Плен

Втащив Стива в комнату, Тони захлопнул дверь, и этот хлопок был началом конца, но об этом еще никто не догадывался. Нет, Старк мог бы вытерпеть и не такое. Все эти девушки, женщины престарелого возраста, сальные взгляды, грудь третьего размера и так далее — все было отлично, когда они охотились на него. Это было привычно, как дышать. «Добрый день, вы так шикарны, давайте сразу в постель…» Тони привык крутиться в этом, привык обаятельно улыбаться очередной светской львице, дарить журналисткам ночь, забывать их имена наутро. Все было отлично. Пока это не коснулось Стива. Смотреть на то, как очередная жутко напомаженная дамочка окручивает человека, к которому сам Тони неровно дышал с детских лет, было ужасно. Еще отвратительней было то, что Стив стоял там такой недосягаемый и красивый, и ярко ей улыбался. Смотрел своими честными глазами в глаза этой потаскухи и улыбался, черт бы его побрал. Тони сжимал тонкую ножку очередного бокала с шампанским и думал о том, что, наверное, было бы здорово надеть костюм железного человека и разнести тут все к чертовой матери. Это было бы даже красиво в какой-то мере. Стив по-прежнему улыбался дамочке, Тони тихо бесился. Последней каплей стало пролитое вино и то, как карикатурно, но старательно «леди» стирала пятно с брюк Роджерса. Что Роджерс нихрена не понял, Тони заметил. Дамочка улыбалась все шире, Стив начал смущаться… и Тони не выдержал. — Мисс Ричардс, как рад встрече с вами! Старк возник рядом с ними совсем неожиданно, но тут же полностью занял внимание девушки своей очаровательной улыбкой и тем, как настойчиво прижал ее к себе. Стив стоял рядом и смотрел, не отрываясь смотрел на то, как рука Тони по-хозяйски обосновалась на талии мисс Ричардс, как мгновенно девушка потеряла интерес к нему, Стиву, полностью сосредоточившись на более крупной добыче. — Шикарный прием, мистер Старк. — Ну что вы, для вас просто Тони, — и Старк снова улыбнулся, сияя как стоваттовая лампочка. Роджерс наблюдал за всем этим воркованием молча, кулаки сжимались сами собой, а потом Стив выдохнул и положил руку Тони на плечо. — Вы нас извините, мисс Ричардс, — он все еще был безукоризненно вежлив и улыбался по-прежнему мягко, но стальная хватка на плече Тони, на контрасте с ласковым взглядом и нежной улыбкой, выглядела довольно пугающе. Тони смеялся и заигрывал, глазами, губами и жестами, эта несчастная, имя которой Стив так и не потрудился толком запомнить, велась на все подначки Старка, на его улыбки, неприкрытую, нарочитую сексуальность. Или это только Стив читал во всем этом призыв и вызов ему? Намокшие от пролитого вина штаны неприятно липли к ногам, он тихо переминался с ноги на ногу, чувствуя себя не очень уютно от всего происходящего. Заигрывающий Старк был так же малоприятен, и терпеть его перешучивания дальше не было уже никаких сил. Роджерс потянул Тони за собой, через весь зал к внутренним помещениям, так и не дав ему толком извиниться перед собеседницей. Дверь хлопнула оглушительно по меркам Тони. Раньше привилегия хлопанья дверьми принадлежала случайным любовницам — они по утрам бывали расстроены. Теперь эта привилегия плавно перешла в руки Стива. (Жаль, что Тони так и не сменил двери на бесшумные панели, а ведь хотел, думал об этом, но, как обычно, отвлекся на что-то более важное). В закрытой комнате как-то сами собой всплыли мелкие обиды и прегрешения, которые, по идее, стоило бы давно забыть, но Старк почему-то их помнил. — Переоденься, думаю, брюки безвозвратно испорчены. — Мисс Ричардс… — О, это так мило, Стив, хочешь, вернемся и продолжим наше такое прекрасное знакомство? Пригласим ее на приватную вечеринку на троих? — Что?! — Стив стянул пиджак и как был в испорченных брюках, так в них и расположился на заправленной постели. Тони подпер стенку, злость распирала изнутри, накатывала волнами и не уходила. Говорить, вроде бы, было не о чем, все и так было предельно понятно. Был Стив, был секс, было еще что-то, но этому «чему-то» Тони пока не дал определение. И была она, ревность, и эта мисс Ричардс, и вежливо-смущенная улыбка Стива. Черт. Стив смотрел на своего любовника, — ну ведь надо же как-то обозначать их отношения со Старком. Смотрел и не узнавал. Губы плотно сжаты, скулы проступили четче, руки скрещены на груди, поза напряженная. В одной из тех умных книг, что принес ему как-то Коулсон, было что-то такое, описание личности, или поведения, или, Стив не помнил, слишком много там было непонятного написано, но вот эта вот поза, вроде бы, выражала закрытость. А если обойтись без умной книги, то это была злость, вот только неясно, на кого Тони злился: на ту девушку, которая случайно опрокинула бокал, или на Стива, который вроде бы ничего не делал и из вежливости присутствовал на мероприятии, посвященном Старк Индастриз. — Ну, мисс Ричардс особо мила, когда на ней меньше одежды, правда, в постели она полный ноль, но это ведь не главное, да? — Тони! — Стив даже приподнялся от возмущения, но очередной взмах руки Старка заставил его оборвать фразу на полуслове. — Все вот это, — Тони махнул в направлении Роджерса, — твоя правильность, улыбки, вежливость прошлого века, твои манеры, осанка, речь. Все. Меня тошнит от этого. Ты весь такой недосягаемый, где-то там, герой прошедшей войны с лавровым венком на лбу. Спящая красавица, вмороженная в глыбу льда. Мне иногда кажется, что твое спокойствие — оно от того, что ты еще не разморозился до конца. — Постой, ты… — Нет, говорить буду я, иначе ты сейчас скажешь вежливую глупость, и мы будем трахаться! — Старк хмыкнул. — А все-таки секс — это прикольно, да, Стив? К нему не надо привыкать, он такой, ни к чему не обязывающий. Были в одной постели сегодня, а завтра уже будем по разным. Милые дамочки, красивые, изящные, с пышными волосами, алым маникюром. Они оставят на идеальном тебе неидеальные царапины. Сделают из героя постельную игрушку, а потом бросят, когда ночь закончится. — Энтони! — Нет, ты послушай, это же так замечательно, жить в наше время. Я не жил в твое, но, думаю, у нас лучше. Нет этой средневековой мишуры и прочей ерунды. Ты выиграл свою войну, Стив. Ну как, чувствуешь себя героем? Американский флаг на костюме, крутой щит, и ты весь такой крутой и упакованный, и