***
— Уилл, слезай оттуда! — крикнул доктор, смотря снизу-вверх на кудрявого, сидевшего на крыше дома и вцепившегося в дымоходную трубу. — Неет! Ты снова начнешь меня лапать! — Да я тебя постоянно лапаю, что сейчас-то не так?! — Ну…не знаю!!! Убеди меня спуститься! — Ты ведешь себя по-детски, Уилл. — Тогда я не слезу! — Ладно. Если спустишься прогуляемся по лесу, стволы тоже покажу. — Нееет! Только не стволы!!! — Ладно, тогда погладим оленей. — Да меня достали уже олени! Они скоро от глажки линять будут!!! — Ладно, тогда давай поедим макаронов по-флотски с портвешком. — Неет! Я уже наелся, они мне в страшных снах снятся!!! — Ладно, тогда может сходим в кино? Будем целоваться на последнем ряду. — Целоваться? — Да, Уилл. — В кинотеатре? — Конечно, Уилл. — Тогда я согласен!!! — кудряшка слез с крыши по лестнице, быстро подбежав к любовнику и вцепившись в него крепкой хваткой. — Когда идём?! — Уилл, у меня нет денег. — Чтоо?! — шатен оттолкнул психиатра от себя и злобно топнул ногой. — Ах ты ж врун!!! Я пожалуюсь на тебя маме!!! — работник ФБР разрыдался, и убежал куда-то вглубь леса. — Да что такое…- под нос говорил Ганнибал, в одиночестве кушая макароны по-флотски и изредка шмыгая носом, из-за своей непонятной любви. *** — Что на этот раз, дочь моя? — темнокожий поглаживал рыдающую дочку, сидящую рядом с ним на диване. — Этот черствый мужлан совсем не понимает моих чутких женских чувств!!! — и кудряшка еще больше впал в истерику, утыкаясь носом в плечо Кроуфорда. — Мужики все такие… Ничего, помиритесь. — Неет! Я к нему больше не вернусь! Не хочу, не хочу! — нервно всхлипывал Уилл, ерзая попой на диване. — Иди в свою комнату, порыдай там в подушку. — Ладно… — согласился кудряшка и поплелся в свою комнатку, падая на розовую кровать с нарисованными оленятами. *** Спящего работника ФБР будит телефон, своей противной визглявой мелодией, которая стоит у него на звонке. — Алёё? — поднимает трубку, отвечая голосом с хрипотцой. — Олененок ты мой гладкошерстный. Прости мою дерзость, может быть согласишься прокатиться на лосе? — Ганнибалушка, конечно, я согласен!!! — кудряшка вскочил и с радости запнулся об одеяло, набив себе на лбу шишку, которую могут принять за рог единорога, и понесся в любимый лес. *** — У меня попа болит…- стонал Уилл, вдоволь накатавшийся на лосях и только что с него слезший. — Может заставим твою попу болеть еще сильнее? — Ганни, ну что ты опять меня развращаешь… Я еще не готов, даже не мечтай. — Ладно, — вздохнул мужчина у которого только что пропал весь запал. — Что дальше делать будем? — Я хотел попрыгать через скакалку. — Уилл, мы в лесу, у нас нет скакалки. — Ну, Ганни, я хочу прыгать!!! — кричал кудряшка на грани истерики. — Ну… может быть сорвем бельевую веревку? — Давай!!! — Только сначала сними с неё свои розовые труселя с сердечками. — Ганни! — Уилл закрыл лицо руками, дабы скрыть свое смущение и побежал снимать веревку. — О-дин! — Д-ва! — Т-ри! *спустя час* — Три тысячи один! — Три тысячи два! — Три тысячи три! Ганнибал выглянул в окно, попивая чай и посматривая на своего друга, который наконец-то остановился и побежал возвращать бельевую веревку на законное место. — Ганнибалушка!!! Ты хоть знаешь как я тебя люблю?! — Нет, лосёнок ты мой сахарный, стволы невидавший, куда мне знать силу твоей любви? — Ах, ты противный!!! Я ведь всяко тебе её показываю, ты её не видишь что ли?! — Не то я имел ввиду, косуля моя длинноногая. — Все!!! Я