Бермудские острова

Кораблекрушение Корабль плыл по лазурным водам океана. Яркое солнце освещало бескрайнюю водяную гладь. У всех на палубе было прекрасное настроение. Кто-то пил шампанское, кто-то слушал музыку и в такт мелодии размахивал руками. В небе летали чайки. Они жалобно кричали что-то, но никто не видел в этом крике никакого дурного знака. А возможно стоило бы. Порой приходится прислушиваться даже к мелочам, но это Джеджун понял позже, гораздо позже. Сейчас он тоже улыбался и смотрел на девушку, которая поправляла свою шляпку с большим сиреневым бантом. Она была такой хрупкой под этим палящим солнцем. Ее светлые, рыжеватые волосы развевались на ветру куделями. Они переливались в его лучах и были похожи на янтарь. Нос был немного курносым, на нем мелькали веснушки, но это лишь придавало ее лицу особую привлекательность. Большие, распахнутые навстречу миру глаза смотрели на него лучезарно и доброжелательно. Ри зажмурилась, а затем подбежала к Дже и обняла его за плечи. Он улыбнулся спокойной, блаженной улыбкой. Как же было ему хорошо с этим созданием света, как он был счастлив, когда она вот так просто обнимала его за талию. Прошел месяц с того момента, как они познакомились, но Ким знал точно – эта девушка его вторая половина, та, которую он так долго искал. Поднеся ко рту стакан с соком, он совсем расслабился. Темная, стильно подстриженная челка падала на его бледную кожу. В раскосых темных глазах сейчас отражался весь мир. Такой сказочно яркий и насыщенный для него. - Слушай, Дже. Я так счастлива. – Затараторила Ри. Ее голос был мягкий, немного детский. Даже в нем чувствовалось что-то светлое, прилетевшее из детства. - Я тоже. Я самый счастливый. – Он уткнулся носом в ее плечо. Где-то вдалеке вновь прокричала чайка. Ее крик был каким-то болезненным. Девушка встрепенулась. Неожиданно по ее коже прошел холодок. - Ты такой известный. Порой мне, кажется, что ты забудешь меня. Опять будешь петь… - Это было не то, что она хотела сказать, но почему-то именно это вырвалось сейчас. - Стой, Ри. Опять ты за свое. – Дже попытался отшутиться. – Если ты так будешь говорить, я объемся мороженного и потеряю голос. - У меня плохое предчувствие, - сказала она невпопад и посмотрела в сторону, откуда кричали чайки. Ее глаза скользили по воде, вдруг они там что-то увидели, она, побледнев, вцепилась руками в плечо Джеджуна. Когда-то ее сестра погибла в море, именно около Бермудских остров, поэтому плавание в море всегда пугало Ри, но когда Джеджун решил плыть на корабле, она сначала ужасно испугалась, но не захотела ему показывать это. Ри не хотелось, чтобы этот парень подумал, что она трусиха. Но сейчас ей становилось все сильней и сильней не по себе. Может это обычная паника? Ее сестра умерла в море и сейчас она накручивает себя… Но почему минуту назад она видела в воде труп? Этого не может быть. - Слушай, у меня кружится голова, - сказала девушка. – Я посижу в каюте. - Тогда я с тобой. – Джеджун взял ее за руку и почувствовал, что девушка вся дрожит. - Что случилось? - испугано произнес он. - Тебе не хорошо? - Да, немного. – Ей не хотелось признаваться в том, что ее пугает. Посмотрев еще раз на гладь воды, девушка уже не видела труп. «Я просто себя накручиваю, - мысленно рассуждала она сама с собой. - Многие корабли проходят здесь и все обходится. Это просто детский страх». Они прошли по палубе и вошли в коридор, где располагались трюмы. Коридор показался девушке сейчас каким-то душным и тесным. Навстречу им шел кто-то из моряков. На нем была светлая форма, фуражка. Он приветливо улыбнулся, остановился, словно хотел что-то сказать, затем неожиданно передумал и пошел дальше. В его походке было что-то неестественное, но что именно девушка поняла только позже – он не сгибал ноги в коленях. Совсем