Орка, орчиха, орчанка...

Шум, сопровождавший каждое заседание Женской Орочьей Подгорной Ассоциации, никак не желал утихать. Вопли и крики, хохот, визг, звук оплеух и плевков заглушал мелодичный звук трофейного колокольчика, которым Председательница Ассоциации, уважаемая Рыга, пыталась призвать собравшихся к порядку. Плюнув на бессмысленную эльфийскую безделушку, Рыга заорала во всю глотку и стукнула кулачищем по дубовому столу. Услышав крик и страшный грохот (Рыга была выбрана в Председательницы за рост и силу и весила, как два здоровых урук-хая), члены Ассоциации наконец примолкли. Только две совсем молоденькие девчушки хихикали в кулаки, поглядывая на Рыгу, но под ее тяжелым взглядом смолкли и они. Рыга довольно оскалилась и позвонила все-таки в колокольчик. - Так-то, - сказала она, обводя взглядом собравшихся, - меня будете сначала слушать, а на драку время выделим в конце собрания. На повестке дня… - она оглянулась, - Хымра, иди сюда, прочитаешь, чего у нас там. Хымра, высокая, тощая и нескладная немолодая уже девка, выступила вперед и шмыгнула носом. Нос у нее был выдающийся, размером с крупную картошку, под ним из-под короткой верхней губы лезли изо рта крупные кривые передние зубы. Она водрузила на нос сломанные посередине и связанные веревочкой очки, отобранные у одного незадачливого гнома, и вытащила из кармана грязный листок бумаги. - Повестка дня! – тонким визгливым голосом провозгласила она. – Вопрос первый: фэтхейтинг. - Чаво-чаво? – протянула толстая пожилая тетка с первого ряда, подавшись вперед и перестав ковыряться в носу. – А ну повтори-ка, давненько я новых ругательств не слышала, запомню… - Дура ты необразованная, - обиделась Хымра, - это не ругательство совсем… - А чаво? – удивилась тетка. - Так западные варвары говорят, - с умным видом пояснила Хымра, - означает «ненависть к толстым». - К толстым? – удивленно произнесла тетка под возмущенный ропот других женщин. – А чаво это им толстые не нравятся? Вот к примеру я, - она похлопала себя по большому животу, - красава хоть куда… Ухватиться есть за что, - она ухмыльнулась. - А я слышала, - пропищала молоденькая девчонка с заднего ряда, худая, но с неплохой грудью, - это новая мода такая. От эльфяек пошла. Они, эльфяйки, худые-прехудые, но все на месте, - она погладила себя по груди, - и красивыми считаются… - Краси-и-ивыми, - презрительно протянула все та же тетка, - ни кожи, ни рожи… И как они детей-то рожают, «худые-прехудые»? – она передразнила девчонку. – Вот меня взять – каждый год то тройня, то четверня… И всем места хватает, - она снова похлопала себя по животу. – А у эльфяек этих, я слышала, один родится – и то раз в сто лет, ха! – тетка ухмыльнулась. - И то, - грозно прогудела Рыга, колыхая телесами, - и то, зачем бабе быть «худой-прехудой»? Шоб ее любым ветром унесло? То ли дело женщина в теле, - она горделиво приосанилась, - и посмотреть есть на что и пощщупать… А если что не по нраву – то вот, - она показала всем кулак размером с головку младенца. По рядам послышалось одобрительное гудение, только пара тощих девчонок с задних рядов пронзительно засвистели в знак протеста. - Тих-ха, - прикрикнула на них Рыга и повернулась к Хымре: - А чаво наука на этот счет говорит? Чаво там в твоих книжках написано? Хымра недовольно пожевала губами, шмыгнула носом и забубнила. Ее монотонный голос, пересыпанный научными терминами «западных варваров», действовал усыпляющее, так что почти все женщины заснули. Рыга во сне задела колокольчик, который свалился со стола, жалобно зазвенев. Председательница проснулась и перебила Хымру, бубнившую что-то про «оптимальный жировой баланс»: - Короче, в книжках все тоже за нас, толстых, написано, я так понимаю. Так что если вдруг кто чаво-то против скажет – с тем будет разговор короткий, - она выразительно сжала кулак. Возразить никто не осмелился. - Хымра, чаво там дальше у нас, не томи! – прикрикнула Рыга на свою помощницу. Та разгладила грязный листок. - Вопрос второй! – торжественно возгласила она. – Брить или не брить – вот в чем вопрос! - Что брить? – раздалось несколько недоуменных голосов, а одна из слушательниц, старуха с несколькими белыми волосами на подбородке добавила: - Бороду, что ли? - Чай не мужики мы, бород не бывает, - недовольно сказала Рыга, касаясь гладкого тройного подбородка. – Опять блажь какая-то… - Ноги брить. И подмышки, - объяснила Хымра. - Ноги? – переспросила Рыга. – Чаво там опять придумали… Из рядов послышался крик: - Я хочу сказать, я! К председательскому столу выбралась женщина средних лет с необычайно волосатыми руками. - Ну говори, - разрешила Председательница. - Не надо ничего брить! – решительно заявила женщина. – Вот смотрите! – она задрала длинную юбку и все увидели ее ноги, покрытые густой шерстью. - Вот! – торжествующе