула его еще ближе, заставляя мужчину задохнуться, когда эта его новая… твердая часть тела прижалась к ее мокрым и скользким складкам. Это было странное ощущение, новое и интимное, но оно не было неприятным. Люциус совладал с собой, тяжело переводя дыхание. Можно было легко сделать это, не заботясь о ней, жестоко или небрежно, в общем, так, как это хотелось ему. Но, тем не менее, он старался сделать все как можно менее болезненным для нее – эта мысль возникла в голове Гермионы, когда он вновь прижался к ней, его лицо оказалось рядом с ее лицом, а волосы касались щеки. Его твердый член толкнулся между ее складок, и он пальцами направил себя внутрь. Насколько девушка могла себе представить, боли, как таковой, не было; только ощущение, как он постепенно, медленно и осторожно растягивает, заполняет ее, все дальше и дальше проталкиваясь внутрь. Ее тело определенно не соответствовало этим размерам. Без аккуратности это стало бы настоящей пыткой, раз даже сейчас она кусала губы, пытаясь подавить несколько болезненных вскриков. Но, оказавшись в ней, он остановился и снова нашел ее губы в осторожном поцелуе. Люциус издал приглушенный стон, все его тело напряглось, когда она задвигалась под ним, и мужчина задрожал, когда она снова замерла. Он принялся раскачиваться над ней, входя все глубже, так что у девушки перехватило дыхание, но тело больше не пыталось сопротивляться и, похоже, в нем все же нашлось место для этой его части тела. Гермиона решилась поднять руку и коснулась его лица. Люциус повернулся к ней, прерывисто вздохнув, и оставил влажный поцелуй в центре ладони. Его волосы были мягкими, длинные локоны обрамляли лицо; их можно было бы даже назвать девчачьими у менее могущественного человека. Он не возражал против ее робких прикосновений, и она дотронулась одной рукой до его волос, а второй рукой обняла за плечи, в то время как его толчки становились все быстрей и настойчивей. Это определенно не было кошмаром, которого она боялась. И это не было похоже на слащавые романы, которые раньше читала Гермиона. В них каждый мужчина был принцем для своей леди, а поцелуи изменяли мир. Но это было нечто большее, нечто реальное. Безумно приятно целовать его, безумно приятно ощущать, как он все резче двигается в ней, и стонать, от его умелых движений. Люциус задрожал всем телом, с губ сорвался стон, а за ним последовал еще один, но намного тише, как если бы он крепко сжал челюсти, стараясь совсем не издавать никаких звуков. Гер-ми-о-на. В моих объятьях. Моя. Хотя все внутри болезненно ныло, когда он вышел из нее, это было терпимо. Он откатился и лег рядом с ней, тяжело дыша. Гермиона сумела разглядеть отблески огня в его немигающих глазах. — Люциус. — Что? — Зачем ты днем пришел в Хогвартс? – робко спросила Гермиона, стараясь не смотреть ему в лицо. Люциус обнял её, и уткнулся в пушистые волосы, шепча на ухо: — Просьба Лорда. А теперь спи. Гермиона поняла, что больше ничего не узнает, и провела пальчиком по его белоснежной коже. — Спокойной ночи.