обиделся! — воскликнул Уилл, вновь ударившийся в истерику и скрывшийся в глубинах зеленого леса. — Да что такое…- вздыхал Ганнибал, вновь оставленный в одиночестве, вывешивая голубые, зелененькие и малиновые плавки своего друга. *** — Что на этот раз, дочь моя? — спрашивал Кроуфорд, не отвлекаясь от своего занятия — поливки цветов. — Он не признает моих чувств к нему! Сказал, что не знает как я его люблю! — всхлипывал Уилл, теребя в руках его любимую игрушку оленя. — Может это ты его недостаточно любишь, дорогуша? — вполоборота говорил темнокожий, кидая печальные взгляды на свою дочь. — Нет! Я его так сильно люблю, так сильно… — Когда он тебе в последний раз стволы показывал? — Да ни разу еще… — Может в этом и дело? Иди к нему, хватит ломаться, как дешевое печенье. — Ладно… — утёр свои слезы кудряшка и тяжело вздохнув поднялся со своего места и поплелся через лес снова, в обитель своего возлюбленного. Ганнибал в это время стоял на пороге, словно ожидавший возвращения своего друга. — Уилл, прости меня… — Это ты меня прости, Ганни, — он неловко поднял свой взгляд на психиатра, и кинулся к нему в объятия, накрыв его губы своими. Ганнибал нежно сминал губы кудрявого в поцелуе, но страстно изучал его изнутри. Едва оторвавшись, не утруждая себя отодвинуться, мужчина прошептал ему в губы: — Теперь ты готов? — Да, — сказал уверенно шатен, смотря прямо ему в глаза. Они отправились в дом, со скрипом упали на кровать и всю ночь олени сбегались на стоны, идущие из их дома.***
Ганнибал проснулся ранним утром, когда его любовник храпел подле него на кровати. Мужчина улыбнулся, перебирая его кудри, скользя взглядом по его длинным пушистым ресницам, пухлым розовым губкам. Неохотно приподнялся, стараясь не потревожить спящего, и поплелся на кухню, заваривать кофе и делать легкий завтрак. Уже поставив все на стол, он увидел знакомый силуэт в проеме дверей. — Проснулся, мой олененок? — произнес мужчина ласковым голосом. — Ага… — и кудряшка уселся на свое место, уже с радостью уплетая бутерброды и запивая все это свежезаваренным кофе. — Ганни, — шатен неловко поднял взгляд, — сегодняшняя ночь была незабываемой, — и снова спрятал глаза под кудряшками, заливаясь смущением. — Хм…да…Хочешь сегодня прогуляться по лесу? — Да. Расправившись с завтраком, любовники оделись и вышли в лес. Они шли и гладили оленей, осматривали высокие верхушки зеленых деревьев, смотрели на кусочки голубого неба, которое почти целиком скрылось за кроной. Слушали приятное пенье птиц. Решили сделать перерыв, и присели на сваленное дерево, которое по-видимому упало от недавней грозы. — Что это там? — Уилл заинтересованно посмотрел вдаль, указывая пальцем. — Что? — Ганнибал обернулся, и увидел необычное строение, издали напоминавшее избушку. — Пойдем, посмотрим?! — и кудряшка мгновенно вскочил и понесся по этому направлению. — Аха…- Грэм увидел перед собой настоящую избушку, только без куриных ножек. — Может быть зайдем?! — Ну…хорошо… Сперва парень постучался, но не услышав ответа, сам приоткрыл дверь, и увидел приятную внутренность уютного домика. Пол, стены, все как и снаружи: из бревен приятного шоколадного цвета. Его привлек необычный объект — женщина сидела к ним спиной и были видны её длинные темные кудрявые волосы. — П-п-ростите? — незнакомка никак не отреагировала и Ганнибал решил спереди взглянуть на неё. — Мать моя олениха! Алана!***
