Океан в чашке и волчий хвост

- Зачем ты это сделала? - Принцесса, - Игнес отвесила глубокий поклон, детской старательностью прикрывая фальшивость жеста. – Я хотела посмотреть, как выглядят свиристели. - Ты сбросила гнездо на землю. - Клянусь вам, - девочка молитвенно сплела пальцы, - это вышло случайно! Я задела его рукой, когда нога соскользнула с ветки. Раскрея холодно взглянула на тела мёртвых птенцов и отвернулась. Общение с Игнес Кравей оставляло у неё ощущение гнили на языке, как если бы она, обманувшись приятным цветом, начала жевать переспевшие ягоды. Ей не в чем было обвинить дочь главы клана, она не могла просто прийти к отцу и сказать: это дитя мне не нравится. Потому что отец не воспримет её слова всерьёз, да и разве бывают Благородные с дурною душой? Натягивая капюшон до самой переносицы, Раскрея обернулась – Игнес стояла под деревом и смотрела на вывернутое гнездо. Уродство, заключённое в хрупкое тело ребёнка, источало тонкий, едва уловимый запах гнилых яблок. Прогулка была испорчена. Впрочем, это даже не прогулка, а побег из дома. Наследница клана Кравей обязательно расскажет всем, что видела дочь Лорда в лесу. Раскрея намеренно отклонилась от курса, делая вид, что отправилась к побережью, но через несколько сотен метров повернула и сорвалась на бег. Ноги несли её к старому особняку, затерявшемуся в лесной чаще. Отец никогда не говорил ей, кто там жил и зачем вообще кому-то понадобился дом в подобном месте, молчал об этом Геджутель и все остальные. Значит, оставалось выяснить это самой. Вынырнув из елового сумрака, принцесса остановилась на краю поляны и внимательно осмотрела местность, выпустив немного своей ауры, чтобы найти сокрытое от глаз. Кажется, никого из клана Кертье здесь не было. Ветхий и скромный особняк… нет, даже дворец, если судить по размерам, стоял просто на голой земле, лишённый садов, лужаек и фонтанов. Клубы тумана жались к его фундаменту, окна были закрыты, а парадный вход порос сорной травой. У Благородных не было сказок о призраках, демонах и прочей нечисти – они сами были сказкой для некоторых, но маленькая принцесса приближалась к заброшенному особняку с твёрдой верой в чудовищ. Дверь не была заперта – ржавые петли пронзительно скрипнули, когда Раскрея потянула за шершавую ручку, и тишина лишь подчеркнула громкость этого звука. Внутри было затхло и темно, хотя темнота никогда не была помехой для Благородных. Если б случилось так, что в мире не было солнца, которое разгоняло мрак и тем самым устанавливало некоторый порядок вещей, они бы никогда не сочли нужным освещать свои жилища. Никого. Ничего. Паутина и грязь. Принцесса пересекла столовую, большой каминный зал, несколько комнат, выглянула на веранду и зашла в зимний сад, который рос своим диким цветом, расколов стеклянный купол ради капель дождя. Вернувшись в особняк, Раскрея откинула капюшон и подошла к высокому зеркалу, с резной рамы которого свисала грязно-серая ткань. Сегодня утром няня как обычно должна была уложить ей чёлку. Лорд всегда умилялся этой пышной детской чёлочке, а Раскрея усматривала в ней унизительное сходство с фарфоровыми куклами. До завтрака девочка вытащила из шкатулки ножницы и в несколько движений укоротила ненавистные пряди. Испуганно оглядевшись по сторонам, принцесса стянула с руки перчатку, робко лизнула ладонь и пригладила вздыбившиеся волосы. Пожалуй, слишком коротко. Никто в Лукедонии такую не носит. Но это даже… хорошо. Распахнув плащ, Раскрея повернулась к зеркалу боком. Глава клана Блостер учил её стрельбе из лука и даже хвалил за успехи, но ещё пара десятилетий, и у неё начнёт расти грудь. Принцесса с поистине детской наивностью боялась, что это помешает её урокам и навыкам. Вспоминая технику стрельбы, она не могла объяснить как, но была просто