Call me daddy 2

Я была влюблена в него. Моя грудь сжималась при мысли о нем. Его слова были как небо, а глаза были лестницей к нему. Я любила все, связанное с ним, и мое мнение не изменилось бы. Он был красивым человеком, и мне не достаточно времени, чтобы описать то, что вытворяет мое сердце в его присутствии. Я никогда не была сентиментальной, но сделала бы все, чтобы услышать свое имя из его уст. Моя простуда почти прошла. Я ходила в колледж, но Гарри все время был в моих мыслях. Я не могла дождаться возвращения в общежитие и ответа на его сообщения, которые он присылал мне в течение дня. Но когда я вернулась сегодня, ничего не было. Впервые ничего не было. Возможно, он был занят весь день, и у него не было времени, чтобы написать мне. Он был занятым человеком, часто он проводил весь день за работой, планируя проекты. Чтобы убедиться, что он в порядке, я отправила ему короткое сообщение. Привет. Все хорошо? Он ответил только на следующий день, когда я делала домашнюю работу. Я почувствовала облегчение, когда он ответил. Я очень беспокоилась. Ты одета? Я нахмурилась и немедленно ответила. Да. А что? Через несколько секунд я получила ответ. Я снаружи. Что-то было не так. Он был странно прям. Он всегда был прям в сообщениях, но на этот раз все было по-другому. Это расстраивало. Я покинула комнату, захватив сумочку, если мы собирались куда-то, и вышла на улицу. Я вышла за ворота, и его машина была припаркована возле них. Я села в машину и посмотрела на него. На нем была простая рубашка и черные брюки. Его волосы не были аккуратно зачесаны назад, казалось, будто он просто пригладил их руками и не мылся на протяжении нескольких дней. — Привет, — сказала я, не зная, что сказать. — Привет, — прошептал он в ответ, посмотрев на дорогу. Вы легко можете сказать, что он пытается скрыть что-то. Я не знаю, как могу успокоить его, и я едва успокаиваю себя. — Куда мы собираемся? — спокойно спрашиваю я. — Сидни и Оскар в школе. Я заберу их. — В час дня? — сказала я, и он расширил глаза, будто только что проснулся. — Помнишь, когда я говорил, что кое-что не так, и мне нужно поговорить? — спросил он, и я кивнула. — Думаю, я хочу поговорить сейчас. У меня не было слов. Я никогда не видела его таким раньше, таким уязвимым. Он остановил машину посреди дороги. Я повернулась к нему, когда он выключил мотор. — Что такое? — пробубнила я. Он вздохнул и положил руку на голову. Он прищурил глаза и тяжело выдохнул. — Моя мать… — прошептал он. — Она… она умерла. Я почувствовала мурашки по спине, и желудок сжался. Он повернулся ко мне, его глаза была расширенные и сухие. Он будто хотел узнать мою реакцию, даже не зная, как реагировать на это самому. — Что? — Мы думали, это случится через несколько месяцев, или, как минимум, после дня рождения детей. Но… вчера утром она стала чувствовать себя слабо, поэтому мы отвезли ее в больницу, и сегодня она просто… не проснулась, — он тяжело дышал. Он схватился руками за голову и наклонился вперед. — Я… — Как я должен рассказать об этом Сидни и Оскару? Что мне сказать? — Дыши, — спокойно сказала я. — Гарри, пожалуйста, дыши. Все хорошо. — Все не есть хорошо, — пробубнил он и посмотрел на ноги. — Я не знаю, что сказать, — я опустила голову. — Я не заставляю тебя. Я просто хочу, чтобы ты сказала что-нибудь, а не смотрела на меня так, как Сандра смотрела на меня. Я открыла рот, чтобы заговорить, но он отвернулся и снова начал ехать. Я почувствовала ответственность за то, что не знаю, как успокоить его сейчас. Это было таким незнакомым для меня, я не осознавала реальность этой ситуации. Он остановился возле начальной школы и сказал мне ждать здесь, пока он заберет детей. Он вернулся несколькими минутами позже с двумя малышами. Он улыбнулся сквозь боль, когда был поглощен разговором с ними. Он создал зрительный контакт со мной, и его улыбка исчезла, когда он подошел к задним сидениям. Он открыл дверь и убедился, что они оба пристегнули