Гарри Поттер и разрушенные планы

В дальнем конце улицы с тихим хлопком появился человек. Любой житель магической Британии немедленно опознал бы в нем Альбуса Дамблдора, героя войны с Грин де Вальдом, поедателя лимонных долек, директора школы «Хогвартс» и просто хорошего человека. Дамблдор осмотрелся, практически незаметно поморщился и достал из кармана предмет, походящий на гротескную бензиновую зажигалку. Едва он щелкнул ею, фонарь поблизости перестал гореть, а его свет мгновенно перетек на зажигалку, после чего та была немедленно захлопнута, а свет погашен. Старик проделал эти манипуляции несколько раз подряд, с каждым разом все больше погружая улицу во мрак. Многие посчитали бы действия директора странными, однако смысл в них был. Британское магическое сообщество уже более двух веков находилось в застое и неприятии всего не волшебного, а потому достижения магловской науки прошли мимо них стороной, и поэтому ничего лучше «гасителя факелов», изобретенного еще в двенадцатом веке, против освещения не существовало. Впрочем, то, что это устройство работало, а также накладывало чары отвлечения внимания на объект своей работы – было магам вполне достаточно, и более совершенные артефакты не разрабатывались. Да и вообще артефактам в Англии уделялось минимальное внимание, и лишь гоблины, не подотчетные Министерству, хранили у себя записи и передавали из поколения в поколение умение творить волшебные вещи. Как только последний фонарь был погашен, а чары равномерно накрыли всю улицу, Дамблдор неспешно пошел вперед, постепенно приближаясь к дому №4. Но, не дойдя до цели пары домов, он услышал мяукание, которое заставило его повернуться и заметить полосатую кошку, сидящую на заборе соседнего с его целью дома, и произнес странную фразу: — Я должен был догадаться, что это Вы, профессор МакГонагл! Впрочем, наблюдатель, что смог бы пробиться сквозь резонирующие чары отвлечения внимания, удивлялся бы недолго – несмотря на общеизвестную эксцентричность директора «Хогвартса», на этот раз он не ошибся. Кошка, сидевшая на заборе, спрыгнула с него, в полете превращаясь в даму, имеющую крайне строгий вид, благодаря своей мантии и очкам. — Как вы меня узнали? – слегка неприязненно спросила она — Очевидно, что настоящая кошка вряд ли стала бы сидеть столь неподвижно в столь неудобной позе – умолчав о преимуществах поверхностной легалименции, произнес ее собеседник — Вот как? Не по вашему ли заданию я здесь нахожусь? Признаться, я совершенно не понимаю, зачем Вам сдались эти ужасные маглы! Причем они Вам понадобились настолько, что Вы отправляете меня следить за ними в разгар войны! — Здесь живет сестра Лилиан Эванс, Петунья. Думаю, ты должна была ее видеть хотя бы несколько раз, за время наблюдения. — Эта уродливая мерзкая женщина – сестра Лили? Быть того не может! – невооруженным взглядом можно было увидеть, что МакГонагл ошарашена — Ну, уверен, что у нее есть и светлые стороны, просто ты их не смогла увидеть. Все-таки дементоры крайне неблагоприятно влияют на окружающих, даже пару раз проходя в километре от них. Волшебник, конечно же, не заметит этого, а вот маглу не поздоровится. — И все равно, Альбус. Зачем было посылать меня сюда? — Я подозревал, что Волан де Морт захватит Петунью в заложники, и, угрожая ей, вынудит Поттеров покинуть убежище. Но ему это не потребовалось. Хранитель тайны оказался предателем и чары Фиделиуса спокойно пропустили убийц. Джеймс и Лилиан погибли, но жертва Лили спасла их сына, маленького Гарри Поттера. Я здесь, чтобы передать его последним оставшимся у него родственникам. — Лили и Джеймс мертвы? Как? Когда? О ужас! – было видно, что женщине хочется заплакать, но привычка поддерживать строгий внешний вид, помогла собраться и продолжить разговор – А как же крестный? Ведь я сама убедила Лили провести ритуал магического опекунства! На мгновение в глазах Дамблдора мелькнул гнев, впрочем, и это, и небольшая заминка перед ответом, ускользнуло от внимания профессора трансфигурации. — Увы, юный Сириус Блек пошел по стопам своей темной семейки. Именно его Поттеры назначили Хранителем тайны. Так что выбор у нас небольшой – либо отдать его родственникам, либо в приют. — Но мы могли бы сами вырастить и воспитать его! Почти любой из Ордена не будет против позаботиться о нем! — Нет, Минерва, будь он случайным выжившим – быть может, мы и смогли бы так поступить, но он не только выжил, но и стал погибелью для Волан де Морта! Ты представляешь, каким он вырастет, если с пеленок будет считать, что он лучше других? Я хочу оградить мальчика от его славы, которая неизбежно возникнет, хотим мы того или нет. С родственниками ему будет лучше, чем в приюте, поверь мне, – посмотрел МакГонагл в глаза он — Да, Альбус, наверное, ты прав… – слегка поплывшим голосом произнесла его собеседница, но тут же встрепенулась – Ты сказал, что ты здесь для того, чтобы передать Гарри Дурслям, но где он? — Хагрид доставит его с минуты на минуту – скрыв улыбку, ответил старик — А это не опасно? Я знаю, ты