The Close One

“I'm only alive because she told Stefan to save me first”. Matt Donovan “Я жив только потому, что она сказала Стефану спасти меня первым” Мэтт Донован Апрель 2014       Потрошитель среагировал первым, подхватывая Ребекку в охапку, стремясь выскочить прочь из номера отеля, но первородный оказался быстрее: подскочил к младшему Сальваторе и зарядил локтем в лицо. Стефан подавился своей кровью, на секунду ослабляя хватку. Не давая противнику опомниться, бессмертный одновременно вытащил девушку из лап Потрошителя и нанес удар ногой в грудь вампира, сбивая с ног и откидывая к стене - к брату. Деймон не успел принять устойчивое положение, и семейка Сальваторе оказалась на полу.       Мэтт вцепился в косяк развороченной двери, словно собираясь сбежать с места происшествия, но потом развернулся и посмотрел на первородного, крепко державшего за раненную руку сестру.       - Где. Гребанный. Кинжал. Себастьяна Рошеля, Бекка? - пугающим, не своим и сверхсерьезным голосом спрашивал наследник вурдалака, источая слабый огненный магический жар. - Говори!       - Отпусти меня! - слабо сопротивлялась девушка, пытаясь оторвать пальцы брата от себя. - Отпусти, Кол! Я ничего тебе не скажу.       Наследник Валентина шумно вдохнул, из его рта освободился горячий воздух, сверкающий искрами, словно дым от костра. По лицу Кола прошлась гримаса отвращения, на секунду он отпустил сестру, а потом обхватил ее голову обеими ладонями, заставляя смотреть ему в глаза.       - Упрямая дурочка, - процедил первородный, а потом бросил мгновенный взгляд на братьев Сальваторе, заставляя их застыть на месте. Кол пропел несколько нот, сводя с ума окружающих его вампиров. Мэтт обхватил голову, загибаясь на полу. Ребекка дернулась в сторону спортсмена, но брат не дал ей и шагу ступить, заглянув в ее глаза.       Ее зрачки расширились, поглощая цвет голубого неба, но Кол не внушал ей говорить, а лишь обронил:       -Покажи мне, - девушка вздрогнула всем телом, чувствуя пронизывающий, как иглы, взгляд брата. Ее парализовало, и мысли стали напоминать лабиринт, по которому она бессмысленно ходила. Кол, казалось, питался ею, забирая что-то неосязаемое и важное из глубин ее разума.       Потрошитель морщился от накатывающей боли, но смог подняться, опираясь о стену. Деймон корчился сильнее, явно не обладая соответствующим порогом боли. Мэтт же не мог даже поднять головы, превратившись в жалкий комок на полу.       - Отпусти, - прошептала Ребекка, осознавая, что из ее широко раскрытых глаз лились слезы. - Жжется... Мысли пролетали в ее голове словно встречный ветер, ударяя ее остаточным осознанием пережитого. Кол иногда вздрагивал от того, что видел, но настырно продолжал просмотр прошлого. Девушка слабела, колени подгибались, но первородный удерживал ее до получения желанной информации.       - Чёрт, - наконец-то выругался Кол, закрывая свои глаза. Огонь прошелестел вокруг пальцев, не задевая блондинку, а потом первородный крепко прижал к себе сестру. Зарываясь пальцами в ее волосы, обнимая за талию, он склонился к ней ближе, словно желая защитить от всех бед. - Прости, прости…       Пережитое в лапах Августина застряло в распахнутых глазах девушки, не желавшей шевелиться, но принимающей заботу брата. В ее голове одиночество стало естественным состоянием; невозможность докричаться и позвать кого-либо из родных на помощь - фактически уничтожило веру и желание положиться на кого-то. Не реагируя на извинения младшего Майклсона, Ребекка не собиралась допускать мысли о помощи вглубь своего сердца.       