Сказки

Она любила алый цвет. Алые ягоды рябины на белом снегу, алый закат словно умирающего мира, алые листья, пламенеющие в золоте осеннего леса… цвета крови, алой-алой крови, бегущей по венам, дающей жизнь и забирающей ее. Она любила осень. За яркие, но холодные краски, за хмурое свинцовое небо, за резкий, свежий ветер, что позволял почувствовать себя настоящей, позволял почувствовать себя живой. Когда-то, очень давно, в своей, еще человеческой, жизни, она ненавидела все оттенки алого. Этого безумного, невыносимо яркого цвета, что отнял у нее любовь, семью и смысл жизни. Внутри нее полыхал огонь, алый-алый огонь, полный боли и ярости, сжигая ее заживо, пожирая ее душу, оставляя лишь гаснущие темно-багровые угли. Но в тот момент, когда душа ее почти сгорела дотла, когда она уже была готова сделать свой последний шаг навстречу кроваво-алому закату, растворится, исчезнуть… она встретила Его. И поняла, что пламя может не только обжигать. Ее ненависть стала ее силой. Она полюбила алый цвет. Она стала вампиром. В город снова пришла осень. Сколько их уже было, и сколько их еще будет… Она шла по вечернему парку, изредка поддевая носком сапога багряный с золотом ковер опавшей листвы. Она вновь была одна. Огонь потух. Внутри была тоска и серая пустота. Он не вернется. Не в этот раз. Этот раз был последним. В пустоте вновь заскребся, заскулил невидимый зверь. Голод. Зверь рвался с цепи, рычал и рвал внутренности. Зверь хотел крови. Закат догорел и потух, засыпающий парк черным бархатом накрыла ночь. На темном небе, среди десятка маленьких облачков щедрыми пригорошнями рассыпались звезды. В глубине парка, на скамейке, тискалась парочка. Она наблюдала за ними уже час, дожидаясь удачного момента, и предвкушение сладкой дрожью сводило скулы. И момент настал. В парке не осталось никого, кроме них троих, а двое на скамейке были настолько поглощены друг другом, что не замечали ничего вокруг. Она подошла бесшумно, словно кошка. Остановилась в паре шагов. Парочка целовалась, не замечая ее. Целовалась жадно, неистово, как в последний раз. Впрочем, это и был последний раз, просто они об этом еще не знали. Улыбнувшись, она положила ладонь на голову девушки, зарываясь пальцами в каштановый шелк волос. Положив вторую руку на голову парня, она мягким движением разорвала их страстный поцелуй. И тут же, неуловимо мазнув ладонью по девичьему подбородку, свернула тонкую шею. Тихий хруст – и тело обмякло, словно марионетка с обрезанными нитками. Парень недоуменно посмотрел на свою спутницу, потом поднял взгляд на нее. Его глаза расширились в ужасе, но закричать он не успел – в ее алых глазах полыхнуло пламя, и его взгляд остекленел, застыл. Перемахнув через бортик скамейки, она села ему на колени и запустила клыки в белую стройную шею. Алая, горячая, густая, его кровь была просто восхитительна на вкус. Выпив его досуха, она удовлетворенно облизнулась. До рассвета еще далеко, и теперь, когда она сыта, можно и повеселится. Внезапно по спине пробежал холодок. Опасность! Легкий ветерок принес чужой, скверный запах. Она резко отскочила, бросая обескровленое тело, одновременно с этим в воздухе тихо вжикнуло, и левое плечо обожгло болью. Тихо вскрикнув, она метнулась вглубь парка, прячась за деревьями. Остановившись уже в городской черте, за квартал от дома. Чувство опасности ушло, но остался торчащий из плеча серебряный арбалетный болт. Шипя от боли, она рывком выдернула его и отбросила далеко в кусты. В душе поднималась паника – Охотник, здесь, в городе… домой, домой, домой! Она жила в старом, заброшенном доме почти на окраине города. И до сих пор это место было идеальным убежищем. Обойдя комнату, и