Россия в магической Британии

В просторной комнате за компьютером сидел молодой человек со странной внешностью: волосы его были чисто-белые, а глаза красного оттенка. Парень играл в какую-то войнушку, поэтому каждые минуты две матерился как сапожник. - Ну, блять, куда ты поперся, пидр?! Получай, сука! Бля, я слил! - геймер в приступе злости откинул от себя клавиатуру. Тут прозвенел звонок в дверь, и альбинос поплелся с кислой миной встречать внепланового гостя. - Опа! Какие люди! - наигранно воскликнул парень. Теперь он знал, на ком будет отыгрывать злость. - Гилберт, я тотально рад тебя видеть, - на пороге стояло нечто блондинистое с зелеными глазёнками в какой-то яркой безразмерной футболке и рваных джинсах. - А я тебя нет, - фыркнул Байльшмидт. - Не прикидывайся. Может, впустишь уже? - Чего пожаловал-то? - Гилберт нехотя подвинулся, пропуская Феликса в прихожую. - Понимаешь, скучно мне. Из моих родственников мужского пола остался только ты, если считать, что ты сейчас Россия, - пожал плечами Польша. - Выпить есть? - Есть. Иди на кухню, а я сейчас компьютер выключу. Через несколько часов сознание слегка помутнело у сводных родственников. Поэтому они начали изливать душу друг другу, сочувствовать, клясться в чистых братских связях. Брат за брата просто. - А вот представляешь, Великий же дневники писал, - начал Гилберт, говоря как-то заторможено. - Всегда считал тебя за это сумасшедшим, - вставил свои пять копеек Лукашевич. - А ну цыц! Зато моя правдивая история сохранилась. Так о чём я говорил-то? Сбил меня, чертяга языкастый. - Что-то про дневники хотел сказать, вроде... - А, точно! Представляешь, всю душу на листочке излил, там были такие обороты! Это могло бы стать эпичной страницей в моей коллекции, так как я Великий и мои записи Великие! - Байльшмидта потянуло на разговоры о себе любимом, которые могли идти вечно. Экс-Пруссия никогда не упускал возможности доказать всем и вся о том, насколько он невъебенно крут, как яйцо. - Воу-воу, попридержи своё тотальное восхваление, я эту волынку слышал уже, - прервал его поляк. - Так что случилось с твоими писульками? - Не смей называть так мои дневники! - оскорбился Калининград. - Да найти я его не могу. Потерять не мог, так как клал на самое видное место. Да и там было, по большей части, изливание праведного гнева на Брагинского. - А, может, Россия его забрал и прочёл? - выдвинул бредовую идею Лукашевич. - Так, тебе больше не наливаю, - пробурчал себе под нос очередной вывод прусс. - Стоять, руки убрал свои загребущие! - Кто бы говорил, сам после войны кучу моих земель себе присвоил! - А то, что меня вообще делили, и я исчезал с карты, это так, пустяки? - возмущенно крикнул Польша. - А вообще, это Ванька, он и не такое может. - Да харе мне заливать, ты еще скажи мне, что он в Хогвартсе! - Так давай сейчас вместе напишем что-нибудь. Если письмо исчезнет, то я оказался прав! - Кхм, я бы всё же предпочел узнать место, где этот пиндос ошивается. - Тащи бумажку, строчить будем. И убери от меня свою птицу, я ему свой хлеб не отдам! - Ага, ты ему еще предложи свои польские яблоки. А то Россия не взял, так, может, хоть несчастный Пруберд возьмёт, - съязвил Пруссия, со смехом прячась за поворотом от летящего в него яблока, которое, по воле каламбура, подвернулось поляку под горячую руку. *** Проснулся Иван в отличном настроении. Соседей в комнате уже не было, так что можно было, расслабившись, поваляться в тишине. На подушке под ухом сопел Лёха, на тумбочке лежала миниатюра дракона, которая, внезапно, оказалась драконихой. Есть не хотелось вообще - Пуффендуй вчера погулял хорошо. Задумавшись о вчерашнем испытании, Иван осознал, что его, возможно, будут обходить стороной в лучшем случае. Хотя этот фокус с непробиваемыми пуффендуйцами не прошёл. Из чего можно сделать вывод, что, эти дети либо придурки, либо за эти три месяца настолько привыкли к Брагинскому, что считают частью своей семьи. Со стороны казалось, что факультет Пуффендуя - это действительно огромная добрая семья. Все студенты с первого по седьмой курс были одинаково дружелюбны. Тут каждый мог сорваться и побежать на выручку товарищу. Это чем-то напоминало России Советский союз. Конечно, тут были люди и со своими тараканами, были злыдни или темные люди, но, как правило, даже в таком человеке пуффендуйцы находили и вытаскивали положительные качества. И этот ребенок находил себе друзей. "Жаль только, что мало кто из стран обладает такими же добрыми и отличными качествами, как эти ребята," - думал Россия с грустью. От размышлений его отвлёк противный стук по стеклу. Подойдя к окну, Иван с огромным удивлением впустил маленькую желтую канарейку. - Опять этот мелкий комок перьев, - фыркнул Лёха, забавно зевнув, обнажая свои маленькие клычки. - Я тебе открою секрет, ты будешь с ним жить. Так что привыкай, - пожал плечами Россия, а Алексей отвернулся от хозяина в другую сторону и снова уснул. - Хм, опять письмо? Что-то Калининград часто стал обо мне писать, - хихикнул Брагинский, забирая у довольного Пруберда листок бумаги. Развернув его, Ваня с удивлением отметил, что в этот раз письмо было написано двумя разными почерками, многое было зачеркнуто, в тексте проскальзывали немецкие и польские слова. Прим. автора: слова Польши выделены жирным