Она не хотела ошибаться. И не верила в семью, оставившую ее на дне обжигающей боли и страха. Мрак казался ближе и надежнее, но стрельнувшая мысль - едва вспыхнула зудом окровавленная рука - заставила Ребекку опомниться:       - Мэтт, - пробормотала девушка, разворачиваясь в объятьях брата, протягивая желанную кровь в сторону дорогого друга. Стефан и Деймон выпрямились, освобожденные от невидимых оков боли от Кола, а Донован оставался на полу, устало откинувшись на стену. - Прошу, пожалуйста…       Ребекка предлагала свою кровь, молила его взять эту жертву. Мэтт наградил ее отчужденным взглядом, призывая остатки воли связать одурманивающие инстинкты, и замер на своем месте. Кол не пытался помешать сестре, желавшей спасти близкого человека, но раздавшийся голос квотербэка привел присутствующих в состояние полного непонимания.       - Я сделал выбор, - Ребекка отчаянно закусила губу, всем существом потянувшись к нему. Мэтт видел ее решимость, ощущал океан ее одержимости и почти поклонения этому желанию. Он попытался улыбнуться, но тут же посерьезнел и перевел взгляд на темноволосого вампира.       - Убей меня, Кол, - Донован поймал удивление в глазах первородного. Блондинка попыталась совладать с испугом, цепляясь за брата, надеясь на его отрицательную реакцию, но наследник Валентина молчал, нахмурив брови.       - Сделай так, чтобы никто не смог вернуть меня в этот мир, - Мэтт уверенно просил окончить его существование и, не запинаясь, озвучил свою просьбу. - Сожги меня.       Кол только хмыкнул, почти смеясь над заявлением Донована, а Ребекка взвыла в объятьях брата, теряясь в поглощающих мыслях, возвращаясь на краткое мгновение просветления среди иллюзорных напевов безумия, когда ее собственная семья позволила толкнуть девушку в пропасть во имя “благородной цели”. Март 2014       Жжение.       Но сил уже не осталось впиваться пальцами в разодранные бинты, дотягиваться до шрамов и швов, пускать самой себе кровь, потому что раздражение горячилось и внутри, и снаружи - на едва заживающей коже предплечий.       Пальцы пришиты. Неизвестная смесь наполнила вены. Ногти были подстрижены под корень, мешая чесать раны.       Укусив засохшую нижнюю губу, она откинулась головой назад, сжимаясь в занимаемом уголке в комок,словно испуганный котенок. Подтянув к себе колени, девушка попыталась сжать пальцы в кулаки, чтобы прекратить и пытку, и зуд. Остудить ее тело, вырвать огненный стержень.       Ее затрясло, когда она медленно раскрыла свои ладони. Кожа огрубела, темно-бордовыми потеками покрылись пальцы, словно след от черного чая на когда-то белой скатерти. Изуродованные ногти все-таки умудрились содрать кусочки кожи, кровавыми отпечатками показывая преступление. Опоясанные хирургическими кольцами пальчики шевелились, розовели и приживались на своём прежнем месте.       Магия? Наука? И она обжигает.       Невыносимый зуд, сдирая грани, словно поедал мелкими муравьями вдоль краев разодранных ран кожу ее предплечий, опоясывал пришитые пальцы. Если она сейчас расчешет, пытаясь снять его - он уйдет только на пару минут, а потом удивительное чудо человеческого тела его вернет. Ускоренным, болезненным, неестественным для людей темпом.       Пальцы вцепились в колени. Она решила перетерпеть.       Сквозь сжатые губы пробивалась мелодия, что преследовала ее последние недели. Ей было противно напевать ее, противно воскрешать ее строчки в своей голове, но это была единственная нить с реальностью, что могла ее удержать.       Огонь опалил ее кожу вдоль закрывающихся ран, заставляя вскрикнуть.       Пальцы потянулись за желанным утолением этой низкой потребности - снять зуд.       Девушка удержалась и начала отбивать ритм ненавистной песни.       - Черт, - покачнувшись, она склонилась вперед, ударяя ладонями о ледяную плитку ее личной клетки. Боль пробежалась огненной колесницей вдоль всей поверхностей ладоней. Она перекрыла жжение, открывая еще один способ побега от огня, сжигающего ее руки и пытающегося ее залечить.       - Ты смешна, - раздражительный и высокий голосок напел ей на ухо.       Упираясь лбом в пол, девушка слабо подняла руки и с глубоким вздохом, с усилием снова нанесла удар ладонями по плиткам.       И еще раз, и еще раз.       Бинты слетели к запястьям.       Еще раз. Еще три раза.       - Танец поклонения? - смеялся голос позади, явно облюбовав ее защитный угол.       - Замолчи, - хлопок ладоней по плитке отразился треском, и девушка взвизгнула от боли. Скуля как собака, она наклонилась набок и упала на пол. Мизинец левой руки неестественно выгнулся в другую сторону, безымянный палец рядом с ним оказался подогнутым в сторону. Боль от сломанных костей успокаивала сильнее, полностью оглушая жжение. Слезы текли, усталость оттягивала каждую мышцу, не давая двигаться.       - Почему бы просто не сдохнуть? - предложил вернувшийся голос, лаская слух ужасно близко к обессиленной и раненной девушке. - Можешь попробовать биться головой об пол или об стену. Если сможешь приложить больше усилий, то ...       Девушка издала смешок, пронизанный болью.       - Тогда ты тоже пропадешь, - прошептала она, подняв взгляд на сидевшую около нее девушку в простом голубом платье из грубой ткани. Закрытые глаза, легкое покачивание головой и оскал хищницы. Призраком она склонилась к израненной мученице, позволяя своим длинным светлым волосам слететь с плеч.       - Я в любом случае пропадаю, - языком коснувшись острых клыков, девушка открыла красные глаза вампира с переливающимися под веками темными венами. - Они близко к избавлению этого побочного эффекта. Может быть, завтра они добавят очередной химический элемент и пуф... Я даже не успею попрощаться.       Пленница вздрогнула и тут же закричала, повернув голову к полу. Ее тело начало возвращать ее кости на место, неправильно сращивая, уродуя пальцы девушки. Вампирша прикрыла рот ладонью, удивительно спокойным голосом сообщая:       - Тебе стоит поправить их сейчас, Бекки, - копируя интонацию одного древнего вампира, блондинка улыбнулась сама себе.       Бекка сглотнула, боль просачивалась сквозь нее, сжигая. Сцепив зубы, она издавала звуки, похожие на мычание, стараясь двигаться более уверенно. Оттолкнувшись ногой от пола, упала на бок и проехала полубоком до стены, чтобы как-то опереться и принять сидячее положение. Стащив пластмассовую кружку с тумбы, Ребекка подготовила себе шину, разбив об пол несчастную посудину. Пластик разлетелся в стороны, два осколка, к счастью, оказались подходящими. Четкий план действий не давал ей почувствовать ощутимую боль полностью. Неловкими усилиями ей удалось отодрать полосу ткани от своей грязной майки, и теперь пришла пора болезненного этапа.       Светловолосая вампирша поднялась на ноги, начав расхаживать по комнате-клетке, пританцовывая.       Глубоко вдыхая и выдыхая через открытый рот, Бекка подняла трясущуюся руку с изогнутыми пальцами, дотягиваясь второй до источника боли.       Хруст безымянного, вновь сломанного пальца, оглушил ее сильнее выстрела пушки.       По подбородку текла кровь из прокушенной губы, металлический привкус на языке отрезвлял. Она повернула мизинец.       Слезы покатились градом, но перестали мешать зрению. Боль забрала себе все внимание, и девушка, едва соображая, попыталась зафиксировать оба пальца. Почти получилось. Затягивая с помощью зубов узел, сопротивляясь боли, распространяющей этот ад по ее телу, она вздрогнула от раздавшегося голоса.       - Ах, мой милый... - внезапно запела девушка в синем платье, осуществляя простые движения: раскидывая руки в стороны, приставляя ступню к ступне, - милый... Ав-гус-тин, Ав-гус-тин...       Слова крошили все мысли, оставляя заедающую мелодию в голове.       - Прек-ра-ти, - прошипела Ребекка, но вампирша продолжала петь, - пре-крати!       Крик отразился от стен, эхом повисая над ними. Продолжая танцевать, покачивая бедрами, издавая звук мотива проклятой песенки, вампирша улыбалась, показывая клыки.       - Замолчи, - взмолилась измученная девушка, сидя на полу, опуская голову. - Прекрати петь!       - А я и не пою, - возразила вампирша, оказываясь около Ребекки. - Это ты поёшь!       