Вокруг слишком много смерти

- Прости меня, это все правда. - Что? - Все, что говорили про меня. Я создал Мориарти. Я прохвост… - Шерлок… - Не отводи от меня взгляд…Считай этот звонок моей запиской… Прощай, Джон… - Шерлоооок! -Шерлок…Шерлок…Шерлок… Джон метался по постели, вновь переживая свой кошмар во сне. Будил его, как и всегда, глухой стук упавшего на асфальт тела. Слишком отчетливый для сна. Слишком реальный. Каждый раз, просыпаясь, он вскакивал с кровати и мчался в туалет, где его просто выворачивало наизнанку. И эта ночь не стала исключением. Нервы. Прошел уже год, но все становилось только хуже. Сны становились ярче, переживания в них больнее, а чувство одиночества и беспросветной тоски сжигало сердце изнутри, образуя на нем незаживающие, постоянно кровоточащие раны. Он буквально чувствовал, просыпаясь, как там, внутри, начинает расползаться и саднить очередной ожог, соединяясь с более ранним и забирая еще частичку того нормального, что пытается поддерживать в нем жизнь. Он перенес микроинфаркт, и это было гораздо менее болезненно, чем вот такие пробуждения по ночам. На сколько его еще хватит? Он не знал и не хотел знать. С каким-то мазохистским упорством он продолжал жить в этой квартире, в которой о Шерлоке напоминало абсолютно все. Сейчас в ней порядок. Все лежит на своих местах. Но иногда, открывая какой-нибудь ящик, он натыкается на предметные стекла или колбочки, и тут же уносится в воспоминания. Он помнит каждый день их прожитой жизни. Если бы их! Как много он ему не сказал. Если бы можно было вернуть время, что бы он сделал? Если бы какое-то чудо подарило ему еще один день с Шерлоком, решился он открыть ему свои чувства? Сейчас он знает ответ на этот вопрос. Точно да. Как долго он заблуждался. И только потеряв, понял, что то, что он называл дружбой, вовсе не являлось таковой. Ирэн Адлер поняла это гораздо раньше его. Умная женщина. Стоило прислушаться к ней. Может быть, Шерлок не лежал сейчас в могиле? Если бы он знал, что нужен Джону? Ведь там, на крыше, у него дрожал голос, предательски выдавая его чувства. Плакал ли он? Было не видно, но Джон мог бы поклясться, что да. Почему, Шерлок? Наверное, и я тебе был небезразличен? Знаю, не твоя сфера. Но ведь почему-то ты не смог сдержать слез, понимая, что расстаешься со мной навсегда. И прекрасно зная, что причинишь мне этим боль. Вот только ты даже не можешь представить, какую! Я тоже думал, что это все не моя сфера. Пока не встретил тебя. А точнее – не потерял. Я думал, что потерял друга. Близкого друга. Нет! Я потерял единственного любимого человека. Когда нас называли парой, я возмущенно оправдывался, пытаясь внушить всем и каждому, что это не так. Как можно было быть таким слепым? Если это так бросалось в глаза окружающим, почему же мозг все время отвергал такую простую истину? И ты, Шерлок, хоть и был гением, но никогда даже не пытался проанализировать, почему же все это происходит? Почему люди, видя нас, даже не задают вопросов, а сразу принимают за пару с давно устоявшимися отношениями. И хоть тебе это было и ненужно, но просто ради интереса мог бы задуматься над этим вопросом. Я думаю, ты бы быстро нашел ответ. По крайней мере, открыл мне глаза на мои чувства. И я ни за что не дал бы тебе уйти вот так. Принял бы ты их? Не уверен. Но стоя там, на этой чертовой крыше, ты бы понимал, хоть ты и плохо разбираешься в человеческих отношениях, что собираешься покончить с собой на глазах любящего тебя человека. Не думаю, что ты настолько бессердечен, что все равно сделал бы это. Конечно, ты мог отослать меня куда угодно и все-таки спрыгнуть, или застрелиться, или отравиться…Только вот знаешь, Шерлок, я бы просто не отошел от тебя ни