пять дней бантанского ада

      − Береги свою задницу, − крикнул мне Чонгук, когда вместо стула я свалился на пол. Резко и больно. Ви противно хихикнул и побежал в противоположную от меня сторону, радостный, что смог беспалевно убрать подо мной стул.       − Ты бы свой тощий приберег, мелкий, − в скором времени Тэхён уже зарабатывал шишки от моих кулаков, пока Чимин и Чон репетировали «N.O». Последний ухмыльнулся и поддался бедрами вперед, загибая локоть за спину. Он даже особо не старался, но выглядело красиво. Да, движения у него получаются хорошо, а талия… ммм, когда Пак успел его так натренировать?       − Поверь, мне это не потребуется, − Чонгук продолжал гадко улыбаться и смотреть мне прямо в глаза через высокие зеркала студии. Почему-то я молчал, смотря, как парни делают волну грудью, и совсем не заметил, как все тот же макнэ подошел ко мне и легонько толкнул пальцем в лоб, - мог бы так открыто не пялиться на меня. На крайний случай, в сети множество моих фотографий, хён.       До меня не сразу дошел смысл сказанных слов. Чон выдавил довольный смешок и пошел с остальными мемберами на выход, а я не успел и рта открыть. Противный маннэ, ни капли уважения ко мне.       − В карты, в карты хочу! – вопил неугомонный Ви, качаясь на кресле у компьютерного стола. Еще один непослушный ребенок, который порой в своей же голове теряется из-за бардака.       - Может на раздевание? - предложил Намджун, но я мгновенно отказался. Знаю я исход таких игр - Чимин опять разденется, даже не доиграв до конца, просто потому, что любит раздеваться, и его вновь охватывает жара, а Тэхёну достаточно увидеть пресс любого из мемберов, так он сразу липнет к нему, как банный лист, - ну почему? - я же сказал, что нет. Лидер, почему ты ноешь, как маленький ребенок?       - Давайте сыграем на простое желание? - конечно, Чонгук, хёны тебе не откажут, - только без пошлостей, - тем более сейчас, "ангел" ты наш. Даже если я наотрез откажусь, они послушают тебя и сядут играть, - но выполнение желания обязательно, - ну про что я говорил? Все парни, как один, согласились, усаживаясь в круг.       - Вай, я не ожидал, - чего ты там придумал, самодовольная мелочь? Я вижу, что у тебя в глазах засверкали хитрые искорки. Опозорить меня, небось, решил?, - у меня для Юнги-хёна желания на выбор, - как ты любезен, Чон, - побегать у входа в общежитие с метлой в руках или пять дней, в свободное от графика время, делать вид, что меня не существует. Мелкий издевается? Такой шанс выпадает отдохнуть хотя бы от него! Грех отказываться, тем более, если в противном случае мне придется тереться с веником на глазах фанаток. Да даже с другим первым желанием я бы выбрал второе! Здравствуй, покой. Если бы Тэхён загадал подобное? Я бы, наверное, был счастлив.       - Почему только в свободное от графика время? Может быть всю неделю? - я и не заметил, как обрадовал младшего еще сильнее. Чонгук наклонил голову и широко улыбнулся, предупреждая меня, чтобы я не палился перед менеджерами. Ну точно, нам обоим влетит за подобные игры, - тогда я согласен. Пожалуй, неделя для меня началась, - зевая, я поднялся на ноги и удалился в свою комнату. Фак е.       Черт бы побрал этого Чонгука. Лучше бы я выбрал метлу и станцевал с ней сальсу, честно. Какой я дурак, раз удлинил срок еще и на график, какой дурак.       На следующий же день я выходил из гримерки и почувствовал широкие мужские ладони размером с лопату, как мне тогда показалось, потому что они жадно вцепились в мои ягодицы и пожимали их, как свежие булки на базаре. Я обернулся с приливом ярости и силы, но вовремя остановился, увидев нашего макнэ. "Сук... - вспомнив условия, я скорчил недопонимающую рожу, - хмм... Что это было?" - играючи заявил я, разворачиваясь обратно и желая, чтобы потолок над Чоном внезапно обвалился. Чего он себе позволяет?       Вечер прошел на удивление спокойно: даже Тэхён не моросил так много, как обычно, Рэпмон и Хосок заперлись в студии и сочиняли лирику, Пак танцевал, Джин занимался своим лицом, а Чонгука на горизонте не проскакивало. Исчез, гаденыш, небось, готовит что-то страшное. Однако я был доволен тем, что мог почитать книгу и выпить кофе без всяких пролитых кружек и оторванных страниц. Глупый макнэ.       Следующее утро оставило меня взвинченным на весь день, потому что я проснулся от чьих-то поцелуев в шею. Размер моих глаз, когда, я увидел Чонгука, словами не описать. Мое тело среагировало резко и быстро, схватывая светильник и направляя его на черную шевелюру младшего. Проигранное желание снова списком промелькнуло в моих глазах и я отыскал в себе силы остановить движение. "Что ты так светишь?" - наиглупейшим образом сымпровизировал я, ставя лампу на место. Но Чон уходить не желал, пару раз хихикнув, он продолжил тропинку поцелуев ниже к поясу. Я поднял торс, толкая этим макнэ, и быстро встал с кровати с видом, что тороплюсь в душ. Что он делает, мать его? Нашел способ поиграть на моих нервах.       