Нелёгкое поведение

- Думаю, скоро будет повод отметить, - говорит Дин. Он довольно усмехается. С тех пор, как вернулся Кас, он просто не перестаёт этого делать. - О чём это ты? – настороженно спрашивает Сэм. - Ну, - Дин облизывает губы. - Пора сделать из Каса мужчину. Мышцы лица Сэма не в состоянии отобразить весь его ужас. - Что? Дин лёгким движением головы отметает все его сомнения в сторону. - Ну, знаешь, как тогда, когда нам исполнилось тринадцать. Папин «особенный подарок». Сэм хмурится. - Когда мне исполнилось тринадцать, папа повязал бант на его вторую по любимости беретту и оставил её рядом с моими глазированными хлопьями. - Вообще-то бант был от меня, - Дин слегка теряется. – Хочешь сказать, что он не водил тебя… Монетка падает. - Нет! Господи Боже, Дин! - О, Сэмми, - Дин сочувствующе хлопает брата по плечу. – Это многое объясняет. - Да, это объясняет, почему я не отвратителен. Дин смеётся. И снова ухмыляется. Словно не может прекратить. - Поохраняешь пока нашу крепость? Сэм бормочет что-то о том, какими жалкими они будут, если проиграют битву с Раем и Адом из-за венерических заболеваний. Но Дин уже заметил Каса, опирающегося о импалу на другой стороне стоянки; он его не слышит. Со времени своего возвращения Кастиэль ощущает себя слегка бесцельно, так что он спрашивает Дина, куда они идут, а тот отвечает: - В обитель порока, - и с удовольствием поясняет: - В бордель, Кас! Кастиэль просто говорит: - Ладно. Он пленник своего тела, а даже если бы и не был, всё равно пошёл бы за Дином куда угодно. Дин сам всё устраивает и девушку выбирает для Каса тоже сам: у неё светлые (крашеные) волосы, и она выглядит… уставшей, но всё же улыбается ему и ведёт его прочь, к одной из одинаковых голубых дверей. Насчёт дальнейшего Кас не так уверен. Дин исчезает вместе с хихикающей девушкой в школьной юбке и с хвостиками, оставив Кастиэля одного с незнакомкой. - Что тебе нравится? – спрашивает она. Он честно отвечает: - Не знаю. Дверь заперта, и Дин за несколько стен от него. - Давай узнаем, - предлагает девушка. Только оказавшись с девушкой в одной комнате, Дин вспоминает, что в последний раз занимался подобным за пару дней до окончания срока своей сделки. Тогда он отчаянно стремился перепихнуться - в последний раз, хотя бы один раз! - и сейчас у него начисто пропадают все умения и обычная уверенность. Он начинает сомневаться, пальцы неожиданно запинаются, когда он пытается погладить бедро девушки; когда стучат в дверь, он чувствует почти облегчение. - Да что с тобой не так? – шипит его девушка на вошедшую – на девушку Каса, – влетевшую к ним без особого предупреждения. - Ну, извините, - говорит светловолосая. – Его друг зовёт его. Он настаивает. Теперь обе девушки принимаются таращиться на него. А Дин пришёл в бордель не за осуждением. Он изображает ухмылку, не похожую на ту, с которой он не расставался последние дни, и смеётся. - Нервы, - доверительно поясняет он. – До недавнего времени он был священником. - Это горячо, - говорит его девушка с интонацией а-ля Пэрис Хилтон; при этом она заметно падает в его глазах. - Просто посмотрю, не хочет ли он напоследок помолиться Деве Марии, - говорит Дин и идёт за светловолосой. Кас сидит на кровати, и его костюм и галстук кажутся помятыми. Даже больше обычного. Увидев Дина, он, впрочем, светлеет лицом. - Кас, ты в порядке? Ангел беспомощным человеческим жестом пожимает плечами. - Я не знаю, что делать. - Просто делай то, что кажется естественным, чувак. Взгляд Каса бегло устремляется к светловолосой, незаинтересованно теребящей прядь и поглядывающей на часы. - Дин, не думаю, что мне нужно объяснять все причины, по которым это для меня не естественно. Дин, пожевав губу, подходит ближе. - Мы можем уйти, если хочешь, - тихо говорит он. И понимает, что будет не так уж и разочарован. Но Кас качает головой. - Я хочу… в человеческой жизни столько всего, что мне нужно узнать и испытать. Дин кивает. Такова и была его – немного коряво воплощаемая – задумка. - Может, - Кас бегло облизывает губы, - может, если ты мне покажешь… - Тройничок – это экстра-услуги, - перебивает девушка. Её замечание сбивает Дина с какой-то мысли. - Ладно, как скажешь. И вообще, - он оборачивается, глядя и на неё, и на Каса, - это не тройничок, это демонстрация. Выражение лица девушки говорит «Так демонстрируй уже!». Дин так и поступает. Он притягивает её к себе, прижимая так, чтобы Касу было видно, как его ладони изучают все её изгибы. Как он целует её – этот поцелуй более чистый, чувственный и дразнящий, чем те, которые Дин обычно дарит шлюхам или тем, кто ничего для него не значит. Но Дин хочет, чтобы Кас знал, как это может быть. Так что он пятится к кровати и усаживает девушку к себе на колени. Он ощущает присутствие Каса прямо за своим плечом – словно он восседает прямо на нём. При этой мысли Дин смеётся. - Что такого весёлого? – спрашивает девушка. Дин качает головой. - Личная шутка. Девушка вздыхает и стягивает майку. Нужно признать, у неё здоровская грудь. Такая здоровская, что Дин мгновенно отвлекается. Но всё же он