Рисуя любовь...

Я переминался с ноги на ногу в школьном дворе. Вчера, когда мы уходили, Шо согласился, что библиотека – не лучшее место для рисования с натуры, и пригласил меня к себе. Признаюсь честно, меня это очень обрадовало и одновременно испугало. С одной стороны, приглашение уже можно расценивать как определённое доверие к моей жалкой персоне. К тому же в библиотеке мы не могли нормально поговорить, а мне хотелось узнать побольше о новом знакомом. Но с другой стороны, я жутко разнервничался: какое впечатление произведу на его родителей, вдруг я выставлю себя идиотом, что вполне ожидаемо, или разобью какую-нибудь антикварную штуку… Когда я мысленно уже перебил всю их посуду, технику и даже ободрал обои со стен, появился Шо. — Извини, нас задержали на классный час. Пойдём? И он бодро зашагал прочь от школы, я поспешил за ним. Шли мы недолго и за время прогулки успели обсудить только информатичку и древние компьютеры, на которых нам приходится учиться. Вопреки моим фантазиям, квартира оказалась вполне обычной, а не напоминающей буддийский храм. Комната Шо тоже на жилище самурая не тянула. Просто комната, в которой живёт 17-летний подросток: стол, кровать, компьютер, книжный шкаф, ещё кое-какая мебель, разбросанные везде учебники, диски и одежда… Только кое-где на полках виднелись корешки книг с непонятными закорючками, а из колонок лилась песня на незнакомом мне языке. — Судя по твоему лицу, ты разочарован. Думал, я хожу в кимоно, с утра до вечера устраиваю чайную церемонию, сплю на полу и держу под подушкой катану, чтобы, если что, быстренько сделать себе харакири? — Нет, нет, конечно, нет! — замотал я головой, хотя примерно так и думал. Он хмыкнул, не поверив ни единому моему слову. В дверном проёме появилась женщина-азиатка, как две капли воды похожая на Шо. Она приветливо мне улыбнулась и представилась: — Добрый день. Я Хотару, мама Шо. А ты, должно быть, тот самый художник? Алексей, кажется, да? Я кивнул, с восхищением рассматривая хозяйку дома. Такая красота просто создана для того, чтобы её рисовать. Она опять улыбнулась и позвала нас на кухню обедать. — Даже не думай, что тебя там ждут суши, рамен или онигири, — сразу предупредил Шо. И правда, на столе стояли тарелки с борщом. Я во все глаза наблюдал, как Хотару достаёт из холодильника сметану, сало и нарезает чёрный хлеб. Кажется, я сошёл с ума, только сам не понял, когда именно… Женщина заметила мою растерянность и рассказала, что 20 лет назад, ещё студенткой, приехала из Японии в Россию по обмену, встретила простого русского инженера Вадима, влюбилась в него без памяти и осталась здесь жить. Родители Хотару сначала были против, но дочь с таким восхищением рассказывала про Россию, про здешних людей и их обычаи, что им пришлось её благословить и отпустить в край валенок и медведей. — Вадим со мной так намаялся! Он учил меня правильно разговаривать, готовить, общаться с людьми. Вы, русские, сильно отличаетесь от нас, но это здорово! А потом появился Шо. Сначала мы хотели назвать его Ваней, в честь дедушки, но моя семья взбунтовалась… Хоть в этом пришлось им уступить… Я посмотрел на своего знакомого, который мрачно возил ложкой в супе, попытался представить его Ваней, добавив балалайку, рубаху с орнаментом и кепку с розочкой, и тихо захихикал. Он зло зыркнул на меня и погрозил кулаком. Я готов был весь вечер проболтать с милой японкой, но после чая Шо чуть ли не за шкирку вытащил меня из-за стола и увёл обратно в своё логово. — Ты ещё помнишь, зачем пришел? — ехидно поинтересовался он. — Эмм… А, да! Точно! — я достал альбом и карандаши. — Вставай, где тебе удобно. Я хочу сегодня сделать несколько набросков в полный рост. Хозяйка дома, видимо заскучав в одиночестве, решила понаблюдать за процессом увековечивания её сына на бумаге. Я поэтапно комментировал свои действия и с удовольствием показывал ей результат. Шо злился, но молчал, а мы делали вид, что не замечаем его недовольную физиономию. Когда с работы вернулся глава семейства, познакомился со мной и тоже занял место наблюдателя, терпение парня лопнуло. Он с воплями вытолкал родителей из комнаты, захлопнул дверь и зло уставился на меня, скрестив