Футболист и карамель

Луи думает, что это полный провал, стягивая с себя мокрую футболку и небрежно откидывая её на зеленый газон. Он с грохотом падает на трибуны и накрывает влажное лицо большими ладонями, потирая уставшие глаза. Фанаты неспешно покидают стадион, окидывая футболиста разочарованными взглядами, и Луи хочется выть от бессилия, потому что... Черт, он же так готовился! Был уверен в том, что не подведет тренера и своих поклонников! И сейчас, сидя на скамье и глухо постанывая, он думает, что заранее проиграл. Ну и что, что это был всего лишь дружеский матч? Какая к черту разница, если всё уже потеряно? Какое теперь вообще имеет значение финал, если Найл поджимает губы, качает головой и уходит, вытирая пот со лба? Томлинсон надеялся на то, что его самая первая игра в качестве капитана команды запомнится как одной из лучших, и что на деле?.. Шатен снова и снова стучит кулаком по деревянным сиденьям и грустно усмехается. В этом только его вина. Парень убирает руки с лица и, почувствовав мягкое нерешительное прикосновение к своему плечу, резко вздрагивает, переведя взгляд направо. У футболиста в груди не крушится Boeing-747, не взлетают в небо фейерверки, а высокие башни продолжают стоять на своих местах. Но, возможно, лишь на секунду он задумывается над тем, что два огромных голубых глаза, внимательно смотрящих прямо в душу, красивее ночного Нью-Йорка и летнего июньского дня. – Эм... Привет? – Луи приподнимает брови и украдкой следит за пальцами светловолосой девушки, сжимающими его бицепс. Он даже не открывает вновь рот, чтобы спросить, кто она такая, и что её рука делает на его мышце. – Привет, – едва слышно отвечает удивительная девушка, у которой каждый ноготь накрашен разным лаком. Луи думает, что его младшая сестра, Лотти, никогда бы не решилась на такое. Футболист чувствует себя немного неловко, когда девушка в майке с принтом с короткими обрезанными рукавами лишь приподнимает уголки губ, но продолжает молчать. Парень прокашливается и сглатывает накопившийся комок в горле: – Мы знакомы? – его голос кажется непривычно хриплым, и никто не знает, является ли виной то, что парень орал во всё горло, советуя игрокам, кому пасовать, или же очарование этой странной, но чертовски привлекательной блондинки с глазами цвета неба. Она нахмуривается и почему-то начинает тихо смеяться, переведя взгляд на пустое поле. У Луи щемит в груди, и он сжимает руки в кулаки, облизывая губы. Полный провал. – Мы ходим вместе на биологию, Луи, – девушка широко улыбается, (Томлинсон отчего-то думает, что за улыбкой скрывается легкое разочарование), и наконец-таки убирает свою маленькую ручку с бицепса. Она закидывает ногу на ногу и, вздохнув, заглядывает в глаза своему однокласснику, который ненавидит биологию, прогуливает химию, иногда курит травку с Гарри Стайлсом, недавно расстался со стервой Кети (на самом деле, Кети – замечательная девушка, но кому какая разница?), больше всего на свете ценит футбол, любит татуировки, по знаку зодиака Козерог, имеет лучшего друга Найла, и в свободное время занимается боксом (нет, она вовсе не влюблена в него с четвертого класса). Луи хмурится и глубоко вздыхает, качая головой: – Я бы тебя запомнил. Девушка кивает, кусает губы и пожимает плечами. Футболист думает, что он был абсолютно прав: точно запомнил бы задумчивый наивный взгляд, в котором плещутся синие волны. – Перед тем, как улететь на год на учебу заграницу, я носила очки и убирала волосы в пучок, – блондинка поправляет длинные светлые пряди и грустно улыбается уголком губ, и