на шаг, понимай я тогда, что ты – самое ценное в моей гребаной жизни и больше ничего в ней нет ценнее. Что в ней просто больше ничего нет! Да, представь себе, я бы не помчался домой по тому звонку один. Тебе пришлось бы поехать со мной! Просто потому, что я бы не был настолько слеп, обвиняя тебя в эгоизме. Не потому, что ты не являешься эгоистом. Ты конченный эгоист! Просто тогда, знай я, что люблю тебя, что ты мне нужен как воздух, мой собственный эгоизм и желание быть с тобой не дали бы мне уйти и оставить тебя одного. Если стреляли в миссис Хадсон, могли стрелять и в тебя. Я не позволил бы тебе остаться одному. Я не оставил бы тебя одного. У тебя просто не было бы шансов избавиться от меня. А вот шанс избавиться от этого ублюдка без катастрофичных последствий у нас с тобой был. Ты же был гением, Шерлок. Но твой гениальный мозг никогда не мог понять прописных истин. Когда есть хоть один человек, которому ты нужен, который не бросит тебя ни при каких обстоятельствах, который верит тебе безоговорочно, не требуя доказательств, принимая все, что ты говоришь и делаешь, за аксиому, когда его жизнь связана с твоей так крепко, что разрыв, если и не убил его сразу, то уничтожает медленно, забирая его жизнь по крупицам, словно срывая по одному листку с настенного календаря, когда с этим человеком ты можешь быть собой, даже если он всего лишь один такой остался на всем белом свете, тебе не нужно умирать. Потому что ты не один, Шерлок. Вы вместе. Вместе, пусть даже против всего света. Против всех врагов. И это не страшно. Быть вдвоем даже против всего мира. А мы были бы даже не вдвоем. Но я бы был с тобой всегда. Все двадцать четыре часа, которые есть в сутках. Почему, Шерлок, почему ты не захотел даже ради того, чтобы развеять свою скуку, посмотреть на наши с тобой отношения? Я не думаю, что сделай ты правильный вывод о моих чувствах к тебе, стал бы молчать. Выдал бы все со своей обычной бесцеремонностью. Я бы, наверное, разозлился. И опять сказал, что не гей. Да, Шерлок, я не гей! Я не хочу мужчин! Я хочу…хотел…и любил...люблю одного единственного мужчину. Это другое. Это не вопрос моей ориентации. Это вопрос твоей…просто тебя. Тебя, такого, какой ты есть…был. Знаешь, почему тебя невозможно не любить? Боже, как же до смешного все просто! Почему нужно было потерять, чтобы понять, что дело вовсе не в противоположности пола или сексуальной ориентации? И не в сексуальности, как таковой. Хотя и этого у тебя было не отнять. Да просто ты завладеваешь мыслями, ты заполняешь мозг, потом сердце, потом душу. По мере знакомства с тобой происходит трансформация восприятия реальности. И трансформация восприятия тебя. Сначала ты кажешься надменным, заносчивым недочеловеком, который кичится своей исключительностью. Но когда ты позволяешь…позволял взглянуть на себя настоящего, а мне ты это позволил сделать, я увидел то, что ты так тщательно скрывал от посторонних глаз. Желание быть как все, но не со всеми. Ты мог бы сейчас сказать, что я несу ересь и чушь, но это так, Шерлок. Тебе были нужны обычные человеческие эмоции. Не с ними ли ты не справился и поэтому сиганул вниз с этой крыши? Не они ли подвели тебя, заставив представить последствия всех скандалов? Ты говорил, что тебе плевать на мнения окружающих. Наверное, на мнения большинства окружающих, но не всех. И на мое мнение тебе было не наплевать. И сколько бы я не убеждал тебя, что верю тебе, ты ведь именно этого боялся? Что я и те, кто считали тебя тем, кто ты есть, вдруг разочаруются? С этим ты не смог смириться? Шерлок, тебя нет, но я и сейчас не верю во всю ту чушь, что ты нес тогда. И никогда в нее не поверю! Ты мог бы создать кого угодно, только не Мориарти. В