Стороны медали

- А что ты хочешь за его жизнь? – спросила я, судорожно пытаясь придумать выход из ситуации. И почему когда мне кажется, что хуже уже не будет, обязательно вылезет какая-нибудь древняя гадость и опровергнет мои доводы? Гулльвейг… Ведьма-провидица, из-за которой асы начали войну с какими-то ванами. Если учесть, что асгардцы трижды пытались убить ее, то можно представить, как она их не любит. В общем-то, там еще говорилось, что Локи съел ее сердце, забрав себе заключавшееся в ней зло. Очень надеюсь, это очередная выдумка мифологии… В конце концов, вот она, стоит передо мной, вполне живая. Потрепанная, но живая. - На что ты готова ради него? – с усмешкой поинтересовалась ведьма, буравя меня бесцветными глазами. - Почти на все, - без колебаний ответила я. - Вот как? Хорошо… Если бы ты изрекла, что готова на все, я бы в твои обеты не уверовала. Как полезно иногда быть честной… Надо бы Локи посоветовать. - Твой принц умирает, - проскрежетала Гулльвейг, наклонив голову вправо. – Что воспрепятствует мне дать ему это сделать? - Ведьма! – яростно выкрикнул Тор, вскинув молот. – Ты хочешь новой войны? Ты ее получишь! - Прекрати, - прошипела я, ткнув его в бок. Все равно, что скалу пихать. Я посмотрела на Гулльвейг и как можно спокойнее произнесла: - Прости его, он слишком сильно волнуется за брата. - Он заблуждается. – Ведьма усмехнулась. – Никто больше не пойдет за меня войной. Ныне моя обитель здесь, в вечных снегах. Мой яд был предназначен тебе, сын Одина. Я предостерегающе глянула на Тора, но тот благоразумно смолчал. - Почему ты хотела его отравить? – спросила я. - Он и его воины раз за разом вторгаются в мои владения, убивают моих слуг. Одна я с ними бы не справилась, - пробормотала старуха. - Но ты была не одна? – настороженно уточнила я. – Кто подбил тебя на все это? - Глупый демон, - смеясь в своей жуткой манере, произнесла Гулльвейг. Да что все вокруг взяли моду высказываться о моих умственных способностях?! – Твой принц спознался с тем, кого ему не одолеть. Что-то я такое припоминаю… Кажется, Локи когда-то говорил, что за ним охотится не только Один. Может, читаури?.. - Танос, - тихо сказал Тор, сжав молот так, что побелели костяшки пальцев. - Он являлся ко мне во снах, - еле слышно прошептала старуха. – Вещал, что поможет мне, если я помогу ему. Но он солгал! Я сделала, как он велел, но ничего не обрела взамен! Нет, я решительно ничего не понимаю! Что за Танос? Спрашивать у громовержца сейчас нецелесообразно… Лучше не показывать ведьме, что я не знаю, о чем речь. - Почему он хотел отравить Тора? – поинтересовалась я, глядя в обрамленные шрамами глаза. - Я не ведаю, почему, - заявила Гулльвейг, встретив мой взгляд. – Но он хорошо знает твоего принца, демон. Его целью был не сын Одина. Отлично, просто прекрасно. Очередная древняя дрянь просчитала, что Локи заслонит собой Тора? Да ради бога! Кому в голову мог прийти подобный вывод после всех событий, произошедших между братьями?! Тому, кто хорошо знает нашего трикстера. Очень хорошо. Мне вспомнилась фраза Тора: “Какой царь тобой правит?” и мысли бога обмана о том, что брат почти догадался. - Значит, вашей целью был Локи, - тихо проговорила я, рассеянно поглаживая голову волка, который подлез под руку. - Я всего лишь желала, чтобы они оставили в покое меня и мои владения. Танос поведал, как приготовить яд, кой мгновенно убьет сына Одина. А сын Лафея устойчив к любой отраве. Но даже он погибнет. - Танос обманул тебя. Он не дал тебе того, что обещал… - Тщетно потчевать меня подобными речами, дитя Вэлгоса, - оборвала меня ведьма. – Я не отдам тебе противоядие только для того, чтобы отомстить