Call me daddy 2

Во вторник я проснулась, когда мой будильник оповестил меня о том, что уже 8 часов. Гарри проворчал возле меня и застонал, когда медленно встал и погладил волосы рукой. Я взяла его за руку и потянула вниз, и он медленно отклонился на подушку. — Гарри, похороны начинаются в 12 часов. У нас еще есть 4 часа. — Я просто волнуюсь, — прошептал он, сложив голову набок, и посмотрел на меня. — Я волнуюсь о том, что подумают дети, когда увидят гроб, я волнуюсь о том, что будет со мной, когда я увижу гроб. Я волнуюсь о том, что будет с моей семьей, когда они увидят тебя. От его слов мне стало совсем не легче. Но это не из-за меня, ничего сегодня не происходит из-за меня. Нужно убедиться, что Гарри, Сидни и Оскар справятся со всем сегодня. — Просто скажи, что я нянечка, — сказала я, чтобы улучшить все. — Пусть сегодня все будет так, а… — Моя сестра уже знает о тебе. Я сказал ей прошлым вечером, и ей не особо понравился тот факт, что я тебя вдвое старше, но с этим ничего не поделаешь, поэтому она не скажет ничего. — Дерьмо. — Они должны привыкнуть к этому, — он только пожал плечами. — Когда мы расскажем это моим родителям? Он потряс головой и сел, взволнованно двигаясь. — Слишком много для одного дня. Мы расскажем им, когда будет правильное время. Я только вздохнула, когда он встал и пошел в душ. Я пошла с ним, но он казался слегка подозрительным. Он держал в руке зажигалку, и я приподняла брови. — Что за ерунда? — Кабина водонепроницаемая, — сказал он, и положил ее вниз. — Что, если дети войдут? Я закатила глаза и подошла к двери, заперев ее, а потом снова вернулась к нему. — Вот. — Прекрасно, так… потрешь мне спину? Он повернулся, и я думаю, это первый раз, когда я видела его зад полностью оголенным. Она была… такой гладкой и накаченной. Не такой, какой должна быть задница тридцатипятилетнего мужчины. — Эм… — Что? — Ничего, — я потрясла головой. Я потерла его спину, и он повернулся, после чего я аккуратно положила ладони на его обнаженную грудь. — Ты больше не называешь меня папочкой. — Да? — Не называешь. Думаю, последний раз был тогда, когда мы были заперты в холодильной комнате. С того времени я не слышал этого слова. — Я не думала, что это так необходимо после того, ты знаешь, что случилось. Я чувствовала себя неловко. — Я скучаю по этому. Мне кажется, это немного извращенно, — он потряс головой и захихикал. Я покраснела и попыталась скрыть это, но он взял мои руки и вернул их обратно на грудь. — Кто твой папочка? — Отвали, — захихикала я, съежившись из-за вопроса. Он обнял мою талию руками и поднял меня, мои ноги обвивали его бедра. Он прижал меня к холодной, стеклянной стене душа. — Кто твой папочка, Аманда? Это не так сложно. — Это стеснительно, — нервно ответила я. Он закатил глаза и коснулся губами моей шеи. И неожиданно его член уперся в мое бедро. Я ахнула, потому что сейчас был довольно-таки горячий момент, его язык жадно блуждал по моей коже. — Кто твой папочка? Боже. — Ты, — я, наконец, сделала его счастливым. — Ты мой папочка. Он простонал в удовольствии и с благодарностью вошел в меня, из-за чего с моим губ сорвался глухой стон. — Хорошая девочка. Я обвила руками его шею для поддержки, когда он вонзал в меня свой член, моя спина ударялась о стеклянную стену с каждым новым движение. Мне казалось, что я сейчас сползу вниз, но Гарри крепко держал меня. — Ты очень любишь мой член, — он тяжело дышал. — Тебе нравится, когда он внутри тебя, верно? Я кивнула, и через 5 минут он перевернул меня, мои руки упирались в стеклянную стену. Его член ударялся о мои бедра. На этот раз все было жестче, его ногти врезались в мои бедра, когда он выкрикивал ругательства и мое имя. Моя грудь была прижата к стеклу, и я ахнула из-за холода, заставив его застонать. — Я бы убил ради того, чтобы посмотреть на стекло с другой стороны. Не сомневаюсь, что твоя грудь хорошо выглядит, когда она прижата к стеклу. Мы достигли высшей точки наслаждения одновременно. Я быстро развернулась, став