не умеешь пользоваться мобильным, впрочем, что такое микроволновка, для тебя тоже загадка… — Хватит, — Стив сжал зубы так, что заходили желваки. Тони пытался дышать глубоко и ровно, даже закрыл глаза, чтобы сосредоточится только на этих нехитрых вдохах и выдохах. Еще один хлопок дверью, и все затихло на пару коротких минут. Стив ушел. Даже не ушел, а пулей вылетел из комнаты, как был, в рубашке и влажных штанах. Тони ждал, что он вот-вот вернется, что дверь откроется еще раз и не будет больше этого оглушительного хлопка. Вместо открывшейся двери позвонил мобильный, на экране высветилась фотография Пеппер, как всегда безукоризненная железная Пеппер Потс, Вирджиния, единственная, кто мог и хотел воспитывать Тони Старка. — Да, Пеппс? — Тони, Стив только что покинул твою резиденцию. Без Хэппи. Один. Что происходит? — Все отлично, Пеппер, все просто отлично, не принесешь мне бокальчик виски? А лучше — бутылку, спасибо, крошка. — Тони! Но Старк уже бросил трубку и уселся на пол. Оказалось, что смотреть на любовника издалека еще хуже, чем задыхаться от ревности рядом с ним. Капитан Америка по-прежнему безукоризненный лидер, идеальный и исполнительный, с военной выправкой и милой улыбкой. И теперь он еще дальше от Старка, чем был когда-то. — Доброе утро, мистер Старк. — Кивок головой, вот и все, что достается на долю Тони. Он кивает головой в ответ и отводит глаза, гениальный изобретатель, способный в пьяном бреду придумать схемку, которая перевернет в очередной раз все научное сообщество, этот самый изобретатель не может вспомнить ни одного слова, чтобы начать извиняться. Он утыкается в свои чертежи, сверяет с предыдущими вариантами, что-то вымеряет, и в голове снова блаженно пусто, и никаких Стивенов Роджерсов, черт бы их всех побрал. Такими темпами он превратит свой костюм в передвижную военную базу, к несчастью, это не решит его проблем с капитаном. Стив обходил Старка стороной по своим собственным соображениям. Это впервые было так больно внутри, обидней, чем не попасть в армию, потому что ты не высокий и не мускулистый парень. Обидней, чем умереть перед первым свиданием с Пегги. Это было в разы сильней, то, что сейчас сидело внутри. Все, что у них было — это только секс, как там он произнес, выкинут на утро за ненадобностью? Ну вот примерно так себя Стив и ощущал. Ненужной подстилкой. Тони так удачно смешал с грязью все то, что глодало капитана изнутри, что теперь и сам Роджерс не мог понять ни кто он, ни что он здесь делал. Иногда он ловил себя на мысли, что он здесь по большему счету лишний. Ну правда ведь. Мобильные телефоны для него по-прежнему оставались загадкой, хотя ему и вручили один для связи с Фьюри, но Стив умудрялся забыть его в квартире или не услышать. А еще он вздрагивал от этих громких мелодий на звонке. Бывали периоды, когда он ощущал себя совершенно беспомощным. В его время всего этого прогресса не было, не было ни компьютеров, ни голограмм, и Джарвис в его 40-е был невозможен. Впрочем, Старки славились тем, что делали невозможное возможным. Иногда его глодало одиночество. Простое и безыскусное одиночество. Те, с кем он хотел бы поговорить, уже давно сгинули в прошлом. Фьюри и Коулсон отпадали, Бартон — ну это было бы смешно. А Тони, ну вот с Тони они, кажется, покончили со всем тем, что их связывало. Стив безучастно разглядывал суперсовременный и супермощный компьютер. Все эти лампочки, клавиши, экранчики с диаграммами. Нет, Тони как-то раз пытался ему пояснить, что к чему, и последовательность набора команд показывал, и ворчал, что-то поправляя и «прописывая очевидные вещи для этой идиотской, но умной штуковины». Странно, но первым его воспоминания прервал полубог, в своей грубоватой манере похлопал по плечу, постоял рядом, не говоря ни слова, и ушел по каким-то своим делам. Стив поправил воротник куртки и, взглянув на мигающие значки клавиатуры в последний раз, направился в зал для тренировок. Что ему всегда отлично удавалось, так это воевать, и, пожалуй, этим он и займется. А Тони Старк…ну как-нибудь он научится обходиться без его помощи. Не всегда же ему нужны эти современные технологии. Он все еще способен готовить еду по старинке, не прибегая к помощи СВЧ-печи. В зале было тихо и сумрачно, под стать настроению капитана. Стив скинул с себя куртку, обвязал руки бинтом и на пробу пару раз ударил по боксерской груше, свисавшей с потолка. Как это часто бывало с ним на тренировках, мозг отключился, оставляя рефлексы, и Стив продолжил колотить грушу, не сбиваясь с ритма. Бартон молча отжал штангу последний разок; подумав пару секунд, он все же решил, что трех подходов с него хватит. Глянув на автомат, в который превратился их бравый капитан, Клинт покачал головой. Кто кого до чего довел, догадаться было несложно, сложно было не получить по шее за свои догадки. Ну а уж вмешиваться в чужие отношения Бартон любил, его от этого не мог отучить ни Фьюри, ни многострадальный Коулсон, которому, собственно, и доставалось больше всех. (Он просто качественно скрывал свою личную жизнь и от Хоукая в том числе, чем нещадно бесил последнего. Война у них как раз была в разгаре). — Привет, Стив, — Клинт остановился неподалеку от Роджерса и с интересом проследил за траекторией ударов; что-что, а выбивать пыль из груши он не любил, проще было сойтись в спарринге. — Бартон, — капитан наконец прервался и повернулся к Клинту. Тот нахально улыбнулся и подошел поближе. — Ну как, кэп, все в порядке? Стив заученно кивнул, протараторил, что все у него отлично, и сделал попытку вернуться в состояние нирваны, продолжив избивать грушу. Клинт попытки его игнорировать не оценил. — Тони такой же радостный? Рука капитана соскользнула при ударе, и он с неудовольствием поморщился. — Мистер Старк мне не отчитывается о своем настроении, это не входит в его обязанности. — Оу, так вы что, серьезно? Разошлись? — Бартон! Нет, Клинта бы не остановил этот окрик, и он продолжил бы совать свой нос в чужие дела, но сработала тревога. По общей связи объявили боевую готовность, и им обоим пришлось срочно бежать экипироваться. Застегнув на себе последний ремешок звездно-полосатого костюма, Стив скептически мыкнул, подхватил щит и бегом направился в центральный зал