— Ооо, какие люди, что забыл здесь, Ганнибал? Любимый не дает? — с усмешкой Алана оторвалась от вязания и перевела взгляд на светловолосого мужчину. Уилл подошел к ним, так что девушка смогла и его увидеть. — А, Уиллушка, тоже здесь? — брюнетка поднялась и принялась щупать его кудряшки, оттягивать щечки, — пупсик мой, тебя обижает этот нехороший дяденька? — Да нет, все хорошо, я его люблю и он меня. — Нууу, все равно я не доверяю этому бабнику, бросит он тебя. — Алана! — Ладно-ладно, как живете-то? — Нормально все, Ганнибалушка стволы показывал! — Какой хороший, — девушка погладила светловолосого мужчину по головке, — продолжай в том же духе, мой мальчик любит когда на него обращают много внимания. — Д-да, — Лектер смутился и стоял в полном непонимании происходящего. — Ах, да! Уиллушка, милый, у меня есть для тебя подарок, — Алана вышла из избушки и подошла к ближайшему дереву, сунув в него руку и достав оттуда белку. — Вот! — она подошла к работнику ФБР и вручила «подарок». — Боже мой! Это же белка! Живая, Ганнибалушка, ты представляешь?! — Д-да, — мозг психиатра давно взорвался, оставляя все надежды на восстановление. — Ах! Какая она рыженькая, мы ведь заберем её к себе? Можно оставить её у нас дома? — обращался кудряшка то к Алане, то к Лектеру. — Конечно! *** Покинув жилище «бабы Яги» они отправились к себе домой, один шел в полной прострации, а другой душил от счастья бедную белочку. — Давай её Аланочкой назовем? Белочка Аланочка! — Еще одной Аланы не хватало, — пробубнил под нос психиатр, усевшись на диван и уткнувшись в какую-то газету. — Что?! — Да-да, прекрасное имя, так и назовем, — громче ответил мужчина. — Вот и отлично! Она будет жить в моей комнате, вместе с тремя оленями и семью собаками. *** — Мама! — Уилл сидел на диване в кабинете Кроуфорда. — Что опять, дочь моя? — мужчина нехотя уселся рядом с дочкой и кинул на неё унылый взгляд. — Я хочу жениться на Ганнибале! — парень резво вскинул руки вверх, и улыбнулся во все тридцать два зуба. — Что? А он согласился? — Я ему еще не говорил, я думал он сам догадается… Ну не может же девушка предлагать! — Ну, ты это… Намекни ему… — Да я уже намекал…Он не понимает…- печально вздохнул кудряшка, и расстроенно взглянул на мать. — Скажи ему, что раз живешь с ним в одном доме, что ему здесь не тут, что он должен быть связан с тобой узами, чтобы лес знал, чтобы лесные эльфы дали разрешение… — Что? — у Уилла отпала челюсть, и он вовсю выпучил свои глаза на Кроуфорда. — Не мешай мне работать в общем, сам решай, главное чтобы детей было побольше, а остальное неважно. И дочь выгнали из кабинета. *** — Ну и что мне делать? — вел сам с собой монолог Грэм, прогуливаясь по лесу и пиная шишки. Уилл решил проконсультироваться у Аланы и направился в её избушку. Девушка в это время собирала паззл фанарт, на котором была изображена нц-сцена с Ганни/Уиллом. — А, Уилл? Проходи, — брюнетка с улыбкой на лице встретила его и усадила рядом с собой. — Зачем пожаловал? — Аланочка, я хочу выйти замуж за Ганнибала. — Оу, и что же хочешь получить от меня, малыш мой? — Алана стала накручивать его кудряшки себе на пальцы, ласково смотря на него. — Помоги! Я как девушка не должна предлагать, это глупо, но я не хочу ждать пока он додумается! — Хм…Может быть он сомневается? Или ваши чувства еще не так сильны? Может быть он боится не обеспечить тебя и твоих оленят? — Возможно… — Тогда знаю! — Алана стала заваливать его разными советами, предлагая те или иные способы. Спустя два часа, он все же ушел от неё с твердой уверенностью, зная как будет осуществлять план: «Ганнибал ведет Уилла под венец»!***
