Прозрачные воды южных морей

Глава 7 - Ты типа не девочку по попке гладишь! – Издевался инструктор. – Типа сильней бей! Инструктор, бывший у семьи Чоу до этого, и в подметки не годился новому. Новый инструктор… - О! А типа хочешь меня по попке погладить? Если дотянешься, дам помацать от души, типа того! А попень у меня – будь здоров! Типа сам видишь! … новый инструктор совершенно спокойно, не сбивая себе дыхания, издевался над бедным Чоу Сеунгом. Новый инструктор не пытался нападать, а, совершенно не напрягаясь, ловил любую мою атаку и отправлял меня кувырком на пол. И добавлял «на засыпку». - Плохо стараешься, типа того! Будешь так к сиськам тянуться – девственником останешься, типа того! Ну, что это за удар! Что это за удар, типа того! Новый инструктор бил не смертельно, но очень больно и очень-очень обидно. В таких случаях обычно говорят что-то про «последнее издыхание»… Не-е-ет, на последнем издыхании я уже был десять минут назад. Вот ведь парадокс – какой-нибудь физкультурник может часами бегать трусцой, прыгать со скакалкой, толкать от груди стокилограммовую штангу… А дойдет дело до драки – именно драки! – и сдохнет этот физкультурник на второй-третьей минуте! - Одно хорошо, дыхалка есть, типа того! – Будто прочел мои мысли инструктор. «Дыхалка» у меня была до пятой минуты. И это было обидно. Бывший до этого инструктор мог меня запинать, только подключив трех-четырех родственников. Я был банально быстрее. Вот как этот… ЭТА стерва - по отношению ко мне. Она даже не ускорялась – она просто видела, куда и как я буду бить в следующий миг! О! А вдруг она видит какой-то аналог моих «спиц», но – от рук и ног противника? «Она». Новый инструктор – женщина. Китаянка. Красивая, яркая, эффектная. Она даже переодеваться не стала, дрянь такая, перед тем, как меня бить! Белый короткий пиджачок с золотой вышивкой поверх красного китайского ципао с разрезами аж до талии, красные туфельки… и кружевное черное белье, «сверкающее» в разрезах платья. И ноги у нее классические – «от ушей»! И красивые. Общее впечатление портил только фингал под правым глазом… Ну, Йонг – она прыгучая. Как хорек. Или тушканчик. - Потому что есть общая выносливость, а есть специальная выносливость! Типа того! И - удар пальцами под ребро… больно, бля! А еще у нее не было стиля. Вообще. Она не вставала в стойки, не держала руки в состоянии готовности… Она передвигалась совершенно естественно, будто манекенщица дефилировала, демонстрируя свои «бедра от ушей». Красиво передвигалась, сука улыбчивая! Идеально для того, чтобы… Я озвучил свои подозрения: - Тетенька Шеньхуа, а вы – тоже Черный Веер? А еще я понял, что совершил одну большую ошибку. Не в самой догадке, а в способе ее подачи. - Ты кого типа «тетенькой» назвал, маленький паршивец? – Ласково и тихо спросили меня. Вот почему женщины так остро на это реагируют?! Мой организм, распознав смертельную опасность, сам перешел в режим «Полный Пэ». Будто на глаза красные очки одели – предметы стали монохромными, и теперь вокруг были только оттенки красного. И думать я перестал вообще. Оценивать, сравнивать, планировать. Но главное – перестал бояться... +++ - Неплохо-неплохо, типа того! – Бойко клевал в левый висок знакомый высокий голос. - Кажется, ничего не сломано… – Пощекотал спокойный голос Йонг правый висок. Лежал я на чем-то твердом. Сверху сквозь зажмуренные веки лупил яркий свет. Ну, можно предположить, что я валяюсь на операционном столе, на котором утром обрабатывал раны и синяки Йонг. А рядом – вершина логики! – находятся Йонг и наш новый инструктор, Шеньхуа. И меня раздевали. Там раздевать-то было: обычное кимоно для тхэквондо – тобок – куртка и брюки… Кстати, тобок - подарок старшей сестры. Рита мотается по всему региону, выполняя какие-то поручения Балалайки и время от времени что-нибудь мне