Ожидание

Самое страшное и невыносимое – это ожидание. Ждать, когда человек придет на свидание, сминая скатерть в пальцах и заказывая вторую чашку кофе, ждать, пока возьмут трубку, ненавидя пронзительные гудки, ждать автобуса, которые как назло опаздывают, ждать дождя в засуху, смотря на палящее солнце. Но самое страшное – это ждать врача. Точнее, то, что он должен сообщить. Голос как всегда спокоен, только руки сжимают анализы чуть сильнее, чем это необходимо. И тогда, кажется, что время замирает, только стрелки часов уж очень громко стучат, передвигаясь. Их движения неловкие и скрипучие, отчего хочется поморщиться. - Куросаки Ичиго, - начинает доктор, смотря на рыжего парня. Тот хмуриться, при этом еще и щуриться, словно пытается прочесть по губам. А он и правда не слышит, как бы ни старался, как бы ни важна была новость, он просто не может разобрать ни звука. В ушах гул, словно он сейчас под водой. Где-то на фоне звучат голоса, телефонные звонки и еще куча непонятных и таких ненужных сейчас звуков. - Успокойтесь, - говорит врач, видя нервное состояние парня. Но тот не может. Руки уже стиснуты в кулаки, а в глазах затаенная ярость. Ведь так тяжело сдерживаться, когда рядом, всего в нескольких метрах, за обыкновенной белой дверью, которых тут не одна сотня, лежит миниатюрная девушка, что кажется совсем ребенком. Только золотое колечко на безымянном пальце тускло поблескивает на свету. А рыжему парню кажется, что два шага – это нескончаемая дорога, ведущая в никуда. - У вашей жены… Продолжает доктор, но снова хмуриться. Ичиго его совсем не слушает, смотря на дверь. Неотрывно, гипнотизируя ее. Куросаки улыбается, слыша, как назвали Рукию. Он всегда так делает, просто от того, как это звучит. Еще не привычно, но так необходимо. - Может, вам стоит присесть? И снова хмуриться, качая головой. Рыжий отрицает эти слова, предпочитая промолчать. Его отец врач, и он прекрасно знает, когда произносят именно этот вопрос. И сейчас парню совсем не хочется садиться, ему страшно. - Мы поженились два месяца назад, – вдруг произносит Ичиго. - Поздравляю, но… - И мы любим друг друга. Мы уже как два года встречались, - перебивает его рыжий, не обращая на немного изогнутые брови врача. Тот явно немного раздражен поведением парня. - Послушайте, я, конечно, все понимаю… - С ней все хорошо, - Ичиго не спрашивает, утверждает. А Доктор пятиться назад. Ему стало не по себе под взглядом карих глаз. Кто сказал, что они теплые? Нет, они хуже всякого льда, когда наполнены гневом. Стальной блеск. Наверно так их можно охарактеризовать. - Ичиго Куросаки, ваша жена, - начинает снова доктор, сминая бланки анализов. - Что? – в нетерпении спрашивает парень, хватая врача за ворот халата. – Ведь, все хорошо? А вот и паника. Чувство самообладания исчерпало себя, поддавшись волнению. Несколько секунд назад он твердил себе, что ничего с Рукией не может произойти, просто потому что… а вот ответа он не нашел, поэтому и пальцы трясутся, а ноги немного подкашиваются. - Мне бы присесть, - шепчет парень, ища скамейку. Доктор понимает, что этот парень просто оттягивает момент. Но ему и, правда, уже пора к другому пациенту, ведь времени так мало. - Послушайте вы меня, наконец! – врач, впервые, повысил голос, за все время своей работы в этой больнице. - Мне надо было заставить ее одеться потеплее, и не бегать под дождем. Она бы не заболела, не потеряла сознание, и я бы… Рыжий хватается за голову, усаживаясь на скамейку. Он опять не обращает внимания на доктора, что, швырнув анализы ему на колени, уходит прочь. - Беременна она, слышишь, беременна! – кричит мужчина, махнув рукой. А Ичиго еще пять минут будет сидеть в коридоре, радуясь, что все же присел. Так как ноги просто не держат, что с Рукией все хорошо, что ничего страшного не произошло. - Я же папой стану! – вдруг кричит он, вскакивая со скамейки, отчего мимо проходившая медсестра шарахается в строну. - Она беременна! – дергая от нетерпения ручку палаты Рукии. – Да как же она открывается?! И ему, в общем-то, все равно, что дверь он сломал, что Рукия его отчитала за это, а еще за долгое отсутствие. Главное, что ожидание закончилось, хотя.… У них еще все впереди.