резиденции Мстителей. Там уже вовсю руководил Фьюри, давал какие-то указания, уточнял детали. — Железный человек прикроет вас сверху. — Есть, шеф, — Тони козырнул, закрывая лицо броней своего костюма. — Хоукай. — Да я и так понял, что к чему. Не нервничайте, это не полезно для организма, — Бартон, как обычно нарушал, субординацию. — Капитан, на тебе руководство операцией. Стив только кивнул, как обычно, безропотно принимая на себя ответственность за действия остальных. Тор и Халк не поддавались контролю вовсе, Вдова мелькнула где-то впереди неясной тенью и растворилась за очередным поворотом. Тони, хотя нет, сейчас это был Железный Человек, растворился где-то в облаках, опять превысив возможности костюма. Или наоборот, усовершенствовал в нем что-то. Стив хмыкнул и направился прямиком к эпицентру новой трагедии. Локи себе не изменял, все делал с размахом и пафосом, красиво, благородно и так по-асгардски. Такие замашки иногда наблюдались у Тора, он нет-нет да порывался грохнуть посудой об пол, или же, забываясь, командовал по поводу или без повода. А за пивом он мог пуститься в долгие и трепетные воспоминания о прошедших днях и своем могуществе, и дальше можно было смело отключаться и не слушать, все эти истории мстители знали наизусть, так уж вышло. Лучше всех их пересказывал Бартон, что не удивительно, лучнику удавались такие маневры, которые Стиву, к примеру, были не по силам. Отвлекать себя мыслями о вечном долго не получилось, сбоку что-то взорвалось, зашипел динамик в ухе, еще раз что-то громыхнуло, капитан, прикрываясь щитом, сменил дислокацию, нарвавшись на сподручных Локи. Где этот асгардский проходимец брал себе в услужение кадры, никто не знал, но Фьюри периодически жаждал это выяснить и прекратить поставку идиотов для этого зарвавшегося мага. Тор, как Стив успел заметить краем глаза, сошелся со своим братом в бою, нещадно разнося все, что было вокруг них, в щепки. Хоукай отстреливался от нападавших и пытался подстрелить трикстера. Железного человека нигде не было видно, Стив покрутился на месте, сделал попытку приблизиться к месту сражения Тора и Локи, но был снова атакован. Тони наблюдал за боем сверху — самая удобная наблюдательная позиция. Никому не было дела до вооруженной машины, когда она находилась вне зоны видимости. Сверху картина боя была даже в чем-то забавной, если бы не проблемы Наташи, которую успели прижать к стене. — Я буду джентльменом, дорогая, — голос Тони по общей связи звучал как всегда насмешливо. Наташа в ответ только что-то зло и неразборчиво произнесла, сворачивая шею одному из тех, кто подошел слишком близко, пульсары Железного Человека закончили с остальными. И где-то в этот момент, когда Наташа переводила дух, а Тони снова прицеливался, на него и налетел Тор. Видимо, два брата так и не пришли ни к какому мирному соглашению, и Локи, выйдя из себя, просто отшвырнул Тора. — Ты не пушинка, полубог. — А ты не перина. Тони хохотнул, поднимаясь, и подал руку полубогу, от которой тот отмахнулся. Еще один удар Локи пропустили оба. И только Тони стоял, заслоняя собой Тора, а вот его уже нет, как нет и армии Локи, и самого Локи. Все растворилось и исчезло, из реального остались только разрушения и пожары. В отдалении уже слышались сирены пожарных и полицейских машин. Тор все так же растерянно оглядывался, как будто все пытался найти исчезнувшего брата, капитан старался отдышаться, и только растерянный голос Хоукая более-менее привел всех в чувство. — Где Тони? Локи уже несколько раз прошелся по коридору, но все еще никак не мог перестать злиться. К етунам этот Мидгард, с его смешными людьми, которые вечно путаются под ногами. Предполагалось, что в плену окажется Тор, связанный, беспомощный полубог, который перестанет спасать Мидгард и наконец примкнет к сильнейшим, или сгинет — это как он сам пожелал бы. Но нет, в плену оказался Тони Старк, и Локи хватило нескольких минут, чтобы взбесится и хорошенько его приложить. А ведь план был такой безупречный. Они появляются, создают много шума, забирают с собой Тора, и никто не в накладе. Мстители будут сидеть в своей норе, а без полубога им нечего противопоставить магу. И Локи наконец развернет свою интервенцию в полном масштабе. Как бы не так, Тор оказался еще упрямее, чем он думал, Джейн они куда-то спрятали, но ничего, Локи и до нее доберется потом. Старк попал под раздачу и оказался здесь на базе бывших сторонников «Гидры». — Локи, какая неожиданная и теплая встреча. У мага свело скулы от бешенства: эта насмешливая манера, вызывающий взгляд не спрятанный забралом костюма, презрительная усмешка. — Я так счастлив видеть тебя в добром здравии. Все еще мнишь себя повелителем мира? Ну, не буду мешать, не проводишь до дома? — А ты все не меняешься… — Меняюсь, обновил костюмчик вот на досуге, тебе бы понравилось, но тут какой-то нездоровый фон. — Старк развел руками. Локи усмехнулся. — Неужели ты думаешь, что все будет так просто? — А зачем нам усложнять друг другу жизнь? Ты возвращаешь меня домой, я забываю о том, что видел. — Видел? — Ну да. Льды, знаешь ли, трудно не заметить. Ты живешь в морозилке. — Морозилке? — Еще не открывал учебники? Ай-яй-яй, наверное, в детстве тебя ругали учителя за нерадивость. Локи не стал слушать, одним энергетическим ударом вырубил электронику костюма и самого Старка заодно. Он вышел из камеры и проследил, как загорается энергетическая решетка. Старку будет маленький сюрприз, когда он проснется, а пока стоило еще раз обдумать. Где-то на четвертом или пятом круге Локи все же сообразил, что в какой-то мере Тони Старк — это тоже удача, он сможет создавать оружие, и армия наконец получит достойное вооружение. До этого все попытки к созданию оружия, которое могли бы использовать мидгардцы, приводили к провалам. Люди имели дефект — они умирали слишком быстро. Стив сжимал кулаки, но на лице не отражалось ничего из того, что происходило внутри. Суперсолдат, человек, сломивший «Гидру», не смог одного: защитить человека, к которому что-то чувствовал, и эта мысль грызла изнутри не хуже чувства вины. Бартон бодрым голосом рапортовал то, что успел заметить во время стычки. Стив поражался количеству деталей, которые он сам упустил или не заметил. Наташа молча