руки на груди. Видимо, это его любимая поза, когда он чем-то недоволен. Я зашуршал карандашом, не упуская возможности зарисовать и её. — Я так больше не могу! Не квартира, а проходной двор какой-то! — Да ладно тебе… Им же просто интересно. — Бесит! — он зло свернул глазами. — Ну, если хочешь, завтра можем пойти ко мне. Я живу без родителей, а у сестры курсы, так что над душой никто стоять не будет. Он долго пристально смотрел на меня, видимо, раздумывая над заманчивым предложением и прикидывая в уме, сможет ли вырубить меня вазой, если я вдруг окажусь маньяком. — Хорошо, — наконец согласился собеседник. Я мысленно поздравил себя с победой. Вот и второе дело сделано – неделя отдыха от домашних хлопот мне обеспечена. … Я сгрузил на обеденный стол два огромных пакета. — Что это? — Лика заглянула в один из них. — Продукты, — радостно пояснил я. — Хм, праздник какой-то намечается? — она начала доставать из мешков яйца, муку, макароны, картошку, курицу, помидоры… — Конечно! Целая праздничная неделя! — я сиял, как начищенный самовар. Лика удивлённо посмотрела на меня: — Братик, ты обо что-то головой стукнулся, да? — Нет, просто завтра тебя ждёт сюрприз! — и я с загадочным видом удалился в свою комнату. … Прекрасным апрельским субботним днём хочется подольше поваляться в кровати, а потом пойти попинать мяч во дворе с приятелями, а никак не киснуть на физике, забивая мозг непонятными и, я уверен, ненужными мне формулами. Но к счастью, это последний на сегодня урок. После него нужно найти Шо и со спокойной душой повести его навстречу своей судьбе… А точнее, на встречу Лике. Я вчера так разволновался, что случайно навёл порядок и в своей комнате, и в кухне, и даже в ванной. Когда я появился с тряпкой в комнате сестры, она от неожиданности вылила на себя лак, которым как раз красила ногти. Глядя на то, как на белой футболке растекается яркое красное пятно, я понял, что и правда немного увлёкся. — Ты чего такой довольный сегодня? — прошептала Лика, пока учитель что-то царапал на доске с умным видом. — Скоро узнаешь! — Сюрприз, да? Тебя выбрали президентом какой-нибудь далёкой малоразвитой африканской страны? — Ну, почти… Сама увидишь! — Вся в ожидании, — кисло протянула она, понимая, что от меня ничего не добьётся. Зазвенел звонок, и я бросился прочь из класса. Лика сразу после школы шла на свои курсы, поэтому её можно было не ждать. Перехватив Шо на лестнице, я бодро потащил его к своему дому. Он не сопротивлялся, но поглядывал на моё светящееся от счастья лицо с некоторой опаской. Я в ответ лишь ещё шире улыбался и с энтузиазмом рассказывал, как нас замучили сегодня учителя. Не успел я открыть дверь, как Айк налетел на нашего гостя и чуть не сбил его с ног. Пока Шо разувался, пёс облизал ему руки, щёки, нос и даже уши. Я пытался оттащить любвеобильного питомца, но тот активно сопротивлялся. — Айк, фу! Нельзя! Надо же, как ты ему понравился… — Да он мне тоже, — парень потрепал животное по голове, от чего пёс чуть не умер от счастья. — Фокстерьер? — Ага. Мне достался какой-то слишком гиперактивный индивид. Ты проходи в комнату пока, — я махнул одной рукой на нужную дверь, второй пытаясь прицепить к ошейнику поводок. — А я свожу его на улицу. Выгуляв Айка и наполнив миску кормом, я вернулся к гостю. Тот как раз стоял около письменного стола и внимательно разглядывал фотографию в рамке. На ней Лика целует меня в щёку, а я, лохматый и не до конца проснувшийся, ошалело смотрю в объектив. Эмоциональное такое фото получилось. Лика подарила мне его на 23 февраля. Не знаю, что заставило её выбрать именно розовую рамочку сердечком, но сопротивляться я не стал и торжественно водрузил подарок на свой стол. — Эта девушка… Я видел её несколько раз с тобой. Вы встречаетесь? — он бросил на меня быстрый внимательный взгляд. — Нет, что ты! Это моя сестра, — радостно сообщил я. — Сестра? — он удивлённо вскинул брови и ещё раз посмотрел на фотографию. — Вы совсем не похожи. — Двоюродная. Она переехала в январе и теперь живёт здесь и учится со мной в одном классе. — Хм… — протянул Шо, ставя фотографию на место. — Она тоже красивая. Думаю, у неё много поклонников… Я не стал уточнять, с кем он