не сгибал. Девушка шагнула вперед, как вдруг неожиданно погасла лампа. Она вскрикнула. Джеджун, стоявший сзади и следивший за ней, рассмеялся. - Да ты трусиха. Настоящая трусиха. - Вовсе нет. – Ри показалась ему язык. – Подумаешь покричать нельзя. – Она хорохорилась, но ей становилось все страшней. Казалось, что потолок навис над ней, а земля уходит из под ног. Хотелось спрятаться, зарыться куда-то, но она не находила вокруг ничего, за что можно было бы уцепиться, кроме Джеджуна, который стоял и непонимающе улыбался. Хотя на лице его и отражалось уже беспокойство за нее. Он пытался приободрить ее шутками, но они пролетали мимо. Чувство, что сейчас начнется что-то ужасное не оставляло ее. Призраки нависли над этим кораблем, над этим морем, над ними. Корабль неожиданно остановился. С полок попадали вещи. На палубе началась суматоха. Коридор словно накренился, поплыл куда-то. Резкий толчок отбросил Джеджена от Ри. Он упал на ковровую дорожку, больно ударившись рукой. Через минуту на нем уже лежала и девушка. Ее все еще трясло, но теперь дрожь почему-то уменьшилась. Такое бывает, когда ждешь чего-то неизбежного и боишься, а когда оно наступает страх неожиданно проходит и сменяется каким-то странным отупением. Именно это чувствовала Ри. Ее длинная юбка съехала на бок, приоткрывая красивые изящные ножки. Одна из лямок платья съехала, приоткрывая белую, по-детски нежную кожу. Джеджун смотрел на ее плечо и чувствовал, как внизу что-то тяжелеет. Затем он взглянул на перепуганные глаза любимой и встрепенулся. - Извини… Я.. Все будет... - Он хотел докончить фразу «хорошо». Но у него это не вышло. Девушка заткнула его мощным поцелуем. Сейчас в груди ее клокотало два чувства. Первое - страх, а второе – безумное желание к Дже. Он лежал перед ней такой незащищенный и ранимый. Такой подвластный стихиям и ей, что у нее от этой мысли кружилась голова. «Все так скоротечно, смерть так близка», – почему-то подумалось ей. Так почему бы напоследок не почувствовать тепло этих губ, этого тела? Его красивые изгибы... Эти пухлые, немного девичьи губы. Она запустила свою руку в его густые темные волосы, сжала лодыжкой его ноги и продолжала страстно целовать в губы. Сначала парень хотел вырваться, но затем поддался ее чарам и силе ее движений. Девушка начала расстегивать на парне рубашку, но тут сильный толчок отбросил их в другой край стены. Где-то раздался вопль, затем еще один. Дже высвободился из ее объятий и, наконец, спросил: - Что ты делаешь? Мы же… - Что мы же? Он сейчас потонет! - сказала девушка уверенно и продолжила расстегивать пуговицы на его рубашке. «Она что с ума сошла? – подумал Ким. – Надо посмотреть, что на палубе и…» Ее рука дотронулась до его самого чувствительного места. Он слегка застонал, сначала желая отдаться этому чувству и девушке, но затем легкий удар из за толчка судна, привел его в чувства. Он убрал руку девушки и посмотрел ей в глаза. - Ты спятила, нам надо выбираться, если корабль потонет, то нужно перебраться на шлюпки! И.. Эта фраза так и осталась висеть в воздухе, так как сильный удар корабля, вызвал качку. Их мотало из стороны в сторону минут десять. На палубе раздавались крики матросов, в коридор влетела какая-то девушка с искаженными от страха глазами, поскользнулась и, упав, заревела. Что там случилось? – подумал Дже. Его спокойствие стало сменяться испугом. Неужели его Ри чувствовала это с самого начала, но как? Скрежет корабля прервал его мысли. Он все нарастал, вскоре он смешался с нарастающим гулом. В воздухе нависла какая-то злая тень. И именно в этот момент вода хлынула через борт корабля, который накренился... Ее потоки, мощные, сильные и стремительные неслись с такой разрушительной силой, что сметали все на своем пути: кровати, столы, измерительные приборы, огнетушители. Вот