проверяла оружие, Тор стоял в сторонке, о чем-то напряженно раздумывая. — Ну, не думаю, что Старка убили, — Клинт хмыкнул и передернул плечами, — Тони выкарабкается. Романова только скривила губы и продолжила свое занятие. Все эти бодрые речи, надежда через слово, глупо. Стив был с ней согласен, но не надеяться не получалось. — Это был не смертельный заряд, — слова полубога падали полновесными булыжниками посреди небольшой комнаты, — от него не веяло холодом. — Ты в этом уверен? — Я там был, — Тор пожал плечами. Мидгардцы ему казались странными, но они были неплохими воинами, и этого было достаточно для его пребывания в их команде. Они могли помочь вернуть его брата в Асгард, и это все, что Тору от них требовалось. Только после слов полубога Стив вспомнил о том, что надо еще и дышать. Бартон умудрился хлопнуть в ладоши и улыбнуться, как будто ему рассказали лучший из анекдотов. — Ну я же говорил, Старк выкрутится. Пойду Коулсону поплачусь на жизнь, и почему все самое интересное всегда перепадает этому алкоголику, — с этими словами Клинт ретировался из закутка, куда забились мстители. Роджерс проводил его глазами и направился в противоположном направлении. Хотелось что-нибудь разбить, и лучше бы это был Локи, а не лицо Бартона, который был отличным специалистом в своем деле. Ну стрелял он действительно классно, а характер шел минусом к мастерству. В зале было сумрачно и прохладно, как, впрочем, всегда; изобретения Тони неизменно работали так, как задумывал их этот гений инженерной мысли. Было одиноко, было не так, как обычно, не хватало всего. И эти дурацкие ядовитые слова стирались из памяти, потому что больше не было взгляда в спину, не было молчаливого вопроса в глазах. Некому было усмехаться, делать вид, быть сильным. Некому было мстить, объяснять, говорить. Первый удар по груше был как примерка, осторожным, чуть кривоватым, еще не готовым, недоработанным. Тони жив. Рука врезается в жесткую кожу, без защитных бинтов, сдирая кожу на костяшках пальцев. Перчатки кэпа так и валяются где-то в том закутке, куда оглушенный Стив вернулся после стычки с Локи. Тони жив. Второй удар, выверенный, точный. Уже не страшно, свербящее чувство потери начинает отпускать. Вдох-выдох. Идеальный солдат. Еще один удар. На груше остаются кровавые отпечатки, но Стив боли не чувствует. Идеальный. И д е а л ь н ы й. Черт бы их всех подрал, моральные принципы, гордость, символ, девочки из подтанцовки, мертвый профессор на руках, восхищение в глазах Говарда. Достижение науки, прошедшее отбор и вытянувшее свой счастливый билет. Счастливый ли? Какие актуальные вопросы, без ответов. Еще один удар. Выверенный удар, точный и правильный. Постановочный, именно такой как учили. Натаскивали, тренировали, хотели как лучше. Учили убивать. Идеальный солдат, пример для подражания. Вежливый, исполнительный. Черт бы их всех побрал. Два удара, друг за другом, по отработанной схеме, так, что грушу уводит в сторону. Что там Тони еще говорил? Зубы сжимаются, а дыхание по-прежнему ровное. «Так и не разморозился…» Иногда бывает холодно, дует из окна, которое Стив не закрывает по старой привычке. Иногда бывает холодно от воды. Но он не замороженный, нет. Он просто контролирует себя лучше, выверено, взвешенно. И д е а л ь н ы й. Проклятое слово. Он же символ любимой Америки, символ не может быть грустным, расстроенным, злым. Не может измяться американский флаг, так же не может измяться капитан Америка. Еще пара ударов. А дальше по плану секс. Странно, но именно это — не больно, а как-то грязно. То, что было, вдруг в одночасье превратилось в лужицу грязи под чужими ногами. Слова умеют создавать правильные ассоциации. А Тони умеет играть словами. «Попользовались и выкинули», наверное, этого ждешь от кого-то такого, как он, что утром верная Пеппер вежливо выведет тебя под руку из большого красивого дома, и обратно ты уже не попадешь. Интересно, если бы он не ушел сам, Пеппер бы его проводила? Вирджиния Поттс, мило улыбающаяся, вежливая и верная только Тони. Удар, пальцы уже сводит. А злость не сходит на нет, она накатывает волнами. Война. Выигранная война, герой, лавры, венки. Победитель. Живая легенда. Черт бы побрал проклятого Старка. Стив закусил губу и глухо зарычал. А память услужливо подкинула перекошенные лица трупов, испуганные взгляды умирающих, команды орущего командира. Взрывы. Страх. Боль. Все такое настоящее, натуральное, не как на красивой картинке, другое. Он долбит по груше в попытке выместить на ней все то, что кипит и варится внутри. Костяшки пальцев болят, и это первый звоночек к возвращению в реальность. Первый рывок от того, внутреннего Стива, который так давно и прочно прячется внутри, что его просто так не достать. Маленький, забитый мальчик хрипит на последнем издыхании. Еще один удар. Женщина прикрывает собой своего ребенка, мертвого ребенка. Мужчина падает как подкошенный, автоматная очередь и пули совсем рядом. Немецкий язык, выкрики, чей-то жутковатый смех, взрывы, взрывы, взрывы, и где-то там, в мешанине звуков, — Баки, друг, который ждет, будет ждать помощи, и надо идти, не останавливаясь, и страшно. И еще удар, и еще и еще и еще. До боли. До последней капли крови. Чтобы внутренний монолог уже оборвался, что бы не было именно так. До дрожи. Чтобы все встало на свои места. Стив выдохнул и сел прямо на пол, там, где стоял. — Выдохся? — Вы, как всегда, вовремя, мистер Бартон. — Я принес антисептик. Тони приходил в себя медленно, как будто нехотя, голова гудела после энергетической встряски. Джарвис как отключился, так больше и не подключался обратно, броня была бесполезной и тяжелой. Кое-как выбравшись, Старк поежился, было прохладно. — Лед? Чертов трикстер, это лед. Со льдом Тони дружил, виски со льдом, кубики перекатываются в бокале, на просвет цвет виски становится ярче… И глаза Стива голубые, искристые, иногда застывают, как кубики льда, смотрят с укоризной, иногда искрятся радостью или нежностью. Бывает, в них загорается что-то такое, что Тони сложно описать словами. Он был как сбывшаяся мечта маленького мальчика о ком-то идеальном, созданным специально для него. Не было преград, были только ненужные помехи, которые решались взмахом руки. Он был такой красивый