том виде, в котором мы его видели. В нем все было слишком. Слишком много пафоса, слишком много самоуверенности, слишком много напускного и показного. Это не твой стиль, Шерлок. Если бы ты решил сотворить монстра, им бы стал или самый заурядный человек, такой, как я, или кто-то неординарный, но без лишнего пафоса, ведь ты сам предпочитаешь быть «мистером эффектной кульминации». Почему же ты не поверил мне? Шерлок, ты же знаешь меня. Ты смог рассказать всю мою подноготную при первой встрече, а прожив со мной под одной крышей столько времени, не смог понять, что я буду всегда верить тебе и останусь рядом, не смотря ни на что? Я не такой гений, как ты, чтобы уложить это в своей голове. Мне плохо, Шерлок, очень плохо. Я не знаю, как и зачем жить дальше. Я не пойду на крышу и не брошусь с нее. Потому что, в отличие от тебя, я думаю о тех, кому я дорог. Но это так сложно. Продолжать просто жить. Я каждый вечер, приходя с работы, прислушиваюсь к звукам. Мне все время кажется, что сейчас я войду в гостиную и услышу, как ты тихонько перебираешь пальцами струны на скрипке. Я каждый раз бросаю взгляды на диван, в надежде, что увижу тебя, лежащим на нем, свернувшегося клубочком и уткнувшегося носом в спинку, потому что ты уже заранее решил, что не разговариваешь со мной и смертельно обиделся за то, что я посмел выкинуть из холодильника твои драгоценные образцы тканей, которые воняли так, что открывать дверцу нужно было, надевая противогаз. Я забываю, что теперь я один, и наливаю две чашки чая утром, насыпая в одну сахар. Она так и остается нетронутой до вечера. Я не выливаю его, уходя на работу. Не могу себя заставить. Меня не покидает глупая надежда, что однажды я приду, а она окажется пуста. Пуста, потому что ты выпил этот чай. Я каждый раз открываю пришедшую на телефон смс с надеждой, что она от тебя. И еще, Шерлок…я отправляю их тебе. Глупо, правда? Я поздравил тебя с днем рождения и Рождеством. А еще, я уже не раз набирал тебе эти три так и не сказанных слова, но ни разу не смог отправить. Не знаю, почему. Интересно, если бы тогда, пока ты не сделал этот последний шаг, я бы сказал тебе о своих чувствах, ты все равно не изменил бы свое решение? На тот момент я и сам не был ни в чем уверен. Или был…Я не знаю, Шерлок. Но я очень жалею, что не успел сказать тебе этих слов. Я жалею, что ты не знал и уже никогда не узнаешь, что был…есть человек, который любит тебя. И пусть даже для тебя это было бы не так уж и важно, но я бы хотел, чтобы ты просто это знал. И сам решил, что с этим делать. Бросить свою жизнь на асфальт, или доверить ее тому, кому она нужнее, чем его собственная. Ты знаешь, а я ведь совсем не уверен, что ты поступил бы иначе. Хотя, возможно, что мои слова просто ошарашили тебя до такой степени, что ты просто сделал шаг назад, и я смог успеть подняться и увести тебя оттуда. Ты бы посмеялся сейчас, наверное, над этими словами. Ты прав, я не справлюсь с тобой. Хоть я и солдат. Но я использовал бы шантаж. Да, сказал бы тебе, что тоже прыгну вместе с тобой. Ты же знаешь, я бы сделал это. Так что у тебя просто не осталось бы выбора. Я уверен, на такое ты бы не согласился. Как много есть всяких «бы». Только вот история не терпит сослагательного наклонения. Поэтому твоя история закончилась. Да и моя тоже… На столике резко зазвонил будильник. Джон машинально отключил звонок и отправился в ванную. Предстоял очередной рабочий день. Очередной день ставшей бессмысленной жизни. Еще один день без него. И так до самого конца. Он собрался и отправился на работу, надеясь, что день не будет спокойным, и к вечеру он устанет так, что ночь, может быть, пройдет без снов. Хотя бы одна единственная ночь за последний год.