двери в коридор открылась. И сначала в него потекла слабая струйка, но затем огромный и мощный поток воды снес дверь и хлынул во внутренние покои корабля. Девушка завизжала, но ее визг быстро заткнула вода, которая окутала ею всю и шибанула об стену. Вот вода приблизилась к влюбленным. Сердце у обоих замерло. Дже попытался схватить девушку за руку, но было поздно. Вода со всей мощи ударилась в них, снесла обоих, ударила сначала об дверной косяк, затем они вылетели вместе с ней на палубу. Здесь другой поток смешался с их и подхватил рыжеволосую. - Ри, - заорал он. – И попытался схватиться за край ее платья. Но это не удалось, вода несла его к корме, а ее к пирсу. – Ри,- взмолился он. Ему хотелось стать сейчас всесильным и успеть обнять ее, закрыть, спасти. Но это было невозможно. Воды были безразличны к их любви, а его мышцы были слишком слабы для стихий. Он попытался за что-то зацепиться, но безрезультатно. В конце, парень понял, что если даже за что-то и зацепится, то ему просто выкрутит руку. Он посмотрел чуть левее. Это последнее, что удалось ему увидеть на этом корабле. Везде растилась картина полного разрушения. Корабль накренился и лежал на одном боку. По палубе хлестали волны, казалось, еще секунда и он перевернется, уйдя под воду со всем своим новейшим оборудованием, унеся жизни людей, похожих сейчас на таракашки. Но самое странное в этой картине было то, что светило солнце. Не было ни ветра, ни шторма. Вдалеке, как и прежде, голубела безбрежная и спокойная гладь океана. Нигде не было даже признака на что-то ужасное. «Мне это снится?» – подумал парень. И тут его со всей силы втемяшило в борт. Он уцепился за него с последней силой и потерял сознание. Тем самым временем, корабль скрипнул, заверещал и перевернулся. Образовалась огромная воронка, которая потащила его на морское дно. Не прошло и трех минут, как гладь воды вновь затянулась. Над океаном все стало тихо и спокойно. Словно и не потонул никакой корабль, словно и не погибло около тысячи людей. Какое там кораблекрушение? О чем вы говорите? В мире всегда есть две противоположности - свет и тьма. Точнее не так, свет, то есть электромагнитные волны, летящие из космоса и их отсутствия. Но это только в мире, а в мире Киф не было до этого дня ни света, ни тьмы. Он существовал из волокон воспоминаний, фантазия, просто как временная дыра. Когда-то здесь было тихо и спокойно, лишь цвета, кои видит наш глаз, и кои не видит, переливались здесь, создавая причудливую картину. Ничто не заселяло этот мир, ибо уже изначально он был мертв, как пустые пространства вселенной. Хотя нет, в ней существовало время, то есть текло разрушение. Разрушение, разложение - это и есть время. А тут не было даже этого. Но в один прекрасный день, сюда попал труп человека, с его воспоминаниями и надеждами. У людей всегда слишком много того и другого. С тех пор, временная дыра заполнилась временем и начала притягивать тех, кто был неудовлетворен жизнью реальной. Они все приходили, приходили и приходили. Смерть манила их сюда, где они создавали свои миры, придумывали свои города, свою любовь, свое богатство. Постепенно каждый стал мешать другому, мечта одного противопоставлялась другому, каждый боролся за нее, вцепляясь в глотку другому. Так мир надежды превратился в обычный мир, где главным стало выживание. А выживал, конечно, сильнейший. Только вот «обычным» миром этот мир можно было назвать с оговорочной, так как жили в нем вовсе не люди, а мертвецы, которые наполняли его несуществующими предметами. Но все идеи становятся явью, лишь поверь в них. Сильная вера – опасное оружие, особенно в руках эгоцентриста. Джеджун очнулся. Он попытался приподняться, но это не получилось. Все тело ломило, адская боль пронизывала грудь. Несколько минут он не мог понять, где