Подарок для министра

- Что это, Рейшин?! – голос министра финансов подозрительно порыкивал. Глядя в возмущенные глаза Коу Ходжи, глава Рибу подумал, что, наверное, все опять сделал не так. Как он убедился еще в годы юности, мир вокруг жил по каким-то другим законам, чем следовало бы. Встретившись в первый раз с Юшуном и Ходжи, своими нынешними друзьями, Рейшин в какой-то момент ощутил свое полное бессилие. Ему никак не удавалось донести до них самые простые вещи, более того – его действия и слова зачастую интерпретировались совсем иначе, чем подразумевал он. В результате… в результате страдала вся столица, потому что будущему министру внутренних дел требовалось куда-то деть свое раздражение на глупость этого несуразного мира. И энергию заодно. В чем причины подобных прискорбных ситуаций, Ко решительно не понимал. В семье с этим проблем не было, там его всегда понимали. Вот, к примеру, его старший брат. О, его восхитительный, замечательный, совершенный и такой хороший старший брат!!! Вот он всегда его понимал!!! И поддерживал! Как же Рейшину хотелось уничтожить всех тех, кто посмел причинить боль его мудрому, доброму, сильному, но такому ранимому Шоке! Ррррррыыыы!!! Вырезать всех под корень! Особенно эту мерзкую отвратительную презренную императорскую семейку, последний выкормыш которой еще смеет претендовать на его, Ко, прекрасную, умную, талантливую и во всех отношениях лучшую племянницу! Как он, Рейшин, хотел бы растерзать на части всех тех, кто когда-нибудь унижал и наносил раны, неважно - физические или душевные, его любимым! За каждую слезинку, каждый их печальный вздох! Почему ему постоянно запрещают это делать?! Шока вообще защищает этого глупого щенка, а до этого… вспоминать не хочется! Ох, ну как можно разобраться в этом безумном мире, если даже самые мудрые совершают такие дурацкие поступки?! Нет, Рейшин этого решительно не понимал. Но речь не об этом. Как бы там ни было, его, своего обожаемого среднего брата, Шока всегда понимал. Куро… нет, Куро не понимал, но он всегда был недалеким, так что про него и говорить не стоит. Приехав в столицу для сдачи экзаменов на должность чиновника, Рейшин неожиданно для себя обнаружил, что испытывает сложности в общении с теми, с кем ему так хотелось… так хотелось… подружиться… наверное, да… стать ближе… нет, не так. Ему хотелось, чтобы они не остались к нему равнодушны. Да, вот так! Эта мысль пугала до дрожи в коленях и холода в сердце. Надо признать, именно в тот момент юный Рейшин обнаружил, что может чувствовать такое к кому-то, кроме своей семьи… и что у него нет никакого рычага, способного заставить их относиться к нему так же, а сами они могут и не захотеть. Он понял тогда: каждый из них имеет полное право… в любой момент, с легкостью оттолкнуть его, уйти и забыть… И ничто, абсолютно ничто не помешает им остаться к нему равнодушными… Так страшно, как тогда, ему никогда не было. Другие соискатели боялись экзаменов и будущего на новом месте, а Рейшин сходил с ума от своих новых чувств, от понимания, что он не нужен этим двоим, и от отчаяния, рожденного бессилием что-либо изменить: что бы он ни сделал, все оборачивалось против него. Но тогда… плохо или хорошо, но удалось справиться с нежданными препятствиями. И они были вместе. Все трое. Рядом был Шока и обожаемая Шурей. А еще Койю. Нынешний глава Красной семьи втайне гордился тем, как он со всем этим справился. Ему даже казалось, он разобрался, что надо делать, дабы друзья не злились и любили его. Но сейчас глядя в разгорающееся яростное пламя глаз Ходжи, Рейшин начал подозревать: эта наука освоена им не до конца. - Так что это, потрудись объяснить!!! «Точно, - обреченно подумал Ко, - что-то не так». - Кимоно, - осторожно ответил камергер Социального Департамента. Ходжи поднял перед собой изделие из легкого безумно дорогого шелка, расшитое масками и птицами. - И зачем ты его сюда притащил? – признаться, Ходжи подозревал, что услышат в ответ. И не ошибся: - Это подарок. Тебе, - на всякий случай уточнил Рейшин. - Так, хорошо, - министр финансов сжал переносицу, радуясь, что может позволить себе такой жест, иначе он точно бы сошел с ума. «Наверное, поэтому эта зараза всегда стаскивает с меня маску», - мелькнуло на грани сознания. – Хорошо, - уговаривал он себя. – А зачем? Нет, почему кимоно? Нет, опять не так, почему, демоны тебя разбери, оно такое короткое?!! Кимоно действительно больше походило на хаори, по прикидкам Ходжи оно едва закроет… самое дорогое! А учитывая, с какой точностью Рейшин делает маски, заподозрить его в ошибке не получится. - Я требую объяснений, подлец!!! - Там еще веер, - некстати брякнул министр внутренних