дыхание Луи спирает, он уже хочет стукнуть себя по лбу. Парень приоткрывает в удивлении рот и осматривает девушку с ног до головы, отмечая для себя слишком длинные стройные ноги, которым могла бы позавидовать даже самая популярная девчонка школы, Софи. – Ох, да, – Томлинсон хмыкает, – конечно, я помню. Ты была типа самой умной по биологии и даже отличала инфузорию-туфельку от бактерии, – футболист победно улыбается и тут же получает ощутимый удар по затылку. – За что?! – он недоверчиво смотрит на улыбающуюся девушку и решает, что если её улыбка так и будет продолжать освещать даже самые худшие дни Томлинсона, то он, боксер, даже согласится иногда быть немножко побитым. Совсем чуть-чуть. – Я уже не заучка-ботаник, Луи, – обиженно бубнит блондинка и выпячивает нижнюю губу. Футболист смеется и кивает. – Ты не должен расстраиваться из-за игры, – внезапно говорит длинноногое чудо (Луи привык давать клички новым знакомым, и какая разница, что Зейн «толстяк», Найл «профессор», Гарри «олень», Кети «коровка», а эта девушка, имени которой он так и не вспомнил, просто «чудо»?) Луи негромко фыркает и отводит взгляд в сторону: – Если ты собираешься меня утешать, то лучше сразу покинь стадион, хорошо? – ему так не хочется грубить, но хотя бы на минуту почувствовать себя жалким – худший кошмар футболиста, и не имеет значения, что блондинка заметно напрягается, поникает и потухает. – Я не собиралась, Луи, просто... Ты даже не представляешь, как хороша ваша команда. Еще немного тренировок, и всё будет отлично, обязательно будет! В финале вы порвёте всех и каждого! – она всплескивает руками и хлопает большими глазами, обрамленными длинными пушистыми ресницами. Луи ухмыляется и цокает языком: – Мы настолько круты, что проиграли чертовым «героям». Что за дурацкое название, – он бубнит себя под нос, закатывая глаза. – Ты отличный капитан, всё будет хорошо, Луи. Ни у кого нет такого классного капитана! Возьми себя в руки, возьми в руки команду и идите тренироваться. Сколько людей бросали всё в шаге от того момента, когда судьба готовила им долгожданный сюрприз, Лу! – сердце парня замирает при этом коротком «Лу», и он улыбается, отвернувшись. – Послушай, мне нужно идти прямо сейчас... Встретимся завтра на биологии, хорошо? - робко спрашивает девушка, и Томлинсон нахмуривается (как она может оставаться застенчивой, являясь одновременно красивее полнолуния и умнее преподавателей?). – Постой! Как тебя зовут? – шатен спрашивает, когда чудо находится уже на четвертом ряду. – Аляска, – смущенно мямлит блондинка и, закусив губу, убегает наверх, к выходу из стадиона. Что за день. Аляска уходит уже и ещё тогда, когда Луи поднимает свою грязную футболку с земли и направляется в душевую, едва заметно улыбаясь. *** Заходя на следующий день в кабинет биологии, Луи кивает в знак приветствия своим друзьям и замирает, замечая Аляску, сложившую руки на груди и уставившуюся в окно. – Привет! – звонко произносит парень, кидая учебник и тетради на парту. Девушка вздрагивает и улыбается, встретившись взглядом с самым замечательным парнем Англии. Вселенной. Всей солнечной системы. На протяжении урока они смеются, ловя на себе удивленные взгляды учеников и недовольные учителя, толкаются ногами под столом, щипают друг другу руки и, хмыкнув, закатывают глаза. – Идиот ты, Луи. – Ты была бы просто чудом, Аляска, если бы не твой скверный характер и слишком длинные ноги. – Это был комплимент? – Про скверный характер? Луи играет бровями, и блондинка заливается румянцем, качая головой. На математике Луи раздражается