Ганнибал сидел на диване, а Уилл у него на коленях, и в обнимку они смотрели мелодрамы. — Боже, как это трогательно! Ганнибалушка, смотри, главная героиня потеряла память…Как же так! — Смотри, смотри, она его целует, целует!!! — Ганнибалушка, ты смотришь? — Д-да, — сквозь сон промямлил психиатр. — Наконец-то, смотри! Они поженились, поженились!!! — У них дети! Дети, Ганнибалушка, дети!!! — уже визжал от восторга Уилл, выключая только что окончившийся сериал. — Ганнибал, — серьезно произнес кудряшка, смотря прямо в глаза Лектера. — Что, Уилл? — Я на свадьбе подруги недавно поймал букет невесты. — И что? — Ну, я тоже под венец хочу. — И? — Замуж меня зови!!! — Хм, ну как бы тебе…Я еще не готов к семейной жизни… — А стволы показывать и по лесам со мной шляться, гладя оленей, смотря на чистое голубое небо и кушать макарошки по-флотски ты готов?! — Ну… — Предатель! Я тебе так верил, думал ты сделаешь мне предложение! Все мужики одинаковые, вам бы лишь секс и оленей подавай!!! — Уилл разрыдался и убежал в свою комнату, где заперся. Ганнибал до сих пор сидел на диване, с головой ушедший в пучину мыслей. Через полчаса Грэм вышел из комнаты, и уселся рядом с психиатром. — Ты меня любишь? — в его глазах была надежда вперемешку с отчаянием и болью. — Люблю, Уилл, — мужчина уже было тянул руки, чтобы прижать своего возлюбленного к себе, но он вовремя увернулся. — Тогда? .. — Ты выйдешь за меня, Уилл? — Ганнибал все же притянул кудрявого, и крепко прижал к себе. — Да…- тихо прошептал Грэм на ухо своему психиатру, уткнувшись носом в его плечо и оставляя влажные следы слез. *** — Боже, Аланочка, у тебя есть какие-нибудь рецепты масок для кожи? — работник ФБР сидел в избушке своей подруги. — Конечно. — Мне на свадьбу придется одевать платье с декольте, а у меня там такая прыщавая кожа…Она должна быть идеальной! — Сейчас я тебе все сделаю, и вазелин для губ тоже принесу! *** И вот подошел день долгожданной (Уиллом) свадьбы. И вот, Ганнибал стоял около регистратора брака, одетый в черный костюм с белой рубашкой и черной бабочкой. Дверь в конце залы медленно отворилась, заставляя всех гостей и жениха обернуться на неё. Из проема вышагивал Кроуфорд, держа под руку свою дочь в розовом пышном платье с декольте, розовыми перчатками по локоть. Её глазки, неловко опущенные в пол, скрыты под розовой фатой, на которой красуется веночек из цветов. Лектер незаметно стер слюни из уголков своих губ, и сглотнул. Отец отпустил дочь, убрав свою руку и жестом указал ей идти к своему суженному. Психиатр помог ей подняться по ступенькам, держа её за ручонку, а она придерживала свой край платья, чтобы не наступить на него каблуком. — Кхм, — регистратор открыл свою книгу. — Уважаемые Жених и Невеста! Сегодня особенный день. Вы создаёте свою семью, вы нашли друг друга в нашем огромном мире. Это судьба. В этот момент я прошу вас ответить, являются ли ваши чувства взаимными и искренними? Прошу вас ответить, невеста. — Да. — Ваш ответ, Жених. — Да. — Объявляю вас мужем и женой! В знак любви и супружеской верности, прошу вас надеть обручальные кольца. Психиатр осторожно одевает колечко на тонкий безымянный пальчик Уилла. Уилл же одевает кольцо на палец Ганнибала. — Можете поцеловаться! Весь зал завалился аплодисментами, крича «Горько! Горько!» Лектер подхватил хрупкую девушку за талию и страстно впился поцелуем в её губы. *** Спустя три часа празднований супруги куда-то ушли, но уже без одежды. Все были немного пьяны настолько, что уже не в силах были вернуться домой. Алана залезала и прыгала со стола, крича, что она баба Яга и у неё есть ступа. Кроуфорд как самый нормальный человек, спал лицом в салат. Чилтон играл на воображаемой гитаре, в роли которой была свинка Мейсона. А сам Мейсон долбил тростью Чилтона по столу, сгоняя «бабу Ягу».***
