Размышляя

Проказа улыбается. Как все-таки смешны эти дети, воображающие себя пупом земли и вершителями судеб человеческих — а все из-за лишних пяти сотен лет. Безумный мальчик Рован, порывистая Тиа, даже тихоня Митифа — все они считают себя великими магами, великими людьми и — великими злодеями — никак не меньше. Наверное, лет в сорок это вызвало бы у нее глухое раздражение, но теперь, ей было смешно и немного грустно. Глядя на младших Проклятых, она вспоминала себя молодую — такую же самоуверенную и неосторожную в словах и действиях, уверенную, что весь мир ей принадлежит и ей обязан по ее праву носителя «искры». Аленари и Лей уже давно выросли из этих детских игр, но еще не смогли достичь той спокойной мудрости, позволяющей любую ситуацию обернуть себе на пользу. Вот, например, Тиа, так неудачно попавшая под заклятие Целителя. Можно было отпустить ее мотаться в одиночестве по городам и весям, позволяя копить силу и злобу. Конечно, Тиф была не настолько сильна, чтобы это беспокоило Проказу, но зачем отказываться, если судьба подбрасывает тебе такое замечательное орудие? Тальки уже давно избавилась от брезгливости и привычки отвергать возможности только из-за своих принципов или предпочтений — как Аленари, например. Хотя ее трудно в этом винить... Конечно, у Тальки тоже были свои заботы — например, достать для себя новое тело — жена лучника, как там бишь ее, Лаэн? — подошла бы в самый раз. Но зачем же это афишировать? Зачем ей этот грохот, шум и тучи пыли, без которых просто-таки не могут обойтись остальные. До сих пор хотят внимания, что ли? Или, может, уже получили его достаточно, но продолжают требовать — по привычке? Тальки с недовольным кряхтением поднимается с кресла. Тесто уже подошло, пора печь пирожки. Нет, все-таки тело нужно сменить как можно скорее. Ведь лучник с женой не откажутся от свежей выпечки?