перед ним на колени и позволяя ему кончить мне в рот. Я сглотнула все, перед тем, как встать на ноги и посмотреть на него с долей застенчивости. — Мне нужно столько всего сделать сегодня, черт. — Например? — Мне нужно собрать детей. Мне нужно забрать вещи из химчистки. Мне нужно самому собраться. Мне нужно выяснить, кто будет на какой машине. Мне нужно переговорить со всеми, и в тоже время мне нужно проверить ресторан, хор, флористов… — Я могу собрать детей и забрать твои вещи, — предложила я, и он с тревогой кивнул и выдохнул. — Ты можешь ездить на машине? — У меня есть права, просто нет машины, — пробубнила я. Он закатил глаза, но улыбнулся. — Иди в гараж и возьми мою старую BMW. Не Mercedes, BMW. — После того, как помогу собраться детям, — я закатила глаза и неестественно улыбнулась ему. — Ладно, прекрасно… спасибо тебе, — мило прошептал он. — Я не знаю, чтобы делал без тебя. Мне нужно все выяснить, поэтому мне лучше идти. Ох, черт. Я должен забрать эту чертову собаку на следующей неделе. — Ладно, только сильно не беспокойся. Сегодня все будет прекрасно, — я переубедила его, и он улыбнулся. — Думаешь? — Да, а сейчас иди! Я люблю тебя. Он взял мое лицо в руки и прижался губами ко мне, а потом отстранился. — И я тебя. Он мгновенно ушел, и я не знаю, что я тогда почувствовала. Я просто стояла, полностью обнаженная в душе, смотря на дверь. Я открыла рот из-за шока. Не должна… плакать… не должна… остро реагировать. Я спокойно вышла из душа и попыталась восстановить дыхание, когда обернула тело в полотенце и вышла в спальню, где стоял Гарри, также полностью голый. Он говорил по телефону. Оплодотвори меня, черт возьми. — Верно, я понял. В полдень? Прекрасно. Я знаю, мы уже организовали это, но мне просто нужно проверить все еще раз. Ладно, спасибо. Он положил трубку и подпрыгнул, когда увидел меня перед собой, стоящую как зомби. Я… я не могу поверить, что он сказал это. — Все нормально? — он посмотрел на меня. — Идеально, — я кивнула с улыбкой. — В день похорон моей матери? У меня просто не было слов. Черт, это было так необдуманно. — Я… — Тише, — он приложил палец к моим губам. — Не делай это все таким неловким. Просто иди и наполни ванную для моих малышей, прошу. Малышей? Я кивнула и быстро накинула на себя простую одежду и завязала волосы в хвост. Я разбудила детей, и они вцепились в меня так, будто не хотели принимать ванную. — Я ее еще даже не наполнила, — засмеялась я. — Не нужно. Мы чистые, очень чистые, — Сидни стала убеждать меня, но я потрясла головой. — Тебе нужно помыть волосы. Ты знаешь… — Папочка! — они закричали и пронеслись мимо меня. Я обернулась и увидела Гарри, стоящего в дверях. На нем была белая футболка и джинсы. — Вы же слушаете Аманду, верно? Вы хотите принять ванную, верно? Они кивнули и поддельно улыбнулись, когда я вздохнула про себя. — Я только что хотела набрать ее. — У меня нет ничего, что я должен делать, поэтому я могу помочь, — предложил он и взял их обоих на руки. Он отнес их в их личную ванную и помог мне со всем. Гарри быстро раздел их и усадил в воду, но они оба кричали и упирались. Гарри придерживал их за плечи, чтобы они залезли в воду. — Поиграйте с пузырьками, — Гарри достал свой телефон, посмотрев на него. — Я убью этих флористов. Я хотел красные жасмины, а не лилии. — Успокойся, — я положила руку на его плечо. — Просто не беспокойся об этом. Перед тем, как Гарри смог ответить, Оскар взял пену в руки и бросил ее в его разъяренное лицо. Он выдохнул через нос, его глаза были закрыты, когда он вытер пену с лица. — Оскар, я не собирался пристреливать себя сегодня. — Извини. Не пристреливай себя. Пузырьки, которые Гарри стер с лица, сейчас разлетелись вокруг головы Оскара, и он громко вскрикнул, а потом захихикал, бросая пену в Гарри снова. — Хватит! — Гарри поднял палец в воздух, а на его лице образовалась борода из пузырьков. — Нам нужно быть серьезными. Это серьезный день, и мы не можем испортить его. Просто… будьте серьезными. Очень, очень