Я решил, что ты будешь моим

Наверное, это мой рай - Искать его отраженье В предметах черного цвета И слышать в голосе май (Рай/ Максим) До отъезда еще целые сутки, а Алекс уже соскучился. Что же Дан с ним сделал? Почему Алексу больно от мысли, что он больше не увидит своего мучителя? Доставили заказанный в ресторане ужин, ждал красиво сервированный стол, и Дан чувствовал себя по-настоящему счастливым, давно победа не давалась ему столь тяжело и не была так сладка. Он перед зеркалом застегивал запонки на рубашке, когда тихонько приоткрылась дверь. - Дан? – Показалась светлая макушка. - Да, малыш? Алекс вошел, держа в руке галстук. - Дан, я не умею. Помоги, а? – Стесняясь, протянул темному темно-синий шелковый галстук. – Ты красивый, - посмотрел восхищенно на одетого в черные костюмные брюки и кремовую рубашку Дана, сердце зашлось от нежности, на глазах едва не выступили слезы. Приготовления к ритуалу здорово напоминали свадебные, и Алекс сильно нервничал. Так надо, убеждал он себя, только пройдя через это, он сможет чувствовать себя в безопасности от всех темных. В противном случае Фергюсон его еще кому-нибудь продаст. - Иди сюда, - сказал ласково, Алекс подошел, встретился взглядом с глазами цвета темного грозового неба. И утонул, едва не захлебнувшись в своем чувстве. Таком неуместном и ненужном любимому. Ну почему, почему Алекс не мог довольствоваться малым? Почему не мог, как Ник, жить подачками, тая от каждой мимолетно подаренной улыбки, плавясь от каждой ласки, быть счастливым только от того, что дышит с ним одним воздухом. Но Алекс не мог, глупый максималист, не мог довольствоваться частью, он хотел всего Дана. Все или ничего! Он все поставил в этой игре, и шанс победить был мал, но он был. Потому что если Алекс неправ, то ничто не имело смысла. Дан взял галстук, накинул его на шею Алексу и притянул паренька к себе. - Волнуешься, что ли? - Немножко, - Алекс нервно облизал губы, Дан, не моргая, смотрел, как показался розовый язычок и снова исчез в сладком ротике. Легонько коснулся губами, чувствуя, как подался к нему Алекс, скользнул языком, нежно погладил небо, наслаждаясь свежим и чистым вкусом донора, углубил поцелуй, горя вместе с мальчиком. - Ох, Дан, мы опоздаем… - А куда нам торопиться? – Промурлыкал в ответ. – Хочу тебя, - Алекс вывернулся и отскочил, улыбаясь. – Ночью… - Ладно, - вздохнул притворно. – Иди, помогу. Дан аккуратно завязал узел, а Алекс смотрел на их отражение в большом зеркале, смотрел и не мог насмотреться, впитывал каждую черточку, чтобы потом, холодными одинокими вечерами, вспоминать, упиваться собственными воспоминаниями, комкая в руке носовой платочек. И ругать себя за то, что не смог довольствоваться тем, что имел. Они спустились в столовую, держась за руки, Ник стоял у окна, сложив руки на груди. Алекс удивленно посмотрел на Дана, когда тот отодвинул стул, взглядом приглашая присесть. Ели молча, Алекс лениво ковырял вилкой паэлью и нервничал. Ник резко отодвинулся и отбросил салфетку. - Давайте уже покончим с формальностями. Алекс, кого ты выбираешь? - Дана, - не задумываясь, ответил тот. - Совет да любовь, - Ник встал, осушил до дна свой бокал с вином, и ушел на улицу, хлопнув дверью. - Он очень переживает, - сказал Алекс тихо. - Он взрослый, справится, - равнодушно ответил Дан, сощурился, посмотрел хитро. – Ты закончил? - Да. - Тогда вставай. Алекс послушно поднялся, ощущая наравне с волнением легкое возбуждение. - Куда? - Ко мне, - улыбнулся нежно бывший мучитель. – Да не дрожи ты так, - шепнул в ухо, прижимая к себе податливое тело. - Я не знаю, чего ждать, вот и волнуюсь. - Дай ладонь, - Алекс доверчиво положил ладошку на широкую ладонь Дана. Дан достал скальпель и полоснул по ладони донора, тот вскрикнул от внезапной вспышки боли и зажмурился, но руку не убрал. Темный рассек свою ладонь и взял Алекса за руку, соединяя порезы. - Смотри мне в глаза, - Алекс едва не закричал, наблюдая, как зрачки темного затапливали радужку, каким диким и неправдоподобным