***
Я вдыхаю свежую прохладу ночи и медленно волочу ноги до своей съемной квартиры. На чернильном небесном полотне за серыми тучами прячется холодная, бледная луна, заменяющая потрепанные фонарные столбы, скудно разбрызгивающие свет по всему кварталу. Не люблю ходить среди этих одичавших зданий, сомнительных подвальных баров, дешевых шлюх, бродячих собак. Но у меня нет выбора, ибо только таким путем я смогу быстрее добраться до дома. Конечно, я бы мог найти другую работу. Но, пока я учусь, мне подходит только вечерняя подработка в клубе. Странно, сегодня здесь подозрительно тихо. Ни души, хотя обычно на протяжении всей этой улицы мне приходится утопать под пристальными взглядами пьяниц и картежников. Так тихо, что даже дышать неудобно. Вот. Я почти дошел до конца этой чертовой улицы. Неожиданно сзади что-то громко хлопает, отскакивает и падает, отчего с ближайшего угла выбежало несколько подранных черных кошек, в панике несущихся в сторону дороги более людного квартала. Я с трудом контролирую желание броситься сломя голову за этими кошаками. Трус. Это просто кошки. Я делаю несколько шагов вперед и замираю на месте от криков, доносящихся за тем углом, откуда выбежали кошки. Крики сдержанные, но измученные настолько, что у самого внутренности разбегаются по углам желудка. От напряжения волосы на всем моем теле зашевелились и наэлектризовались, точно оголенная проводка. Крики переходят в какие-то сиплые, давящие на барабанные перепонки стоны боли. Я все еще стою на месте, уже мысленно планируя, в какую сторону драпану, если из-за угла покажется какой-нибудь маньяк с окровавленным топором. Но из-за этого угла, хватаясь за стены одной рукой, а другой - обнимая себя за живот, показывается какой-то мужской силуэт. Он делает несколько шагов, стонет от боли, а через несколько секунд падает навзничь. Я стою на расстоянии семи метров, но даже отсюда слышно его сбивчивое, тяжелое дыхание, напоминающее дыхание человека, только что чуть не захлебнувшегося водой. Ноги сами несут меня к нему. Я должен помочь. Я не настолько трус. — Что случилось? Кто вас ранил? – в панике бормочу я, оттягивая его от стены за ворот кожаной куртки. – Погодите. Не двигайтесь. Я позвоню в скорую. — Пошел отсюда. Не нужна мне твоя помощь, - рычит мой новый знакомый себе под нос, хватаясь одной рукой за мое запястье. — Проваливай, я сказал. И как можно быстрее. Этот парень оказался так молод, что я даже удивился, что ему хватает смелости разговаривать со мной, будто я лет на двадцать его младше. Луна печально освещала его немного вздернутый, заостренный нос, его растрепанную челку и поджатые, дрожащие губы. Он все обнимал себя за живот и тихо постанывал, уместив голову у меня на коленях. Я попытался отдернуть его измазанную в крови руку от места, где его ранили, но парень только еще больше зашипел и начал гневно бормотать, чтобы я сваливал во имя мира и спокойствия Америки. — Кто-нибудь! Пожалуйста! Помогите! Умоляю! - Мои крики эхом отскакивают от стен, а рана начинает кровоточить так сильно, что мы уже почти сидим в алой луже. Ни души. Никого. Раненый начинает шарить свободной рукой по карманам, но, не найдя того, что нужно, разочарованно стонет. Я уже держу телефон у уха и жду, пока женщина на проводе спросит адрес. — Пожалуйста, скорее! – Умоляю я дрожащим голосом в трубку. Тело просто немеет от напряжения, от стресса. Служба скорой помощи уверяет меня, что через несколько минут они будут здесь. Мои руки трясутся и прижимают к себе парня, который тяжело дышит и впивается взглядом в мою татуированную руку, обнимающую его за плечо. Он похож на продрогшего птенца, попавшего под ливень, вот только этот ливень не из воды. Он из крови. Брюнет отрывает взгляд от руки и пытается взглянуть на меня. У него нет сил возмущаться, но он все равно бормочет что-то вроде: — Я же сказал, брось меня. Уходи. Пожалуйста, мать твою. Я закрываю глаза и продолжаю его держать, пока брюнет совсем не затихает, а где-то рядом не становится слышно машину скорой помощи, утопившую весь квартал и мое сознание в громком гудении сирены.***
