***
В сумерках спортзала эхом доносилась беготня. От полированного покрытия раздавался звук топающих кроссовок, то и дело резко обрываясь при каждом броске мяча. Пол непрерывно скрипел от трения. Прямо сейчас на площадке проходила мини-игра наподобие матча, которая заняла собой весь зал. В баскетбольном клубе, в котором состоял Имаеши, такие игры проходили в конце каждой тренировки. Сейчас шел второй по счету матч. Имаеши, которого заменили после участия в первой игре, отправился на перерыв. Он присоединился к другим сокомандникам, сидящим в углу зала, и стал сосредоточенно наблюдать за площадкой. Второй матч проходил между командами, вразброс сформированными из первогодок и второгодок вместе. Даже с первого взгляда вы могли бы сказать, что новички, пришедшие в клуб этой весной, выкладывались только для того, чтобы не отставать от сэмпаев. Среди них был лишь один парень, который привлекал к себе внимание своими ловкими движениями. Ханамия. Только что он нашел у команды соперников слабое место, украл у них мяч и, нисколько не колеблясь, передал его «открытому» сокоманднику. Игрок сразу же бросил и забил. — Отличный бросок! — одновременно воскликнули сокомандники, следившие за игрой, как и Имаеши. Парень, который забросил, конечно же, делал успехи, но мяч передал Ханамия, который был настоящим примером отличной игры. Наблюдатели также похвалили его навыки. — Ханамия на самом деле хорош. — Его пасы действительно превосходны, но он еще может самостоятельно забивать. Потрясающе. — Из первогодок он самый лучший. Слушая разговор товарищей, Имаеши мысленно согласился с ними. Мастерство Ханамии, несомненно, выделялось. Он был лучший не только среди первогодок: у Ханамии хватило бы таланта, чтобы считаться одним из пяти сильнейших игроков во всем баскетбольном клубе. — Если бы тогда Ханамия вышел в официальном матче, мы могли бы выиграть в Интерлиге… — Эй, идиот! Другой баскетболист быстренько заткнул первого, который со вздохом причитал. Парень, получивший замечание, смотря на место, где находились игроки основного состава, – те, кто больше, чем кто-либо другой, не должен был этого слышать, — казалось, понял свой промах и побледнел. Определить местонахождение игроков основы не составляло труда. В противоположной стороне спортзала слышался громкий хохот. Хотя прошла только половина тренировки, теми, кто был способен смеяться так, будто вся площадка принадлежала только им, не получая предупреждения от тренера, могли быть только игроки основного состава. Опростоволосившийся игрок вздохнул с облегчением и уставился на лицо Имаеши, как будто пытаясь что-то сказать. Догадавшись, что тот безмолвно умоляет его молчать, Имаеши усмехнулся. — Не беспокойся. Я ничего не слышал. Особенно это. Хоть он и опроверг свою заинтересованность, лицо Имаеши озарила садистская улыбка – сокоманднику не оставалось ничего, кроме как сухо рассмеяться в ответ. «Этим» был отборочный турнир межшкольных соревнований, прошедший несколько дней назад. Тема стала запретной среди участников баскетбольного клуба. Причина проста. В тот день Имаеши и его сотоварищи по клубу потерпели небывалое поражение. То, что они проиграли, потрясло даже соперников, с которыми был матч. Но больше всего на межшкольных все удивились факту, что в клубе не осталось ни одного из игроков, участвовавших в прошлом году. В команде, в которой играл Имаеши, был совершенно новый основной состав. Прежние игроки были достаточно сильны, чтобы считаться одними из лучших в префектуре, хоть им и не удалось добраться до национальных. Но никого из них не было даже на замене. Все началось месяц назад, когда в клуб пришел новый тренер. У него уже имелся опыт работы на межшкольных соревнованиях, и он хвастался своим «блестящим прошлым», чем подавил робкого куратора клуба, и использовал это как прикрытие своим необдуманным действиям по переделыванию клуба. Самым вопиющим случаем оказалась полная замена основных игроков. На их места он поставил своего сына-второгодку и его приятелей. По примеру папаши-тренера, подмявшего под себя весь баскетбольный клуб, его сынок с дружками вовсю использовали клуб в своих целях. Пропуская большую часть базовой подготовки, они еле отыгрывали матчи. Некоторых старшеклассников, которым надоела их безответственность и которые пытались делать замечания, вынуждали покинуть клуб. Поэтому больше никто не пытался с ними связываться. Было очевидно, что такие игроки уж точно не могли бы выиграть матч. Начинались отборочные между учениками младших классов средних школ. Но, даже возмущаясь при мысли о третьегодках, прежних игроках, все держали язык за зубами из-за опаски раз и навсегда потерять возможность играть в любимый баскетбол. И все же, ненароком затронув запретную тему, баскетболист отчаянно пытался направить разговор в другое русло. — Да-да, точно! Ханамия и вправду хороший парень! Когда