в этой ловушке изо льда. Тони невесело рассмеялся. — Мы поменялись местами. Ну да, когда Стива нашли, он тоже был во льду, спящая красавица, только от поцелуя он вряд ли проснулся бы. Не важно. Он был идеальным. Потрепанным, в своей старой форме, но идеальным. Легенда, которая спала в толще льда. Он провел руками по стене своей темницы, лед таял от тепла ладони, рука стала влажной, и пальцы занемели от холода. Но отнять руку от холодной ловушки Тони не мог, он все думал и думал, каково это. Когда немеет так же все тело, каково это — потом делать первые шаги, восстанавливая кровообращение. Больно? Или нет? Помнится, Стив даже не вздрагивал. Хотелось попробовать на себе. Может, это помогло бы ему понять… Он тряхнул головой, прогоняя непрошеные мысли, и попытался осмотреть помещение, пока Локи не одумался и не вернулся добить его. Ну что ж, комната небольшая, метра четыре или пять, может, меньше. Глазомер Старка после встряски мог получить повреждения. Шутить не хотелось, это был настоящий ледник, и, видимо, температуру здесь поддерживал сам маг. Потому что ничего похожего на технику здесь не было. — Локи, ледник — это очень мило, теплая встреча? — Тони решил, что дожидаться, когда о тебе вспомнят, — не самая лучшая идея, тут можно было и замерзнуть, если Локи вдруг забудет про его камеру. Шагов в коридоре слышно не было, садиться на лед было не лучшей идеей Тони, но он хотел подумать, а что железо, что ледяной пол — выбора особо и не было. Как оказалось, решетка, состоящая из энергетических лучей, не шипела при исчезании, так что Локи появился перед глазами Старка внезапно. Тони смотрел на него снизу вверх, изучал костюм, заклепки на нем, скользил глазами по фигуре, медленно и нехотя переводя взгляд от одной детали к другой. — Костюмчик явно не от Армани, кто швея? — Тони умел выбираться из ситуаций, умел прогибаться под обстоятельства, а еще он мастерски умел провоцировать. Локи только сжал и разжал кулаки, видимо, сдержавшись и не ударив, ну что ж, тем лучше, значит, есть о чем торговаться. — Ну, видимо, адресок ты мне не подскажешь, — Старк медленно поднялся с ледяного, в прямом смысле этого слова, пола. Поднялся, отряхнул брюки и, выпрямившись, посмотрел трикстеру прямо в глаза. — О, ты, оказывается, еще жив, — удивление на лице Локи было очень натуральным, но Тони каким-то шестым, а то и седьмым, и восьмым чувством чуял, что не все тут так просто. — Как неудачно получилось, а я так надеялся, что здесь будет Тор. — Как грубо ты приветствуешь дорогих гостей, я точно отношусь к самым дорогим, ты сломал мой новый костюм, это будет стоить тебе… — Ваша жизнь, Старк, сколько вы хотите за свою жизнь? В руках ласково улыбающегося Локи переливался маленький голубенький шарик, небольшой, чуть меньше диаметра реактора. Но от шарика и от ласковой улыбки трикстера веяло смертельной опасностью. У Тони зашевелились волосы на загривке, и он вежливо оскалился в ответ. — Ваши предложения, сэр? — Ты создашь мне оружие. — Ты и без него неплохо управляешься. — Оружие, Старк, или мы решим нашу путаницу на месте, — шарик в его руках полыхнул темно-синим. — По рукам. Скрепим сделку кровью? — Тони хмыкнул. Локи шутку не разобрал, зато не преминул щелкнуть пальцами, и вместе с резким звуком исчез и костюм Старка, на который тот имел еще некоторые надежды. Ну как там говорится, спасение утопающих — дело рук самих утопающих, что ж, он был согласен спасти себя сам, при надлежащих условиях. Работа на Локи не так уж и плоха, чем он хуже арабов с американским оружием? Правильно, Тони Старк и не из таких передряг выбирался, выберется и в этот раз. Работать в лаборатории Локи было холодно и непривычно. Не хватало Джарвис, собственного ноутбука, присутствия Стива. Не хватало телефона и привычного голоса Пеппер. Черт. Тони стиснул зубы и в очередной раз попытался переставить чертов механизм. В помещении было тихо; голубоватый свет стен, какие-то осветительные приборы на потолке, несколько столов с кучей различного железа (оружием это назвать теперь было трудно), и посреди всего этого разгрома — Тони Старк собственной персоной, без любимых прозрачных очков и вечной усмешки. Его лицо, он полагал, уже украсили синяки под глазами, из-за недосыпа и активной работы мозга. При ближайшем рассмотрении, база трикстера оказалась не вырубленной в толще льда дырой, а вполне себе оборудованной коммуникациями пещеркой. И только изучив несколько помещений, пока Локи наслаждался звуком собственного голоса, Тони пришел к выводу, что ему несказанно повезло. Уж одно из помещений он узнал бы даже ослепнув, то самое, темное, с каким-то мрачным душком, с глыбой льда, в которой когда-то нашелся Стив. На самом деле это мрачное и темное помещение досталось Тони вместо спальни, вход по-прежнему загораживали энергетические лучи, а для верности Локи даже выделил ему охрану, что неизменно выбешивало Старка. Зато в тишине комнаты, когда ему надоедало провоцировать охранников, в той самой тишине, которую Тони предпочитал забивать звуками хотя бы собственного голоса, он думал. Иногда мог часами разглядывать пласт льда, из которого вырезали тот самый «хрустальный гроб» с капитаном внутри. Иногда он проводил рукой по острым краям льда. И все время думал. «Идеальный» — одно слово в словаре, а сколько в нем смысла. Выправка, походка, взгляды, движения, пальцы. В это слово вмещался весь Стив. Целиком. Тони видел его разным, но капитан Америка всегда был идеальным. Казалось, нет ничего, что бы пробивало его эмоции, ничего, что могло бы тронуть застывшего в себе самом Роджерса; это раздражало и вызывало желание рассмотреть поближе. Вывернуть, распотрошить и посмотреть поближе. И показать Стиву, что вот, смотри, ты такой, не идеальный, ты трахаешься с мужиком, ты уже точно не идеальный. А потом Старк видел Стива в работе, или на приеме, или в кругу Мстителей, и понимал, что дело не в том, что Роджерс идеальный, дело в том, что сам Старк — нет. И этот разрыв в его голове не сокращался. Иногда мысли становились сильнее него и выплескивались, выдавая внутренний раздрай. Бартон только качал головой и уносился по своим делам, Тор не замечал ничего, что не касалось его брата, при остальных Тони крепко держал себя в