Я торчу в местной больнице, в одной палате с моим новым знакомым, почти засыпая на пустой кровати рядом с ним. Прибор, демонстрирующий состояние его жизнедеятельности, монотонно попискивает и усыпляет. Я так хочу спать, что даже не соображаю, зачем я остался с этим типом в больнице. Не очень-то он мне был рад. Да и я, честно сказать, тоже не обрадовался оттирать свою рабочую рубаху от его крови. Я не бессердечный. Просто, блять, ну такое дерьмо случается только со мной. В палату вваливается медсестра, отчего я резко подскакиваю, только бы меня не застукали за эксплуатированием свободных кроватей больницы. Плюс ко всему, мои джинсы измазаны в кровавом месиве, а я развалился на чистых простынях. Даже скудная синтетическая тряпка, в виде халатика для посетителей, уже не спасет эту чистую кровать от пятен. Медсестра косо посматривает на мои джинсы и медленно подходит к брюнету проверить его состояние. Парень, мягко говоря, потрепан, но вполне ровно дышит и, кажется, даже шевелится. Она поворачивается ко мне с каким-то мажорским смартфоном и говорит: — Это нашли на месте преступления. Кажется, телефон принадлежит гражданину Уэю. Гражданин Уэй, укутанный в чистые одеяла, и свинья в грязных джинсах, измазанных в крови этого самого “гражданина”. Мне вручают телефон и удаляются за дверь.***
— Эй, - зовет кто-то совсем рядом, - парень, ты спишь? Я с трудом разлепляю веки и поворачиваюсь на зов. Меня с любопытством ощупывает взглядом гражданин Уэй, останавливая “полюбившийся” мне взор на моих коленках. Я несколько секунд так же показательно смотрю на свои коленки и, столкнувшись с ним взглядом, невозмутимо бормочу: — Поверь. Без штанов я бы выглядел хуже. Парень усмехается, рукой прикрыв глаза, и уже более приветливым тоном говорит: — Слушай. Я оплачу тебе прачечную. У меня в куртке был кошелек. Можешь взять столько, сколько тебе нужно. — Судя по твоему телефону, там будет в три раза больше моей годовой зарплаты. Но я хотя бы не буду вынужден ходить на работу. И, значит, никаких темных кварталов. И никаких раненых хамов. - Я приветливо улыбаюсь. — Да ты с языком своим острым осторожнее был бы. Глядишь, сам порежешься, - равнодушно отвечает брюнет, переключив внимание на свою тумбочку. – Парень, здесь не лежал… — А, твой телефон, - зевнув, отвечаю я, и кладу телефон на тумбочку рядом с его кроватью. – Все в порядке. Даже не поцарапан. — Значит, они найдут меня, - шепчет он себе под нос, приглаживая свою растрепавшуюся шевелюру. – Они наверняка скоро будут здесь. Так что лучше уходи. — Кто? — Мои… ребята. Друзья, в общем. — Но ты же не звонил им, - я проморгался, уставившись на Уэя, как гусь на заведенный трактор. — Там встроен датчик. Они найдут меня по нему, - спокойно отвечает он, даже не смотря в мою сторону. – Давай, иди домой. — То есть, вместо элементарного “спасибо”, ты прогоняешь меня, как надоедливую муху от пирога? – Я хмыкнул, направившись к его кожанке, аккуратно висящей на стуле. Я совершенно спокойно достал из кошелька то, что успел ухватить, пока кто-то высокий сзади не потыкал в мою спину пальцем. Я вздрагиваю и оборачиваюсь. — Ты кто такой? – спрашивает бородатый мужик в похожей кожанке. Рядом с ним стоит какой-то высокий светловолосый парень в солнцезащитных очках, деловито скрестив руки на груди. Вот это друзья. — Я уже ухожу. - Я метнул еще один короткий взгляд в сторону брюнета, который просто кивнул мне в дорогу, не обременив меня и словом благодарности. Отличный день. Или утро. Или вечер. Какой вообще день недели?***
Я снова медленно плетусь в сторону дома, решая не спускаться в метро, ибо люди подумают, что я кого-то убил. Я ловлю на себе любопытные взгляды. И все как один пялятся на мои коленки, на рукава моей рубахи, на мою заплывшую от недосыпа рожу. Мне настолько все равно, что я уже даже устал раздражаться. Проплыв чуть меньше километра в потоке спешащих людей, я выхожу к дороге, где одиноко стоит роскошная, черная тачка. На ее капот облокачивается задом татуированный парень в шляпе. Я призраком прохожу мимо тачки, но сзади доносится требовательный голос этого самого татуированного блондина: — Парень, похоже, у тебя проблемы. Может, тебя подвезти? Я оборачиваюсь и хмыкаю: — Таксист, перевозящий воздух? Тут ни души в округе. — У тебя однозначно проблемы, - откуда ни возьмись за тачкой показывается какой-то темноволосый тип, примерно с меня ростом, наставивший на меня дуло пистолета и умиротворенно затягивающийся сигаретой.