Уилл проснулся от каких-то нервных криков, доносящихся снаружи дома. Поспешно одел розовый махровый халатик и тапочки с зайчиками, и направился к источнику шума. И его удивлению не было предела, когда он увидел Ганнибала, рыдающего и сидящего на пороге дома, уткнув нос в колени, обхваченные руками. — Что случилось, Ганнибалушка? — Грэм осторожно присел рядом с ним на корточки, тихо проговаривая слова. — Уилл, — говорил между всхлипами психиатр, — посмотри туда… — кончик его указательного пальца показал в сторону леса. — Пресвятой Кроуфорд! — испуганно вскрикнул Уилл, — где лес?! — Сегодня… его вырубили… представляешь, Уилл, от всех стволов остались пеньки! .. — Ну, Ганнибалушка, не переживай, переедем жить в другой лес. — Нет! — злостно отрезал Лектер, — это мой любимый лес, с ним связано столько воспоминаний… — Ганнибал, тут уже ничего не сделаешь, и Алана, хоть и ведьма, колдовать не умеет… Давай переедем в другой лес? Я все понимаю, но мы с тобой создадим новые воспоминания, давай, а? После долгих уговоров и соплепусканий, психиатр все-таки согласился уехать, но, увы, больше нигде не было нормальных лесов. Все спилили, ироды. На всеобщее сожаление, пришлось ехать жить в квартиру. Без леса, без всего. Грэм оставил свою до сих пор расстроенную половинку у себя дома, а сам пошел к матери советоваться. Мать Уилла тем временем вышивала кружево, по-прежнему проводя все будни в своем рабочем кабинете. — Мам, — дочь уселась на уже просиженный диван, — у нас лес спилили, Ганнибалушка в отчаянии, а больше нигде нет такого же хорошего леса, — грустно выдохнул парень. — Езжайте в Россию, там говорят, Тайга, и много лесов, — Кроуфорд все также вышивал крючочком. — Мам, да ты гений, царь олений! — Грэма осенило, ведь правда нужно лететь в Рашку, он подскочил, подбежал к матери и крепко обнял её, - все, согласую действия с супругом и летим в Россию! *** — Ганнибалушка, ты собрал чемоданы? — кудряшка получил одобрительный кивок, и они взяв с собой билеты, направились в аэропорт. Сели на самолет и полетели. Кудряшка уснул на плече психиатра, а Ганнибал грустно смотрел в иллюминатор, в котором были видны лишь облака. Долгое выдалось путешествие, но они все-таки достигли России, приземлившись в Москве. Неизвестно каким путем, но достигли они и Тайги. — Какой лес! Ганнибалушка, смотри какие стволы! Лучше наших даже! — шатен бросил сумку, которую держал в руках и побежал обниматься с высокой сосной. — Уилл, не обнимай дерево, клещей насобираешь, — упрекающим тоном сказал психиатр. — Ладно, — Грэм состроил недовольное лицо и фыркнув, быстро поднял брошенную вещь, и взяв под руку своего супруга, они пошли дальше, вглубь леса. — Ганни, там-то у нас дом был, а здесь что делать будем? — Найдем какого-нибудь лесника. — А! Ладно. Так они еще долго блуждали по бесконечной Тайге, пока из кустов с криками не выбежал странный человек. У него были длинные светлые волнистые волосы, рыженькие усы, одет в какую-то форму