Ну, что, дорогая русская курва скотина. Доброго тебе времени суток. Чтоб ты сдох там! Мы нихрена не делаем, как ты уже догадался. Гилберт, да ты тотально кэп. Придурок, нахрена ты мне это тут пишешь, сказать что ли не можешь? Кто бы говорил... Ну, пьём. Да, Брагинский, ты угадал. Вообще, странное такое чувство, как будто пишешь письмо мультяшке. Ведь знаешь же, что оно не дойдёт, а ты на что-то надеешься. Так, поляк, харош тут разводить свою сраную философию. Конечно! Давай напишем о твоём тотальном Величии! Я за! Ванька, ты даже не представляешь, насколько я Велик! Я смог всё же разобраться с твоим тупым зверинцем. Ну... в результате Т-34 теперь меня не очень любит. Он-то и раньше не любил после веселого 20-го века. Что, прусская морда, стыдно? Да ты затрахал! Я сижу в полуметре от тебя! Короче, вертай взад! Verdammten*! Домой, говорю, вали. Тотально обрусел. Чья бы корова мычала. Что и требовалось доказать. Очень сильно скучаем.Нам нужен третий собутыльник! Великий и пшектвой любимый Феликс :*

Отличное настроение России теперь зашкаливало. На душе стало очень тепло, что его там ждут еще кто-то, кроме сестёр, просто у них нет такой смышлёной канарейки, иначе Наташа бы писала ему по три раза на день! Сложив исписанный лист, Россия спрятал его во внутренний карман пальто, где лежало первое письмо. Одевшись, накинув на плечи мантию, Ваня с глупой улыбкой на лице пошел на завтрак в Большой зал. - Эй! Меня подождал, быстро! - пискнул Лёха, оставляя в комнате Пруберда вместе с драконихой. *** - Видишь! Пропал листочек! Я был тотально прав! - торжественно воскликнул на утро Лукашевич, на радостях забыв о гудящей голове. - Да быть не может! Это магия! - а вот удивлению Калининграда не было предела. Неужели, и первое письмо дошло до Брагинского! Да Ванька убьёт его, когда вернется, Россия никогда не давал спуску Гилберту. И если Байльшмидт перегибал палку в выражениях, то нередко получал краном по башке. - Тогда осталось только узнать местонахождения этого русского ублюдка. И ты мне поможешь!