становился взгляд, почему-то горящий красным. Чего Алекс ждал? Наверное, что Дан будет нести какую-нибудь тарабарщину на непонятном языке, потом запрокинет голову и дико завоет, а, может, обернется зверем или летучей мышью… но Дан только сказал тихо: - Мой! – Притянул к себе свободной рукой и поцеловал, страстно, пылко, вылизывая горячим языком небо, зубы, с силой вбиваясь в беззащитный рот. Внезапно разорвал поцелуй и отпустил Алекса, тот покачнулся, как в тумане, и едва не упал. - Все, малыш. Теперь ты мой. - Как все? – Удивленно спросил Алекс, разглядывая на глазах затягивающуюся рану. - Ты как будто удивлен? – Хмыкнул Дан. - Шрам, кстати, останется… - Вот и хорошо, - прошептал со страстью, удивив, резко выдохнул и прижался к любовнику всем телом. – Люби меня. И Дан любил, не отдавая себе отчета, что его чувства к мальчику давно уже не простая привязанность, что он делает тому приятное совсем не ради энергии, которой парнишка так щедро делился. И вот одежда свалена кучей под ногами, и два обнаженных тела переплелись на прохладных простынях, и тишину дома нарушают только всхлипы и стоны удовольствия, обоюдного удовольствия. Алекс отдавал всего себя, метался под сильным мужским телом, под горячими ладонями, ласкавшими везде, казалось, одновременно, на выдохе шептал имя любимого, слова горчили от того, что произносились, возможно, в последний раз. Не сейчас, Алекс обещал себе не думать об этом сейчас. Оргазм был неожиданным и сильным, дрожь прокатилась по телу от кончиков волос на голове до ногтей на пальцах ног, донор сцепил ноги на талии любовника, обнял за шею и, изливаясь на собственный живот, закричал: - Я люблю тебя… люблю… Дан замер на мгновение, и стал с силой вбиваться в мальчишку, целуя волосы, нежно прикусывая ушко. - Мой хороший, мой милый… Да, хороший, да, милый, но любимый ли? Алекс знал, что наивно было ждать ответного признания, но ничего не мог с собой поделать. Ник опрокинул в себя пятую стопку водки, но боль внутри не отпускала. Дан был с Алексом, Алекс с Даном, и Ник был им не нужен. Хотелось напиться до беспамятства, чтобы отпустил, наконец, тугой узел внутри, чтобы забыть, забыться, встать, шатаясь, и завалиться спать в какую-нибудь канаву, хотя даже этого удовольствия он лишен – откуда на Невском канавы? - Повторите, - крикнул официанту. - А не лишнее? – Прошептали в ухо, Ник вздрогнул и резко повернулся. - Какого тебе здесь надо? Тим усмехнулся и уселся рядом, нагло положил руку на бедро младшего темного. - Я мог бы тебя утешить, детка. - Пойди и утешься где-нибудь в другом месте, а лучше – утопись, доставь удовольствие. Тим рассмеялся, обнажая белые ровные зубы, положил голову на плечо Нику, лизнул шею, заставив того вздрогнуть. - А я ведь предлагал вариант. Из-за кого из них ты пьешь? - Не твое дело, - огрызнулся злобно, резко повел плечом, скидывая Тима. - Я могу помочь, сладенький, - Тим не на шутку завелся, рука на бедре начала двигаться и накрыла пах. – Если из-за мальчишки, я могу одолжить одного из своих. - А если нет? - Уверен, в моей постели тебе понравится. Ник замер, словно прикидывая вероятность подобного развития событий. - Да иди ты. Ты меня не возбуждаешь. - Врун, - прошептал Тим, кусая мочку. – У тебя стоит. Отпираться было глупо и бессмысленно. Может, и в самом деле переспать с Тимом? А что, отличная альтернатива сну в канаве, которой поблизости и нет, кстати. - И никаких обязательств? - Никаких, - подтвердил Тим. - И утром я просто уйду, и ты не станешь меня преследовать? И никому не расскажешь? - Какой ты требовательный… согласен. Вставай, пошли. И Ник пошел, не зная, на что согласился. - Красиво у тебя. - Рад, что нравится, куколка, - Тим обнял со спины, и Ник задом почувствовал, что его хотят, причем сильно. – Как тебе больше нравится? – Спросил, запуская руку за пояс брюк и сжимая напряженный член. - А если сверху? - А потянешь? - А ты проверь. - Желаешь вести? – Глаза у Тима горели недобрым огнем, но Ник этого не видел, отдаваясь