***
Я не могу найти ключи в этой чертовой маленькой красной сумке, мои ноги горят от каблуков, а глаза ничего не видят. Мне кажется, что сердце резко упало прямо в желудок, а его осколки рассыпались по всего организму. Могу сказать одно: один из осколков, во всей видимости, странным образом попал прямо в голову и повредил какую-то важную часть мозга, потому что она разрывалась от давления, я чувствовала пульс в висках, щеки горели, как будто температура поднялась под 40. Я больше никого никогда не полюблю. На о щуп я все же нашла связку ключ по брелку, объемному металлическому сердцу, который Найл подарил мне на наш первый день Святого Валентина. Зайдя в квартиру, я скатилась по стене и просто не могла поверить в происходящее. Я думала, он обрадуется такому неожиданному сюрпризу. Ведь я должна была еще неделю находится на побережье Северного Ледовитого океана и проводить исследование по поводу резкого увеличение популяции омулей.***
Прошло около пяти часов, уже глубокая ночь. Я все-еще плачу, но слезы уже не идут: они просто закончились. Хватит, Даша, успокойся, тебя назвали в честь персидского царя не за сопли и слюни. Надо доползти до кровати, хоть сил уже и не осталось совсем. Доползла. Сил подняться нет совсем. Ладно, сдеру подушку и одеяло, спать на полу иногда полезно.***
Я просыпаюсь от стука в дверь. Ну какие нормальные люди в такую рань ломятся в дверь? Сейчас, наверно, часов 7 утра. "Нормальному человеку мало трех часов для сна, уходите!"-кричу я. Стук не прекращается. Я все же решила посмотреть на часы. 8:32, 69 пропущенных и 102 входящих. Отлично, Найл, ты хорошо постарался. Я все же встаю и иду к двери с ужасной головной больную. Видимо, не помня того, я успела хорошо набухаться, потому что около меня лежала опустошенная бутылка из-под безумно дорого вина 1847 года. Все мои запасы уничтожены. Я лишь открыла дверь, а ко мне на шею уже вешается Гарри: - Боже, с тобой все в порядке, я так рад! Ты почему не отвечаешь на звонки и сообщения? Мы с парнями тебе уже раз сто звонили и СМСки писали! - нервозно говорит Гарри - Стоп! Во-первых, я спала и не отвечала вам всего 3 часа, не так-то и много времени, чтобы начать переживать за меня! Во-вторых, я думала, это от Найла пропущенные, типа: "Извини, я не прав, я люблю тебя" и подобный бред, а в-третьих, Хоран что, совсем совесть потерял, даже мне не звонил, не извинялся!! - Дорогая, ты верно счет потеряла, потому что ты не отвечаешь нам уже второй день, хорошо поспала. И еще, Найл...он...он не пускает нас к себе в спальню. Он не отвечает на звонил и не ел уже два дня. Мы не знаем, что делать. Мы не можешь позвонить ни в больницу, ни в полицию, ты же понимаешь, это плохо скажется на нашей репутации. Я резко отталкиваю Гарри и выбегаю босиком на улицу, Гарри бежит за мной. - Даша, подожди, я тебя отвезу, не беги! - Идиоты, репутация им важна, а если ему Найлу станет плохо, вы подумали об этом? Этот малыш просто не может без еды и ласки! - Уже малыш?-ехидно улыбнулся Гарри - Заткнись и заводи машину!!! Быстро!***
Мы подъехали к дому. Гарри еще не успел остановиться, а я уже открыла дверь и направилась по направлению к дому. Забежав, я увидела парней, которые ногти и думали, что делать. - Где он?-крикнула я. На глазах снова появились слезы. - Вторая комната по лестницу справа. Все посмотрели на меня взглядом некой надежды и спасения. Бегу по лесенках, чуть не упала. - Знаешь, Найл, хоть ты разбил мое сердце, я сломаю твою дверь, если ты мне не откроешь. - кричу я. - Парни, хватит, я знаю, это не Даша, она никогда не придет больше ко мне, никогда, я жалкая скотина, который не умеет ценить того, что есть. - Найл, -говорю я тихо - Не прокатит, чуваки, - слышу я в ответ. Я поняла, что так он мне не откроет. Через минуту я придумала, что делать: (В этот момент, пожалуйста, включите обязательно песню Maurice Jarre – My love для более сильной отдачи и пусть она играет до конца фанфика). -Дорогой, а ты помнишь, как мы познакомились? Как тебе было плохо в тот момент в ресторане Дюссельдорфа? Помнишь, как наши сердцебиения стали биться в один такт? Ты еще тогда сказал, что такого быть не может? А наше первое свидание на крыше многоэтажки, ты тогда еще об трубу паровую обжегся? Было забавно (улыбнулась я). А как мы в речку упали, катаясь по Рейну? После этого я поняла, что телефон лучше носить в сумке (мило посмеялась). Найл, ты меня слышишь? После пол минутного молчания, дверь открылась. Я зашла. На полу сидел Найл, ведь такой белый, опухший. Я захлопнула дверь и подбежала к нему. Едва присев, мои руки крепко сжали. Найл поднес их к своим сухим губам. Нежно поцеловал, потом поднес их к своим холодным щекам и промолвил, еле слышно: "Прости меня, умоляю". Затем последовала более громкая речь: - Прости меня, Даша, милая моя. Я люблю тебя, как не любил никого и никогда. И я еще больше понимал это, когда ты уезжала в свои длительные командировки. Как мне было плохо, как я скучал. Прости меня.(Он припал лицом к моей груди, я почувствовала, как между моими грудями прокатилась огромная горячая слеза) Мне очень плохо без тебя. Я не могу смотреть на этот дневной свет, он напоминал мне о тебе, о твоей безумной яркой и чистой душе. Закрыв веки, мне представялись твои бездонно карие глаза, в которые я так любил смотреть, люблю и буду любить всегда. Я не знал, что мне делать и как жить без тебя. Все что было между мной и этой Палвин - огромнейшая ошибка, дыра, пропасть, для который мне не хватит цемента, чтобы залатать ее полностью, я знаю. Но я прошу, дай мне еще один шанс. Пожалуйста. И я обещаю: такого больше никогда не повторится. По моим щекам покатились слезы. Я не знала, что ответить и как быть. Я просто онемела. Я почувствовала на себе теплое дыхание. Теперь его горячие губы Хорана прикасались к мои щекам, как бы вытирая слезы. Его руки впились мне в волосы. Он был похож на маленького бездомного котенка, которого только что приютили к себе домой. - Я люблю тебя, Найл, и я хочу тебя. Никогда больше так не делай, слышишь? - Так ты меня прощаешь? - больше голубые глаза, заполненные слезами, взглянули на меня с такой надеждой. - Я прощу тебя, если ты обещаешь сейчас же покушать!- улыбнулась я и поцеловала его в губы.