Смех звучал в ушах, усталость накатывала волнами, боль била по душевному состоянию каждый миг. В клетке было двое только для одной пленницы. Песня лилась только одним голосом, сквозь зубы, что пытались удержать мелодию внутри. В одиночестве боли девушка была в компании только своих иллюзорных воплощений. Ее надежный сосед-пленник растворился в своей кровавой личности, становясь центральной фигурой исследований.       Галлюцинация танцевала по камере, заставляя ей подпевать сквозь зубы. Голос девушки разносился по камере, словно заупокойная молитва по останкам ее души. Боль дурманила, не давала задумываться, понимать и принимать. Сквозь усталость доносился зов знакомого и родного голоса, какие-то подозрительные звуки и смешки, возмущенные вопли и стук каблуков.       Ребекка...       Ее имя казалось подозрительно чужим, но она откликнулась, поднимая голову и вглядываясь в застывшую фигуру около решетки. Песня оборвалась в ее голове, медленно возвращались осознанные и здравые мысли. Зуд и обжигающая боль остались белым шумом, и сквозь зубы, едва приоткрытыми губами девушка прошептала одно имя:       - Элайджа... Апрель 2014       Деймон покачал головой, возмущенно вскинулся, собираясь вдолбить в Донована кулаком понимание тупости озвученной просьбы, но Стефан преградил ему путь, подняв руку в сторону. Потрошитель молчаливо оценивал сложившуюся ситуацию, больше не видя в появившемся колдуне врага. Мэтт не отрывал взгляда от первородного, ожидая реакции. Ребекка первая затараторила, пытаясь обратить внимание брата на себя.       - Не смей, - слабо стягивая пальцы на одежде Кола, пытаясь удержать его от движений. - Даже не думай! Мы ему поможем сейчас, пусть обратим в вампира, но потом - обязательно, - Ребекка взглянула на Мэтта ободряюще. - обязательно исправим! Видишь, я же человек! Я родилась десятки веков назад, но сейчас моё сердце, моё тело…       - Прекрати, - пытался остановить девушку Донован. - Не тебе принимать это решение, Ребекка!       Блондинка помотала головой, отказываясь слышать этот абсурд от него. Дотянувшись до лица брата, она повернула его и обратила взгляд на себя.       - Уходи, - попросила Ребекка. - Ты получил, что хотел! Уходи, Кол!       В темно-карих глазах бессмертного колдуна отразилась боль в крепкой связи с серьезностью. Неестественная ответственность появилась в его взгляде - покровительственная забота старшего брата отразилась в отрешенности выражения его лица. Девушка попыталась улыбнуться, почти жалобно смотря на него.       - Почему я, блондинчик? - с присущей нахальной усмешкой спросил Кол, не сразу переводя взгляд на Мэтта. Тот не успел ответить, так как наследник Сайлоса начал озвучивать свои мысли:       - Решил сделать меня козлом отпущения? Виновником? Врагом моей сестры? Втяни клыки, потерпи с сутки - и готово! Со свистом вылетишь в прекрасный мир “ничего” - или ад, или рай - как повезет! Если там существует что-то…       Квотербэк медленно менялся в лице, закрепляя грустную улыбку. Ребекка хотела одернуть Кола с его заявлениями, но голос Мэтта заставил ее замереть без слов.       - Она не остановится, - блондин слегка пожал плечами. - Она словно не знает способа смириться, принять и отпустить. Если от меня останется… тело - она найдет способ оживить. Если я обернусь вампиром - она положит свои годы, человеческие годы, на поиск того, что искала десятки лет в бессмертии. Если я умру вампиром - меня можно вернуть из Завесы Сайлоса - то она снова вернет меня. Я стану ее одержимостью, наполняя бессмысленностью желанную ей короткую жизнь смертного. Возвращение моей жизни - выплата долга - это станет ее новой мечтой, которая может вернуть ей бессмертие...       - Нет, - выдохнула Ребекка. - Что за… глупости!? Что плохого в том, чтобы спасти тебя? Я виновата в происходящем с тобой. Из-за меня ты оказался в огне, из-за меня по твоим венам потекла вампирская кровь, из-за меня этот… богатый ублюдок … едва увидев тебя - вдавил педаль газа…       Мэтт тяжело выдохнул, пытаясь не воспринимать кровавый и соблазнительный запах девушки.       - Значит, Лэнни… - спокойная усмешка. - Последний наш с ним разговор окончился на не самой… приятной ноте… Я ведь искал тебя, - недо-бессмертный пожал плечами. - Я хотел тебя найти, спасти и извиниться. Мне жаль, Ребекка… но я не хочу быть вампиром. Я не хочу жить вечно, я не хочу жить поисками лекарства… Я не хочу.       - Не крась всё черными тонами, Донован! - влез Деймон, фыркая. - Это не конец света - быть вампиром! Возможно, ты даже войдешь во вкус… Посмотри на меня!       - Я не думаю, что у тебя есть право советовать мне, Деймон, - твердо отозвался Мэтт. - Ты уже обратил члена моей семьи…Помнишь, как закончилось?       Старший Сальваторе стушевался, поджав губы и замолчав. Потрошитель покачал головой, почему-то не вступая в переговоры, и внимательно следил за движениями девушки. Кол хмыкнул себе под нос, игнорируя попытки сестры вытолкнуть его из комнаты.       - Милые пояснения своих причин, Мэтти, - наследник Валентина загадочно улыбнулся. - Но я не услышал ни одной для меня становления твоим палачом. Убеждай своих друзей, не вмешивай меня в свой суицидальный винегрет! Да, я недавно угрожал твоей жизни, но поздно ты спохватился!       - Деймон не пойдет на моё убийство из-за Елены, а Стефана погубит чувство вины, едва Потрошитель в нем растворится… Ребекка предпочтет скормить мне всю свою кровь, - тяжелое дыхание и жажда обнимали своим желанием наброситься на нее, но Донован держался, продолжая говорить:       - У меня нет возможности умереть самому - ты же видишь, Кол, - квотербэк слабо качнул головой в сторону дрожащей, но безмолвной блондинки, которую охраняли от безрассудства только руки брата. - Я прошу тебя убить меня.       - Да, верно, просишь, - закатил глаза наследник Сайлоса. - Но я все равно не услышал причин мотивировать меня на это. Глухие потуги оградить своих друзей от ноши и методом исключения выбрать меня? - Кол поднял брови в мнимом удивление, - но мне плевать. Более того, не желаю я пачкать свои руки в крови во имя милосердия к твоему желанию.       - Разве тебе не знакома эта злость, первородный? - слабо проговорил Мэтт, прикрывая глаза, - Эта тихая злоба на мир, близких за то, что тебя лишили свободы выбора, воспользовавшись твоей слабостью? Добротой... Она делает это раз за разом со мной, не нарочно, не специально используя меня...потому что я никогда не откажу в помощи тому, кто нуждается...       - Прекрати! - опешила Ребекка. - Я никогда не использовала тебя! Я просила твоей поддержки, твоей помощи, я просто хотела быть рядом с тобой, Мэтт!       Донован откинулся назад, несколько раз ударяясь затылком о стену. В его глазах читалось и сожаление, и отчасти отвращение, которое словно раздраженное на шум животное было способно огрызнуться на любое движение неловкого тревожителя их покоя.       Потрошитель заинтересованно склонил голову в сторону, чтобы внимательно разглядеть выражение его лица.       - Ребекка, - спортсмен выдохнул ее имя, уголки его губ опустились, но тон голоса был ровный. - Мне всегда было тебя жаль, но когда ты явилась ко мне человеком - я почувствовал злость, обиду: ты получила то, что я желал для своих близких, которые оказались втянуты в сверхъестественный мир, эту твою человеческую жизнь… Я хотел этого для Бонни Беннет, для Елены Гилберт, для Кэролайн Форбс… для Викки, но не для тебя.       По лицу Деймона заиграли жеваки, а его брат усмехнулся. Девушка менялась в лице, теряясь в пояснениях.       - Ты говорила, что я прячу то, что у меня на сердце… Не показываю своих истинных чувств к тебе, - его взгляд обледенел на мгновение, но на удивление тихо и искренне он произнес:       - Я не люблю тебя, Ребекка, слышишь? - Мэтт не лукавил, словно решая освободиться от своей ноши. - Иногда я симпатизировал тебе, иногда чувствовал жалость, вину по отношению к тебе, я не желаю тебе вреда,… но я не любил, и я не люблю тебя. Отпусти меня, - он закрыл глаза перед тем, как подчеркнуть. - Сейчас.       