Другой выбор

На следующее утро они возобновили поиск Цунаде. Саске отказался возвращаться в Деревню с Гаем и отправился вместе с Наруто, которому было все равно. Весь оставшийся вечер, ночь и утро он вспоминал Учиху Итачи, про которого расспрашивал долго и упорно Джираю. Вспоминал кожу цвета слоновой кости, милый изгиб губ, аристократические черты лица, большие, черные как бархат ночи глаза, наполненные усталостью и грустью, две морщинки, исходящие от глаз. Черные, словно перо ворона, волосы, челка которых нежно обнимала контуры лица. Он с дрожью в теле оберегал этот образ во сне, лелеял каждую минуту в памяти. И никак не мог понять: что же с ним? Почему он это чувствует? А главное: что это? Встретив на завтраке Саске, Наруто невольно сравнил братьев. И хоть они похожи внешне, но все – таки такие разные. И словно гром среди ясного дня мальчик понял, что снова влюбился. И не так как в Саске, а действительно полюбил. И не кого – нибудь, а преступника S – класса, изгоя, предателя, маньяка. Больно так сердцу, потому что Итачи не мог им быть, не мог убивать невинных. Он видел все это в нем и просто знал, что Итачи добрый, нежный и теперь такой желанный. Как же захотелось обнять его, зарыться руками в шелк черных волос, вдыхать его запах, чувствовать биение его сердца, тепло, исходящее от тела, уверенность и силу любимого человека. Укрыться с ним далеко, не отпускать, быть с ним. Но тут же его остановил один вопрос: а испытывает ли Итачи то же самое? Конечно же нет. Ну как может полюбить мужчина еще ребенка? Как он может смотреть на него как на возлюбленного? И опять сердце разбито. Опять он режется осколками души. Наруто вновь ушел в себя. А печать все более сильнее напоминала о себе, все более яростнее доказывала, что только Орочимару он и нужен. Больше никому. Они за неделю нашли Цунаде, которая сразу же согласилась идти в Деревню. Во – первых, из – за сенсея. Во – вторых, из – за примененной техники Наруто. В – третьих, она испугалась пустых, голубых глаз тринадцатилетнего мальчика. Словно от жизни устал. И ей очень захотелось помочь юному шиноби, как хотела помочь своим умершим брату и возлюбленному. В – четвертых, почему – то очень захотелось, аж кулаки чесались, накостылять одной худощавой змее, а заодно и прибить в красивой женской манере. И она пошла вместе с ними, прихватив с собой ученицу – Шизуне и три бутылочки саке. Когда они вошли в Деревню, их тут же окружили шиноби. Они спрашивали о самочувствии Наруто, что хотели Акацуки и многое другое. В разговоре очень часто упоминался уникальный кекегенкай, который нужно беречь. Это еще больше огорчило мальчика. Получается, что с ним так возятся только из – за силы его глаз. Несправедливо. В своей пустой квартире Наруто решил поболтать с Лисом, который всегда давал добрые, мудрые советы и веселил, как мог. Но оказавшись перед клеткой, мальчик увидел лишь мирно спящего демона, который даже усом не повел. Выйдя из Подсознания, его левое плечо взорвалось болью. Наруто даже вздохнуть не мог. Сердце пропускало удары, хрипы вырывались из груди, дрожь пробрала все тело, мышцы свело судорогой. И все резко прекратилось. Отдышавшись, он решил пройтись до госпиталя в надежде, что ему чего – нибудь скажут о Третьем. Поздно вечером Наруто шел по пустым улицам, избегая прохожих. - Слышал о его силе? - Еще бы! Я сам видел эти глаза и их силу! - Ага, ага! Он к тому же еще и носитель самого сильного демона! Знаешь, что это означает? - Нет. - Что у Конохи самое сильное в мире оружие! Теперь – то никто не посмеет к нам соваться! Ха – ха! - А как же змеиный саннин? - А вот хрен он у нас отнимет оружие! Всего лишь оружие. Если раньше демон, урод, монстр, то теперь оружие, которое нужно беречь. Почему так всегда? Из одной крайности в другую и еще хуже, чем первая. Почему люди никак не хотят видеть в Наруто маленького, грустного, одинокого мальчика, который хотел просто жить, а не существовать? Неужели он просто бездушная вещь? В госпитале