Вечером Чонгук снова лапал мой невинный зад, пока я спокойно, никого не трогая, шел в танцевальную студию на практику. Вот так беззаботно и нагло сжимал свои клешни, даже не думая, что стафф вообще-то тоже здесь и в любой момент может повернуть из-за угла. И другие айдолы, между прочим, тоже, а мне приходится терпеть это издевательство, так еще и несамовольно подыгрывать. Когда мы приблизились к комнате, младший чмокнул меня в шею и вперед меня забежал в студию, приветствуя парней. Малолетняя мразь, ты станешь огребать по полной в конце этой недели. Я гарантирую тебе восхитительные анальные ласки чем-нибудь потверже и без подготовки.       Засыпал я будучи зажатым в объятиях мерзкого Чона, каждую минуту целующего меня то в ухо, то в шею. Один раз он прикусил мочку, и я прошипел, делая удар локтем в ребра совсем случайным. Протяжная боль только разозлила младшего и он навис надо мной, многократно целуя в лицо. Я парень честный, договор нарушить не мог, тщетно изображал неудобства позы и вертелся, как мог. Сто раз я успел проклянуть игру в карты и свои глупые предрассудки. Через некоторое время мне надоело ни к чему не приводящее увиливание, я зевнул, показывая, что сильно хочу спать, и успокоился. Чонгук, кажется, недолго смотрел на меня, коротко поцеловал в губы и лег рядом, укладывая одну руку мне на грудь. Перед тем, как уснуть, я открыл глаза и увидел почти чеширскую улыбку макнэ.       На третье утро я проснулся первым. Слева от меня лежал Чон и сладко сопел, зарываясь ладонью глубже под мою майку. По его лицу можно сказать, что он более, чем доволен: приподнятые к верху брови, счастливая физиономия, растянутая на всю ширину улыбка, для всей эпичности ему не хватает только пустить слюну. Моему умилению не было предела, пока младший не открыл глаза. Я впал в ступор и стал смотреть "сквозь" него, якобы в окно. Изо всех сил я старался не заржать, чтобы выглядело правдоподобным, хотя мы оба понимаем, куда я смотрел.       - Я тебе нравлюсь, хён? - ухмыляясь, спросил Чонгук, а я как идиот хлопал глазами и продолжал смотреть вдаль. Нет, сука, я задушить тебя проволокой с шипами хочу, - я говорил же, береги задницу, - я тебе приберегу, сволочь. Среди дня он подсторожил меня за кулисами и прижал к стене. Я наигранно послал неизвестно откуда взявшийся ветер и хотел быстрее уйти.       - Хён... - простонал младший, впиваясь губами в мои. Шок не давал мне двинуться с места, пока Чон старался углубить поцелуй, обнимая меня за талию и нависая надо мной. Он, кажется, уже перешел все границы моего терпения, и мне становится все равно на условия. Я должен злиться и показать макнэ, кто тут хозяин ситуации, но вместо этого я поддаюсь и опираюсь на руки Гука, в надежде, что тот удержит. Он целует страстно и жадно, словно меня мало и скоро совсем не останется, как будто после подобного я пропаду совсем и придется забыть все. Несмотря на то, что он взял надо мной верх, я чувствую жалость и боязнь потерять контакт здесь. Чонгук показательно ухмыляется и надкусывает нижнюю губу, получая стон, сразу тонущий в новом поцелуе. На этот раз доминирую я, но дерзко и со злостью, а младший старается загладить вину, облизывая покрасневшую губу. Я теряю воздух и тяжело выдыхаю в поцелуй, пока Чон стонет, - хён... - и резко отрывается от меня, сразу отскакивая на несколько метров, - условия снова в силе.       Я убить готов этого засранца! Оборвать все вот так? Он сам боялся этого, но неужели своим напором я дал понять, что не ушел бы? Самоуверенный макнэ, еще поплатишься.       Очень странно, но засыпал и просыпался я один. Встал я пораньше и меня обрадовали чудесной новостью: сегодня любимый всеми выходной. День начался с кофе и закончился тем же, а мелкий не объявлялся. Где он, интересно, ночевал? Тэхёна также не было, наверное, макнэ-лайн решили прошвырнуться по магазинам или подышать свежим воздухом. Как Чонгук мог пропустить такое? Целый день без графика и ни одной подколки или язвы в мою сторону. Или он просто боится после вчерашнего? Честно говоря, я совсем не понимаю, чего он добивается. Так легко играется моими нервами и считает, что все сойдет с рук? Он запросто лапал меня, как хотел, и даже посмел поцеловать меня. Скотина же, ну. И плевать, что он действительно хорошо целуется. Прибью же, как срок истечет. А между прочим, завтра последний день. Потерпеть бы еще чуть-чуть.       