Надлом. Блондинка качнула головой, осознавая услышанное, как Кол поймал ее за плечи, когда она ослабела и вцепилась в брата, чтобы остаться на ногах. Деймон переглянулся с Потрошителем, который с каменным выражением лица продолжал наблюдать за происходящим.       - Я… знала, - выдавила из себя Ребекка. - Но я пыталась… я хотела… я уверена в… - начиная предложение за предложением, девушка останавливалась, вздрагивая. - Я хочу тебя спасти, Мэтт, - жалобно протянула она, прекратив ощущать боль в руке. - Ты мне не безразличен, я … влюблена…       - Отпусти меня, - твердо произнес он и перевел взгляд на Кола. Наследник вурдалака сжал зубы, хмурясь. - Ты уже выбрала своё будущее, ты должна с этим жить. Ты же обещала себе. Я выбираю своё.       Потрошитель прислушался к дыханию Ребекки, ловя ее сиплые вдохи. Вслушиваясь в кровавый аромат, окружающий ее, вампир сделал пару шагов, жадно облизав губы от знакомого охотничьего чувства.       - Интересная тактика, - оценил Кол слова Мэтта. - Наивная и абсолютно бесполезная! Какая мне к черту разница, любишь ты ее или нет? Или насколько она влюблена в тебя... Это ваши проблемы. Решил облегчить свою душу - растоптал ее, напоследок, - после того, что ей пришлось пережить - просто герой, супер-герой! Может, позволить тебе выпить каплю человеческой крови, чтобы ты мучился в бессмертии пару десятков лет!       - Почему так трудно понять меня? - натянуто истеричным тоном проговорил Мэтт. - Я хочу достойно уйти, я старался прожить эту жизнь в долг… вопреки всему… Я старался! Не получилось. Я устал. Прошу тебя, Кол, - парень с трудом поднялся на ноги, крепко держась за косяк отсутствующей двери. - Мне было суждено умереть давным-давно, на тот самом дне… Это была моя судьба, от которой я убегал!       Первородный едва заметно вздрогнул на последних словах Донована, опуская взгляд под ноги, а потом нацепил пугающую улыбку опечаленного клоуна. Ребекка перевела взгляд на брата, начав качать головой в отрицании, видя как меняется мнение Кола о происходящем.       - Да провались ты ад, Мэтти, со своими попытками самоубиться, - внезапно пожелал вурдалак, мягко отстраняя сестру, которая медленно склонилась к ближайшей кровати и оперлась руками о спинку, чтобы остаться на ногах.       - Я выбрал это.       Кол направился к Мэтту, готовому к удару, не сопротивлявшемуся и не двигавшемуся. Наследник Валентина вышвырнул его из номера, прямо на неровный асфальт парковки, и вышел вслед за ним.       - Это неправильно, - попыталась снова Ребекка, как рядом с ней нарисовался Стефан, позволяя выпрямиться. - Я отстану от тебя, прошу, пожалуйста… Нет, Кол…остановись…       Достаточно громкие и злобные слова младшего из братьев девушки, комментирующие поведение Донована сопровождались ударами, наносимыми последнему. Ребекка едва понимала, о чем говорил Кол. Она рвалась наружу, и младший Сальваторе вывел ее - за ними молча последовал Деймон, теряясь в понимании происходящей сцены.       Появившись на парковке, они увидели осевшего на земле Мэтта, шипящего сквозь зубы от боли, с вывернутой рукой.       - Хлюпик и нытик, развел концерт соплей и слюней о свободе, выборе, равенстве… - первородный зарядил оплеуху блондину. - Трусливо прячешься, да? Не хочешь сражаться за свою жизнь? Отказываешься от нее так просто… Что там за печальная судьба у тебя была? Отец пьянствовал? Денег не было на конфеты? Мама не хвалила твои рисунки? С меня мамочка живьем почти содрала шкуру! А папочка хотел поставить крест на моей могиле! Вдобавок, - его руки вспыхнули бледными огнем. - Мой брат сознательно предал меня! Смотри, - Кол держал горящую руку перед лицом Мэтта, пока не погасил. - Я могу заживо сгореть! Что ты знаешь о судьбе? Ты и смерть-то не знаешь…       Деймон поджал губы и сделал попытку метнуться в сторону избиения, но наткнулся на невидимую стену, замечая еще одного наблюдателя. Ребекка взвыла в голос, но ее не желали услышать. Потрошитель безучастно поднял ее руку к своему лицу, оглядывая повреждения, но наслаждаясь ароматом. Спиной к свету фонарей остановился потомок Кетсии, оценивая происходящую сцену взглядом.       - Хочешь снова вкусить ее, это легкое пронизывающее тело... дыхание старушки-смертушки, - Кол крепко подхватил за одежду Мэтта, тут же проникая рукой внутрь его грудины, схватив сердце и сжав его. Донован подавился кровью, теряя силы. - Страшно?       Голубые глаза потускнели, он медленно опустил взгляд, а потом неожиданным движением, с силой дернулся назад, используя плечо первородного как точку опоры. Сердце показалось из пробитой груди, лишаясь защиты ребер и соединения с телом. Кол опешил, не сообразив, и одернул руку, отпуская окровавленный орган.       Но дело сделано. Тело Мэтта рухнуло на асфальт - открытое миру сердце наткнулось на осколки ребер. Первородного, казалось, оглушило на мгновение, а позади раздался вскрик сестры, которую держал Стефан. Она не сводила глаз с тела друга, открытые губы безмолвно выпускали ее крик. Деймон отвернулся.       Кол поднял голову и посмотрел на Одного из Пяти, без слов обращаясь к нему с вопросом. Кристиан Берд усмехнулся, пожав плечами, отрицательно качнув головой. Наследник Сайлоса взглянул на свою окровавленную чужой кровью ладонь, собирая пальцы в кулак:       - От судьбы не убежишь, да… - склоняясь над телом, колдун прикрыл глаза, как заговорил Кристиан:       - Получив его силу, Обреченный, не думай, что есть способ овладеть ей в мгновение ока. Да, ты верно думаешь - он бы смог найти способ, собрать силу и … дотянуться и до той стороны… - Кол прикусил губу. - Ты не можешь. Сейчас. Да и нужно ли? Смерть - естественна для баланса природы.       Наследник Кесаря в нерешительности сцепил пальцы в кулак, и оглянулся на сестру. Ребекка потеряла концентрацию взгляда на недвижимом теле, вяло повернулась лицом к Стефану, заглядывая в его лицо с надеждой:       - Верни его, - попросила она вдруг, заставляя Кола вздрогнуть от сухого и мертвого голоса. - Верни его мне, Баш… нет, Сайлос, верни мне… я хочу его назад, Сайлос! Сайлос, верни его, верни… Ты же Дьявол, безумный бессмертный колдун… Ты же сделал меня человеком вновь, верни его… Сайлос, я молю тебя, - как помешанная девушка твердила имя бессмертного существа, цепляясь за лицо вампира пальцам. Потрошитель нахмурился, резко накрывая рот Ребекки ладонью, прекращая ее бесконечные мольбы. Кол в ужасе смотрел на сестру, а потом поднял испачканную кровью руку:       - Бекки, - позвал ее первородный. - Бекки, - со второго раза она слегка повернула голову, неосознанно вглядываясь. - Отпусти его, ладно?       Девушка не понимала, что он сказал, как вурдалак улыбнулся - его рука воспламенилась. Взмах ладони, и подконтрольный огонь скользнул к выбранному хозяином объекту. Магическое пламя окутало тело Донована, немедленно начав поглощать его и обращать в черно-серую массу.       - Огонь? - произнесла Ребекка, всматриваясь в яркое пятно. - Он горит… пламя… горит... и жжется...       Потрошитель успешно удержал вконец ослабевшую девушку, молчаливо смотрящую на огонь, как его брат посмотрел в сторону от созданного костра из человеческого тела. Младший Сальваторе краем глаза заметил растерянность Деймона, его безмолвную злобу на происходящее, и произнес:       - Это был выбор Мэтта, - брат повернулся на голос Стефана. - Роскошь, которая не каждому полагается.       Вампир неуверенно кивнул, как перевел взгляд на темнеющий позади мотеля проселок. Сверхъестественное зрение уловило движение, а мгновенное опознание приближающейся фигуры привело Деймона в боевую готовность. Кристиан склонил голову в сторону, прислушиваясь к шагам, Кол, заметив нового бессмертного в их компании, сменил выражение лица на усмешно-злорадную маску.       - Дерьмо, - выругался Деймон, и, одновременно с ним, наследник Валентина омерзительно сладким голоском протянул:       - Привет, папочка.