ремни безопасности, перед тем, как вернуться на свое сидение и поехать домой. Я чувствовала себя ужасно. Он был зол на меня из-за того, что я не знала, что сказать. Я хотела успокоить его, но не знала как. Он отвез нас домой, и Сидни и Оскар хотели узнать, почему я с ними, но я изменила тему разговора, как только они спросили меня об этом. Я вошла с ними внутрь, и я, наконец, поняла, что пришло время, чтобы сказать что-то. — Могу я поговорить с тобой? — прошептала я ему, перед тем, как он обрушит новость на Сидни и Оскара. Он нахмурился, выбирая между двумя вариантами. Но я смягчила взгляд и положила руку на его плечо. Он вздохнул и повернулся к детям. — Идите и подождите меня в гостиной, — прошептал он, а потом опустился на колени и поцеловал каждого в лоб. — Папочка сейчас вернется. Он посмотрел на меня, когда я взяла его за руку и попыталась отвести в другую комнату. Мы прошли немного по коридору и остановились там, где дети не могли слышать нас. — О чем ты хочешь поговорить? — пробубнил он. Я ничего не сказала и обвила руками его шею, прижимая его к себе. — Я должна так много сказать, но я не знаю, как правильно донести это. То, что случилось, ужасно, и я не могу представить себе, что ты чувствуешь сейчас, но ты такой сильный, и я не могу видеть тебя таким слабым. Я хочу сделать так, чтобы этого не было, но я не могу, и мне жаль. — Не извиняйся… — Нет, — прошептала я. — Я люблю тебя, и я не хочу видеть тебя расстроенным. — Ты снова любишь меня? — он удивленно поднял голову. — Я никогда не переставала тебя любить, — я нервно кивнула и выдохнула. — Аманда, это худшее время, чтобы говорить мне это. — Извини, — сказала я, невинно смотря на него, но он мягко улыбнулся и поцеловал меня в лоб. — Извини, что сравнил тебя с Сандрой. — Просто больше не делай так. Никогда. — Не буду, — он поцеловал меня второй раз. — Мне нужно увидеть детей. Не против пойти со мной? — Если ты хочешь, чтобы я была с тобой, то я буду, — я потрясла головой. Он взял меня за руку и повел в гостиную, где Сидни и Оскар играли в камень, ножницы, бумага. Гарри сделал глубокий вдох и сел на диван. — Эй, — прошептал он, привлекая их внимание, и они перестали играть. — Поиграй с нами в камень, ножницы, бумага, папочка, — захихикал Оскар, но Гарри потряс головой. — Мне нужно поговорить с вами, — спокойно сказал Гарри и встал на ноги. Он присел между ними, а я осталась сидеть одна, надеясь, что они все поймут. — Что не так? — Сидни надула пухлые губы и нахмурилась. Гарри усадил их на колени. — Вы знаете, как сильно я люблю вас. Вы — мои самые любимые люди, и это никогда не изменится. — Мы знаем, папочка, — захихикала Сидни, что позже сделал и Оскар. — Ты говоришь на это каждый день. — Только потому что это правда. Бабушка любила меня так же, как я люблю вас, когда я был в вашем возрасте. Она была лучшей мамочкой на свете, и за двадцать девять лет это не изменилось. Бабушка очень старая сейчас, верно? — он улыбнулся им, и они кивнули, ни говоря ни слова. — Вы знаете, что бабушка плохо себя чувствует сейчас, и я просто хочу сказать за нее, что она любила вас больше, чем кого-либо, — он поцеловал их в лбы второй раз. — Больше, чем тебя, папочка? — Да. И вы любите ее тоже, верно? — слегка улыбнулся. — Да! — они оба быстро кивнули. — Даже после того, как она отругала вас за то, что вы влепили пластилин в ее парик? — Гарри поджал губы, и они тихо засмеялись, а потом Сидни спрятала свое лицо, упершись в шею Гарри. — Мы очень любим бабушку, — громко сказал Оскар и расставил руки. — Вот так. — Вы оба знаете, что все случается по определенным причинам, верно? — он не ждал их ответа. — Хорошо. Потому что жизнь — большая гонка. И всегда происходит так, что Бог замечает людей, которые пытаются закончить их гонку. И вместо того, чтобы позволить им добраться до финишной линии, он приближает финишную линию к ним, потому что он знает, что они борются, и он хочет помочь им выиграть гонку раньше. Вы