уверена, что так и будет. Спросить совета в таком деликатном вопросе ей было не у кого. В самом деле, ну не идти же к Геджутелю. В пыльном зеркале холодное лицо принцессы слегка зарделось. Но грудная клетка под тканью рубашки, натянутой и разглаженной руками, была совершенно плоская, и это радовало. Раскрея уже собиралась было накинуть капюшон, когда до её ушей донёсся шум – ничего особенного, просто ветер, но звучал он так, словно где-то рядом открыты окна. Укутавшись в плащ, будто этим она могла оставить при себе все звуки, девочка прокралась по коридору и осторожно толкнула дверь. Окно в комнате было распахнуто настежь, возле него стоял хрупкий юноша в простой белой рубашке и тёмных брюках. Он даже не шевельнулся, когда Раскрея перешагнула порог и нарочисто громко шаркнула. Эта комната выглядела жилой, но почему-то именно здесь сосредоточилось всё одиночество покинутого особняка, хотя не было ни пыли, ни паутины, а на маленьком столике даже стояла чашка с чаем. Но, может, дело именно в этом: здесь был кто-то, способный ощутить скорбь этого места. Незнакомец напомнил Раскрее узников из книги со сказками: они тоже целыми днями смотрели в окошко своей темницы. Но все двери здесь были открыты, и никаких оков на этом Благородном не было. - Кто ты? – девочка не собиралась задавать вопрос таким ледяным тоном, это вышло само собой, по привычке. Ответом ей было молчание. Пройдя по ковру, принцесса обогнула кресло и вдоль стены приблизилась к окну. Подоконник был покрыт тонким слоем грязи и следами дождевых капель: его не закрывали даже во время сильной грозы. - Я спросила, кто ты? Незнакомец не повернул головы – просто покосился на неё, а потом продолжил созерцать пейзаж. Его тёмные волосы были растрёпаны ветром, словно он стоял здесь уже очень давно. - Ты знаешь, кто я? – голос Раскреи дрогнул: она была уязвлена не столько тем, что её проигнорировали, сколько тем фактом, что её задевает подобное обращение. Она-то считала, что выше пустых официальных расшаркиваний. - Я - Эрга Кенезис Ди Раскрея, дочь Лорда и наследная принцесса Лукедонии, - гордо отчеканила девочка и сделала подобающую моменту паузу. - Кадис Этрама Ди Рейзел, - спокойно ответил юноша, тем самым сорвав следующую её реплику. Структура его имени и фамилии была как у Лордов, а значит, он был очень, очень благородных кровей. Но как такое могло быть? Принцесса перечислила в уме все роды и кланы, населяющие Лукедонию – никого подобного среди них не было. А что если… Раскрея оторопела. Но это объясняет, почему отец не хотел рассказывать ей об этом месте. Повернувшись к юноше спиной, девочка подошла к столику и взяла в руки чашку. Чай давно остыл и покрылся сверху тонкой плёночкой. - Какой отвратительный запах, - произнесла принцесса и обернулась. – Ты заваривал это? - Нет. - Не знаю, что ты сделал тому человеку, но он явно пытается тебя отравить, - Раскрея брезгливо поставила чашку на место. – Ты живёшь здесь? - Да. - Один? - Да. - Почему? Ответа не последовало. Принцесса подошла к окну и выглянула наружу. Впереди начиналась тёмная стена хвойного леса, который простирался направо, налево и вдаль до самого горизонта. Иногда из пучины смолистого сумрака выныривали птицы и, сделав круг, возвращались обратно. Выше их полёта было лишь умиротворённое молчание серо-голубого неба. Ничего интересного. Может, надо просто подождать? Вероятно, после заката сюда приходят волки или косули. Сдержав зевок, Раскрея продолжила смотреть, но ничего не менялось. Лишь однажды ветви крайней сосны поочерёдно содрогнулись под мельканием рыжей белки - девочка приготовилась ждать того, кто мог спугнуть лесного зверька, но на поляну никто не вышел. - На что ты смотришь? – не выдержала Раскрея. – Ты что, вот так проводишь все дни напролёт? - Да, Кадис Этрама Ди