Нет, сволочь же малолетняя. Даже к ночи не явился. Не прощу издевательств макнэ.       Расплата за выходной подкралась незаметно. Не успело солнце взойти, как нам нужно было стоять на ногах, так еще и репетировать танцы. Чон явился, но даже не обращает на меня внимания, хотя должно быть наоборот. Я, между прочим, волновался, а сейчас даже не имею права сказать "Доброе утро, мелкая дрянь". Да, именно так, потому что я устал. Он вынес мне мозг.       В перерыв мы с Намджуном собрались пойти в буфет, но нас остановил разговор менеджеров о ангельской натуре Чонгука.       - Да вообще пиздец, Рэп! - воскликнул я, случайно ударяя лидера рукой. Надеюсь, он понял, что я извинился, если бы мог, - вот как они такое говорят? Он же противная, самоуверенная и глупая малолетняя макна с чеширской улыбкой по ночам и жуткими издевательствами над своими хёнами! Никогда я больше не буду играть с ним в карты на желание!       Я бы поржал над лицом Рэпмона, но мне было не до этого, когда я нервно захлопывал за собой дверь в репетиционный зал. Я схватил все еще танцующего Гука за рукав.       - Юнги-хён, нарушаешь правила, - с каменным лицом заявил мне он, не сдвигаясь с места.       - Ебал я твои правила, - извини, но ты лишил меня выдержки. Пошли огребать, сынуля.       Я потащил офигевшего Чонгука за дверь, а после в гримерку, запирая ту на замок. Нависнув над ним также, как позавчера он надо мной, я стал высказывать ему, какой он гадкий малолетний маньяк с непонятным человеку ходом мыслей. Недолгое время он слушал меня внимательно и даже кивал в знак согласия, а потом быстро чмокнул в щеку. Вот подонок же.       - Я даю последний шанс объяснить свое поведение.       - Последний шанс перед чем? - сощурив глаза, произнес Чонгук, отталкивая меня на диван. Младший прыгнул вдогонку между моих ног, дергая меня к верху.       - Че творишь, мелкий? - протестовал я, но первый не слушал вовсе, продолжая тянуть меня за футболку и укладывая под собой удобнее. Меня слегка укусили за шею и я замахнулся кулаком, но Гук обхватил мою талию, располагая меня на своих бедрах, сам сел на диван. От горячего органа младшего, который терся перед моим пахом, хотелось кричать и бежать, но у меня не было возможности и слова сказать, потому что Чон каждый раз закрывал мне рот поцелуями. Он притягивал мое лицо к себе и каждый раз снова больно хватался за волосы на затылке. Я сопротивлялся, как мог, а макнэ начинал стягивать с меня футболку и целовал за ухом. Несмотря на резкую боль, кожу приятно щекотало, вызывая возбуждение, и я сам поерзал на ногах Чона. Сообразив, что сделал, я ударил его по рукам и с воплями стал слезать с него, но тот снова притянул меня к себе, зажимая шею под своей рукой и захватывая мои штаны за ремень. Опа, ремень - вот мой спаситель! Чонгук негодующе вздохнул, пока я мысленно праздновал победу и почти оторвал от себя грязные грабли донсена. Рано я радовался. Услышав громкий шлепок, я обернулся, а ремень распластался на две стороны от ножниц в руках макнэ. Какого хрена Чон сейчас снимает с меня брюки, а я выгибаюсь, как при столбняке?       - Ты не совершеннолетний же, - почему меня это волнует больше, чем ситуация, в которой я нахожусь? Чонгук усмехнулся и шепнул мне на ухо, что я не об этом должен сейчас думать, а после накрыл своими губами мои. "Ну, ты прав, единожды", - думал я, позволяя углубить поцелуй.       Приходя в себя и не собираясь больше терпеть подобное, я снова замахнулся на младшего, но пропустил удар через плечо.       - Юнги-хён, если ты не прекратишь сопротивляться, то это будет выглядеть, как изнасилование, - продолжал Чон, зажимая мои голени между диваном и своими ногами. Я резко опустился на него, чем вызвал из уст младшего протяжный стон. Видимо, ему уже невмоготу.       - А это сейчас что? - я начал ездить задом туда-сюда, попросту дразня младшего. Последний извивался и что-то мямлил, гадко улыбаясь. Когда руки Гука потянулись к собственным штанам, я воспользовался моментом и шмыгнул к двери, забывая, что закрыл ее когда-то. Сам себя в ловушку загнал, идиот. Обозленный маннэ стоял за мной с уже проработанным планом мести. Кого-то сейчас отымеют прямо у двери.       - Не волнуйся, никто не узнает, - с голодным лицом донсен подошел ко мне, попутно снимая майку.       - Я. Запомню. Понял?       - Конечно, хён, - в поцелуй выдохнул младший, кидая одежду на оставленный диван, а я вспоминал, что сам же удлинил срок на неделю, и теперь мне остается мучиться еще два дня. Вот же дурак.