со скоростью света и, фыркнув, достаёт свой телефон под грустный взгляд со стороны Аляски: – Ну, Томмо, – Луи улыбается, слыша очередное прозвище, – ну давай попробуем еще раз, это не так сложно. Всего лишь уравнения. Шатен, всё же, глубоко вздыхает и убирает iPhone в рюкзак, раскинувшись на стуле: – Ну? Через тридцать две минуты Томлинсон думает, что нет ничего проще квадратных уравнений и красивее этой необычной девушки, которая пахнет карамелью. Аляска уходит уже и ещё тогда, когда Луи чувствует непривычную уверенность в себе и, сложив рюкзак, направляется на бокс, едва заметно улыбаясь. *** Луи понимает, что на спидометре нет такой скорости, с которой Аляска ворвалась в его жизнь, сметая всё на своём пути. Она бегает от одного футболиста к другому, давая им попить; широко улыбается, пританцовывает, смеётся и, ловя на себе оценивающий взгляд со стороны Майка, вратаря, притихает, подойдя к Луи. Томлинсон хмыкает и притягивает девушку к себе, прижимая к груди. Аляска неровно выдыхает и обхватывает талию друга тонкими руками. Девушка вызвалась к футболистам в качестве водоноса, временно заменяя Лиама, который слёг с простудой. Но Луи уверен, что парень втайне ото всех поехал в Лондон, чтобы попробовать свои силы на икс-факторе. У Лиама добрые карие глаза, красивый голос, а сам он похож на плюшевого медведя, и Томлинсон уверен, что у друга всё обязательно получится. – Ты просто чудо, – шепчет Луи и мягко отстраняется, возвращаясь на исходную позицию. Аляска уходит уже и ещё тогда, когда Луи, оставшись в раздевалке наедине с Майком, холодно спрашивает: «надеюсь, мы друг друг поняли?» и, получив в ответ короткий кивок, едва заметно улыбается. *** Луи приходит к Аляске с большим шоколадным тортом, килограммом апельсинов и новым альбомом Эда Ширана, узнав о том, что подруга заболела ангиной. Он заходит в комнату как обычно без стука и старается утихомирить взбушевавшийся в груди вулкан, который проснулся при виде девочки, завернутой в несколько одеял и неровно сопящей, комкая в пальцах одеяло. На её лбу выступила испарина, и Томлинсон сглатывает накопившийся комок в горле, приблизившись к Аляске и поправив её упавшие на лицо волосы. – Лу? – спортсмена никто не готовил к тому, что всегда позитивная Аляска в один момент может оказаться такой беспомощным в этом большом постельном коконе. – Да, чудо? – он натянуто улыбается и сжимает пальцы девушки в своих. – Мне холодно, Луи. Он кивает, находит ещё одно, уже третье одеяло и, забрав его с подоконника, просит подругу пододвинуться. Томлинсон снимает обувь и неспешно залезает к Аляске, притянув её за талию к себе. Ресницы девушки подрагивают, и она сминает футболку Луи в своей руке. Томлинсон прикрывает глаза и до невозможности близко прижимает подругу к себе, перебирая пальцами её спутанные волосы. Аляска уходит уже и ещё тогда, когда Луи, проснувшись в одиночестве на смятых простынях, видит в углу комнаты улыбающуюся девушку, держащую в руках диск с альбомом Эда Ширана. *** – Так, вы уже трахались? – спрашивает Гарри, и в него моментально со всех сторон летит сладкий попкорн. – Фу, Гарри! – хором вопят Найл, Дани, Зейн и Джемма, заливисто смеясь. Луи накрывает лицо руками и качает головой: – Мы друзья, Хаз, друзья. – Пф, – кудрявый кривит лицо и вытаскивает из волос зерна. – Как будто это тебе когда-то мешало! Да и вообще, где наш Луи, который затаскивал девочек в постель после нескольких дней знакомства, а? – Заткнись, осёл. Гарри закатывает глаза и, ловя на себе прожигающие взгляды, взмахивает руками «ну что?!». Все