понимаете, что я хочу сказать вам, дорогие? Они расширяют глаза, но кивают. — Да… Он снимает их с гонки и забирает на небеса с собой? Бог делает так, верно? — Точно. И Бог помогает только тем, кому нужна помощь. Вам нужна? — он говорит с ними. — Нет! — Оскар ставит руки на бедра. — Я закончу свою гонку. Мне не нужна помощь. — Я знаю, — он целует его в щеку. — Но запомни, что твоя гонка — твоя жизнь. И бабушка была на середине ее гонки, но она была слишком больна для продолжения. Ее гонка тяжело давалась ей, и Бог почувствовал, что он должен помочь ей… — Нет, — напугано сказала Сидни. — Бабушка может завершить ее гонку позже, она не может завершить ее сейчас. Ей станет лучше. — Бабушка была сильной женщиной, Сидни. Скорее всего, самой сильной женщиной, которую я знаю. Но она решила, что слишком утомлена, чтобы продолжать. Она попросила помощи у Бога, поэтому он приблизил финишную линию к ней, чтобы она могла заснуть. И я думаю, что она будет спать долго, и мы должны просто позволить ей это сделать. Она заслужила сон, после всего, что сделала для нас, — он прижал их к себе. — Она даже не попрощается? — А зачем? — он ахнул. — Просто потому, что мы не сможешь видеть ее больше, не значит, что она не сможет видеть нас. Она, скорее всего, смотрит на нас прямо сейчас и говорит мне помыть волосы и надеть чистую одежду. Она засмеялись, и я была очень счастлива, что все прошло хорошо. — Ты воняешь, папочка, — Сидни наклонилась к нему и вдохнула его запах. — Я знаю, я знаю, — он слегка ухмыльнулся. — У нас будут небольшие похороны для бабушки через несколько дней. Чтобы отпраздновать ее завершение гонки… жизни. — Я буду скучать по бабушке, — Сидни нахмурилась. — Эй, — Гарри утешил ее. — Когда ты станешь старше, ты все поймешь. Но сейчас, тебе просто нужно знать, что если бабушка не была достаточно сильна, чтобы жить, то мы бы не хотели заставлять ее. Она умерла, окруженная людьми, которых она любила, и позволь мне сказать, она не могла ждать. Полагаю, она на небесах сейчас, тусуется с крутыми людьми. Как Майкл Джексон и Элвис Пресли. — Ты любишь Элвиса Пресли, — засмеялся Оскар. — Я знаю. Но думаю, я счастлив здесь, с вами и Амандой. Я спрятала свою улыбку, когда Гарри посмотрел на меня. — Что вы чувствуете? — он снова устремил свое внимание на них. — Грусть, — прошептала Сидни. — Мне тоже грустно, но я счастлив, что бабушка больше не болеет. Я не хочу плакать, потому что я рад, что она закончила свою гонку, раз была уставшей. Надеюсь, Бог сделает мою гонку сложной, потому что я знаю, что могу сделать это. Моя гонка была бы скучной, если бы это была длинная пробежка, мне нужны головоломки, чтобы быть погруженным в них. Это только одна из головоломок, правда, папочка? Должно быть, это сложно, но я все еще могу решить ее, верно? Потому что я большой мальчик? Я никогда не думала, что 6-летний ребенок может быть таким мудрым, не осознавая того. — Ты же знаешь, что если у тебя есть проблемы с головоломкой, ты всегда можешь попросить помощи у твоей семьи, — Гарри убедил его, и Оскар что-то пробубнил. — Все хорошо, спасибо, — он шмыгнул носом. — Давайте. Обнимите папочку, — он прижал их и закрыл глаза. После обрушившейся новости, Сидни и Оскар переоделись в пижамы, и мы все сидели на диване и смотрели фильмы, чтобы отвлечься от всего. Я чувствовала себя частью семьи, и мне нравилось это. Сидни и Оскар уснули на середине третьего фильма, давая мне возможность приютиться возле Гарри, сложив голову на его грудь. — Ты очень хорошо справился. — Пока что, — он вздохнул. — Через несколько дней они поймут все, и это разобьет мне сердце. Надеюсь, я не пойму этого. — О чем ты? — я поджала губы и посмотрела на него. — Когда ты понимаешь, что они мертвы, и ты никогда не увидишь их снова. Я знаю, но я не могу смириться с этим. Я все еще поражен случившимся, — он трясет головой. — Это случилось со мной, когда мои отец проиграл мои сбережения. Я плакала, и через несколько