Ненависть в ее глазах

Бить морду Саске он, конечно, не пошел. Хотя руки чесались. Какаши вздохнул и посмотрел на спящую деревню. Больница не была самым высоким зданием Конохи, но вокруг нее располагались только низенькие домики, поэтому с крыши вид был чудесный. Внезапно раздались легкие шаги, и на крыше появилась Сакура. Она уже совсем успокоилась и выглядела как обычно, только сильно уставшей. Девушка подошла к самому краю и замерла, оглядывая окрестности. Присутствия Какаши она явно не заметила, глубоко задумавшись. Как так получилось? Как они дошли до того, что она даже стала бояться прикосновений? Сакура прикусила губу. Наверное, все началось с их первого раза. Она не очень хотела, зато хотел он, человек, которого она любила. Любила так сильно, так долго, так отчаянно… И она подумала, какая разница? Все равно в первый раз приятного будет мало. Она думала, ей хватит его счастья, не важно, что сейчас плохо, зато ему хорошо. И она ждала, что станет приятно на второй, третий, седьмой, двадцатый раз. Но лучше не становилось. Наоборот, с каждым разом ее все больше скручивало от вида предвкушения в его глазах, все меньше хотелось попробовать снова. И боль никуда не уходила, и расслабиться никак не получалось. А в голове вертелись подлые мысли: как еще ей выгнуться, что сказать, как застонать, чтобы он побыстрее… чтобы это скорее закончилось… И она сбегала в больницу, на двойные смены, на ночные дежурства. И он встречал ее потом, обнимал, говорил, что соскучился. И она знала, что скучал он не по ней самой, а по этому. И невозможно было поговорить. — Тебе же понравилось, — непонимание в его глазах. — Ты так стонала ночью… Когда она пыталась отказаться, отговориться головной болью, усталостью или еще чем, он недовольно поджимал губы. — Чего ломаешься, — и обиженно уходил. Он прекрасно чувствовал фальшь в ее словах. Забавно, в словах ложь он ловил моментально, а в остальном — не видел в упор. Или не хотел видеть… А хуже всего, что окружающие считали их замечательной, красивой парой. Сакуру так часто поздравляли с прекрасным выбором, что девушка просто не могла открыть правду. И ей предстояло прожить так всю жизнь. Сакура опустила голову, всматриваясь в пустоту улицы далеко внизу. От порыва ветра девушка пошатнулась, и тут чья-то рука железной хваткой вцепилась в ее локоть. Сакура вскинула глаза и встретилась с хмурым взглядом сенсея. Он стоял рядом и ничего не говорил, но она почувствовала себя маленькой глупой девочкой перед строгим учителем. — Прекращай, — с некоторой угрозой сказал Какаши. И где-то в глубине души Сакура вдруг поняла, что смотрела вниз не просто так. Она думала, что произойдет, если спрыгнуть и не использовать чакру? Достаточно ли быстро это будет? Девушка резко вырвала руку из цепких пальцев и с гневом посмотрела на сенсея. — Я не собиралась! — Вот и хорошо, — с нажимом ответил он, не отводя взгляда от ее лица. Сакура покраснела, отвернулась и ушла обратно в больницу. Утром Какаши отпустили с миром, но за миссией к Цунаде он не пошел. У него появилось свое собственное задание. Сакура смотрела в окно на спину уходящего сенсея. Странно. Она думала, что уже никогда не почувствует влечение к человеку противоположного пола. Слишком жестоко реальность выжгла все ее желания. Но та странная близость, когда он обернулся… Ей действительно хотелось, чтобы он ее поцеловал. Но один поцелуй ничего не изменит. Дальше все будет также: боль, разочарование, отчуждение. Хорошо, что он сдержался. Какаши умел наблюдать так, чтобы его не замечали. Жизнь АНБУ часто зависела от скрытности, это просто, он привык. Мужчина застыл в ветвях дерева, растущего рядом с новым домом Учиха, и смотрел на жизнь своих глупых учеников. В окне кухни Сакура была такая домашняя, такая уютная. Она читала книги, забравшись на стул с ногами и помешивала горячий чай. В это мгновение она выглядела почти счастливой. Нет, скорее, умиротворенной. Но тут сзади к девушке подошел Саске и мягко поцеловал ее в шею. Он не мог видеть, как изменился ее взгляд. Стал жестким, холодным, отчужденным. Сакура что-то сказала, искривив губы, и парень ушел в другую комнату, многообещающе погладив девушку по плечу. Та стала быстро наводить порядок. Какаши напрягся, когда увидел, что девушка убирала со стола приборы и вдруг замерла с букетом из ножей и вилок в руке. Она стояла, и даже с такого расстояния было видно, как сильно ее трясет. Какаши опустил голову и задумался. На сколько еще ее хватит? Как долго она сможет терпеть, пока не сорвется? И как именно она сорвется? Он решил, что не хочет видеть, чем все закончится. Он встал и открыто приблизился к двери дома, а потом требовательно постучал. Ему открыл Саске. — Вы? — удивленно спросил он, разглядывая сенсея. — Ты больше не имеешь права называться ее парнем, — спокойно сказал тот. — Что? — опешил Саске. За его спиной появилась девушка. — Какаши-сенсей? — удивленно воскликнула она. — Больше не смей ее трогать, — так же спокойно ответил мужчина. — Что вы себе позволяете? — теперь в голосе Саске появилась неприкрытая угроза, глаза хищно сузились. — Что вы вообще знаете о нас? Кто вас просил вмешиваться? Какаши перевел взгляд на побледневшую девушку. — Пошли, — протянул он ей руку. Сакура вздрогнула, отшатнулась и с ужасом посмотрела в лицо своего парня. Тот лишь скривил губы в торжествующей усмешке, когда девушка покорно опустила голову. Но тут Сакура подняла дрожащую руку и вцепилась в ладонь Какаши. Тот одним движением вытянул ее из проклятого дома, из отношений, из кошмара. Они шли по темной улице и молчали. Какаши все еще сжимал руку девушки, а она покорно плелась за ним следом. — Куда тебя отвести? Домой? — спросил он. — Домой? — переспросила Сакура. Единственное место, которое она называла домом, было то, откуда они только что ушли. — К твоим родителям? — уточнил Какаши. — Нет! — испугалась девушка. Ее глаза стали просто огромными. — Хорошо, — принял решение он. Она не спросила, куда он ее повел. Она не напряглась и не удивилась, когда поняла, что это была его квартира. Она вообще не слишком хорошо воспринимала реальность, с благодарностью подчиняясь его решениям. — Я постелю тебе на диване, — сказал Какаши, оглядывая свою гостиную. — Налево ванная комната, кухня рядом. Располагайся. Он не знал, что еще сделать, поэтому просто ушел к себе. Возможно, надо было что-то сказать, может быть, стоило ее напоить. Но все это казалось таким неважным. Вскоре в гостиной послышались легкие звуки перемещений девушки, а потом донеслись вполне ожидаемые всхлипы. Он сидел на кровати в своей комнате и слушал, как она плачет. Не каждый день мечты превращаются в кошмар. Не каждый день дают шанс из этого кошмара спастись. Сакура рыдала, била подушку, что-то приглушенно кричала. Но это были нормальные человеческие эмоции. Пусть лучше так, чем ненависть в ее глазах.