привозит… Костюм она привезла из Кореи. Из какой – Северной или Южной – не сказала, ссылаясь на секретность поездки. У них, у русских, вообще какой-то бзик с этой секретностью! Можно подумать, в Северной Корее можно купить тобок для занятий тхэквондо с лейблами южнокорейской «Моото». Ну и очередная шпилька для Йонг – ничего поделать с их взаимной «симпатией» я не могу, а засунуть подарок под кровать и никому не показывать – как-то оно… Пытался уже поговорить и с Йонг и с Ритой, а в ответ большие глаза и удивление – «да о чем ты вообще!» От обеих! - Ты за кого меня принимаешь! Конечно, не сломано! Как я его завтра, типа того, тренировать буду, если сегодня что-то ему сломаю! Всего-то пару типа синячков поставила твоему типа того, а ты уже вся такая злая! - А вы будете его тренировать, тетенька Шеньхуа? – Неподдельно удивилась Йонг. - Не зли меня, блоха! – Прошипела Шеньхуа. – Конечно, я буду его тренировать! Не могу понять, чему его учил этот лысый – никаких навыков! Дерется, типа дикий кот – если б когти и зубы были, это имело бы смысл, типа того! Он меня типа загрызть решил? Зацарапать типа? Ну, мистер Ченг не зря отправил этого лысого на материк! Бесполезный человек, типа того! Одни понты! А я бы отправила рыбку покормить, типа того! С меня неотвратимо снимают трусы. Сняли. Кстати, зачем? Ноги-руки в синяках, грудь в шишках, лицо саднит… но там у меня, слава богу, все в порядке! - Ух, ты! Неплохо-неплохо, типа того! Типа взросленький! Эй! А ну, типа того, глазки открывай! – И судя по тому, что по щекам меня хлопает Шеньхуа, последнее с меня стаскивает… стащила Йонг. – Хватит тут типа того… изображать! Продираю глаза. С трудом. Ну, все, как я и определил вначале: я – в чем мать родила (или родное государство сделало… если принять за теорию, что мы с Маргаритой – андроиды какие-нибудь), Йонг хладнокровно рассматривает мои семейные трусы, которые изящно держит перед собой держит пальчиками (лихорадочно вспоминаю, свежие ли?), и Шеньхуа… с ДВУМЯ «фонарями». Мишка Коала! - Поулыбайся, типа того! – И обращается к Йонг. – Если за полгода у него не появятся нужные рефлексы, я его у тебя заберу! Мой Хранитель типа вообще никакой! Типа махнемся! Вот же сука! Йонг меня теперь вообще убьет! - Поняла. – Спокойно кивнула Йонг, аккуратно несколько раз складывая мои трусы до размеров спичечного коробка. - А где вы вторым глазиком так ударились, госпожа Шеньхуа? Та молча посмотрела на меня… Не понял, это что - типа мое «творчество»?! +++ Сижу я в темнице… Помещение было большим – где-то шесть на десять – и находилось оно в подвале «Дома Чоу». В одном углу лежал тюфяк, в другом – стоял биотуалет. Потолок высокий – даже допрыгнуть до него я не смог. Больше тут ничего не было. Кроме меня. И было тут абсолютно, глаз выколи, темно! Ни лучика, ни огонька. И - тихо-тихо. Я слышал только свое дыхание, шум крови в ушах и звуки, которые издавал, когда передвигался или что-то делал… например, посещал туалет. Ну и галлюцинации всяческие, когда время прошло. Нет, я ни в чем не провинился. Я не обзывал мадам Чоу ни «бабулей», ни «старухой», ни «старой каргой/развалиной/перечницей». И не пытался грязно домогаться Шиньхуа – это она скорее меня постоянно в тонусе держала своим излишне раскованным поведением. Началось с того, что Шеньхуа, довольно щурясь своими сильно пожелтевшими фингалами, пообещала нам феерическую тренировку, после которой мы обязательно станем ее «типа падаванами»! Нас с Йонг развели по двум комнатам в подвале и закрыли за нашими спинами тяжелые металлические двери. И Йонг сейчас, наверняка, находилась в такой же комнате, что и я. Разумеется, за временем тут следить было невозможно. Поэтому я не знаю, сколько часов прошло прежде, чем очнувшись от очередной полудремы на тюфяке, я услышал знакомый голос: - Темнота – типа друг молодежи! Как типа настроение? Голос помолчал и с легким беспокойством добавил: - Эй, Сеунг! Ты там типа того с ума не сошел еще? Типа, без хранителя нас с блохой оставить решил? - Нет. Нет. – Ответил я на поставленные вопросы. Состояние мое было странным – слишком спокойным, слишком наплевательским, равнодушие было тотальным. Вообще. Было плевать на санкции от Шеньхуа, на перспективу стать или не стать ее Хранителем (хотя, в обычном своем состоянии я бы обязательно сказал бы про себя что-нибудь вроде «нафиг-нафиг!»