смеются и подшучивают над Стайлсом весь вечер, вспоминая его фейлы за школьную жизнь. Когда Аляска заходит в гостиную и, закусив губу, просит Луи дать ей майку для сна, тот лишь широко улыбается и говорит, что она может выбрать любую из третьего ящика в комоде сверху. Стайлс фыркает и, закинув ноги на стол, серьезно сообщает: – Сначала она берет твою майку, потом машину... Что будет, когда она украдет твое сердце, Луи?! – он смеется, и Найл улыбается уголком губ, потому что он уже давно всё понял, в отличие от Аляски, Гарри, Дани, Зейна, и даже Луи. Вернувшись, блондинка скромно устраивается на краешке у изголовья дивана, и Луи закатывает глаза, утягивая подругу к себе на колени. Все переглядываются, расширив глаза, а футболист слышит дыхание Аляски, шорох её ресниц, чувствует легкое прикосновение мягких губ к своей шее, и ему, откровенно говоря, просто плевать. Аляска уходит уже и ещё тогда, когда Луи готов уничтожить последнего бойца в команде Найла. Томлинсон выпускает джойстик из рук и со стоном нарушает царившую тишину «я влюбился, Хоран. Полный провал». Найл улыбается уголком губ, потому что он уже давно всё понял. *** Луи обходит правого полузащитника «кемпов», внимательно следя за мячом и ловя на себе прожигающие взгляды противников (он думает, что хотя бы название у команды, как обычно, не дерьмовое, в отличие от их игры). Томлинсон ускоряется и, тяжело дыша, преодолевает очередное препятствие в виде защитника. Футболист чудом остаётся на ногах и не сваливается из-за подставленной подножки, быстро и незаметно для других показывает средний палец и усмехается, оказавшись у ворот. Вдох. Луи облизывает губы, сглатывает и устанавливает зрительный контакт с вратарем, что неровно выдыхает, ставя руки на колени. Выдох. Удар, и Томлинсон слышит собственный пульс, отдающий по вискам, практически может увидеть сердце, готовящееся вырваться из груди. Трибуны стихают. Луи задерживает дыхание. И... Ничего не происходит. Луи хмурится и качает головой. Он настолько волнуется, что не понимает ничего и никого прямо сейчас. – Да, черт возьми, да! – раздается над ухом знакомый голос с ирландским акцентом, а потом... Всё: визги с трибун, вмиг навалившиеся отовсюду игроки, оглушающие крики. – Найл! Найл, я забил! – Да, Томлинсон, да! – он орет так, что у Луи закладывает уши. Капитан команды резко освобождается от крепкой хватки своих ребят и бежит по полю, спотыкаясь и путаясь в собственных ногах. Кричит так сильно, что в глазах темнеет, и земля уходит. Он останавливается и находит среди счастливых и гордых взглядов один-единственный. Аляска смеётся и, передав бутылки с водой невысокой улыбающейся девушке, буквально срывается с места. Секунда, и Луи поднимает подругу на руки, прижимая как можно ближе к своему телу. И не имеет никакого значения то, что Томлинсон потный, а девочки-друзья не обхватывают талии мальчиков-друзей ногами. – Поздравляю, Лу, ты сделал это, – она скромно улыбается и кладёт руки на шею футболиста. Сердце Луи стучит в глотке, дыхание сперто, а стоять на ногах кажется всё тяжелее и тяжелее. Он шлёт всё к черту, потому что Аляска непозволительно близко, а её глаза горят как гирлянды на новогодней ёлке. Луи не медлит ни секунды, накрывая её губы своими. Девушка замирает лишь на мгновение, и улыбается, гладя своего капитана по спине. Поцелуй выходит слишком нежным и мягким, безо всяких укусов и стонов. Аляска остаётся уже и ещё тогда, когда Луи впервые за долгое время чувствует себя самым счастливым на свете. Он шепчет: «я люблю тебя» и едва заметно улыбается.