ему вежливо сказали, что у Третьего операция только прошла, улучшения есть, но незначительные. Какаши – сенсей идет на поправку, но к нему сейчас нельзя. И предложили пройти обследование глаз. Так, на всякий случай. Как же, на всякий случай. Опять тупая боль в сердце и радостно отзывающаяся пульсацией печать. Наруто добрел до мостика, где раньше каждый день он тайком наблюдал за Саске. Почему его привело сюда, мальчик не знал. Может от осознания, что нужно попрощаться? А с кем? Или с чем? - Наруто? Шиноби оглянулся и столкнулся с удивленным Саске, который решил отыскать друга, чтобы кое – что сказать ему. - Что ты здесь делаешь? – Саске подошел к нему. - Гуляю. - Составить компанию? - Нет. - Что ж? А … м … ты завтра … эм … чем занят? - Ничем. - Может тогда, ну, потренируемся? Вместе. - Не знаю. - Хорошо. Ты п – подумай. Если что, я буду на седьмом полигоне. - Хорошо. Наруто уже собрался уходить, как его окликнул Саске. - Наруто! Я хотел кое – что сказать тебе. - Что? Саске неуверенно подошел к нему, опустил голову, дрожащей от волнения рукой он сжал ладошку друга, после посмотрел ему в глаза и уверено сказал: - Наруто, я знаю каким идиотом был раньше. Все ради чего я жил оказалось ложью и иллюзией. И поверь, не самой радужной. Только после того, что случилось в Лесу Смерти я, наконец – то, осознал, понял все это. Благодаря тебе. И … я хочу сказать, что чувствую тоже самое, что и ты. Прости за мои слова. Не знаю, почему я так говорил, смеялся. Идиотом был. Какаши – сенсей сказал, что самое трудное – это признать ошибку, а еще труднее – это просить прощение за совершенную ошибку, потому что прошлое не вернуть. Я … Наруто, я … люблю тебя. Саске замолк и пристально посмотрел в глаза Наруто. Тот же был удивлен, заинтригован, разозлен и разгневан. Неужели он поверит в эти сладкие речи? Да тут и ежу понятно, что Какаши – сенсей решил таким образом привязать его к Деревни, связать с одним человеком. И главное с кем связать! С тем, кто уже один раз разбил сердце, плюнул в душу, осквернил светлые чувства. И если сделал так однажды, сделает и во второй. Нет! Довольно! Наруто больше не верит никому, даже себе не верит. Зачем? Смысл? Все равно предадут! Все равно выкинуть как ненужную, сломанную вещь. Мальчик устал от боли. Его сердце навсегда было закрыто сладостным словам. Он непреклонен: больше никто и никогда не разобьет оставшиеся осколки существования. Был лишь один выход, один человек, которому он еще нужен. Действительно нужен. Да, как оболочка, да, как вещь. Но нужен. Брюнет же пытался хоть что – нибудь прочитать на лице Наруто, но тот упорно сдерживал все свои эмоции. А ведь Саске душу открыл, рассказал, признался, переступил через себя и свою гордость. Он полюбил за несколько мгновений этого некогда светлого мальчика, маленькое солнышко, которое сам же и уничтожил. А теперь он пытается вернуть то, что было, забыть плохое и идти в будущее с тем, кого любит. И сам же совершает теперь одну ошибку за другой. А ведь был шанс, если бы Саске подумал. - Я … думаю тебе нужно время, чтобы подумать, - промямлил Саске. – Я завтра навещу тебя и … ну … Пока! Саске неуверенно чмокнул Наруто в щеку и быстро убежал, даже не подозревая, что совершил еще одну большую ошибку. А сам блондин только еще больше уверился, что все это было ложью, которую заставил Какаши сказать Саске. Что ж. Все равно выбор сделан. Он медленно добрел до своей квартиры, неохотно повернул ключ в замке, настороженно открыл дверь, которая поддалась с жутким скрипом, зашел в вечный холод и полумрак и мгновенно вытащил кунаи. В его квартире кто – то был. Чувствовалось только присутствие незнакомца, а точнее незнакомцев. Они ничего не взяли, не перевернули, не искали. Просто находились долгое время здесь. И это совсем не обрадовало мальчика, которого настораживал любой звук. Наруто выскочил на улицу, чтобы отыскать вторгшихся в его квартиру. А те не стали долго себя ждать. Почувствовав жуткую боль, от которой