Другой выбор

Солнце высоко стояло в небе. Полдень забрал свои права. По одной из троп неспешно шли войска из трех Скрытых Деревень: Коноха, Суна и Амэ. В центре несли раненных, в том числе и чудом выжившего Узумаки Наруто. Рядом с Пятым Хокаге шли братья Учихи, на время позабыв о спорах между друг другом. Они с опаской рассматривали бледное лицо главы Деревни. Левый глаз снова был скрыт под бинтами. Все тело покрывало царапинами, синяками и глубокими порезами. Курама еще не успел восстановиться и никак не мог помочь своему носителю. А сам Наруто так и не пришел в сознание, что, несомненно, всех беспокоило. На полпути к Конохе Конан распрощалась с новыми друзьями, пообещав военную и торговую поддержку Суне, а так же понадеявшись, что Наруто вскоре проснется. Еще через несколько дней Гаара повел своих в Суну, напоследок просидев рядом с названным братом несколько часов подряд. В молчание коноховцы отправились в свою Деревню. Никто не мог ничего сказать. Слишком много юных шиноби погибли, слишком сильна боль от потери боевых товарищей и старых друзей. И еще Хокаге никак не может проснуться, и в который раз за эту неделю Цунаде вместе с медиками вытаскивали его из критического состояния. Уже несколько раз сердце юного Хокаге замирало в преддверии смерти. Но как – то получалось оттянуть эту грань. И вот показались защитные стены родного дома, на которых в ожидании стояли все жители Деревни. Завидев войско, немедленно были открыты ворота, послышались крики радости, поздравления, ликования. Прошедших мгновенно окружали, обнимали, целовали и осыпали лепестками цветов. Но как только носилки, на которых лежал Хокаге, были пронесены через ворота, толпа мгновенно затихла. Все с ужасом смотрели на бледного Наруто, не показывавшего признаки жизни. Пронесся шепот ужаса, нетерпения, страха. Уже месяц как закончилась война, уже месяц, как похоронены убитые шиноби, уже месяц прошел, а Хокаге так и не проснулся. Никто понять так и не смог, что же произошло, почему он не просыпается. На месте главы Деревни теперь сидел Итачи, часто подменяемый Саске. Они давно спали с лица, похудели, глаза потускнели. Все свое свободное время они проводили рядом с Наруто. Напряженно следили за его состоянием, молились и винили себя. Из Конохи словно Солнце исчезло. Все краски потускнели. Гостивший Гаара даже испугался, что не в ту Деревню пришел, так она изменилась. Все напряженно ждали возвращения Хокаге. И, когда отчаяние стало захлестывать всех, Узумаки соизволил проснуться. Под общий радостный крик Учих, который разбудил всю ночную Коноху, Наруто отругали, отчитали, счастливо обнимали и устроили пирушку в забегаловке недалеко от госпиталя. Там правда Хокаге отсутствовал, так как Цунаде всех прицельными пинками выпроводила из палаты, а сама начала лечить сломанное ребро. Не выдержало оно после нескольких крепких объятий Учих. Еще месяц потребовалось на реабилитацию, и только после нее Узумаки смог прийти в свой кабинет, где на столе высилось этак восемь – девять стопок бумаг, папок, свитков. И еще примерно недели две никто не видел Пятого. Саске мужественно старался не видеть отношения Наруто и старшего брата. Узумаки был рядом, до него можно было прикоснуться, с ним поговорить. Но он был не его. Его нельзя было сделать своим и никому не отдавать. Год мирной жизни – подарок судьбы за все потери и страдания. Наруто работал на износ. Иногда отправлялся на задания, чтобы совсем не заржаветь. Его левый глаз теперь прикрывает светлая челка, чтобы не выделяться бьякуганом. Многие спрашивали Хияши что им двигало, когда тот согласился отдать свой кекегенкай. Тот, недолго думая, говорил, что слишком многим обязан Наруто и своему племяннику. И отдать один глаз - это малое, что он мог сделать. Хияши считали несколько безумным, но понять его тоже можно было. Ему удалось у совета клана выпросить разрешение на снятие подчиняющих печатей с младшей ветви семьи. Этому поспособствовал Узумаки, взявшись снимать печати. Дело шло медленно, все – таки не кунай