его хвалишь, он не зазнается. Это одна из его сильных сторон. На этот раз согласиться трудно и Имаеши, склоняя голову, раздумывает. Они говорят, что как бы Ханамия хорошо ни играл, он никогда не ведет себя высокомерно. Даже если вы хвалите его в лицо, он всегда застенчиво отвечает: «О нет, еще столько всего нужно сделать». Скромность помогает ему произвести хорошее впечатление на сокомандников и прибавляет ему уважения. Вот почему последние слухи о Ханамии все как один положительные. Потому-то его это беспокоит. — Не могу понять, почему мы не слышим о Ханамии ничего плохого, — равнодушно произнес Имаеши, чем заставил сокомандника на мгновение опешить и после рассмеяться. — Это очевидно! Значит подобные слухи не существуют? Надо быть действительно упрямцем, чтобы распространять о нем гадкие сплетни. «Я упрямый парень, но я не стал бы распускать о нем слухи, — Имаеши думает, но не говорит. — Дело не в этом». — Значит тебе это не кажется странным? Мы слышим о нем только хорошее. — Разве? Это только доказывает, что он отличный парень, — рассмеялся баскетболист, не видя в этом ничего необычного. И в этот момент с площадки донесся глухой звук: столкнулись игроки, а затем раздался крик. Уставившись на площадку, Имаеши увидел двух парней, лежащих друг на друге под кольцом. Один из них, пошатываясь, поднялся на ноги и, словно опешил, крикнул: «Пожалуйста, семпай, держитесь!». Голос принадлежал Ханамии. Парень, который все еще лежал, не отвечал. Оттолкнув Ханамию, тренер сразу же выкрикнул имя сына и наклонился к нему. Теперь все могли разглядеть пострадавшего. — Вызовите скорую! И позовите медсестру! — стремительно выпалил куратор, и Имаеши с товарищами в спешке выбежали из спортзала.***
Это был несчастный случай. Ханамия, делая бросок в кольцо, всего-навсего потерял равновесие и сбил сына тренера, который находился рядом. Это было обычное явление, но, к несчастью, падая, Ханамия задел локтем сына тренера по лицу, что привело к сотрясению мозга и потере сознания. Он очнулся по пути в больницу, но было решено, что ему пойдет на пользу некоторое время отдохнуть от баскетбола. Ханамия был очень расстроен тем, что травмировал сэмпая. Разгневанный тренер хотел выгнать Ханамию, и даже сам Ханамия сказал, что он готов взять на себя всю ответственность. Но все игроки единодушно высказались против, благодаря куратору клуба, который обычно держал язык за зубами, выступившему от их имени. Тренер нехотя отменил свое решение об отчислении. Спустя неделю после несчастного случая. После тщательного обследования было установлено, что травма не повлекла никаких нарушений мозга у второгодки, но ему поставили другой диагноз — разрыв Ахиллова сухожилия, на полное восстановление которого требовалось три месяца. Об этом было сказано на собрании после тренировки. Так как тренер находился в больнице, все это неохотно объяснял куратор клуба, когда игроки завели этот разговор. Но беспокоились они не о травмированном второгодке, а о Ханамии. Все смотрели на него с сочувствием, думая, как он воспримет эту новость. Но Ханамия опустил голову – его длинные волосы свисли и скрыли выражение его лица. — Ханамия, это не твоя вина. Не волнуйся за него, — мягко сказал куратор клуба. Но Ханамия, так и не поднимая головы, лишь выдавил из себя хриплое: «Да…». *** Никто ничего не заподозрил, даже тогда, когда после собрания Ханамия захотел остаться один и немного потренироваться. Куратор, поразмыслив и решив, что это его приободрит, выдал ему особое разрешение. Ханамия стоял один в опустевшем спортзале. Отбив мяч об пол два-три раза, он поймал его обеими руками. И поднял голову. Как и было запланировано. Хоть ему и удалось подавить смех, он не смог сдержать усмешки. — А вот это неплохое выражение лица. Плечи Ханамии дернулись от внезапной реплики, и он повернулся в сторону голоса. Пока он ни о чем не подозревал, Имаеши вернулся, переодетый в школьную форму. Он довольно прищурил глаза за стеклами очков: — Было бы неплохо, если бы ты всегда так выглядел. — Что вы имеете в виду?.. — Ханамия улыбнулся Имаеши, смотрясь немного напряженным. — Я всегда такой. — Нет-нет. Выражение какое только что было. Настоящее лицо, которое ты показал, — Имаеши медленно подошел ближе. — У тебя был по-настоящему злой взгляд. — Простите. Боюсь, я не понимаю, что вы пытаетесь сказать. — Давай перестанем выяснять причины. Это утомительно. Улыбаясь, они стояли друг напротив друга на расстоянии двух шагов. Первым сдался Имаеши. — Что ж, прекрасно. В любом случае я и не думал, что ты сразу покажешь мне свою истинную натуру, — вздохнул Имаеши, словно признав поражение, и тихо произнес. — Как по мне, это был отличный трюк. — Ты полностью одурачил их благодаря своей маске «хорошего парня». Никому даже в голову не пришло, что ты намеренно травмировал игрока. Наоборот, тебе все сочувствуют. Отлично