сравнивает красоту моей сестры, гораздо больше меня волновало то, что он заинтересовался Ликой. Это значительно облегчало мне работу. — Да нет, она ещё не успела ни с кем особо познакомиться… А у тебя есть девушка? — Неа… — Да ну? — поразился я. — Не может быть! С твоей-то внешностью?! — Что тебя так удивляет? У меня действительно нет девушки. Или, по-твоему, я должен завязывать отношения с каждой, кто на меня вешается? — Нет, конечно… — Знаешь, я не собираюсь встречаться с теми, кто меня не интересует. От безапелляционного тона захотелось провалиться сквозь землю. Кажется, меня только что отчитали, как котёнка, сунувшего свой нос не туда, куда надо. — Как ты сегодня будешь меня рисовать? — Шо сменил тему, чему я, признаться, несказанно обрадовался. — Я хочу понаблюдать за твоими эмоциями в непринуждённой обстановке и поделать наброски. Думаю, это можно сделать и на кухне. Ты, наверное, голоден? Он кивнул. … Мы с Шо пили уже по третьей кружке чая и болтали обо всём, начиная с учёбы и заканчивая рыбалкой, когда домой вернулась Лика. Она зашла в кухню как раз посреди спора о том, чем лучше прикармливать леща. Надо отдать девушке должное – она мгновенно справилась с шоком и лишь вопросительно взглянула на меня. Я вскочил со стула, уронив папку с рисунками и рассыпав их по всему полу. — Шо, знакомься – это моя сестра Лика, я тебе о ней рассказывал. Лика, это Шо… — Оу, гости в нашем доме – большая редкость, — Лика подмигнула мне и присела рядом с азиатом. — Чем Лёше удалось заманить такую популярную личность в нашу скромную обитель? Я ползал по полу, собирая листы бумаги, и прислушивался к непринуждённой беседе. Они как-то очень быстро нашли общий язык. Стало немного обидно – мне вон скольких мук стоило познакомиться с Шо, каким идиотом пришлось себя выставить, а Лика пришла на всё готовое и теперь беззастенчиво флиртует … Хотя ладно, о чём я? Мы же об этом и договаривались. Я сгрёб рисунки в охапку и сел прямо на пол, под окном. Отсюда хорошо было видно лицо гостя. Быстрыми линиями я пытался зарисовать калейдоскоп эмоций: удивление, задумчивость, серьёзность, иронию, веселье… Особенно мне понравилось рисовать его улыбку. Такую милую, скромную, какую-то домашнюю. Я не раз видел его улыбающимся, но сейчас это было настолько искренне и естественно, что я не мог оторвать глаз. Почувствовав мой настойчивый взгляд, парень чуть удивлённо глянул в ответ. Я смутился, как будто меня застали за каким-то постыдным занятием. Лика заметила нашу игру в гляделки и хмыкнула в свою чашку с чаем. Уж не знаю, что она хотела этим сказать, но я окончательно растерялся и смутился. — Шо, а куда ты собираешься поступать после школы? — поинтересовалась сестра, видимо, пытаясь разрядить обстановку. — Пока точно ещё не решил, но хочу попробовать подать документы на переводчика, — Шо наконец перестал сверлить меня взглядом, переключая внимание на собеседницу. — Вау! Я тоже! У меня хорошо с английским и французским, я училась в школе с углублённым изучением языков, а здесь записалась на курсы итальянского. — Мне тоже языки нравятся. Английский, японский, немецкий знаю неплохо, китайским ещё хочу заняться… И они снова забыли о моём существовании. … Ушёл гость только в начале одиннадцатого. Лика пошла его провожать, сославшись на то, что надо выгулять Айка. Перед тем, как захлопнуть дверь, она прошептала мне на ухо: — Можешь идти составлять меню на эту неделю. Я готова выполнить любой твой каприз, братишка. Я лежал в тишине на кровати, не включая свет, апатично перебирал сегодняшние наброски и не мог найти причину своему резко ухудшившемуся настроению. Минут через сорок, когда окончательно стемнело, вернулась Лика. Я слышал цоканье когтей Айка о плитку в коридоре, радостную песенку, которую сестра тихо напевала, шуршание её плаща и стук каблуков. Даже не видя, я мог поклясться, что она счастливо улыбается. Дверь в мою комнату приоткрылась, впуская полоску рыжего света. Я зажмурился и засопел, изображая спящего. Меньше всего мне хотелось сейчас видеть Лику и что-либо с ней обсуждать. Она снова неопределённо хмыкнула, как тогда на кухне, и аккуратно закрыла дверь, оставляя меня в одиночестве и темноте.