выбить у пятилетнего малыша, но уже половина семьи смогла теперь ходить и не стыдиться метки на лбу. Изменилась жизнь в Конохе. Солнце вновь согревало всех. Хокаге мудро вел дела. Часто приходили друзья из других Деревень. И все вроде наладилось, и все вроде было хорошо. Но всегда есть противное «НО». *** Саске не выдерживал. Его сердце и душа болели. А боль, один раз поселившись, никогда не уходит из нажитого место. Он смотрел на счастье любимого и брата. Он видел его, но не мог быть ближе. Не мог целовать украдкой, обнимать невзначай, что часто делал Итачи. Старший брат был счастлив. Младший страдал. Он потихоньку сгорал в своей неразделенной любви. Тихо уходил из жизни под давлением счастья другого. Он жалел о многом. В тысячный раз ему снилось, что он возвращается в прошлое и все изменяет. И Наруто рядом с ним, а не с другим. И вот его боль превратилась в ненависть. В сотый раз было спланировано решение всех проблем. Саске дождался, когда Итачи будет один дома, а Наруто он еще днем загрузил макулатурой, чтобы подольше посидел и не мешал. Он подложил записку, которую прочел Итачи. Там он просил прощения у брата и предложил все решить мирно и полюбовно. Даже место выбрал: Долина Свершения. Ничего не подозревая, Итачи помчался на место встречи, где застал брата в полном вооружении и с ненавистью во взгляде. *** Наруто казалось, что сегодня он потратил день напрасно. Зачем – то Саске притащил ему половину архива. Он попросил ее пересмотреть и разместить в хронологическом порядке. Как будто ему делать больше нечего. Плохое предчувствие накатило после семи, когда Итачи не забрал его домой, что происходило каждый день на протяжении уже двух лет. Еще через час Наруто не выдержал давящего чувства чего – то плохого. Он помчался домой, где обнаружил записку от Саске. Тревога новой волной накрыла его. В груди неприятно закололо, и он понесся в сторону Долины Свершения. Чтобы успеть туда он истратил почти всю чакру, ускоряясь до предела. У подножия водопада он застал сражающихся Учих. Те были уже на пределе своих сил, израненные и уставшие после многочасовой битвой. Саске сравнял свои шансы, когда понял, что Итачи пришел безоружным. Тот же искренне удивился и разозлился, когда Саске набросился на него с обвинениями и необузданной ненавистью. Вложив в катану чакру молнии, Саске нанес удар брату, когда между двумя братьями встал Наруто. Клинок, не встречая препятствий, прошелся сквозь сердце, и, выйдя из тела с другой стороны, пронзил сердце Итачи, который кинулся навстречу Узумаки. Наруто умер мгновенно, смотря в глаза Саске. Итачи медленно опустился на землю, выплевывая сгустки крови. Он покрепче обнял свое сокровище и умер, соединенный одним клинком с Наруто. Саске с ужасом смотрел на тех, кого он одним ударом убил. Лишь через минуту до него дошло, что он сделал. Вечернюю тишину потревожил крик боли и отчаяния. Еще никогда в жизни Саске так не рыдал и не кричал. Он собственноручно убил любовь всей его жизни. Непослушными руками он обнял голову Узумаки, прижимая к своей груди. - Прости, - шептал он, как безумный. Учиха поднял руку и создал райкири. А после со слезами и раскаянием во взгляде ударил себе по сердцу, медленно умирая от мощного удара. *** Осень взяла бразды правления у лета. Разноцветные листья кружили еще в теплом воздухе. Перед тремя могилами стоял мужчина в плаще и шляпе Хокаге. - Прости, что так долго не приходил, - тихо говорил он. – Дела. Хотя, ты бы меня понял, сам через это прошел. Новый Шестой Хокаге снял шляпу. Хатаки Какаши взъерошил свои серебристые волосы и с тоской посмотрел на могилу с именем Наруто. Он помнил, как семь лет назад они прибежали под начавшимся дождем в Долину Свершения. Помнил, как сам лично поднял на руки бездыханное тело своего ученика и понес его в Деревню, где уже бил колокол, извещавший о смерти Хокаге. Помнил он и о собрании, что прошло через несколько часов после смерти троих шиноби. Какие были споры и крики о том, Учиха Саске убил Хокаге и преданного ему шиноби. О