руках… и так глупо сорвался на Стиве. Пистолет в руках дрогнул. Старк зло выругался и принялся разбирать обратно, винтик за винтиком. Этот чертов механизм никак не хотел работать в том режиме, который ему запланировал Тони. Охрана у дверей стояла все так же молча, можно было не отвлекаться на них. Можно было вообще ни на что не отвлекаться, но само место наводило на раздумья. Ночами было неудобнее всего. Мало того, что здоровый, хотя и порядком истощенный, мужской организм просто настойчиво требовал секса, так еще и в голове поселился конечный вариант ада. Раз за разом прокручивая себе сценку с мисс Ричардс, Старк все больше и больше поражался себе. Он пил не так много в тот вечер, казалось, все идет просто замечательно, Стив шикарно смотрится во всем этом великолепии, ослепительно улыбается, и хочется уволочь его подальше, и склонить к непотребству прямо на какой-нибудь, любой, горизонтальной поверхности. А потом в голове где-то мелькнула мысль о том, что Тони был бы не против просыпаться рядом с ним по утрам, не то, чтобы он раньше этого не делал. И, может быть, он наконец помог бы завершить реабилитационный курс кэпа, и перевез бы его вещи сюда… И. И мозг сказал стоп. Где-то отсюда и начинается отсчет катастрофы. — Иногда так прекрасно провести вечер с самим собой, — Тони не обращался ни к кому конкретно, просто тишина оглушала, — поразмышлять о вечном… В ответ не раздалось ни звука, Старк ловил себя на мысли, что подручные у мага, должно быть, не люди, но даже в Старк Индастриз не было таких совершенных роботов, а уж то, что его компания была единственной способной на производство чего-то подобного, Тони знал наверняка. — Локи, — в том, что трикстер его услышит, Старк уверен не был, но его это мало волновало, — ты не хочешь выпить со мной? Локи предсказуемо не отзывался. Иногда они виделись в импровизированной лаборатории, где Локи прекращал на минутку метаться из угла в угол и угрожать Старку расправой, замирал на несколько секунд, а потом настойчиво следил за движениями Тони. Того это несколько нервировало, и он начинал разговаривать обо всем. Локи велся на провокации, на словесные перепалки, скрашивал Старку время до момента, когда его найдут. В том, что его найдут, Тони не сомневался, он со своей стороны сделал все, что бы так оно и случилось. Даже в точности воспроизвел эмблему гидры на оружии, которое создавал для «армии» трикстера. Оставалось ждать; развлекаться без выпивки и один на один со своими мыслями Тони не нравилось. Увидев эмблему гидры столько лет спустя, Стив поначалу не поверил своим глазам. Не он один, Коулсон и Фьюри тоже несколько раз проверили свое зрение. Но нет, у Локи появилось оружие со старой и знакомой эмблемкой и цифрами, которые значили то ли код, то ли еще что-то. Наташа и Бартон на два голоса предполагали разные варианты, причём чем дальше, тем более похабные они были. Клинт старательно использовал свою фантазию на все двести процентов. То, что эти цифры что-то значат, это точно, Брюс даже пытался применить к ним неструктурную логику. И только Стив никак не мог понять, почему это все кажется таким до боли знакомым, что-то они все упускали и пока не могли понять, что. Роджерс оказался первым, кто сообразил, что к чему. На мысль его натолкнула старая фотография Говарда на фоне самолета тех времен, не самолета даже, а дирижабля. Тони был жив, это доказывало и оружие, и изощренный способ подать сигнал бедствия таким образом, что Локи сам навел ЩИТ на свою базу. Фьюри, как обычно, все решил сам, и кто пойдет, и в каком порядке выдвигаться, и еще кучу всяких мелочей. На самом деле Стива волновало только одно — как быстро он окажется там, и как долго еще сможет сдерживать свое нетерпение. Утопая по колено в снегу, вся команда пыталась найти вход на заветную базу. Полубог почуял неладное первым и успел предупредить шедших за ним Вдову и Хоукая. Ничего сверхъестественного не происходило, просто Локи мудро скрыл свое местоположение магией, и, если бы не записи экспедиции Старка, искать базу можно было бы годами. А то и дольше. Прорывать магическую вязь было тяжело, особенно когда появился и сам виновник торжества, и его шавки, по-другому этих существ было уже трудно назвать. Завязалась новая драка, но на этот раз у всей экспедиции была другая цель: не выбить Локи отсюда, а забрать того, кто принадлежит им. Попасть внутрь оказалось тяжкой задачей, и, если бы не пехотинцы ЩИТа, которые отвлекли основную массу «армии» Локи на себя, то Мстителям пришлось бы туго. Внутри оказалось тепло, Вдова, быстро стряхнув налипший на сапоги снег, занялась рекогносцировкой местности. Стив вырубил ближайшего нападавшего и двинулся вперед, прикрываясь щитом. Оружие, надо сказать, было сделано отлично, Тони постарался, или опять было вдохновение, когда он творил не думая. Стив неуклонно пробирался вперед, пытаясь хотя бы приблизительно представить, где находится Железный Человек. Сверху что-то громыхнуло, и на мгновение голубой свет погас, потом еще мигнул пару раз и исчез, осталось только тусклое потолочное освещение. — Кажется, Тор вырубил трикстера, — Бартон хмыкнул, проскальзывая дальше по коридору. Как он умудрялся ходить практически бесшумно, было неясно, но факт оставался фактом: спонтанные атаки были коронным номером Хоукая. В одном из помещений что-то громыхнуло, а потом знакомый голос выругался, и что-то громыхнуло второй раз. — Чертовы железяки. Стив не раздумывая свернул в направлении голоса, и оказался в довольно большой, но заваленной всяким хламом комнате. Старк был жив и невредим, и все было замечательно, только лед трещал над головой, и дыхание все никак не хотело выравниваться. — О, кэп, извини, парадный костюмчик у меня сломался, встречаю как есть, — Тони развел руки в сторону и усмехнулся так, как умел он один. — Я переживу, — Стив подошел к Старку вплотную, и, чтобы не передумать, резко наклонился и поцеловал Тони в губы, так, как давно следовало бы сделать. В ответ Тони только тихо выдохнул и ответил на поцелуй, выталкивая язык Стива из своего рта. В помещении все затихло, было слышно, как трещит лед и громыхает что-то наверху, а еще было слышно сбившееся дыхание и неразборчивое бормотание. А потом: — Кхе-кхе, извините, что