он, что он и что это за место. Потом память начала возвращаться к нему, и он вспомнил про затонувший корабль, про Ри, которую унесло волной в другую сторону. Он тихо застонал, больше от боли душевной, чем физической. Взгляд его сначала был потуплен, он даже не пытался понять, где он находится. В мыслях крутилось только одно. – Надо срочно найти Ри. Эта мысль так заела у него, что он даже попытался вскочить, но тут понял, что этого сделать не может, по одной простой причине – его руки были связаны. Он попытался высвободиться, но веревки были очень прочны, и у него не получилось даже чуть разжать их. - Что это? Мне снится, но? – Он рванулся еще сильней, но это причинило лишь больше боли. - Вот дурак. Он явно не протянет и трех дней. На вид совсем юнец. – Сказал мужик, стоявший в стороне. Он был худощав, кожа его была сероватого оттенка, глаза впали от непомерной работы, и он больше напоминал призрака, чем человека. На нем были какие-то лохмотья болотного цвета. На груди и спине было много рубцов, как свежих, так и старых незаживших. - Да ладно. У него мышцы прям так и прут, такие красивые формы... – При этих словах второй мужик сплюнул и расхохотался. – Наверно, работал моделью. Ха-ха. Из него тут быстро сделают модель уровня AFC. – У говорившего это, была рыжая нечесаная борода, облезлая кожа на плече и беззубый рот, который делал его смех каким-то ужасным кряканьем. - Ставлю на пять дней. И ваши желудки останутся без еды. – Добавил третий, сидящий в углу. Его не было почти видно, так как этого парня закрывала перегородка. «Это они обо мне? Что они вообще себе позволяют?» - Джеджун разозлился на эти глупые слова и хотел уже что-то им ответить, что, мол, кто они такие, чтобы обсуждать его и его жизнь, но встретившись взглядом с рыжебородым понял, что это делать не стоит. Лишиться пары зубов, ему вовсе не хотелось. - О, а он, кажется, очнулся. – Рыжебородый подошел к нему и нагнулся. - Приветствую тебя в аду, хотя к чему это я. Зачем здороваться с трупом? Это окончательно вывело Кима из себя. Помимо того, что они обсуждали его за спиной, еще и хамили. - Что вы себе позволяете! - Ха, да ты гордый, как я посмотрю, - заявил рыжий и усмехнулся. – Ну, ничего, тут это быстро проходит. – Хочешь, чтобы папаня выиграл, помалкивай. А то пять дней – это тоже срок немаленький. – Рыжебородый подмигнул, сидящему в тени и крикнул. - Что разлеглись, а ну быстро работать! После этих слов, трое мужчин с неохотой встали и побрели в сторону выхода из пещеры. Только сейчас, когда глаза Кима привыкли к темноте, он понял, что находится в подземелье. Здесь было сыро и грязно. Сталактиты и сталагмиты спускались и поднимались сверху и снизу. Где-то стены поросли мохом, где-то грибами, а где-то в прорезях кишела всякая разная тварь. «Что это за место? Что я тут делаю?» - Джеджун озирался по сторонам. Вроде век рабства давно прошел, даже тюрьмы были довольно цивилизованными. А это напоминало рудники из старинных фильмов. Если он и, правда, в аду, то почему его окружают люди, а не черти. Или черти выглядят как люди? Мысли путались. Все это казалось ужасным сном. Ему хотелось спросить кого-то, где он и за что тут. Но все эти надменные парни куда-то ушли. Тут его взгляд остановился на каком-то камне, покрытом тряпьем. Вскоре он понял, что это вовсе не камень, а человек. Он лежал и смотрел на него, но как ужасен был этот взгляд. Дикий, ненавистный, холодный как у зверя. В нем не было ничего человеческого. - Ну что уставился? А? Жить надоело? – Его голос был больше похож на лай. Говорил он на английском с какой-то примесью ирландского. - Через пять дней, будешь не лучше меня, красавчик. – Он сплюнул. - Где я? И к чему эти угрозы? – Дже не хотел с ним говорить, но быть неведении было еще хуже, чем слушать это рычание.