придумано, правда. Ханамия усмехнулся и прищурился, как будто он был доволен собой: — Значит вот как, семпай. Говорите так, словно я монстр. — Будешь отрицать? — Конечно. Не похоже, что есть какие-то доказательства того, что я все это спланировал. — Мне не нужны доказательства. Я и не думал никому рассказывать о твоей выходке. — Выходит, вы просто хотели поиграть в детектива? — Разумеется, нет. Я пришел, чтобы дать тебе один совет. — Совет? — повторил Ханамия, и, словно подтверждая, Имаеши рассмеялся. — Верно. Ханамия почувствовал, как по его спине пробежал холодок. Прежде, чем он осознал, что это было, Имаеши заговорил. — Никто ни о чем не догадывается, кроме меня, так что на этот раз все в порядке, но все будет бесполезно, если тебя поймают. Заканчивай со своими выходками, — тихо говоря, Имаеши поправил очки. В его прищуренных глазах больше не было усмешки. Ханамия ощутил, как у него вдруг пересохло во рту. Подсознательно он понимал, что, похоже, и правда потребуется много усилий, чтобы выяснить его истинные причины, как и говорил Имаеши. — Тц, — Ханамия звонко цокнул языком и со всего маха бросил мяч об пол. Снова посмотрев на Имаеши, он содрал маску благородного честного ученика и вместо этого показал расчетливое и злобное лицо. — Что, ты уже заканчиваешь свой спектакль? — Теперь это скучно, –Ханамия раздраженно скрестил руки на груди, и Имаеши с удовлетворением кивнул. — Это лицо выглядит гораздо живее, знаешь ли. — Заткнись! Идиот! — выругнулся Ханамия, повернувшись к Имаеши спиной, когда тот раскатисто расхохотался. — Что ж, я не дам тебе скучать, просто подожди. — Эй! — прикрикнул Ханамия вслед уходящему Имаеши. — М? — Имаеши остановился и оглянулся. — Что такое? — Когда ты стал подозревать меня? Он слышал, что это школа была сильной, прежде чем поступил в нее, и только тогда узнал, что здешний клуб ничем не лучше мусора. Устав и отказавшись от существовавшего положения вещей, Ханамия строил планы, чтобы превратить команду во что-то, что могло бы его развлечь. Хотя он и хотел завершить задумку безупречно, раздражало его то, что его так быстро раскрыли. Он должен знать, где просчитался. — Хороший вопрос… — сказал Имаеши, подперев рукой подбородок, и стал выуживать из памяти детали, когда Ханамия с раздражением уставился на него. — Сначала я ничего не замечал, но тот факт, что о тебе ходили только хорошие слухи, показался мне странным. И я стал наблюдать, потому что это противоречило моим убеждениям. — Что еще за убеждения? «В конце концов, у него есть и приятные черты», — подумал Имаеши, прочитав на лице Ханамии честный интерес. И он ответил ему: — Не бывает идеальных людей. **** Несколько недель спустя. В баскетбольном клубе произошла череда изменений. Сперва внезапно в отставку подал тренер. Сославшись на личные причины, он уехал так быстро, словно убегал от чего-то. Разумеется, его сын отправился вместе с ним. В панике были и остальные игроки основы. Зная, что их поступки явно не оставили им места в клубе, они один за другим покидали его. Вскоре откуда-то был вызван профессиональный тренер с опытом работы в баскетболе и вступил в должность. Он выбрал новый состав игроков, основываясь на их навыках и не принимая во внимание, на каком году обучения они состояли, и, не дожидаясь ухода третьегодок, назначил капитаном второгодку Имаеши. Буря событий обрушилась на баскетболистов, заставляя их удивляться. За несколько дней все привыкли к изменениям и возрожденный баскетбольный клуб встал на правильный путь, и, как новый капитан, Имаеши, надменно улыбаясь, всегда раздавал точные инструкции. Приближались отборочные к межшкольным, Ханамия уставился на новую форму, врученную менеджером. «Так вот, какой у тебя план», — подумалось ему. Очевидно, что за рядом событий стоял Имаеши. Скорее всего, он это и предложил. Тем более, что новый тренер только руководил, а его основные обязанности легли на плечи Имаеши. Подводя итоги, можно сказать, что он тоже устал от той раздражающей системы произвола. Подняв голову, Ханамия украдкой смотрит на Имаеши. Интриган, о котором идет речь, с интересом разглядывает новых игроков основы, радующихся своей форме. Его глаза не просто смотрят, а словно с насмешкой наблюдают за мартышками в зоопарке. Заметив взгляд, Имаеши приблизился к Ханамии: — Что такое, форма не нравится? — Плевать… — Ханамия взглянул на него со всей серьезностью. Похоже, здесь и правда будет весело. Но это было еще не самое увлекательное, что мог бы показать Имаеши. — Тц! Тупица! Все удивленно округляют глаза при виде того, как Ханамия, ничуть не стесняясь, бессовестно ругается; один Имаеши самодовольно наблюдает за этим. Из открытой двери внутрь проникает ранний летний ветерок и нежно касается всех присутствующих. Ханамия Макото, двенадцать лет. Позже прозван «Плохишом» среди Некоронованных Генералов. Вот так необычно и состоялся его ранний дебют.