… ну и ответил бы соответствующе). - Вот и отлично! Слушай типа задачу! Сейчас я буду тебя бить! Несильно, но больно, типа того. А ты – ну типа постарайся, чтобы я тебя не достала! А если не сможешь – будет больно. Типа того. Понял? - Да. - Ну, тогда типа поехали! И меня стали бить. Несильно, но больно, как и обещали. И моя апатия мгновенно закончилась – началась паника. Передвигалась Шеньхуа абсолютно бесшумно. Я не слышал ее дыхания, не слышал шороха одежды, не слышал шагов. Лишь получал болезненные удары из темноты сзади, спереди, сбоку… снизу, бля! Через некоторое время избиение прекратилось. Меня пару раз слабо пнули (нежно погладили, если сравнивать с тем, что было до этого) по ребрам и легко подняли за шкирку с пола, поставив вертикально. - Как и ожидалось - полный ноль. Типа того. Отдыхай. Вот вода. – Мне в руку ткнулось что-то… бутылка. – Пей сейчас. Типа того. Пить хотелось неимоверно, и я выдул всю воду в бутылке прежде, чем ее у меня отобрали. О том, что надо пить маленькими глотками, катая воду во рту – об этом я даже не подумал… - Пойду типа блох погоняю. Не скучай тут! Еще увид… встретимся, мой сладенький! Типа того! А можешь сказать, что боишься темноты. – Что-то объемное и жарко дышащее на ухо прижалось ко мне.– И тогда красивая тайская девушка типа останется с мальчиком и подержит его за ручку… И типа мальчиком ты пробудешь недолго, мой сахарок! Матрасик у тебя большой, двуспальный – сама выбирала! - Я не боюсь темноты. - Тц! Плохой падаван! Плохой! Будешь юнлингом! Иди тогда на свою подстилочку один, раз такой типа смелый! И гоняй свои типа мидихлорианы в одиночестве. Но это потому, что рядом Йонг нет. Была бы Йонг, Шеньхуа б уже не только висела на мне, но и шарила руками под моей рубашкой, кусала б за уши и постреливала б глазками в сторону старающейся быть хладнокровной Йонг. Хлопнула дверь. Кстати, даже из коридора не прорвалось ни лучика. Я остался один, нашел угол с тюфяком и, как подрубленный, свалился. Все тело болело – во время боя… точнее, избиения, это не так ощущалось. Что там? Возбуждение, адреналин, эндорфины? Ну, не важно! Важно, что сейчас действие всей этой замечательной химии закончилось, и я стал ловить массу незабываемых ощущений – Шеньхуа старалась, дрянь улыбчивая! Потом был сон, посещение туалета, бессмысленное разглядывание пустоты, снова сон и нарочито громкий скрежет отпираемого замка двери. А ведь в первый раз я ее даже не услышал – тихонечко открывала! - Ну что, юнлинг! Типа раскрасим эту ночь красками! - А мне вас бить можно, Дарт Шеньхуа? - О-о-о… типа знаешь, что нравится девушкам моего типа! Не так ли, мой чупа-чупсик? Не «можно», а «нужно»! Если сможешь… типа того. +++ Шеньхуа приходила еще много раз. После шестого раза я перестал считать ее визиты. И ждать перестал. Иногда она начинала с разговора, заставляя отвечать на какие-то вопросы. Иногда поднимала меня с тюфяка пинком, не проронив ни слова. Всегда приносила бутылку с водой и – иногда – тюбик со сладковатой кашицей. Три или четыре раза от нее сильно разило спиртным, два раза – перегаром… На ее невидимость и неощущаемость это никак не влияло. Момент, когда я начал «ловить» ее удары, я не отследил. Вначале – один из десяти. Потом – один из пяти. Потом – один из двух. Помню только, что перед первым «поймал!» была