дел. - Придушу, - пообещал Ходжи. Глава семьи Ко вновь почувствовал свое бессилие. Отчаянно посмотрел по сторонам. Вспомнил про брата, сидящего совсем недалеко, в архиве, но подумал, что тот вряд ли поможет в таком вопросе. И, вздохнув, принялся объяснять: - Ну понимаешь, - почти прошептал он, - в последнее время у нас было так много волнений, - деликатно подобрал слово глава Рибу. – И я подумал, что надо как-то порадовать тебя. Не знаю почему, но маски и мандарины уже с этим не справляются. Я подумал, что можно пригласить тебя, - сам того не заметив, Рейшин уже тарахтел как обычно, - посмотреть на Шурей. Но вспомнив твои предательские слова о том, что ты сам женишься на ней, я решил, что лучше сделать что-нибудь другое! И вообще, она снова уехала. Ах, моя бедная, бедная девочка, вечно этот щенок на троне ее куда-то отправляет! Как я его ненавижу! Ооо! Ой, э, ну я не об этом. Я о том, что думал, как тебя порадовать… как-то поднять тебе настроение. И решил… решил, что нужно разнообразить свои подарки. Предложить что-то смелое, даже экстравагантное, может, чуть-чуть новаторское. Ты же всегда говорил, что новое часто полезно. Ну и вот… начал я думать… но понял, что тебя надо не просто порадовать, но и дать тебе возможность отдохнуть. Ты же сидишь на этой мерзкой работе днями и ночами, совсем меня, подлец, забыл, а я… я так больше не могу! Совсем ни себя, ни меня не бережешь! Поэтому я решил, что нужно тебя куда-нибудь отвезти отдохнуть. А куда? Вот тут я вспомнил о новаторском. И понял, что нужно совместить! Отдых и новаторство! А еще твои символы. Вот видишь, - Рейшин указал на вышивку на кимоно, - это маска и феникс, потрясающе, да? Лучшие мастера работали! Шелка из другой страны везли! И фасон… не как у нас, а ки-мо-но! Смело, да? Ты же не откажешься принять от меня этот подарок? Я так долго его готовил! А чтобы ты не отказался еще и отдохнуть, что ты, о жестокосердный, наверняка захочешь сделать, я сделал его коротким! Чтобы можно было носить только на моих онсенах, помнишь, я купил в начале года? Представляешь, ты в таком очаровательном кимоно, которое я тебе подарил и которое шито специально для тебя, в уюте и полном покое моего онсена! Никто нас не потревожит, только мы вдвоем! Будем расслабляться, выспимся, насладимся жизнью и друг другом, м? как тебе? Ты не думай! Я и себе такое же сделал. Вон оно, снизу лежит, с веерами. Вышитыми. А веер – это… ну понимаешь, мне так хотелось бы, чтобы ты, когда работаешь, мог всегда видеть меня или мой портрет, думать обо мне. Но ты же не поставишь его в кабинете, эх, как это несправедливо. Поэтому… может, ты повесишь тут, вот к примеру, на этой стене, этот веер. На нем нарисовали домик, в который мы поедем. С источниками. Красиво, правда? – Рейшин раскрыл веер, преподнесенный столь странным способом, демонстрируя его другу и пытливо заглядывая в его глаза. Так, будто ответ именно на этот вопрос значил для него безумно много. – Ты же… - «не оттолкнешь меня?» - не откажешься составить мне компанию? Пальцы невольно сжали края веера. - Я уже отдал распоряжения подготовить дом к нашему приезду, - тихо произнес он. Молчание друга и его гневный взгляд лишали всякой опоры. – И попросил Койю передать этому мальчишке, что мы отправляемся в инспекционную поездку, - гнев в глазах Ходжи начал нарастать, и Рейшин поспешил продолжить: - Твои слуги уже собирают вещи. – Отчего-то радости, что его избавили от стольких хлопот, на лице друга не наблюдалось. Ко вздохнул и привел последний довод: - Там уже приготовили… много бананов. Очень много… - голос совсем упал. Но уверенная мина все еще держалась на лице. Во время всего этого монолога Ходжи чувствовал, как ярость и возмущение захлестывают его с головой. Он тихо зарычал. Что за невозможное создание?! Камергер Коу отлично знал все достоинства этого чуда природы, благо их было не мало. Но порой… порой… ррр… это просто невыносимо!!! Мужчина в маске сделал первый шаг, огибая стол, у которого он стоял, держа в руках кимоно. Шелк выскользнул из пальцев, а сами они потянулись к горлу министра внутренних дел. Тот тихо ойкнул и отступил. Ходжи зарычал еще сильнее. Только теперь это были слова, в которых нашлось мало лестного для главы Красной семьи. Камергер Налогового Департамента высказывал свое мнение по поводу подобных подарков и самоуправства некоторых нахалов все время, пока теснил Рейшина до диванчика, на котором иногда отдыхал. Да и после – тоже. На следующее утро камергеры Налогового и Социального Департаментов отбыли из столицы на инспекционную проверку, а в кабинете министра финансов появилось новое украшение – веер с филигранно выполненным рисунком старинного особняка.