доверяешь Хагриду, но он… часто бывает неосторожен. — Нет, что ты. А вот и он. С неба доносился приглушенный звук мотора и одна из звезд, постепенно приближающаяся, и оказавшаяся фонарем мотоцикла, начала снижение. Тяжелый мотоцикл, с еще более тяжелым пассажиром грохнулся с неба прямо на улицу, но, будучи зачарованным, не сломался, а поехал дальше, гася свою скорость, и остановился как раз у разговаривающих профессоров. — Профессор Дамблдор? Профессор МакГонагл? — Хагрид, ты привез его? — Да, - продемонстрировал сверток полувеликан – Кошмар, просто кошмар! От дома-то почитай ничего не осталось! А Джеймс и Лили… Тут Хагрид завыл, но вскоре стало понятно, что он плачет. Профессор МакГонагл взяла сверток с ребенком на руки, а Дамблдор принялся успокаивать полувеликана, зорко смотря по сторонам – все же, столь громкие звуки, это не то, что легко скрыть, а потому старый маг был готов кинуть Обливиэйт в любого любопытного, явившегося на шум. К счастью (маглов, конечно же), все жители этой улицы крепко спали, а чары на улице были установлены достаточно сильные, чтобы скрыть происходящее ото всех остальных. Убедившись, что никто на незапланированный акустический эффект не придет, Дамблдор убрал свою палочку, взял у Минервы МакГонагл ребенка, оставив ту утешать Хагрида, и понес его к дому №4. Положив под дверь сверток и, прикрепив к нему чарами письмо, незаметно навесив на ребенка следящие заклинания, директор магической школы Англии с улыбкой произнес: — Удачи тебе, Гарри Поттер. Затем он вернулся к своим подчиненным и уговорил лесничего поехать домой заливать свое горе самогоном. Тот, продолжая всхлипывать на каждом шагу, отправился к мотоциклу, но прежде чем уехать спросил: — Профессор, а как же Гарри? Вы уверены, что с ним все будет хорошо? — Разумеется, Хагрид. И потом, мы ведь расстаемся не навсегда, а лишь на время. Уверен, он унаследует и талант, и добродетели своих родителей. Хагрид неуверенно кивнул и, все еще всхлипывая, поехал в свой домик на опушке Запретного леса. Профессора, проводив его взглядом, аппарировали прочь, перед этим сняв чары с улицы единственным щелчком «зажигалки». Но фонари зажглись лишь для того, чтобы почти сразу потухнуть. Тьма наползла на улицу, и в одном из дворов, напротив дома №4, зажглись синие глаза. В них не было ни зрачка, ни белка, ни радужки, лишь синий огонь полыхал на их месте. Фигура, укрытая мраком подобно плащу, направилась к свертку, что оставили ушедшие маги. Остановившись прямо над ним, фигура произнесла: — Так-так… Интересный разговор я услышал. Не зря решил проследить за этой цепной кошкой с промытыми мозгами, хотя, кажется, ее просто на время убрали из расклада, чтобы не мешала крутить махинации. Что же делать… - мужчина задумался, а в том, что это мужчина сомнений не оставалось, пусть даже голос у него был шепчущий, но вполне мужской – Дамблдор ничего не делает просто так, значит, в подселении мальчишки именно сюда есть смысл. Мальчишка – Поттер, у которого не осталось опекуна, но так быть не может – опекун, тем более родовитого мага, это всегда маг, и никак иначе. Мог ли старик оформить опекунство на себя? Мог. Значит, он это сделал, эта тварь никогда мимо денег не проходила, так почему бы он отказался от этой традиции сейчас? Все равно непонятно. Но мальчишку надо спасать – маглы просто не в состоянии позаботиться о молодом маге как это требуется, даже выбросы контролировать неспособны! Не говоря уже об Источнике, необходимом, чтобы… Вот козел! Фигура сделала несколько пассов над мальчиком и выматерилась сквозь зубы – за все это время плащ сильно поредел, огонь в глазах почти пропал, открывая взору стальной цвет их радужки, а голос перестал быть шепчущим. Закончив с ругательствами, человек вновь начал водить руками над ребенком, периодически делая то одни, то другие пассы. По прошествии десяти минут он поднял сверток и пробурчав: «по минимуму сделал, остальное надо в ритуальном зале», вновь покрылся темным покровом и ушел, растворившись в тенях. А через день все газеты магической Англии, до этого пестревшие заголовками, прославляющими Гарри Поттера, а вместе с ним Альбуса Дамблдора, недоумевали по поводу исчезновения Избранного, информация о котором как-то просочилась в прессу. Поднявшийся рейтинг Дамблдора был омрачен этой потерей, и часть его подчиненных покинула Орден, обвиняя его в исчезновении Гарри, о котором единственно что было известно – что он жив. Поиски героя не принесли результатов, что злило главу Ордена Феникса, но еще больше его разозлило то, что гоблины, в свете последних событий, отказались предоставлять ему доступ к золоту Поттеров, мотивируя отказ тем, что не признают его опекуном, раз наследник рода исчез в первый же день опекунства. Газеты муссировали слухи несколько месяцев, но вскоре ажиотаж стал спадать. А сам предмет обсуждений все это время спокойно спал в кроватке, ел, играл и набирался сил, полностью свободный от всех заклинаний и зелий, некоторые из которых были скормлены ему еще в утробе матери…