убедившись, что здесь никого не было, она заварила чай. Единственное, от чего она до сих пор не отказалась. Зеленый чай любил Он, и за почти двести лет, что они провели вместе, заварка чая вошла у нее в привычку. Задумавшись, она достала с полки две чашки. И заметила это, лишь потянувшись за чайником. С тихим вздохом поставила чашку на место. Он не вернется. Уже нет. Проснувшись на закате, она долго стояла у окна. Наверное, ей стоит переехать. Отсюда, где все постоянно напоминает о Нем. Особенно теперь, когда здесь Охотник. Эту ночь она не выходила из дома. Утром она легла спать голодной. Отважившись выйти из дома на вторую ночь, и уже найдя подходящую жертву, она вынуждена была бежать после первого же глотка, почувствовав уже знакомый запах Охотника. Пошла третья ночь. Она металась по комнате, сходя с ума от голода. Поесть, ей нужно поесть! Ей нужна кровь, горячая, алая, сладкая… В ту ночь она нарушила собственное правило – не охотится около дома. В ту ночь она решила, что больше не станет прятаться. Она начала охоту на Охотника. Несколько ночей прошли спокойно. Она стала питаться исключительно в парке и около него, ожидая появления Охотника. Но он не давал о себе знать. В одну из ночей она увидела двух парней у фонтана. Она была уже сыта, но парни смотрелись идеальной приманкой. Она подошла к ним, гася алый отблеск в глазах, возвращая их натуральный светло-карий оттенок. — Ооо, какая цыпочка! – протянул один. — Иди к нам, красотка! — Салют, мальчики. Я Лиесса. – она присела на парапет фонтана между ними, — Мне жутко скучно одной этой ночью. Они масляно заулыбались… и тут она уловила запах. Охотник. Мгновенно вскочив, она метнулась в парк. Серебряный болт звякнул о холодный мрамор. Она искала его, скрываясь за деревьями. И нашла. Он стоял к ней спиной и в своей черной одежде почти сливался с окружающими его деревьями. В его руке блестел холодной сталью небольшой арбалет. Он внимательно оглядывал парк и, как ей показалось, принюхивался, словно гончая. Не раздумывая больше, она резко напала сзади. Его чутье тоже было на уровне – в последнюю секунду он развернулся, и арбалет сухо щелкнул, выплевывая короткий болт. Все, что она успевала – лишь слегка отклонится в сторону. Мелькнула серебряная молния, болт навылет пробил плечо. Левое. Снова. В следующее мгновение она вырвала арбалет из его руки, повалив Охотника на багряно-рыжий ковер палой листвы и схватив его за горло. Сев ему на талию, свободной рукой она со всей силы приложила арбалет прикладом о дерево, зашипев от боли в раненом плече. Во все стороны брызнули обломки. Потом она сняла с него дымчатые очки. Просто так, из любопытства. И вздрогнула, когда он поднял на нее ярко-синие глаза. Таким синим бывает лишь летнее небо после грозы. Небо, от которого она отказалась ради вечности. Небо, которого она больше никогда не увидит. Выпустив пять длинных, бритвенно-острых черных когтей, она занесла руку для удара. Он не пошевелился. А она поняла, что не может убить его. Не может вновь лишить себя неба. Даже если это означает смерть. Словно порыв осеннего ветра сдул пепел с почти остывших углей ее души и на их поверхности вновь заплясал робкий алый огонек. Втянув когти, она обыскала его, выкинув в траву все, что нашла в карманах и за отворотами. Потом туда же полетел выдернутый из плеча болт. — Уходи. – глухо произнесла она, вставая. — Что?.. – его глаза в изумлении расширились. Она не могла оторвать взгляда от этой синевы. Не отвечая, она развернулась и рванулась прочь. На следующую ночь она не пошла в парк. Подцепив парня у выхода одного из баров, она прижала его к стене в глухой подворотне, и уже почти запустила вытянувшиеся клыки в