Вишня.

- Я бы хотела такие же алые губы... - мечтательно шепчет Аврора, проводя пальцам по нижней губе своей крестной- тогда можно было бы есть вишню и не беспокоиться о том, что испачкалась. Малефисента смотрит на Аврору, и легко улыбается. Неужели она не осознает насколько прелестна каждая клеточка ее юного тела? - Ты любишь вишню, чудище? Аврора легко кивает, все еще изучая губы феи, пока та смотрит на нее, такую прекрасную , лицо которой освещает луна, с мыслями о том, что готова собрать всю вишню на свете, только за то что бы эта ночь не закончилась. Принцесса водит по ключицам, по безупречно бледной коже, трогает волосы феи, будто бы стараюсь изучить каждый сантиметр, стараясь отложить в памяти. - Я скучаю. - шепчет Аврора, касаясь губами изумительно острых скул крестной. В замке поговаривали что об них можно порезаться. Интересно не выступила ли капелька крови? - Я еще здесь. Почему же ты скучаешь? - Да, но завтра тебя не будет. А я уже скучаю.- девушка как можно сильней прижалась к Малефисенте, поглаживая большое перо. Фея коротко выдохнула. Она до сих пор боялась прикосновений к ее крыльям. В кроне дерева, под которыми они сидели ухнул Филин, разнося по лесу едва слышное эхо. Ночь была тихая, и светлая, иногда рядом проносились светлячки, озаряя умиротворенною пару. Малефисента наклонилась к плечу девушки, оставляя на тонкой, как паутина, коже несколько обжигающих следов. Добравшись до рта Авроры, она слегка оттянула ее нижнюю губу, что бы отсрочить удовольствие. Они целовались как в первый раз, медленно сплетая языки. Поцелуи с с девушкой были настолько невесомыми и легкими, что напоминало фее касание ветра, словно Аврора была не человеком вовсе, а бесплотным призраком, сотканным из звездной пыли. Аврора была вкусная как мускусное безе, а от ее волос исходил запах сирени, жасмина, и чего-то еще, неуловимо сладкого, что приводило колдунью в дикий восторг. Оторвавшись от рта крестной, принцесса зарылась лицом в ее темные волосы, снова поглаживая перья на ее крыльях. Они приводили ее в восхищение. -Малефисента, давай улетим куда нибудь? Колдунья с удивлением посмотрела на Аврору. - Куда нибудь в самую глубину болот- зачарованно продолжила девушка- мы построим там деревянный домик, с мягкими диванами, и множеством подушек. У нас будет рыжая кошка, а я каждое утро буду наливать ей молоко, пока буду готовить тебе яичницу. Я буду приносить завтрак тебе, до того как ты проснешься. Там будет много много цветов, и каждое утро я буду приносить тебе новые. Самые разные: васильки, ромашки, незабудки... Фея смотрела на то как загорелись глаза у Авроры, с грустью отмечая что такого никогда не будет. Юная королева тоже осознавала что это все так и останется фантазией, но ей приятно было думать о этом. Устав от бессонной ночи, Аврора сладко зевнула, продолжая водить руками по крыльям. Они казались самой совершенной вещью в мире, как впрочем и их хозяйка. Мечты о тихом домике и о спокойной жизни все продолжали терзать девушку, ведь по правде ей совсем не хотелось править чем то, быть королевой и жить во дворце. Она хотела вечно целовать Малефисента, растягивая удовольствие словно жвачку, вечно наслаждаться алыми губами. Вечно трогать бледную кожу, проводя руками по каждой косточке, целовать каждую клеточку тела феи. Хотелось целую вечность так сидеть, зарывшись в волосы Малефисенты, которые пахли лесом и облаками. -Я очень-очень люблю тебя. - почти бессознательно шепчет девушка проваливаясь в глубокий сон. Она не думала засыпать, хотела разделить с колдуньей каждую минуту ее пребывания в зачарованном болоте, но усталость брала свое. Завтра ее Малефисента снова улетит по государственным делам, и она, Аврора будет долго сидеть у себя в комнате вспоминая каждый сантиметр ее тела, зарываться носом в платье, которое будут еще немного пахнуть ночным болотом. Она будет есть вишню целый день, ибо ей казалось что она снова целует красные губы колдуньи. И так до того момента когда она не вернется. А потом они снова будут целоваться в лесу ночью.