том, что его требуется сжечь, а прах развеять, но никак не хоронить. Тогда – то Хатаки и выступил с пламенной речью в защиту своего бывшего ученика. Под его напором Учих похоронили рядом с Наруто по обе стороны от него. Как и при жизни, Наруто вновь был между братьями. В который раз Какаши проматывал в памяти похороны этих троих шиноби. Тогда лил сильный дождь. Но не смотря на это пришла вся Деревня, с заданий вернулись все шиноби и АНБУ, из Суны и Амэ пришли Гаара и Конан в сопровождении не менее двадцати ниндзя. Все они хотели почтить самого сильного Хокаге всех времен. Сай вышел первым возложить белую лилию на надгробие Наруто. Вместе с ним вышел весь Корень АНБУ. Они встали на колени перед могилой и поклонились, признавая силу воина. Друзья никак не могли скрыть свои слезу. Они по сей день носят траурную черную ленту на левой руке. Гаара положил на надгробие песчаную лилию, которая до сих пор лежит в своей молчаливой красоте и горе. А после … А после начались препирательства, длившиеся целый год. Этот год АНБУ искали следы Курамы, который высвободился после смерти носителя. Но все напрасно. Еще год Коноха была без правителя. Кто выдвинул кандидатуру Хатаки, не помнил никто. Но уставшие от всего шиноби, мгновенно согласились. И уже шесть лет подряд Какаши носит плащ Хокаге. - Знаешь, - сказал он, обращаясь к Наруто. – Раньше я каждую свободную минуту проводил у Камня Памяти, прося прощение у Обито и Рин. А теперь, я провожу это время здесь, рядом с вами. Курама, кстати, вернулся. Это он предложил и, фактически, сделал все это безумие. Когда Хатаки произносил речь, перед ним возник Курама, уменьшенный во много раз. Он грустно поклялся в верности Конохи и сам попросил нового джинчурики. Но напрочь отказался от предложенных кандидатур. Тогда – то он и предложил рождение нового Наруто из его ДНК. Весь процесс был под его руководством. Тогда – то опять заявился Какаши, напомнив об Учихах. Сакура, Цунаде и Ино схватились за эту идею. И вот, через восемь месяцев, у девушки родился мальчик. Он был очень слаб, почти на грани выживания, болезненный. Но к трем годам он поправился, сделался крепышом и озорником, каким помнили маленького Наруто. Словом, от одного отца ему достались пронзительные синие глаза и красота личика, от другого еле заметные морщинки под глазами и гениальность, которая позволила уже в четыре года пользоваться шаринганом, а от третьего иссини – черные волосы и рациональное решение проблем. Его назвали Менма. Курама постоянно следил за маленьким недоразумением, которое вернуло солнце в Коноху. Все любили маленького сына Пятого Хокаге. Все знали, что он тоже будет одним из самых легендарных шиноби, как и его отцы. Девушка, выносившего малыша, который не получил ни одного гена от нее, была Хьюго Хината. Теперь малыш живет под надежной защитой семьи Хьюго. Неджи сам не спускал с него глаз, а когда тот подрос и научился сначала ползать, а потом и ходить, уже не выключал бьякуган. Где он только его не вылавливал. В Суне же малыша почти почитали, а Гаара души не чаял в маленьком Менме. Он даже бросил пост Казекаге, Суну и семью. Перебрался в Коноху, где его тепло приняли Хьюго, и постоянно был рядом с мальчиком. Тот же не воспринимал Гаару как опекуна или дядю. Для него он был старшим братом. «Гаала – нии – сань» - как маленький Менма говорил. Это отнюдь не огорчало бывшего суновца, только радовало. Когда Менме исполнится семь, Курама станет его биджу, расскажет ему все об отцах, а особенно о Наруто, и подарит ему кекегенкай – Глаза Правды. Как малыш будет сочетать два кекегенкая – не знал даже Курама. Что некоторых интриговало. - Он похож на тебя, Нару, - прошептал Какаши. – Я, собственно, не просто так пришел. У меня для тебя подарок есть. Какаши раскрыл три свитка, которые положил поверх могил шиноби. Он сложил длинную серию печатей. Свитки вспыхнули синим пламенем и сгорели, не оставив после себя даже пепла. Шестой Хокаге грустно посмотрел на небо. - Надеюсь, тебе понравился мой подарок, Нару …