его шею, как рядом, в дюйме от ее головы в стену вонзился серебряный болт. Она застыла, не понимая, как она могла подпустить Охотника так близко и почему не чувствует его запаха. — Отойди от него. – тихий, жесткий голос. – Или следующий выстрел будет в сердце. Она отпустила парня и он мешком рухнул на землю. Обернулась. Охотник стоял в двух шагах от нее, загораживая выход из подворотни. В руке он держал арбалет, смотрящий ей в грудь. Синее небо вновь скрывали очки. — Уходи. – сказал он, и ей снова вспомнилась вчерашняя ночь. Она подняла на него недоуменный взгляд. – Не хочу быть должен, — холодно ответил он, — особенно таким, как ты. Покинув подворотню под прицелом арбалета, она укрылась в тени стоящего неподалеку здания, провожая Охотника взглядом. Как только он скрылся из виду, она пошла следом. Она не знала, зачем делает это. Но неистово-алый огонек в душе и не думал утихать, разгораясь сильнее, разливаясь теплом в груди. Она хотела еще раз увидеть небо. Она не следила за временем, как и не замечала, куда они идут. Просто шла за ним, скрываясь в тени. Он остановился, и она остановилась тоже, прячась за ствол дерева. Только сейчас она заметила, что они уже в парке, на самой его окраине, а впереди простираются поля. — Зачем ты идешь за мной? – тихий вопрос прозвучал у самого уха. Она резко обернулась… и утонула в бескрайней синеве. Карминно-алый огонь уже не горел — пылал, неистово и страстно. – Зачем? – повторил он. Вместо ответа она его поцеловала. Длинный серебряный кинжал вошел в ее плоть по самую рукоять, острый его кончик высунулся из ее груди. Тело взорвалось болью, пламя страсти обернулось всепожирающим пожаром. Он рывком вытащил кинжал, и она рухнула на колени, орошая багровым дождем алые с золотом листья, усыпавшие землю. Она ждала последнего удара, но его не было. Он просто стоял и смотрел на нее. Она хотела спросить… но тут ее взгляд упал на светлеющий горизонт и вопросы отпали сами собой. До рассвета оставалось не более пятнадцати минут. — Знаешь, этой зимой я убил вампира, — тихо произнес он и она оцепенела. – Он ничего не сказал мне, но я знаю, что он охотился в паре. Связь была слишком крепка. Ваша связь. Я остался здесь, чтобы найти тебя. В душе взревел безумный огонь, наполняясь болью, ненавистью, яростью. Она помнила тот зимний вечер и порыв злого ветра, что принес Его последнее «прости…» Пламя пожирало ее душу, алое-алое пламя, оно плясало в ее кровавых глазах, казалось, еще немного, и оно запляшет на ее коже… Собрав остатки сил, она резко поднялась, трансформируя конечность, вкладывая в удар всю свою боль и ярость. Он вздрогнул, отшатываясь, и черные когти, что могли снести полголовы, лишь прочертили по его лицу четыре рваные кровавые полосы. Она рухнула обратно, на влажную от росы и залитую ее кровью землю. Повернув голову она смотрела, как разгорается рассвет, но перед глазами стоял лишь кроваво-алый закат того дня. А огонь все бушевал, все разгорался, безумный, алый огонь… сегодня он сожжет ее дотла. Сегодня он принесет ей покой. Первый солнечный луч упал на осенний лес. Все ее существо охватила жгучая, всепоглощающая боль, карминно-красная пелена затмила взгляд… и все исчезло, растворившись в темно-багровой тьме… Последний раз бросив взгляд на серый пепел, Охотник уже повернулся, чтобы уйти… но тут его взгляд выхватил яркий алый проблеск. Он нагнулся, поднимая тонкое золотое кольцо. Причудливая вязь по ободку складывалась в странные символы, а гранаты и рубины в ажурных цветах горели тем же яростным алым огнем, что пылал в ее глазах… Сжав кольцо в ладони, он повернулся и пошел прочь. Оставляя позади только пепел. Унося в своей душе частичку ее огня…