Instax mini

Это очевидно, что из задержанного на сутки рейса не может получиться ничего хорошего. Тора был настроен не так чтобы оптимистично с самого начала: в Саппоро валил снег, и ему было холодно. Ютясь в тени колонны, он быстро курил: и руки мерзли, и охрана могла его засечь на отравление воздуха в общественном месте. Отель не был плох, так, средней руки, но Торе все равно не нравился. В основном потому, что он планировал в это время дремать в самолете. Послышался хруст снега под приближающимися шагами, и Тора поспешно кинул недокуренную сигарету на землю и придавил ее ногой. - Вот ты где, - это был приглушенный голос Саги, и гитарист облегченно выдохнул. - Напугал. - Менеджер тебя обыскался. Что ты там прячешься? Пойдем. Тора вынырнул под мягкий свет фонаря к другу. - Здесь тоска. - Мы там в баре сидим, не так уж плохо, - Сага лениво пожал плечами. Куртка на нем была расстегнута, наброшенный наспех шарф закрывал подбородок и шею, но часть груди оставалась голой, и туда падал снег. Тора невольно поежился. - Ладно, ладно. Они поспешили внутрь. Тора собирался пропустить стаканчик, подняться к себе и проспать до утра. Но там был Шо, с которым время всегда пролетало незаметно и легко, и Нао (совсем редкость), так что было уже за полночь, когда они втроем наконец подобрались к лифту. Сага куда-то исчез, и Тора растерянно оглядывался, но без особого беспокойства. Басиста постоянно шатало и метало по сторонам – иногда только метафорически, а иногда и буквально. И все-таки Тора открыл дверь соседнего номера. Ему было любопытно, ушел ли Сага к себе или все еще где-то веселится. Нужно было знать, чтобы избавиться от смутного чувства беспокойства из-за неизвестности. И это на пустом месте, смеялся над самим собой Тора. Дверь была не заперта: Сага и пигалица в чулках с подвязками были слишком заняты, чтобы закрывать двери. Они, кажется, заметили Тору, но извиняться за вторжение он не стал: было, в самом деле, не очень уместно. Он пытался разобраться, что на него нашло. Эта тоска напала на него сразу после выступления, и чем дольше его задерживали на этом острове, тем поганее становилось. Через десять или пятнадцать минут Тора услышал, как захлопала дверь номера Саги, а потом кто-то – конечно, он знал, кто, - постучался к нему. Тора не ответил – принял душ, избавился от линз, выключил везде свет и лег спать. Он проснулся с испугом и не сразу сообразил, что его разбудило. Это был стук в дверь – неприлично настойчивый и громкий для все еще темного времени суток. Полусонный, Тора, стараясь ни на что не натыкаться, вслепую добрался до двери и приоткрыл ее. Яркий свет от коридорных ламп противно резанул по глазами, и он не сразу понял, кто упорно ломился к нему в номер. Узнал по голосу: - Эй, привет. Спишь? - Сага, ну твою ж мать. Что-то случилось? - Нет, ничего особенного. - Что ты тогда притащился? - Даже не знаю, - иронично протянул басист и шагнул внутрь комнаты, вынуждая Тору отступить и пропустить его. - Тебе девицы было мало? Сколько времени сейчас? Сага захлопнул дверь, привалившись к ней спиной, и вокруг них сомкнулась плотная теплая тьма. Он почему-то молчал, и только когда пауза стала откровенно длинной, коротко сказал: - Часа три. - Здорово. Ты решил заявиться ко мне в «часа три», потому что промежность девицы тебя не удовлетворила? Нет, Тора, конечно, не хотел этого говорить. Это даже не он сказал, а вселившееся в него чужеродное раздражение. Глаза привыкали к темноте, и теперь ближайшие предметы можно было различить. Было даже светло: за окном, не прикрытым шторами, валил густой крупный снег. К нему Тора и испытывал сейчас иррациональную злобу за свою задержку в этом проклятом городе. - Она сама предложила, - Сага скрестил руки на груди, словно приготовился защищаться, хотя и не мог осознать, от чего. – Мне было любопытно. - Что любопытно? На что похож человек без члена? - Да чего ты злишься? Тора одернул себя. Он не знал, почему злится и хочет наговорить каких-то истерических глупых гадостей своему другу – очень близкому другу. Пожав плечами, он бросил: - Ты разбудил меня. - Ну, извини. - Забей. Тора потер пальцами лоб. Ему оставалось только смириться с Сагой, когда, как сейчас, тот врубал непосредственность и тупую наивность на полную катушку. Мысленно махнув на все рукой, он направился обратно к кровати. - Спать с тобой я сейчас не собираюсь, - разъяснил он, не оборачиваясь. - Хорошо. От Саги ожидалось – по крайней мере, если бы тот был сейчас в режиме адекватного человека, - что он закроет за собой дверь с той стороны, но басист вместе со своим «хорошо» последовал за Торой. Он встал по другую сторону кровати и начал стягивать с себя футболку. Тора, стараясь игнорировать его, забрался обратно в теплые простыни. - Эй, поделись, - Сага уже был рядом и требовательно дернул одеяло на себя. - Блядь, ну что ты как ребенок, - Тора резко развернулся к нему, и теперь они лежали вплотную, а Сага еще сильнее прижимался к нему, забираясь поглубже под одеяло. В ответ на раздражение гитариста он поцеловал его, и Торе пришлось ответить – просто по привычке. И еще потому, что тело Саги всегда было желанным и, несмотря на костлявость, казалось нежным – из-за тех чувств, что вызывало у Торы. - Ну, хватит, - он прерывал поцелуй, пока Сага не завел его слишком далеко. – Сказал же, я спать хочу. - Ладно, - покорно выдохнул басист, но так и не сдвинулся с места. Закрыв глаза, он отстранился совсем немного, только чтобы можно было спокойно дышать. Тора хотел сказать: «убирайся к черту отсюда» или «и какого хера ты тут разлегся тогда», но слова застряли в горле. Нет, совсем наоборот, он не хотел ничего этого говорить. Должен был – они вот так просто еще ни разу не засыпали вместе, если до этого не было секса, да и то всегда далеко друг от друга, они ведь не парочка сопливая и хотят удобно спать, а не обниматься. Но кому должен, зачем, если что-то не дает сейчас говорить, а заставляет только снова лечь в привычную позу, на спину, и понять, что легкое дыхание Саги на плече – самая верная вещь в мире.