вспоминает, зачем он здесь, и вдруг ему безумно хочется поделиться этой грудью с Кастиэлем. Он не глядя находит руку Каса – его пальцы тонкие и сухие, и Дин тянет его ладонь и подносит её к груди девушки, устраивая большой палец так, что он едва задевает сосок. Девушка выгибается и послушно стонет, но Дин едва слышит её за вдруг ускорившимся биением своего сердца. Кровь шумит в ушах, а член с неожиданным рвением прижимается к ягодицам девушки. Их с Касом пальцы всё ещё переплетены, и Дин чувствует нарастающее тепло. - Понял суть? – хрипло выговаривает Дин. Голос Каса звучит ещё более хрипло. - Я… думаю, да. Дин боится посмотреть на него и вообще боится пошевелиться. Парализованный, он на мгновение представляет, что они могут так и просидеть до окончания часа: девушка на его коленях, рука Дина на руке Каса на её груди. Очевидная нелепость этого заставляет его действовать: он выпускает руку Каса и вроде как перекатывает/сдвигает/роняет девушку ему на колени. Она ворчаще вздыхает – придётся оставить неслабые чаевые – и Дин видит, как широко распахиваются глаза Каса. Ему словно... неуютно. Непохоже, чтобы его поглотили человеческие удовольствия, а ведь за этим Дин вроде как его сюда и привёл. Рука Каса, которую выпустил Дин, на мгновение так и повисает в воздухе, словно он не знает, куда её девать. Девушка, очевидно, профессионал; она наклоняется вперёд и ловит его дрожащие пальцы губами. Её вторая рука сражается с его галстуком, она лапает его шею и ёрзает у него на коленях, и у Дина во рту резко пересыхает. - Эм, - выговаривает он наконец, не с первой попытки, - я просто… пойду уже… Но он никуда не уходит. Он стоит на пороге, неподвижный, как гора, и чувствует, как кипит кровь. Девушка раздета выше пояса, и её юбка задрана, а трусики стянуты вниз. Она обсасывает пальцы Каса, прижимаясь киской к его весьма заметному стояку, а он весь раскраснелся, и его глаза такие огромные и потемневшие, и он говорит – выдыхает – просто: - Дин. Дин движется быстрее, чем успевает подумать, что, пожалуй, к лучшему. Вот он стоит у двери, оглядываясь, и вот он уже, кажется, хлопает девушку по плечу и говорит: - Смена караула, спасибо. И вот он заполучил Кастиэля; он заполучил Каса и валит его на кровать, неуклюже падая следом. Он расслабляет его галстук и рывком расстёгивает рубашку, отчаянно пытаясь дорваться до кожи. Кас выдыхает совершенно надломленно и сжимает его крепко-крепко, целуя именно так, как и показывал ему Дин: будто это что-то значит. Может, даже в тринадцать лет Дин был куда менее неуклюж, но сейчас это неважно; он просто хочет касаться Кастиэля, прижиматься плотью к плоти чёртова чуда под собой, ангела, умершего за него и вернувшегося. И Кастиэль не в силах перестать повторять его имя между звуками, которых он никогда не издавал прежде, задыхающимися короткими выдохами и стонами, шумно и рвано срывающимися с его губ и делающимися громче, когда заплетающиеся пальцы Дина наконец высвобождают его член и прижимают к своему; они начинают двигаться слаженно, подводя друг друга к чему-то волшебному. Дин срывается первым, когда Кас ещё дрожит, тёплый и такой человечный, в его ладони. Он зарывается лицом в шею Каса; произошедшее было так ярко, что он просто не знает, что с этим делать. Он чувствует, как рука Каса скользит по его телу, медленно и чуть рвано, и наконец с бесконечной нежностью ложится на его щёку. Дин поднимает голову, чтобы посмотреть на него, и выражение его лица… Дин снова улыбается, ощущая эту улыбку всем телом, светясь, словно он весь пропитан электричеством. - Видишь? – говорит он. – Всё вышло само собой и естественно. На другом конце комнаты их девушка лёгкого поведения кашляет, вроде как портя момент. Пару минут спустя они бредут по улице, поддерживая друг друга, по-прежнему краснея и едва дыша. Позабытая школьница Дина, когда они уходили, читала журнал со скучающим выражением лица. Дин теснее прижался к Касу, чувствуя приближение возможной истерики. К счастью, Импала недалеко, и они опираются на неё. Кас поворачивается к нему, так и не отпуская его рукав. - Так я правильно понял, что это обычное дело для двух мужчин заплатить двум женщинам за то, чтобы они смотрели на то, как вышеупомянутые мужчины вступают друг с другом в сексуальные отношения? Дин призывает всё своё самообладание, чтобы сдержаться. - Не ёрничай, - говорит он. – С сексом ты справился, но умничанье – это продвинутый курс. Он требует изучения. И, э, тренировок. - Значит, частные уроки. Дин кивает с серьёзным видом. Можно продолжить этот обмен репликами. А можно запустить пальцы в волосы Каса, притянуть его ближе и снова поцеловать. Так он и делает. - Как ваши «свидания»? – спрашивает Сэм, не поднимая головы, но изображая в воздухе кавычки; Дин над ним ещё потом посмеётся. – Получилось сделать из Каса мужчину? Дин хлопает брата по плечу, идёт к кровати и падает на неё с довольным вздохом. - Да, знаешь ли, - говорит он, и что-то в его голосе заставляет Сэма сесть ровно и посмотреть на него. – Думаю, теперь с полной уверенностью можно сказать, что Кас настоящий мужчина.