подогнулись ноги, Наруто свалился на землю. Перед ним возникла четверка шиноби: девушка с красными волосами, двухголовый юноша с синими губами, толстяк с редкой копной волос, шестирукий парень с идиотской улыбкой. Они внимательно разглядывали новый сосуд Орочимару, гадая, как бы им сломить волю мальчика так, чтобы тот без сопротивления пошел за ними. Их подгонял и тот факт, что нынешнее тело его хозяина почти умерло. Именно поэтому их так срочно отправили за Наруто. Но вокруг него до сих пор было слишком много народу, а время поджимало. - Ну, здравствуй, Узумаки Наруто! – обратилась девушка. - Что вам нужно, - хотя он знал ответ. - Мы предлагаем тебе пойти к великому Орочимару – саме. Он и только он может дать тебе силу достойную тебя, - сказал шестирукий. - Орочимару, - задумался Наруто, садясь на землю и прижимая руку к плечу. – Посмотрим. Глаза Правды! На Четверку Звука взглянули две белые бездны, которые в темноте смотрелись еще более пугающе. Они не могли пошевелиться, чувствуя, как из них выкачивается их память и передается тринадцатилетнему мальчику. Наруто хотел всего лишь удостовериться, что они от змеиного саннина, попутно узнав, что тому срочно нужно сменить свое тело на новое. Поэтому за ним прибыл эскорт. Он сделал другой выбор. Дезактивировав кекегенкай, Наруто встал и спокойно произнес: - Я готов идти. Что я должен делать? Сказать что Четверка была в ауте, значит не сказать ничего. Они были больше чем удивлены, это был шок. Они – то думали, что он начнет брыкаться, плакаться, молить, чтобы не забирали, драться с ними, но никак не покорное соглашение. - Хм! Ладно! Мы встретим тебя через два часа в лесу, что неподалеку от Главных ворот. Там мы начнем пробуждать в тебе вторую ступень Проклятой печать, без которой лучше перед Орочимару – самой не появляться, - прогремел толстяк. - Я приду. - Хех! Четверка Звука мгновенно исчезла, а Наруто устало побрел по Деревне. Он заглядывал во все уголки, прощался навсегда со знакомыми улочками, проемами, закутками, где частенько прятался от Ируки – сенсея. Заходить в госпиталь не имело смысла, поэтому он побрел на кладбище, где было всегда тихо и спокойно, но не страшно. Теперь нет. Медленно бредя по Главной улице Конохи, его вдруг окликнул чей – то голос. Наруто медленно повернулся и столкнулся с подозрительным взглядом Сакуры. - Наруто! Что ты здесь делаешь в такой поздний час? - Хотел Третьего и сенсея навестить, а не пустили. - И? - И просто решил прогуляться. - Мне кажется, или ты чего – то от меня скрываешь? - Не кажется. - И что же это? - Я ухожу, Сакура. - Куда? - По крайней мере, тебе туда нельзя. - Ты будешь учиться с Джираей – самой? - Да. Почти. - Тебе так понравилось с ним путешествовать? Или это из – за Третьего? - И то, и другое. - Ясно. Тогда я пошла. Я .. ну … хотела встретиться с Саске – куном и … - Иди спать, Сакура – чан. - А грубить не вежливо! До завтра! Сакура успокоившись лживым ответом Наруто побежала домой. А мальчик, постояв еще немного, развернул и пошел к Главным воротам. На посту мирно дремали Изума и Катецу, явно усыпленные не для смеха, а для дела. Пробираясь через лес, он гадал: увидит ли он еще хоть раз Деревню? Что будет после того, как узнают о его исчезновении? Простят ли ему? Но ответов не было. Только осознание, что память притупляется, лица искажаются, встречи забываются. Что ж. И так не плохо. Он просто устал и был сломлен. И теперь просто на всего все равно, что будет. На небольшой поляне его уже ждала знакомая Четверка, которая упаковала Наруто в подобие бочки, обвешанной различными печатями, которые помогут активироваться второй ступени Проклятой печати. Мальчик послушно делал все, что скажут. И как только крышка была закрыта, юный шиноби провалился в темную бездну. В холодной, пустой квартире под подушкой лежали посеребренные карманные часы. Внутри была неровно вырезанная фотография наследника клана Учих. Стрелки часов встали в ту минуту, когда хозяин часов забыл свое прошлое.