серьезными. — Ладно, — одновременно сказами они. — Прекрасно. А теперь поиграйте с игрушками. После того, как дети приняли ванну, я забрала одежду Гарри из химчистки, и он с благодарностью взял ее вместе с поцелуем. Атмосфера становилась все более угрюмой относительно утра. — Сандра будет здесь в любую минуту, — запаниковал Гарри. Я приподняла брови. — Извини? Почему ты не сказал мне? — После похорон, она забирает их на остаток дня. — И я не собиралась пристрелить себя сегодня, — я обеспокоено дышала. Если она увидит нас с Гарри вместе, тогда она просто взорвется. Она сойдет с ума. — Она ничего не скажет, потому что это похороны моей матери, черт возьми. Если она разведет драму, тогда я выставлю ее оттуда, — он злостно приподнял плечи. Он только что закончил с надеванием своего черного костюма. Он выглядел прекрасно, элегантно, и в нем было все, чего я хотела. Он всегда хорош, но на этот раз его депрессия была видна на лицо. — Ты хорошо выглядишь, — сказала я. — И статно. — Статно, — повторил он. — Хм, неплохо. Он развернулся лицом ко мне, и осмотрел мой образ. На мне было черное платье с длинными рукавами, черные колготки, чтобы покрыть ноги, и черные туфли на невысоких каблуках. Волосы были просто выпрямлены, а макияж выглядел естественно. Он положил руки на плечи и посмотрел на меня с недовольством. — Боже… Ты так молодо выглядишь. — Ты заставляешь меня чувствовать себя еще хуже, чем раньше. — Нет, нет, нет. Ты красиво выглядишь, честно слово. Ты замечательная. Но… Боже… подожди, нет. Мне все равно, как ты выглядишь. Люди просто должны принять это. Мы хорошо ладим, мы нравимся друг другу, ты любишь моих детей, любишь меня, я люблю тебя. Все будет хорошо. Он сказал это второй раз. — А еще я люблю твои деньги. — Что…? — Я шучу, я шучу, — я выдохнула. — Плохая шутка, извини. Я просто волнуюсь. — Я тоже волнуюсь. Сандра не появилась, когда все члены семьи Гарри стали собираться через пол часа. Сестра Гарри была достаточно дружелюбна. Она слегка обняла меня, но я могу сказать, что она хотела дать мне коробку сока, как она дала сок Оскару и Сидни. Ее муж пришел немного позже с десятилетним мальчиком и трехнедельным малышом в руках. Робин, отчим Гарри, встретил нас, а отец Гарри пришел немного позже. И Сандра… Никто не знал, где она, черт возьми. Все с грустью сидели на диване, держа в руках чашки с чаем или стаканы с водой. Я неловко чувствовала себя, сидя с его сестрой и ее мужем, но я пыталась быть более зрелой для Гарри. — Так как тебя зовут, дорогая? — Джемма, сестра Гарри, спросила меня. Я запаниковала, но сдержала себя, открыв рот. — Аманда. — Мне нравится это имя. — Спасибо, я получила его при рождении. Мои ноздри и глаза расширились, когда я посмотрела вниз, в ужасе от своего поведения. Почему, черт возьми, я ответила так? Откуда я набралась этого. — Сколько тебе лет? Дерьмо. — Мне восемн… — Двадцать три, — Гарри ответил за меня. Я посмотрела на него большими глазами, а он потряс головой, говоря, что сейчас не самое подходящее время. Отец Гарри пришел 5 минутами позже, и я почувствовала боль в животе. Он был хорошо сложенным мужчиной. Я надеялась, он не примет меня за одну из его внуков. Гарри взял меня за руку, когда встал, и я стала мысленно плакать про себя, когда его отец подошел к нам. Его звали Дез. Он посмотрел на меня большими глазами и улыбнулся. — Это одна из моих внуков? Я знала это. — Папа, ради всего святого, — Гарри прошептал ему. — Ох, я просто шучу. Если ты счастлив, тогда это все ставит на свои месте. Как говорила моя мама, то, что мешает твое рагу, меня устраиваем. Ох? — Папочка, — раздался тихий голос, и Гарри потянули за руку. — Мне нужно, чтобы ты заплел мои волосы. Он устало вздохнул и встал на колени перед ней. — Дорогая, ты же знаешь, что я не смогу заплести твои волосы. — Я сделаю это, — я сделаю это, только чтобы уйти подальше от этой семьи. Я отвела ее на диван и заплела ей французскую косу. Это мило выглядело на ней. Сандра не пришла, и