мысль: это не Шеньхуа наносит удар, а темнота, что меня окружает. Вот как только я вычеркнул из того, что меня окружает, саму Шеньхуа… точнее, сделал ее частью темноты – вот тогда и появился хоть какой-то прогресс, и моя ладонь впервые безошибочно шлепнула по запястью Шеньхуа. Я ее по-прежнему не видел. Не открылся третий глаз, картинка перед глазами не стала подобием зеленоватого или красноватого экрана прибора ночного видения. Но иногда я стал предвидеть, куда и по какой траектории будет нанесен удар, где находится сама Шеньхуа, в какой точке комнаты нахожусь я сам. Ловить КАЖДЫЙ удар или уклоняться - так и не получилось. Как только счет становился «один-один», Шеньхуа то ли увеличивала скорость, то ли наносила более изощренные удары. И я опять ловил в лучшем случае один удар из десяти. И ни разу мне не удалось зацепить ее саму… +++ - Не считай себя типа крутым, Сеунг! – Шеньхуа покачивала перед моим носом своей роскошной ляжкой. Сейчас я просто отжимался. На ладошках («чтобы на костяшках даже намека на мозоли не было, типа того! К тому же, отжиматься на кулаках – это типа сачковать. Типа, выиграть пять сантиметров по высоте!»). Йонг считала количество, но мне не говорила. Сам я в счете доходил максимум до тридцати, но Шеньхуа всегда сбивала меня со счета разговорами и вопросами. Количество отжиманий (приседаний с выпрыгиванием, подтягиванием и прочего), на котором можно остановиться, знала только Йонг. Она и командовала окончание упражнения. Три месяца прошло с момента, когда под повязку, заботливо повязанную на глаза подвального сидельца (перед тем, как одеть мне ее на глаза, Шеньхуа не преминула меня еще раз избить), резко ударил свет ночного города. В подвале я просидел, как оказалось, всего три недели. Все последующее время было отдано «физухе», как назвала ее Шеньхуа. Монотонное выполнение физических упражнений. Упереться в стол руками и – отжиматься от него в течение часа, двух, трех… До команды «Пошли типа пообедаем, мои сладенькие!» А после обеда – подтягивание себя на низкой перекладине, с упором ног о землю. Каждый день стол все ниже, а перекладина – все выше… - Не считай себя типа крутым, Сеунг! – Объясняла Шеньхуа, развалившись на шезлонге под тентом на крыше «Дома Чоу». – То, что ты сейчас можешь выполнить это упражнение типа шестьсот раз («Сколько?!!!»), ни о чем не говорит. В голове типа блок. У каждого. В школе типа научили, что отжаться двадцать раз – типа хорошо, а тридцать – отлично. И любой нормальный человек дохнет на пятидесяти. Если б мы с детства ходили на руках, то встать на ноги – было бы для нас типа невыполнимое акробатическое упражнение! Ну, типа того. Она тянула из высокого бокала какой-то коктейль, принесенный снизу одним из работников ресторана при гостинице. Для всех членов семьи Чоу она была… ну, еще одной дальней родственницей. Не самой главной - до мадам Чоу не дотягивала - но и не полотер какой-нибудь, а очень полезная для Семьи родственная единица, занимающаяся какими-то темными делишками, о которых никто, конечно, не спрашивал. Отношения в моей семье были запутанными. Как, наверно, в каждой большой семье – в зависимости от «контекста» одного и того же родственника можно было в одних случаях послать подальше, а в других – выполнять любые его пожелания раньше, чем он их озвучит… - Шампанское с утра пьют только… - По-русски начала Йонг. Все-таки женщины – удивительные существа! Вот как они умудряются вполне сносно выполнять целых четыре дела? Считать количество моих отжиманий, подкалывать Шеньхуа, следить за разговором и чистить ножичком яблоко?! Ну, вот как?! - Не отвлекайся от счета, блоха. – Расслабленно отмахнулась Шеньхуа. – Я чувствую, что ты какую-то гадость хотела мне сказать. Наверно, что-то про алкоголь утром. Мне плевать на твое мнение – у тебя всего пара жмуров на