мешаю в такой ответственный момент — Баааааартооооооон, — у Тони и Стива это получилось в унисон и примерно с одной интонацией. — Ну я рад за вас, а теперь валим, кажется, Тор забыл, что мы тут подо льдом, и в случае чего спасать уже будет нечего. — Хоукай прав, потолок рушится. — Я хотел забрать один чертежик… — Некогда. Обратная дорога до базы ЩИТ запомнилась Тони отрывками. Он кутался в чью-то куртку, пытался пить кофе, но руки потряхивало и он все не мог понять, то ли от предвкушения, то ли от холода. Шутка ли, проторчать минут пятнадцать на морозе в одной любимой футболке, и присутствие рядом капитана Америки хоть и грело, но как-то неосновательно. Кофе был чуть теплым, даже герметический стаканчик не спас его от охлаждения. — Чертов трикстер, он не мог поселиться на море? Пляж, девочки, коктейли… — Тони-и, — укоризненный голос Стива звучал музыкой для его ушей, как давно не проскальзывали эти тягучие нотки в его голосе. Как давно, черт возьми, они не говорили друг с другом. Смотреть на Стива можно было бы и не украдкой, но Тони все равно отводил взгляд. Бартон о чем-то шептал Романовой на ушко и хитро косился в их сторону, видимо, готовил новую пакость. Романова молча и как-то гневно смотрела в сторону Клинта, и было непонятно, как скоро она его все же прибьет. Или не прибьет. Иногда Старк ловил ее взгляды в сторону Клинта, и, надо сказать, у Хоукая были все шансы оттяпать себе Наташу. Другое дело, что, кажется, это она собиралась приковать Бартона наручниками к постели, ну да это уже их проблемы. На базе Тони тоже долго не задержался. Помаячив на глазах у Фьюри, переговорив с Коулсоном, о чем-то пошептавшись с Бартоном, Тони в срочном порядке прихватил Стива под каким-то благозвучным предлогом, который Роджерс пропустил мимо ушей, и отбыл в свою крепость. Домом место обитания Старка назвать было сложновато. — Да, Пеппс, я в порядке, ну что ты, нет, не настолько в порядке. Стив ехал рядом с Тони и улыбался всю дорогу, чуть-чуть, краешком губ, но улыбался. Тони что-то еще говорил, возмущенно действовал Пеппер на нервы, или она ему, в этом тандеме сложно было разобрать, кто на что влияет. — Добро пожаловать домой, мистер Старк, — голос Джарвис механический, но, кажется, в нем проскальзывает какая-то эмоциональность, или это только кажется, под напором своих собственных эмоций. Стиву сложно держать руки при себе, это требует усилий воли. Хочется провести по коже, проверить, нет ли повреждений, поцеловать сбитые костяшки пальцев, забыв, что сам украшен такими же. Хочется взъерошить волосы Тони, очертить пальцами его лицо, прикоснуться к железу на груди. Хочется всего и сразу. Просто ощущать его под собой, живого, теплого, своего. — Джарвис, и тебе привет, ну как там у нас дела? — Если вы про вашу мастерскую, то мисс Поттс настоятельно рекомендовала вам отдых. — Нет, ты слышал, она уже и здесь командует, — Тони широко улыбается, поворачиваясь к Стиву, замирает на секунду, переводит взгляд с его губ на глаза и, прищурившись, уточняет: — Джарвис, а что со спальней? — Мисс Поттс убрала ваш бар. — Что? — Тони уже почти разворачивается к панели управления, чтобы что-то там сделать, но Стив улавливает это полудвижение и останавливает Тони, коснувшись его руки. Качает головой и смотрит, пронзительно или проникновенно, так, что Тони теряется и забывает, что он там хотел сказать или сделать. — Ладно, оставим это на потом, — схватив Стива за руку, он направляется в спальню. — Как в школе, помнишь? Хотя нет, у вас так не было. — Тони пожимает руку кэпа, как будто пытаясь извиниться за невольно вырвавшуюся фразу. — Ты стесняешься держаться за руки? — Стив почти улыбается, глядя на затылок Старка, взъерошенный и такой близкий затылок. Тони не отвечает, только хмыкает и втаскивает его в комнату. В комнате все как обычно, только мини-бара действительно нет. Тони, вздохнув, проходит дальше, вглубь, вытаскивает из шкафа другую майку, кидает ее на постель, но, передумав, идет в ванную так, без сменной чистой одежды, оставляя Стива в комнате одного, зная, что тот не сбежит. — Мы не будем об этом говорить, — слышится из-за неплотно закрытой двери ванной. — Ты о стеснительности? — не то чтобы Стив не догадался, о чем речь, просто хочется уточнить, чтобы знать наверняка. — Нет. Роджерс пожимает плечами, на самом деле после плена действительно не о чем говорить. Решения приняты и взвешены, и, если бы было что-то, что можно было бы поменять, то Стива здесь не было бы, и Тони не тащил бы его с собой домой. В самый защищенный из домов в Малибу, в свою спальню. Стив стягивает шлем и перчатки, бросает щит на диван, проходит к постели и присаживается на самой краешек, осторожно растирает костяшки пальцев, которые уже зажили, но по старой памяти саднят. Все кажется закономерным, они побыли врозь, поостыли, и слова снова потеряли свою значимость, перестали быть важными. Остались только желания. В ванной слышится шум воды и тихая музыка, Тони включает какую-то радиостанцию и, наверное, подпевает хрипловатым голосом. Стив может представить все в подробностях, но вместо этого стягивает сапоги и устало откидывается на постель. Последние деньки выдались тяжелыми. Тони выходит из ванной в одном полотенце, стряхивает с волос капельки воды; кожа еще влажная, и воздух от кондиционера ее холодит. Стив разлегся на постели; стройное, подтянутое тело в сине-красном костюме со звездой на груди. Стив поворачивает голову в его сторону; не то, чтобы это было чем-то новым. Но глаза, губы и все вместе вышибают дух из Тони. Он подходит ближе, не сводя глаз с Роджерса. — Думаю, мы кое-что обсудим, завтра. — Что? — капитан поднимается на локти, оставаясь на постели. — Завтра, — Тони подходит ближе, опускается на колени и проводит руками по ногам Стива, — ты не разделся, — он не произносит, он выдыхает эти слова, прислонившись лбом к бедру капитана. Стив молчит, просто смотрит, наблюдает, не отрываясь, за тем, как Тони расстегивает его штаны, не отводя глаз от ширинки. Смотрит за тем, как в глубине карих глаз мелькает голод, и желание, собственническое желание, такое же, как распирает сейчас кэпа. Тони стягивает с него штаны, медленно и осторожно, оглаживает ноги. — Красиво, — Старк