Рейзел, на что ты смотришь? Раскрея испуганно дёрнулась и обернулась. На пороге комнаты стоял Лорд. - Я уже минут десять наблюдаю за вами, - с улыбкой произнёс он, плечом придерживая открытую дверь – её петли должны были скрипнуть, но Благородный вошёл в комнату совершенно бесшумно. На нём была одежда из чёрного бархата с золотым шитьём, какую принято носить во дворце, и в этом заброшенном особняке смотрелась она на удивление уместно. Юноша впервые за всё время шевельнулся. Развернувшись, он прижал руку к груди и отвесил глубокий поклон. - Ну-ну, не надо формальностей, всё же это я у тебя в гостях, - Лорд небрежно махнул рукой и посмотрел на притихшую принцессу. – Очень хитрый ход, дочь моя. Обрезать себе чёлку, чтобы папа проливал над ней слёзы, а в это время тихонько удрать из дворца. Только ты не учла, что папа скор на траур и очень хорошо знает свою маленькую девочку. Если тебе не хотелось, чтобы я догадался, куда ты пойдёшь, надо было лет десять не спрашивать об этом месте. Поджав губы, Раскрея отвернулась. Она могла держать себя по-королевски с кем угодно в Лукедонии, даже с Игнес Кравей, но манера поведения родного отца всегда выбивала у неё почву из-под ног. И если бы то же самое не случалось с Геджутелем, она считала бы себя совсем никчёмной. - Ну не дуйся, хорошо, признаюсь: папа оббегал половину острова, прежде чем заглянуть сюда. А теперь давай вернёмся домой. Раскрея внимательно посмотрела на юношу, который стоял и просто смотрел куда-то впереди себя. Вопрос, который крутился у неё на языке, не был предназначен для чужих ушей, поэтому она молча пересекла комнату и взяла протянутую руку Лорда. - Кадис Этрама Ди Рейзел, - произнёс Благородный, пропуская дочь впереди себя, - а ты не желаешь к нам присоединиться? - Нет. - Ну хоть на ужин загляни. - Нет, благодарю. - Я велю приготовить что-нибудь особенное. Разве ты не голоден? - Нет. - Подумай хорошенько, у нас полно свободных комнат. А, раз уж ты теперь знаком с моей дочкой, после ужина можно устроить посиделки в пижамах. - Нет, благодарю. - Ну, как обычно, - Лорд утомлённо вздохнул. – До встречи, Кадис Этрама Затворник. - Отец, нам надо поговорить. - Конечно, ведь ты разбиваешь мне сердце, - преувеличено трагически вздохнул Лорд, - разве я не просил тебя называть меня папочкой? - Отец, я серьёзно. Мужчина остановился, и принцесса вместе с ним. Запах смолы и прелой хвои обволакивал колоннаду шершавых стволов, меж которых дрожало эхо монотонного стука дятлов. Здесь, среди редкого подлеска и тяжёлых гроздьев лесных ягод, которые полоскал в вечернем тумане кустарник, они были совершенно одни – нет, наедине. То, чего сложно было добиться во дворце и прилегающих к нему территориях. - Хорошо, - Лорд присел и ловко подхватил дочь на руки. – Давай поговорим. Щёки Раскреи порозовели, но она справилась со смущением и строго произнесла: - Кадис Этрама Ди Рейзел – он твой внебрачный сын, я права? Мужчина часто заморгал. Потом отвернулся и, прикрыв рот рукой, затрясся от смеха. Так продолжалось несколько минут, после чего взгляд алых слезящихся глаз вновь обратился к принцессе. - Дитя моё, - Лорд нежно поцеловал дочь в висок, - это лучшее, что я слышал за последние полторы тысячи лет. Рейзел законнорожденный, но не мой сын. Иначе бы я не позволил ему торчать там целые дни напролёт. Раскрея ощутила, как что-то в её груди разжалось и перестало болеть. - Тогда кто он такой? - Я расскажу тебе потом. - Опять потом? Но ты… - Потом, когда мы вернёмся домой и поедим маленьких милых печений в виде кошечек. - Отец, я уже взрослая и не хочу печенье в виде кошечек. - А твой папа хочет, - заговорщицки подмигнул Лорд. – Но мне уже не солидно идти к повару и выпрашивать у него сладости, поэтому я вынужден прикрываться твоим именем. Ты ведь не