защитного цвета. — Стоять! — мужчина направил ружье в пару, которые уже подняли руки, показывая беззащитность. — Вы кто такие?! — Туристы мы, туристы, — крикнул Ганнибал. — Нет! Я то знаю, вы замаскированные лоси! — Что?! — психиатр и работник ФБР с опаской переглянулись, недоумевая от действий странного лесника. — Вы знаете, кто я такой?! — блондин опустил оружие, и подошел к паре. — Н-нет, — тихо вымолвил Грэм, нервно сглотнув. — Желтые тюльпаны-ы, вестники разлуки-и, узнаете, а?! — Да! — шатен закачал головой, чуть было не опустив руки, — я фанат Наташи Королёвой! — Эту песню я сочинил! — Так Вы, тот самый Игорь Николаев?! — Правильно, парнишка, — мужчина выслушал грустную историю про стволы, и согласился пустить их в свое скромное лесное жилище. Это было похоже на избушку Аланы, тоже уютно. «Повезло нам», — думали про себя Грэм и Лектер.***
Как только пара поселилась у певца, Ганнибал немедля стал строить свой собственный дом, дабы не быть нахлебниками и долго не задерживаться в обители Николаева. Да и его желтые тюльпаны задрали уже. Было непросто, но через какое-то время появился домик. Не очень большой, но все необходимое там было. Лектер собственноручно забивал каждый гвоздик, все из высококачественных стволов, которые он заказал. — Парнишки, заглядывайте в гости, — кричал Николаев, активно жестикулируя руками, провожая пару. — И на прощанье вслед тебе скажу: «Желаю счастья в личной жизни-и», — пропел напоследок мужчина. — Обязательно заглянем, — пробубнил себе под нос Лектер. Они достигли теперь уже своего жилища. Это был небольшой домик из светлой древесины, внутри он казался больше, отдельных комнат не было, двуспальная кровать стояла почти на входе, традиционно русский ковричек на полу, и на стене над кроватью. Над окном висели рога, которые Уилл сразу же захотел скинуть. — Это ведь когда-то был живой олень! Он так долго мог жить, а теперь от него только рога остались… Уставшие любовники со скрипом свалились на ложе, обняв друг друга. Незаметно наступило утро, а психиатр проснулся и сразу ринулся на кухню, по-быстрому варганя бутерброды.Но на самом деле кухни у них в доме не было, поэтому «столовой» служит передний двор, где стояли пеньки. Холодильник тоже там стоял. — Ганнибалушка, доброе утро, — в проеме показался кудряшка, потирая сонные глазки, и поплелся к столу. — Ганни, — шатен примостил свою пятую точку на пенек, и поднял взгляд на супруга, который в этот момент уселся на противоположной стороне стола. — Ганни, — светловолосый заинтересованно поднял глаза, устремляя их на женушку. — Послушай, я спросить хотел, у тебя откуда деньги? Ты же вроде не работаешь. — Ну, Уилл, главное, что они есть, — безразлично ответил Лектер, потеряв весь интерес, и принялся кушать. — Раз не хочешь отвечать… Ну ладно, не отвечай. Позавтракали они в полной тишине, пока что-то с грохотом не стукнуло над их головами. — Это что-то на крышу упало, что ли?! — воскликнул Уилл и не доев, выбежал на улицу, — Ганни! — Что? — психиатр также поднялся и вышел на крики пары, увидев ступу, которая валялась на их крыше. — Это что такое? Ганнибал обошел строение, и сзади висела некая девица, зацепившись за край крыши юбчонкой, и нервно оттягивающая полы одежды, дабы прикрыть срамоту. — Отец мой лось! Алана!***