счету… и ни одной исполненной Цели… Йонг насупилась. Так-то по ней не видно – лицом нечто отсутствующее и флегматичное она изображает всегда (котятки и щеночки, напоминаю, исключение), но вот внутри она не такой пофигист, каким пытается казаться. Девочке только двенадцать… уже скоро тринадцать, а она уже научилась обманывать окружающих – ай-яй-яй, давайте напишем сочинение на тему «Тяжелая жизнь маленького наемного убийцы»! - … но ты не расстраивайся, - Шеньхуа говорила с предвкушающей улыбкой. - Задание уже получено! Прямо, как для вас создано! Цель – пальчики оближешь! Если ты ее успешно исполнишь, у тебя будет право сказать мне эту типа гадость на нормальном языке великого китайского народа. Может быть, я даже прислушаюсь к твоим словам. Типа того. – Она помолчала и спросила. – Сколько там? - Четыреста восемнадцать. – Откликнулась Йонг. - До пятисот дойдет – и хватит на сегодня. Как только они это сказали, и как только я осознал их слова, в руках у меня появилась резкая боль, в них будто разом поменяли мышцы на глину, руки перестали меня держать, и я рухнул на пол… - Тц… вот видишь. – Шеньхуа уже была на ногах и тыкала меня носочком туфельки под ребра в такт словам. – Слишком сильный психологический блок. – Голос ее стал задумчивым. - К «наведенке» не имеющий никакого отношения… А где же ее «типа того»? - … Типа того. Послезавтра отправляемся в Пхукет, оттуда плывем на «пассажире» в Ченнай, оттуда – в Джакарту, оттуда – в Манилу, оттуда – в Гонконг. – Она вздохнула. – Типа путаем следы. – И встрепенулась. – Кстати, блоха… - Да, тетенька «типа того»? – Йонг мрачнела все сильней, слыша каждый последующий перевалочный пункт… точнее, предполагая транспорт, которым придется до него добираться. Но Шеньхуа снова не обратила внимания на хамство: - … твоя «морская болезнь» – это типа тоже психологический блок. По моим расчетам, к Маниле это до тебя дойдет, и ты перестанешь маяться дурью. Типа того. Будешь мне должна, блоха! А ты, красавчик, отжимайся. И пока до пятисот не дотянешь – на обед типа не пойдешь! Ну, а нам с блохой принесут, если что… +++ Датч крепко зажмурился, секунду посидел так, открыл глаза и… Тщетно - наваждение не исчезло. Реви поработала с тушью, тенями, помадой и… ну, понятно, да? Самое интересное, что в целом получилось неплохо – Датч подозревал, что его компаньонка усиленно тренировалась, тратя некоторую часть гонораров на модные журналы и косметику. Но поскольку до откровенного идиотизма – раскрашивания пистолетов в розовый цвет – пока не дошло, он по этому поводу не переживал. Но на людях Реви в «боевой раскраске» появилась впервые. Рядом застыл изваянием Бенни, отставив расческу, с помощью которой пытался соорудить из волос на своей голове что-то приличное. - Странно. Действительно, действует. – Пробормотала Реви, разворачиваясь и снова скрываясь в ванной комнате, из которой только что вышла. «Всего сто двадцать миль. – Успокаивал себя Датч. – Всего сто двадцать миль, чтобы доставить людей Ченга в Пхукет… В конце концов, даже Реви не успеет натворить за это время… Хотя-я-я… Сто двадцать миль – это шесть часов на двадцати узлах экономичного хода… А за шесть часов они мне катер разнесут! Решено! Идем на тридцати шести! Три с половиной часа хода, сильная качка… у этой мелкой Чоу наверняка начнется морская болезнь – Реви будет не до того, чтобы подкатывать к пареньку, ухаживающему за девочкой. А с Ченгом как-нибудь обсудим перерасход горючки – в конце концов, честно объясню ему ситуацию!» +++ - Не могу я тебе его «отдать» или «не отдать»! – Мистер Ченг развел руками с извиняющейся улыбкой. – Во-первых, я не могу отобрать его у крошки Йонг! Во-вторых, я вообще не лезу в ваши дела! Не мой вопрос! Я ж вам не босс, сама знаешь! Шеньхуа продолжала ныть и жаловаться, но делала это по инерции, не всерьез. И сама