дней, я поняла, что не пойду в колледж, и я просто разбилась. Долгое время я набиралась сил, чтобы позвонить им и отказаться от места, но они сказали, что все было оплачено. Именно тогда я поняла, что ты значишь для меня, — я улыбнулась ему, и он ухмыльнулся. — И что же? — Ты был… ты был, — я остановились, приблизившись к его уху. — Моим сладким папочкой. Он игриво пнул меня и съежился. — Перестань называть меня так. Это странно. — Ты не знаешь значения слова. Он не ответил, а просто продолжил ухмыляться. Прошло несколько минут, и его рука подвинулась к моей, и он сплел наши пальцы. — Хм, Сидни и Оскар уснули. Они должны были лечь спать час назад. Но… они не будут ходить в школу ближайшие несколько недель. — Мы должны отнести их в кровати. — Ты бери Оскара, и я возьму Сидни? — Конечно. Мы встали, и я мягко взяла Оскара на руки. Я поцеловала его в голову, и он тихо проворчал что-то. Мы отнесли их в комнаты, и я напела ему песенку на ухо. — Мамочка, — пробубнил он и открыл глаза. — Нет, это Аманда. — Мамочка, — он потряс головой и зевнул. Я не знала, что делать, поэтому просто уложила его в кровать и вернулась к Гарри. Мы говорили, выпили немного вина, чтобы разрядить обстановки, а потом пошли в постель. Я знала, что пойти в постель еще не значит, что все закончится сном, потому что Гарри уже отвел меня в комнату и схватил за зад. Он прижал меня к себе и мягко поцеловал в губы. — Заставь меня забыться, — прошептал он мне на ухо и потащил за руку на кровать. Гарри был пьян, как и я, поэтому я чувствовала, что только секс сможет осчастливить Гарри. — Ты красивая, Аманда, — сказал он и заставил вздрогнуть, когда сел на край кровати. — Ты прекрасная. Такая зрелая. Он снял мой топ и лифчик, а потом зажал сосок во рту. Я прикусила губу, проведя руками по его волосам и тихо скуля. — Гарри, — простонала я, и это было так непривычно и незнакомо для меня. Он перевернулся и уложил меня на матрас. Он стянул с меня джинсы и нижнее белье, целуя живот. — Твоя кожа такая мягкая. Я покраснела из-за его продолжительных комплиментов. — Все, что у тебя это — то, что я хочу от тебя. Он облизнул мои половые губы, не предупреждая меня, и схватил за ноги, чтобы я не дергалась. — Ты такая приятная на вкус, Аманда. Я могу делать это всю ночь. — Нет, потому что я хочу тебя, — захихикала я и потянула его за волосы. Он прикусил губу и посмотрел на меня с ухмылкой. — Не веришь мне? — улыбнулся он. — Попробуй себя, малышка. Не предупреждая меня, он сел и прижал свои губы к моим, блуждая языком во рту. Я простонала, обхватывая его лицо. Он избавился от своей одежды быстрее, чем обычно, и прижался членом ко мне. Он полез к шкафчику и взял презерватив. Я нахмурилась, думая о том, сколько у него их. Он натянул презерватив и придавил меня, медленно входя в меня со стоном. — Ох, Аманда. Ты идеальна. Ты идеальна для меня. Я решила не вдумываться в смысл этих слов, пока медленно умирала и желала закричать. Он часто двигался вперед и назад, и я думала, что мои бедра онемеют. Я не хотела, чтобы он выходил из меня, я хотела, чтобы он был во мне долгое время. Гарри держался около 10 минут, и я, наконец, достигла оргазма. Он вспотел, его волосы были сальными и влажными, но мне было все равно. Его глаза были закрыты, его ноздри раздувались, а губы были надуты. Его мускулы были покрыты его собственным потом, и я задумалась над тем, как много он работал, чтобы добиться такого тела. Мы оба достигли высших точек нашего наслаждения, и он рухнул на меня. — Я так счастлив, чтобы у меня есть ты, — он прошептал мне на ухо, и я хотела попросить его перестать делать мне комплименты, пока я не стала плакать. — Почему ты делаешь мне столько комплиментов? — засмеялась я. Он прижался лицом в мою шею. — Наслаждаюсь тем, что у тебя есть. Он отстранил голову от меня, и я провела пальцами по его волосам. Он приподнялся, чтобы посмотреть на меня, когда я играла с его волосами. — Ты тоже идеален для меня.