— Что ты здесь забыла?! — в изумлении раскрыв рот, кричал Лектер. — Как ты в Россию попала?! — не менее удивленно добавлял Грэм. — Парни, я сейчас все объясню, — Алана осторожно спустилась с крыши, отряхивая себя от невидимой пыли, и серьезно подняла голову, уставившись на парочку. — Прилетела я в ступе, — она указала на свой «транспорт», который слегка треснул, однако не развалился, и продолжал лежать на крыше домика. — Ведьма! — одновременно прокричали любовники, посмотрев друг на друга и схватившись за голову. — Ладно, ладно. Если на чистоту, я наняла вертолет, и попросила чтобы меня в ступе скинули вместе с парашютом. Спецэффекты, удивились, да? — И к чему вся эта помпезность? — Ганнибал сложил руки на груди. — Говорят, в Екатеринбурге, на день города приезжает Игорь Николаев. А я ведь обожаю его песни! Желтые тюльпаны-ы-ы, вестники разлуки-и-и! — Опя-я-я-ть, — протянули возлюбленные, закрывая друг другу уши ладошками. Они проводили Алану в дом и усадили в кресло около окошка, предварительно сунув ей теплую чашечку свежезаваренного, с ароматом лесной земляники, чая. — Послушай, Алана, — Уилл хитро сощурил глаза, уставившись на девушку, —, а ты случаем не промахнулась? Мы в Тайге вообще-то, а Екатеринбург дале-е-еко… — Что?! — выплюнутый чай полетел в лицо Лектера, сидящего на диване напротив. — Мне сказали, что близко. — Ага, близко. Тебе придется преодолевать горы и густые леса. — Я справлюсь! — она закатила рукава своей кофты, — это пустяк! Ничего мне не помешает услышать божественное пение моего кумира! — с этими словами она вылетела из домика и в последующие несколько дней не возвращалась. *** — А-а-а! — крик Уилла. — Что случилось, Уилл?! — тревожный крик Ганнибала. Лектер выбежал на порог, и увидел упавшего возлюбленного, который трясущейся рукой показывал на нечто. Неизвестное существо, с волосами впереди, закрывающими лицо, куча веток за место одежды, и лист лопуха, прикрывающий срам. Ганнибал осмелился подойти и заглянуть под шевелюру. — Алана, Джек тебя подери! Что мою жену тут пугаешь?! До Екатеринбурга не дошла?! — Эх, — вздохнула брюнетка, уже сидевшая на том же кресле с тем же свежезаваренным, с ароматом лесной земляники, чаем. — Вы не представляете, что мне удалось пережить. — И что же? — сделал недовольное лицо Грэм. — Я нашла оленя, приручила и верхом на нем покатила в Екб. Потом на меня с криками набросился какой-то странный лесник, который пел «Желтые тюльпаны-ы-ы, вестники разлуки-и-и». Оказалось, что это мой кумир, Николаев. Я расспросила его о концерте, а он сказал, что полетит туда самолетом. Я умоляла взять меня с собой, но моя метла, которой я ему угрожала, испугала его. Тогда решила своими собственными силами добираться. Случайно свернула не на том повороте, и дошла до Москвы. Там зашла к Путину поздороваться. Через крышу. Я ему предложила макарошек приготовить, но меня выгнали. Пока я ходила по улицам столицы, на меня набросился странный бородатый мужик, который сладким голосом пел: «Все для тебя-я-я, рассветы и туманы, для тебя-я-я, моря и океаны, для тебя-я-я…» ну я и не стала долго думать и поняла, что это еще один мой кумир. Михайлов Стас. Оказалось, что у него концерт, и я пошла на него. Когда я решила вместе с ним спеть, меня выгнали со сцены, и я побежала обратно к вам. По дороге встретила еще одного странного лесника. Он был очень высокий, такой, бородатый, а еще у него был пулемет. Я испугалась, стала убегать, а он погнался за мной, напевая » Зайка моя, я твой зайчик…». Вот такие лепесины, парни. А чтобы он меня не нашел, я замаскировалась. Россия странная страна. Конец.