понимала, что вопрос с принадлежностью Йогана Вайса придется либо решать (и решать радикально!) с Йонг, молодым Черным Веером, либо ждать, когда Хранитель останется без своего Веера… естественным (для их ремесла) образом. И тот и другой способ противоречили этике Вееров, который намертво и в первую очередь вбивался в маленьких палачей Триад. А второй вариант был еще и крайне маловероятен – Хранители на то и Хранители, чтобы защищать свой Веер до последнего… у Шеньхуа их уже сменилось четверо, а она все еще жива! Так что она могла хоть совратить Йогана, хоть изнасиловать – это не сделает его автоматически ее Хранителем. И так понятно, что за малышку Йонг он готов умереть, а вот за кого-то другого – вряд ли. - А о его подготовке что скажешь, Шеньхуа? – Спросил мистер Ченг. И стал с вялым интересом слушать ее рассказ. Равнодушно кивал, неопределенно хмыкал, щелкая мышкой и поглядывая время от времени в монитор… Но опытного палача Триад он обмануть не смог – Шеньхуа видела, что один из боссов Роанапра слушает ее с тщательно скрытым интересом. «И какой же интерес у тебя к нашей белобрысой кавайке? - думала во время рассказа Шеньхуа, пытаясь отследить, какие именно моменты в ее рассказе особенно интересны Ченгу. – Несостоятельность версии о наведенных воспоминаниях для тебя не новость. Мои трения с Йонг тебе неинтересны… они тебя веселят. Мое желание заполучить к себе мальчика тебя тоже развлекает, и по большому счету тебе на это плевать… А вот упоминание о сообразительности Йогана для тебя хоть и не новость, но – приятное подтверждение твоих наблюдений. Та-а-ак… А его старательность? Тоже приятно. А то, что он готов всех порвать за Йонг? А вот это чуть-чуть огорчает. А виртуозная стрельба? Приятный довесок, но – ничего такого. Слабые успехи в пробуждении рефлексов Веера? Monopisualno». - … ни-ни-ни, детка! – Покачал ладонью Ченг. – Мне ваша кухня неинтересна. Она мне даже вредна! Меньше знаешь – лучше спишь! А лучше спишь – крепче здоровье! Ты их как…? Надолго забираешь? - Месяца три-четыре. Мистер Ченг удивился: - А я думал, что у мистера Ванга свидание с предками намечено на конец июня. Шеньхуа тоже удивилась, но – осведомленности Ченга. Однако, не стала напоминать Ченгу его же слова о том, что «вредно» лезть на «кухню» к палачам Триад. Просто запомнила, что мистер Ченг (как и ожидалось от босса его уровня) внимательно следит за всем происходящим в регионе. - Типа того. Но еще месяц – на «отлёжку». Поваляемся на пляжике на каком-нибудь курорте – пока наши люди будут проверять, не вышел ли какой-нибудь особо пронырливый типа полицейский на наш след. - Это хорошо… на всякий случай учти – он мне понадобится в октябре-ноябре… Скорее всего, вместе с Йонг. Месяца на три-четыре. Шеньхуа уезжала из офиса Ченга со стойким ощущением, что мистер Ченг видит в Йогане чуть ли не своего преемника. «Раз так – мальчик далеко пойдет. Если выживет…» Но пока Шеньхуа гнала от себя ссанными тряпками мысли о том, что можно попробовать «зацепиться» за Йогана и осторожненько отойти от дел – она уже не девочка ножами размахивать, да головы откручивать… А с помощью мистера Ченга, если он решит вывести Йогана из орбиты палаческой работы, задуманное вполне может получиться. Только осторожненько надо… осторожненько. «Значит… - Думала она, смотря, как Сеунг-Йоган в сотый или двухсотый раз запрыгивает и спрыгивает на бортик крыши. - Значит, нужно найти еще как минимум двух детишек, склонных к работе Веера. Ну, один, допустим, на примете уже есть. Подставить его – ерунда-вопрос – жить на богатой ценными ископаемыми земле и не пытаться на этом нагреться – исключительно глупо со стороны его родителей. А вот второго… второго придется поискать. А иначе я буду являться слишком ценным сотрудником, чтоб меня так просто отпустили…» Во все эти глупости про