стянул наконец штаны с Роджерса. У Стива горели щеки, дыхание участилось, он чувствовал себя странно, открытый снизу, по коже сразу побежали мурашки, член, и без того напряженный, напрягся еще больше. — Мне надо в душ… — Не надо, — Тони провел руками по бедрам распростертого под ним капитана, — и так хорошо, — недолго думая, Тони проводит языком по члену Стива, уже возбужденному. Обводит языком вздувшиеся венки, целует головку, вдыхает его запах. Пот, оружейная смазка и немного снега, чуть-чуть парфюма, который не выветрился с утра, видимо, — все это ударяет в голову не хуже шампанского в тот самый вечер. Тони тихо рычит, или стонет, он сам не может разобрать. Стив под ним кусает губы, но лежит, не двигаясь, крепко вцепившись руками в покрывало. У Тони сбивается дыхание и чуть покалывает кончики пальцев, то ли от удовольствия, то ли от прохладного воздуха, влажное полотенце только мешается на бедрах, и он его отбрасывает подальше, усаживаясь на бедра Стива. От представшей картинки что-то коротит в мозгу, и куда-то девается все человеческое, Тони проезжается бедрами по бедрам Роджерса и тихо стонет сквозь зубы. Стив, ухватив его руками за ягодицы, сжимает их, мнет, раскрывает так, чтобы прохладный воздух коснулся Тони и там, где жарко, влажно, и уже смазано, как чувствует кэп кончиками своих пальцев. — Тони? — не вопрос, полувыдох, полустон. — Хочу… внутри…— говорить получается только раздельно, на выдохах. Дыхание рваное, в комнате вдруг становится жарко, или это бросило в жар, по спине скатывается капелька пота. — Ну же, Сти-ив… От прерывистого шепота сводит яйца, Стив, сцепив зубы, выдыхает, прижимает Тони к себе ближе, удерживает, глаза у Старка пьяные и совсем шальные, он уже не может удержаться, ерзает, скользит по бедрам Роджерса, пытается сам насадиться, без помощи рук. — Тшшш, — у капитана еще хватает выдержки попытаться успокоить, он поглаживает Старка по спине, спускается ниже, проводит пальцами по ложбинке между ягодиц, надавливает на смазанный и уже немного раскрытый анус. Старк поддается, стонет сквозь зубы, матерится, пытается отдавать приказы. Роджерс только тяжело дышит в ответ, с члена уже капает на живот. — Ну же… ну… — Тони уже не сдерживается, наплевав на все, гладит все, до чего может дотянуться, задирает верх капитанской формы, кусает соски, вылизывает грудь капитана, царапает его бока, пытается потереться животом о живот Роджерса, глухо стонет, уткнувшись ему в грудь. Стив растягивает его пальцами, садистски медленно трахает, Тони над ним только кусает губы, у него разъезжаются колени, руками он цепляется за плечи Роджерса. Стив автоматически запечатлеет эту порнографическую картинку, запоминает стоны, хрипы, прерывистые команды, нетерпеливость и то, как горячо у Старка внутри, как мышцы послушно раскрываются под пальцами, как тугое колечко ануса постепенно раскрывается все больше и больше, пальцы входят легче, и Тони начинает совсем уж неприлично двигать бедрами и поскуливать. — Хватит... мучить, — дыхание обрывается, Тони пережидает вспышку удовольствия, подрагивают напряженные мышцы бедер, — Роджерс! — Старк уже почти рычит. Не выдержав, Тони отталкивает руку Стива и сам насаживается на его член, помогая себе рукой. Кусает губы, но насаживается до конца, до тех пор, пока не чувствует своей задницей мошонку Стива. Роджерс хрипит под ним, зажмурившись, крепко держит Тони за бедра, а Старк напряженно прислушивается к себе. Не хочется нежности, не хочется ждать, хочется трахаться, так, чтобы кровать скрипела и ударялась о стену. Хочется простого обычного секса — с человеком, о котором думал все то время, когда мысленно хоронил себя, надеясь на лучшее. Член Стива распирает изнутри, мышцы растягиваются, подстраиваясь под него, немного жжет, и, кажется, смазки было маловато, но, черт побери, это так полно. Стив стонет, пытается двигать бедрами, пытается сделать хоть что-то, чтобы эта пытка наслаждением кончилась. Тони цепляется за его плечи и двигает бедрами пару раз, на пробу, проверяя свои ощущения. — Давай же, ну…— теперь подгоняет Стив, гладит бедра Тони, скользит пальцами по ногам, просительно смотрит, кусает губы. Тони начинает двигаться, бедра напрягаются под руками Стива, голова у Старка запрокинута, сам он прогибается, вбирает в себя член Стива, стонет, громко, пошло, так, что внутри все скручивает от возбуждения, и Стив кое-как удерживает себя от того чтобы позорно не спустить сразу. Тони двигается, ноги постепенно устают, ритм сбивается, Стив протяжно стонет, ему хочется двигаться, быстрее, внутрь, где скользко от смазки, и узко, и горячо, он придерживает Тони за бедра и сам засаживает глубже, Старку остается только постанывать и дрочить себе, кусая губы. Кончают они на вдохе, захлебнувшись стоном и друг другом, Тони брызгает спермой на живот Стива, а Стив кончает внутри Старка, без презерватива. Тони укладывается на капитана и пытается вернуть себе дыхание, чтобы прокомментировать все это, Стив просто молча обнимает его, поглаживая по бедру. — Я как-то не так представлял себе нашу встречу, — голос у Старка сиплый, и дыхание еще тяжелое. — Ну там романтика, поцелуи, много поцелуев. — Тони. — М? — Заткнись, — Роджерс классно целуется, с его губами грех целоваться плохо. Он вылизывает рот Старка, затыкает его своим языком, кусает его губы, гладит ягодицы. Тони успевает только отвечать на поцелуи и ерзать по телу Стива, размазывая сперму по их животам. В душ они потом добирались вдвоем. Потом, когда смогли расцепиться. А после душа упали спать, как будто выключились оба. А утро было обычным. Стив проснулся чуть раньше, поворочался и открыл глаза. Задумчиво рассматривая потолок, он снова задумался о том, что, наверное, Пеппер когда-нибудь в одно из утр проводит и его из этой комнаты… — Ты думаешь ерунду, — голос у Тони со сна хриплый, ему еще слишком рано просыпаться, но Стив перестал его обнимать во сне, и стало прохладнее. — С чего ты взял? — Сегодня ты, наконец, решишься и перевезешь свои вещи ко мне. Я буду джентльменом и женюсь на опороченной мною девственнице. — Тони! В ответ Старк только шире улыбнулся и развернулся лицом к Роджерсу. — Возражения? — А как же свобода? — Ну, нужно же мне к кому-то возвращаться.