Таносу. Ибо его отклик будет гораздо хуже. Ты влюблена в своего принца, дитя Вэлгоса? Я ошарашенно уставилась на Гулльвейг. Ничего себе перемена темы… - Отвечай. Я беспомощно глянула на Тора, но тот только пожал плечами, удивленный не меньше меня. - Он мне дорог, - осторожно проговорила я и добавила: - Я люблю его как друга… - Не лги мне, - просто сказала ведьма. – Иначе сын Лафея умрет. Я не простая дряхлая старуха, меня не так просто обмануть, как ты обманываешь себя. Волк чуть слышно зарычал, вздыбив шерсть на загривке. - Щенок, - презрительно бросила Гулльвейг. – Он чает, что ты – его шанс на свободу. Пусть так. Мне не нужны предатели. - Ты так и не сказала, что ты хочешь за противоядие, - напомнила я. - Ты так и не ответила на мой вопрос, - парировала ведьма, подходя ближе. – У твоего принца на счету каждая минута. Яд изъест его тело, а уж потом по его душу подоспеют те, кому он должен. - Скажи, что тебе нужно, - потребовала я, теряя терпение. Может, правда, дать Тору прибить вредную старуху молотом?.. Но тогда есть угроза, что мы не получим противоядие. - Ты влюблена в него? – вновь спросила Гулльвейг, искривив потрескавшиеся губы в подобии ухмылки. - Что ты хочешь за лекарство? – Я пошла ей на встречу, изо всех сил пытаясь не заорать на нее. - Ты влюблена в него? - Что ты хочешь?! - Ты влюблена в него?! – выкрикнула ведьма, и я не выдержала. - Да! – выпалила я, остановившись в шаге от нее. – Да, черт возьми, да! Я люблю его, слышишь?! Я люблю Локи! Гулльвейг расхохоталась, запрокинув голову, и сквозь смех я расслышала ненавистную фразу про глупого демона. Только в этот раз я была с ней солидарна, ощущая себя так, будто попала в капкан. Можно было сколько угодно не признаваться себе, но произнеся проклятые слова вслух, я готова была провалиться под землю. Потому что это была правда. - Что ты хочешь за противоядие? – вновь повторила я, чувствуя себя в какой-то степени опустошенной. - Забери его участь себе, - тихо произнесла ведьма, резко оборвав смех. - В смысле? – недоуменно спросила я, силясь понять, какого черта происходит. - Я дам тебе панацею для твоего возлюбленного принца, но взамен ты примешь на себя часть его хвори. - И что это будет значить для меня? Я умру? - Не сразу. Я одарю тебя лишь малой частью болезни. У твоего принца будет время найти способ тебя исцелить. - Зачем тебе это? – тихо спросила я. - Быть может, я хочу вкусить блаженство от зрелища, как сын Лафея будет метаться в поисках спасения для своей еще непризнанной возлюбленной? - Ага, конечно, - пробормотала я. – Тогда ты просчиталась. Ты и сама должна понимать, что он не любит меня. Ведьма усмехнулась, обнажив желтые кривые зубы, и, достав из плаща кинжал, быстро резанула собственную ладонь, после чего протянула мне руку, по которой стекали темно-красные капли. - Что скажешь, дитя Вэлгоса? Наш договор будет скреплен высшей магией, магией крови. - Лейн, не смей! – крикнул Тор, двинувшись к нам, но на половине пути наткнулся на невидимую стену. Та же неудача постигла и моего волка. - Не вмешивайся, сын Одина. Это только наше дело, - прошипела Гулльвейг. - Лейн, не делай этого! – выпалил Тор, пытаясь пробить барьер молотом. - Мы найдем другой способ! Я посмотрела на протянутую руку ведьмы. А успеем ли мы найти его? - Сколько у меня будет времени? – прошептала я. - Тебе даются две недели вашего мидгардского времени. Отлично, ничего не скажешь. Можно ли полагаться на то, что Локи найдет способ меня спасти? Да. Нет… Не знаю. Но если я откажусь, он умрет, а за его душой придет загадочный Танос. Могу ли я так поступить? Нет. Я сказала, что люблю Локи… Действительно, люблю. Но практически