оставишь своего бедного отца умирать от голода? Раскрея поджала губы, чтобы не улыбнуться. Её холёная гордость рассыпалась в пыль рядом с этим человеком, и оставалось лишь робкое чувство нежного обожания, перед которым она была совершенно бессильна. - Вот и хорошо. Гляди, - Лорд указал вверх, - уже появились звёзды. На ужин мы опоздали. Прижавшись щекой к его щеке, Раскрея прикрыла глаза и задала самый болезненный вопрос: - Отец, ты считаешь, я буду плохим правителем? Мужчина ничего не ответил. Легко удерживая дочь на руках, он спустился по склону к каменистому ложу ручья, пересёк его, и лишь оказавшись на прогалине, произнёс: - Раскрея, дитя моё, тебе совершенно незачем быть Лордом. Голос его звучал непривычно серьёзно, даже печально. «Значит, это правда, - подумала Раскрея. – Конечно, ему грустно, потому что я не достойна унаследовать титул и Рагнарёк». - В мире есть гораздо более интересные вещи, чем правление этой закостеневшей страной. - Но я твоя дочь. - Разумеется. - Я твоя наследница. - Нет, это тебе совершенно ни к чему, - Лорд поднял её на вытянутых руках и несколько раз повернулся вокруг своей оси. «Потому что я девочка? Ты действительно считаешь, что я не смогу? Я остригу волосы, буду целыми днями учиться, я даже…» - Но что мне тогда делать? Кого ты тогда хочешь назначить преемником? Лорд обнял её и произнёс: - Ну-ка, держись крепче. Мир смазался серыми пятнами, превращаясь в бесконечный порыв холодного ветра, и девочка торопливо зарылась носом в ворот отца. Она чувствовала напряжение его мышц, ощущала, как мимо застывшими во времени предметами проносятся деревья и камни. А потом резко навалился рёв океана, и шквал солёного воздуха смешал волосы: золотые и чёрные. Тёмные волны раз за разом обрушивались на берег, впивались сотнями невидимых пальцев в мелкую гальку и с грохотом волокли её за собой в пучину, рассыпая по пути. На побережье властвовала ночь. Покрытые солью камни скрипели под ногами Лорда, когда он спокойно подошёл к самой кромке прибоя, позволяя холодной воде в последнем усилии медленно нырять под подошву его сапог. - Посмотри, Раскрея. Девочка медленно повернула голову. Клочья облаков подобно разбитой и рассеянной армии ползли в сторону Лукедонии, с чудовищной скоростью проносились над головой и устремлялись вглубь острова. - Посмотри, - мужчина указал в неровный, вздыбившийся хребтами волн горизонт. – Там, за океаном, живут люди. Они не такие, как мы, они вечно торопятся, потому что их жизнь коротка – короче, чем твоё детство. Поэтому, чтобы всё успеть и всё узнать, они постоянно что-то ищут и стремятся ко всему новому. Некоторым из них только кажется, что они придерживаются старых традиций – на самом деле, они постоянно меняются. Слезящимися глазами принцесса смотрела на восток. - Раскрея, дитя моё, - Лорд ласково провёл по волосам дочери, - когда ты захочешь узнать, как тебе жить и что делать, ступай в мир людей и учись у них. Принцесса лишь крепче обняла его за шею. - Почему ты плачешь, Раскрея? «Отец, я буду Лордом, хочешь ты этого или нет». - А ты? - Я не плачу, - улыбнулся мужчина. - Лорды никогда не плачут, - он вытянул руку, будто прикрываясь ладонью от ветра. - Это просто брызги волн. - Я тоже не плачу. Будущие Лорды никогда не плачут. Очередной порыв ветра стянул тучу с восходящей луны, и её бледное сияние расползлось по небу. Принцесса смотрела на пятна лунных морей, шум океана убаюкивал, и в какой-то момент ей стало казаться, что дворец, тронный зал, Рагнарёк, особняк – вся Лукедония находится там, далеко на луне. А здесь совершенно другой мир, где нет ничего кроме ночи и рёва волн. И если бы время могло остановиться, она бы навсегда осталась здесь с отцом в каком-то сонном полузабытье. - Папа, - хрипло прошептала девочка, - давай вернёмся домой.