то, что «от нас – только ногами вперед», Шеньхуа не верила – она лично знала двух престарелых Черных Вееров, вполне себе живых, здоровых и отошедших от дел. Максимум, что от них изредка требовалось бывшими работодателями – поднатаскать «молодежь» или поработать переговорщиками… В последнем случае использовался авторитет и загадочно-зловещий ореол Черного Веера, а не боевые навыки. Смысл упражнения, которое сейчас выполнял Йоган, был, кстати, не в количестве повторений упражнения, а в постоянно мелькающей внизу в шестидесяти метрах улице – двадцать первый этаж. У «беленького», как поняла Шеньхуа, была боязнь высоты… а про металлизированную сетку, натянутую двумя этажами ниже, Йоган, разумеется, не знал. +++ Пожалуй, только два человека из шести получили истинное наслаждение от короткого рейса «Роанапра-Пхукет» – Шеньхуа и Датч. Для начала, я появился на причале с Шеньхуа на шее и лицом, измазанным ее помадой. Я-то понимаю, что это она Йонг пыталась расшевелить и отвлечь (хотя, черт ее разберет – когда Шеньхуа серьезна, а когда нет) – малышка была крайне мрачная от перспективы провести весьма длительное морское путешествие сначала в Индию, а потом – в обратную сторону, до Гонконга. Да еще и в компании этой вечно веселящейся улыбчивой стервы. Но плаката, уведомляющего окружающих об этом, на Шеньхуа не висело. Так что Ребекка «Македонская», вышедшая встречать пассажиров на палубу катера, застыла, а ее руки медленно потянулись к пистолетам… Руки Шеньхуа тут же разжались, выпустив мою шею, и нырнули за спину под пиджак. Там у нее такие тесаки спрятаны… Мы с Йонг рефлекторно отскочили подальше от нашего инструктора - что она из себя представляет с клинками в руках, мы примерно представляли. Руки Ребекки застыли. Сейчас друг напротив друга застыли два крайне опасных существа. И если одна из них выхватит пистолеты, а другая – ножи… То, что я у Ребекки тогда сумел отобрать пистолеты – чистая удача – она не ожидала такой прыти от того, кто показался ей вначале «тряпкой»… правда, и я тогда был разозлен и находился под впечатлением от нашей миссии в Куала-Лумпур – видимо, какой-то «блок» с меня тогда и слетел… Ну, Йонг можно сгрести в охапку и прыгнуть с ней в воду… если она сама не сообразит. Датч… Датч, скорее всего, юркнет в рубку – она бронированная. А вот Бенни вряд ли успеет. Хотя, с его чутьем и у него есть шансы. Положение спас Датч. Он легонько толкнул Ребекку в плечо, выводя из этого ее нехорошего состояния, и отправил ее «на берег» по какому-то делу… вроде как забыл какие-то документы в офисе в доках. Вот что значит опыт! Кстати, выглядела она гораздо лучше, чем в последний раз, когда я ее видел – посвежела, глаза стали менее пугающими… Мне откровенно не хотелось задумываться о причине этой метаморфозы – пугало то, что я могу узнать. Ребекка, ворча, спрыгнула на причал и, старательно делая вид, что не замечает Шеньхуа, направилась куда-то к крытым ангарам… Она как раз проходила мимо меня, невзначай двинув меня бедром… Слабый аромат парфюма… Да она же накрасилась! Честное слово, она накрасилась! - Она накрасилась. – Эхом отозвалась Шеньхуа. Если б я не знал нашего «инструктора», то подумал бы, что она самую чуточку… потрясена! Ни-ни-ни! Не думать об этом! Шеньхуа тут же подскочила ко мне, взяла мое лицо в ладони, посмотрела так, посмотрела эдак, поворачивая его в стороны… - Однако… - Протянула она с радостным изумлением. – Так вот ты, оказывается, какой северный типа жеребец! И перевела взгляд на хладнокровного Датча. - И давно это у нее, шоколадный мой зайчик? Тот усмехнулся. - Достаточно, чтобы понять, что – всерьез и надолго… - А сам? - Хоть по мне и не скажешь, но я не любитель кавайных мальчиков! – Он повернулся в сторону рубки и гаркнул. – Бенни! Все в порядке! Можешь вылезать – мисс Йонг сегодня без очков и без пушек!