пожертвовать жизнью? Проклятье. Раньше я бы этого не сделала. А сейчас? Сейчас, когда я смотрю на морщинистую руку с тонкими крючковатыми пальцами, перед глазами стоит образ умирающего бога обмана. Я не могу… Я так не могу… - Что выберешь, дочь Вэлгоса? – тихо поинтересовалась Гулльвейг. Две недели… Успеет ли Локи спасти меня? А захочет ли? - Ты можешь бросить сына Лафея умирать. Не могу… - Я вижу то, что тебе не ведомо. Сын Лафея разбивает твою жизнь, хоть и ненамеренно. Готова ли ты разрушить ее бесповоротно для того, кто никогда не сумеет оценить твоей жертвы? - Покажи мне противоядие, - потребовала я. Слушать ее больше не было сил… Гулльвейг извлекла из складок плаща небольшой флакон с серебристой жидкостью. - Вот оно. - Откуда мне знать, что оно настоящее? - Оно настоящее. Моя смерть больше не развяжет войны. Ничто не воспрепятствует Одину мне отомстить. Это истое лекарство. Ведьма убрала пузырек обратно в плащ и снова вытащила кинжал. Я посмотрела на ее окровавленную ладонь. Если я ничего не сделаю, Локи погибнет. - Лейн! Я мельком глянула на Тора и повернулась обратно к Гулльвейг. Я не дам ему умереть. - Режь, - прошептала я, протягивая ей руку. Лезвие в мгновение ока рассекло кожу на ладони. Я вздрогнула, но не проронила ни звука. Не дождется, старая карга. - Да будет так, - довольно провозгласила старуха. Я схватила ее руку. Пусть… Ведьма расхохоталась и начала громко петь на незнакомом мне языке. Чем больше слов было произнесено, тем большую слабость я ощущала. Как будто из меня вытягивали все силы. Воздух едва ли не трещал от магии, вокруг поднялась метель, из-за которой я уже даже почти не слышала крики Тора и вой своего зверя. В конце концов, мои ноги подкосились, и я рухнула на колени, больно стукнувшись о ледяную землю, но руку ведьмы не отпустила. Внезапно плечо прошила резкая боль, заставив меня вскрикнуть, и почти сразу же метель исчезла, будто ее и не было вовсе. Ведьма разжала пальцы. На своей ладони вместо раны я увидела черное пятно, от которого исходили те же ветвистые полосы, что и у Локи. Только мои были еще очень маленькими. Бьюсь об заклад, на плече у меня такие же. - Когда метки соединятся, ты умрешь, - тихо проговорила Гулльвейг и снова вытащила флакон с противоядием. – Даже не знаю, кому тебе нужно молиться, если свое сердце ты уже вручила богу обмана. - Отдай лекарство, - прошептала я, силясь встать на ноги. - Забирай, - сказала ведьма, но вместо того, чтобы протянуть его мне, вдруг размахнулась и швырнула флакон прямо в озеро. Кажется, у меня сердце в этот момент едва не остановилось… - Нет! – яростно выкрикнул Тор, с новыми силами пытаясь сбить невидимый барьер молотом. - Танос будет доволен, - с поистине дьявольской улыбкой заявила Гулльвейг, растворяясь в воздухе. – Он обещал твоему принцу страдания, и сын Лафея будет страдать. Нас одурачили… Но зачем? Зачем закручивать такую интригу?.. Ладно, я подумаю об этом позже. Я приложила все усилия, чтобы вскочить на ноги, не рухнув при этом обратно, и бросилась к озеру, на ходу сбрасывая плащ и куртку. - Ты сошла с ума?! Я глянула на Тора, которого уже не удерживала невидимая стена. - Я сам! – заявил громовержец, но я покачала головой, трясущимися от слабости пальцами стягивая сапоги. - Лучше я. Я плаваю быстрее, плюс могу использовать свою магию, чтобы не околеть в этой воде. - Лейн! - Тор, пожалуйста, - отчаянно выпалила я. – Потом будешь меня ругать, пока просто будь готов вытянуть меня из воды. - Ты сошла с ума, - обреченно сообщил громовержец. По чьей милости, хочется спросить. Я разбежалась и, не колеблясь ни секунды, прыгнула в ледяную воду, на ходу призывая свои тепловые чары.