Гарри был раздражен, но он встряхнулся, и мы все расселись по машинам. Гарри, Сидни, Оскар и я были в его машине, а остальные были в машине его отца. Я всегда думала, что есть машины для похорон, но это оказалось заблуждением. Сервис был медленным и угнетающим. Я ничего не знала о женщине, которая скончалась, но полагаю, она была хорошим человеком. Я видела ее только на свадьбе, когда она попросила меня отнести подвеску Гарри. Я подумала о том, для чего ему была эта цепочка. Гарри не хотел брать Оскара и Сидни на захоронение, потому что это было ужасное зрелище, поэтому он отвез нас на поминки, и мы сидела за столом с его сестрой. Я хотела, чтобы он поскорее вернулся, потому что я сделаю все неловким снова. — Милое место, — я попыталась завести разговор. Это место на самом деле было милым. Везде были лилии, и цвет стен был темным, но элегантным. — Я думала, Гарри будет плакать, — она мгновенно сменила тему. — Я знаю, это плохая тема, но черт, я полагаю, он такой же сильный, как выглядит. — Папочка никогда не плачет! — закричала Сидни и забралась на мои колени, чтобы добраться до Джеммы. Она держала ее руками и прижала к себе. — Я знаю, — засмеялась она, но перед тем, как я поняла все, Оскар забрался ко мне на колени. Он поцеловал меня в щеку и обвил руками мою шею, перед тем, как зевнуть. — Я устал, мамочка. — Ох, Боже, — надеюсь, Джемма не приняла все всерьез. — Не называй меня так, Оскар. — Мамочка! — он закричал громче, чем привлек внимание Джеммы. — Ты моя мамочка! Мы с Сидни уже обсудили это! — Аманда не твоя мама, — Джемма не приняла это все всерьез. — У тебя уже есть одна. — Аманда наша мамочка, тетя Джемма. Перед тем, как она смогла ответить, Гарри вошел в комнату с напряженной челюстью. Я мгновенно встала, чтобы избежать этого разговора, и подбежала его, обвив его шею руками. — Иисус, все нормально? — спросил Гарри и ответил на объятия. Я потрясла головой и отстранилась. — Нет, но это неважно. Как все прошло? Теперь все хорошо? Тебе лучше? — Мне просто нужно выпить, — он пожал плечами. — И мне. Оскар назвал меня его мамой перед твоей сестрой, и мне стало так неудобно. — Он сказал это и перед тобой? — он слегка усмехнулся. — Что? — Ерунда. Он называл тебя мамочкой уже давно, он даже сказал Сидни говорить так. Сандра взбесится, но мне кажется это забавным. — Это ужасно. Люди подумают, что это нормально для нас, — я потрясла головой. — Мне нормально, — он пожал плечами. — Правда? — мое сердце сжалось. — Да, — сказал он. — Это мило. Нам всем принесли напитки после этого. Гарри выпил одну рюмку водки и пообещал, что это единственное, что он пил. Он просто хотел почувствовать себя освобожденным. Потом он пил диетическую содовую. Люди смотрели на меня, и это раздражало, но я не могу винить их. Он был достаточно взрослым, чтобы быть моим отцом. — Я пойду в туалет, а потом мы пойдем, — сказала Джемма и неожиданно протянула мне ее трехнедельного малыша. — Присмотри за ней, хорошо? Я вернусь через 2 минуты. Я кивнула и взяла ее, начиная качать на руках. Через 15 секунд она закрыла глаза, заставив меня чувствовать уверенность. Гарри подошел ко мне и провел рукой по щеке. Он положил подбородок на мое плечо, посмотрев из-за меня. — Ты такая естественная. Большую часть времени она не перестает плакать. — Я даже не знала, что у тебя есть племянница, — он кивнул. — Она такая красивая. — Хм, — он мягко поцеловал меня в щеку. — Ты очень хороша в материнстве. Правая рука Гарри обвила мою талию и остановилась на животе. Я никогда не думала, что мы с Гарри сблизимся не в похотливом смысле. Я была влюблена в него. — Ох, ты укачала ее, — Джемма вернулась и медленно взяла ее, и Гарри убрал руки от меня. — Слушай, Дэйв повезет меня и детей в парк, чтобы немного расслабиться. Почему бы тебе не позволить взять нам Сидни и Оскара на ночь? У нас выдалась отстойная неделя, и ты планировал похороны всю неделю. Тебе нужна ночь отдыха. Как бы грубо это ни было, но я надеялась, что Гарри согласится. Но