волшебным ощущениям. – И что, не боишься? - Тебя? – Осмелевший от выпитого Ник хмыкнул. – Ничуть. О, такой шанс выпадает раз в жизни, и то не всем, и Ник собирался им воспользоваться. Горячая кровь бурлила, пережитый стресс очень хотелось снять, подняли голову агрессия и желание обладать. Впервые не Даном. Ник закусил губу, вздохнул, решаясь, и резко развернулся лицом к Тиму. - На колени, - сказал твердо, Тим посмотрел в молодое красивое лицо, на котором отразились все раздирающие парня эмоции, и решил подыграть. Впервые за последнее время было интересно, на колени ему уже лет двести никто не предлагал встать. А Ник играл отчаянно, сердце билось где-то в горле, алкоголь, а Ник всегда был очень восприимчив к водке, разогревал тело, опуская щиты, руша тщательно выстроенные барьеры. Скорее всего, живым он из дома Тима не выйдет, так стоит ли изображать из себя овцу? Нет, конечно, и Ник планировал оторваться по максимуму. Смотрел на застывшего на коленях Тима, а видел Дана, но Дану он даже под кайфом не посмел бы предложить того, что планировал проделать с Тимом. - И что застыл? – спросил вызывающе. – В рот бери. Тим на мгновение замер, прищурился, думая, сейчас прибить наглеца или сначала все же развлечься, принял решение и взялся за Никову пряжку. Расстегнул штаны, медленно, получая удовольствие от гладкости кожи, спустил их до щиколоток, и лизнул напряженную головку. Ник прикрыл глаза и качнулся, запутался пальцами в светлых волосах, направляя. И потерялся в ощущениях, все же Тим был мастером, он мягко подводил к самой разрядке, и плавно откатывал назад. Ник глухо стонал, откинув голову, приоткрыл рот и забылся. - Что-то ты расслабился, малыш. Пожалуй, сверху буду я, - и Тим встал, подхватил обалдевшего Ника на руки и отнес в спальню. В мгновение ока раздел, разделся сам, а Ник поплыл, ему уже было все равно, сверху, снизу, какая разница, лишь бы в удовольствие. Тим положил Ника на живот и начал целовать, целовал шею, лопатки, позвоночник, ягодицы. - Нравится? – Спросил шепотом. - Да, а теперь ложись ты, - на Тима смотрел протрезвевший Ник, весьма решительно настроенный побыть-таки сверху. Тим задумался, решая, позволять или нет, не будет ли его нижняя позиция расценена как слабость, но ведь хотелось же, хотелось впервые за многие годы побыть снизу, вспомнить, как было раньше, когда он был под Даном… Сравнить братьев? Почему нет? И Тим позволил, и у Ника пальцы на ногах сводило от экстаза, он в равной степени давал и брал, зная, что Тиму тоже все происходящее страшно нравится, что он не просто бросает младшему кость, а реально наслаждается не меньше Ника. - О-о… Сначала Ник был сверху, потом снизу, потом снова сверху, и опять снизу. Такого марафона в его жизни еще не было, у Тима не было давненько, он только поражался: и как проглядел? - Голоден? - Да, немного. - Мальчика или девочку? - Без разницы, - ответил Ник, которому уже и в самом деле было без разницы. - Каждому или поделим? – Глаза у Ника загорелись. - Поделим, - протянул лениво. Спустя мгновение привели донора. И они поделили. Такого у Ника еще никогда не было, но это не значило, что он об этом не мечтал. Утро пришло, как всегда, неожиданно, казалось, еще мгновение назад было темно, и вот уже солнечный лучик ищет щели в неплотно завешанных шторах. Все тело болело после длительных ночных упражнений, зад саднило, казалось, что потянул лодыжку и плечо, но, тем не менее, Ник чувствовал себя отлично отдохнувшим. Решил сесть, потянулся и удивленно заморгал, дергая привязанными руками. - Эй? – Крикнул. – Тим? - Господину что-нибудь угодно? – в комнату с поклоном вошел слуга. - Да, развяжи меня. - Не могу, господин, - с выражением искреннего сожаления ответил слуга. – Прямой приказ хозяина. - Где Тим? - Хозяин велел передать, что вернется, как только уладит все свои дела. Пригласить вам донора? Или, может, кофе? Ник покачал головой. - Нет, ничего не нужно, спасибо. Можешь идти, - устроился поудобнее и попытался уговорить себя еще поспать.