сказала она. – Мягко! Тепло! Красиво! А если побрить – ноги будут, как у ощипанной курицы! Все собрание одобрительно засмеялось. - А кто вообще придумал – брить? – спросила нахмурившаяся Рыга. - Мужики придумали! – почти завизжала женщина. – Все они – насмотрелись на этих эльфяек голоногих, бесстыжих! Женщины завопили, посылая проклятия зловредным эльфам и заодно всем мужикам. - Тихо! – рявкнула Рыга. – Опять разорались… Женщины смолкли. - В общем, так, - сказала Рыга. – Ноги – не брить. А мужики пусть утрутся. Никуда не денутся. А даже и денутся – скатертью дорожка, и без них проживем. Ассоциация одобрительно загудела. - Следующий вопрос, - кивнула Председательница Хымре. - Третий вопрос! – выкрикнула Хымра. – Лингвистический. Тетка, желавшая запомнить новые ругательства, открыла было рот, но промолчала. - Как нам называться, - продолжала Хымра. – Предлагаемые варианты: орчиха, орчанка, орка, женщина-орк… - А какая разница? – выкрикнул кто-то из зала. - Порядок должен быть, - ответила Хымра. – Зачем нам называться, как мужчинам? Надо по-другому, по-своему! - И то, - кивнула Председательница, - мы не хуже мужиков-то… - Лучше! – выкрикнули несколько голосов. - Лучше, - согласилась Рыга и оскалилась. – Как называться будем? - Орка! Нет, слишком похоже! Орчиха! Некрасиво! Орчанка! Похоже на волчанку! – понеслись крики с разных сторон. Женщины гомонили и вопили, ругались, кое-где уже перешли к плевкам и выдиранию волос… Рыга, наморщив низкий лоб, в затруднении кусала губы. Она с надеждой посмотрела на Хымру, но та только таинственно проронила: - Все варианты лингвистически однозначны, - и гордо замолчала. В зале уже вскипали драки, когда Председательницу осенило. Она снова грохнула кулаком по столу и в наступившей тишине провозгласила: - Придумала! Хымра глянула на нее в некотором удивлении. Рыга ответила торжествующим взглядом и повторила: - Придумала. Тут, говорят, - продолжала она, - мужики какую-то эльфяйку намедни изловили. Она через перевал ехала, в свой лес эльфийский, который за горами. А эльфы, эти, говорят, болтуны хоть куда. Хорошо в словах понимают, стало быть. Вот пусть ее сюда приведут, и она нам и скажет… Хымра открыла, было, рот, чтобы возразить, но Рыга глянула на нее так, что Хымра не решилась ничего сказать, хотя и сохранила гордый вид. Рыга откомандировала несколько молодых и крепких девок за пленницей и вскоре те вернулись, волоча под локти перепуганную эльфийку в грязном, некогда белом платье. За ними шел стражник и бубнил: «Куда тащите, полоумные? Мне за нее перед вождем отвечать…» - Эй, хозяйка! – сказал стражник, безошибочно определив в огромной Рыге предводительницу. – Куда эльфяйку потащили-то? Я за нее отвечаю, мне ж за нее голову вождь оторвет… Рыга посмотрела на стражника презрительно и он немного пожух – Рыга превосходила его раза в три. - Дурак, - презрительно бросила Председательница, - у нас тут дело важности великой. Вам, мужикам, не понять. А с эльфяйкой твоей мы ничего не сделаем, не боись. Поспрашаем немного, да и все. Рыга усмехнулась эльфийке, показав свои крепкие белые клыки, и та вздрогнула. Как спрашивают орки, она уже знала… Стражник возвел очи горе и, тяжко вздохнув, пробормотал: «Дуры-бабы… Делать нечего, с жиру бесятся…» Хымра откашлялась и, глядя на эльфийку, торжественно провозгласила: - Ты находишься на собрании Женской Орочьей Подгорной Ассоциации! - Что? – удивленно переспросила пленница. – Как… называется? - Женская Орочья Подгорная Ассоциация, - повторила Хымра. – Ты глухая или просто глупая? - Нет, я поняла, - слегка дрожащим голосом отозвалась эльфийка. - Хорошо, - кивнула Хымра. – Мы тут рассматриваем важный вопрос: как нам называться? Женщины-орки, орки, орчихи или орчанки? Пленница молчала, а лицо ее приобретало все более недоуменное выражение. - Тупая она какая-то, - недовольно сказала Рыга Хымре. – Врут, поди, что эти эльфы страсть какие умные! Хымра промолчала, только высокомерно усмехнулась, глядя на эльфийку. - А, я кажется поняла, - сказала наконец пленница. – Вы… хотите выбрать себе имя, так? Но если ваш язык еще не обрел его… наверное, оно и не нужно. Женщина является женщиной по сути своей, а не по названию… - Дура, - вынесла вердикт Хымра. – Зря позвали… Рыга только хмыкнула. Из зала раздались голоса: - А я говорю – орчанки! - Орчихи! - Орки! - Дура ты, и ноги у тебя кривые! - А-а-а, сучка крашена! Скоро почти ничего нельзя было разобрать, а большинство спорящих просто вцепились друг другу в волосы. Рыга с пронзительным воплем бросилась в самую гущу схватки, раздавая смачные оплеухи и тычки. Про эльфийку все забыли… - Вот дуры-бабы, - пробормотал еще раз стражник и взглянувшая на него пленница с удивлением ощутила, что в кои-то веки эльф и орк поняли и согласились друг с другом…