это его выбор. — Не знаю. Я ненавижу, когда они не со мной. — Что, если мы привезем их потом? Это только на несколько часов, Гарри. Тебе нужно перестать быть таким оградительным, — предложила она, и я посмотрела вниз на руки Гарри. — Если что-то случится — просто позвони мне. Я заберу их сразу. — Твой стресс угнетает меня, знаешь это? — пошутила она, но Гарри встал на ноги. Он встал на колени перед ними и с гордостью посмотрел на них. — Дорогие, я не могу выразить, как сильно люблю вас. Вы были такими сильным эту неделю, и я благодарен вам за ваше хорошее поведение сегодня. Вы поедете с тетей Джеммой и с дядей Дэйвом в парк, ладно? — Ты тоже поедешь? Он потряс головой. — Нет, но мы встретимся позже. Помните, что всегда нужно говорить «пожалуйста» и «спасибо», и нельзя быть шилом в попе. Делайте все, что тетя Джемма скажет вам, ладно? Будьте с ней. — Я люблю тебя, — Сидни крепко обняла его, а Оскар присоединился к ней. — Я тоже люблю тебя, папочка. Гарри встал на ноги и потряс головой, когда Джемма закатила глаза. — Защищай их своей жизнью. — Мы уезжаем на несколько часов, Гарри. Не на несколько дней. Они ушли, и Гарри обвил мою талию и выдохнул. — Полагаю, теперь здесь только ты и я. Я кивнула и улыбнулась, и вскоре мы покинули это место. Мы сидели в машине, когда Гарри решил поговорить о сегодняшним дне. — Сегодняшний день хорошо прошел. — Я рада, что ты так думаешь, — я взяла его руку, и наши пальцы переплелись. Неожиданно телефон Гарри начал звонить. Он простонал, когда подключил телефон к машине. — Это Сандра. Он нажал на кнопку ответа и замолчал. — Привет! — закричала она. — Эм, привет, — сухо произнес Гарри, прочистив горло. — У меня было пять пропущенных звонков от тебя. Что там? — ее голос становился все выше и выше. — Моя мама умерла. Знаешь, это та женщина, благодаря которой я появился на этом свете? Женщина, которая приходится бабушкой твоим детям. Где, черт возьми, тебя носит? Ты должна была провести время с детьми, — он был чертовски раздражен, и меня пугало это. Его злость увеличивалась, и ее раздражительность тоже. — Да, планы изменились. Я все еще в Италии. Сегодня день рождение Флавио, поэтому я приеду на следующей неделе! — Я убью ее, черт возьми, — прошептал он так, чтобы я услышала. — Флавио твой ребенок? Флавио вылез из твоей вагины? — Гарри, не будь вульгарным. В чем твоя проблема? — В чем моя проблема? — я знала, что сейчас будет волна злость. — Бабушка Сидни и Оскара сейчас под землей, а ты все еще в Италии! Вот, в чем моя проблема! — Всего лишь одна неделя, Гарри! Одна неделя! Я знаю, как ты помешан на мне, но Иисус, тебе нужно жить без меня, — захихикала она, и машина Гарри остановилась, потому что мы уже приехали к дому. Гарри схватил телефон и приложил его к уху. — Ты такая жалкая. Тебе нужно привезти свою задницу в Англию до того, как я приеду в Италию и сделаю так, что у Флавио больше никогда не будет дней рождений! Это наши дети. Они — моя жизнь, но тебе все равно. Я подам на полную опеку. Я поеду в суд, чтобы убедиться, что ты никогда не увидишь их лица снова, — прорычал он и зашел в дом, позволяя двери ударить меня, но я не предала этому большого значения. Брови Гарри приподнялись, когда он замолчал. Секундой позже он сглотнул и напрягся. — И почему я не захочу делать это? То, что она сказала, просто разрушило его. Он замер, его телефон неожиданно выскользнул из его рук и упал на пол. Его губы задрожали, и он стал смотреть прямо перед собой, не говоря ни слова. — Гарри? — обеспокоено спросила я. Он создал глазной контакт на несколько секунд, и потом страх в его глазах дал мне понять, что случилось что-то плохое. Я думала, он рухнет, но он просто опустился на пол, закрыв рот рукой. Я опустилась на колени перед ним, чтобы узнать что произошло. — Что случилось? Он сел на мраморный пол и поджал колени под себя. Он медленно качался вперед и назад, и его глаза наполнились слезами. — Они не мои, — прошептал он, кусая губы и тряся головой с недоверием.