Пленник

Утро выдалось прохладным. По мокрой от росы траве носились гончие собаки, а холенные мускулистые лошади мирно топтались у деревьев, ожидая начала охоты. Наряженные женщины кокетливо поправляли шляпки и жеманно хихикали, разговаривая друг с другом. Мужчины обсуждали предстоящую охоту и проверяли ружья. Охота проводилась не для подготовки к зиме добычи, а служила развлечением и чисто мужским желанием показать свое мастерство. А также выдавалась прекрасная возможность завести нужные знакомства, ведь на это мероприятие собирались очень важные люди, иногда даже король. - Идеальная погода для охоты. – вдыхая свежий утренний воздух, произнес Бьякуран, осадив коня. - Согласен. У меня даже настроение поднялось. – Мукуро похлопал своего коня по загривку. – Я намерен сегодня изрядно повеселиться. Как минимум лис пять, не меньше. - Ого. Как самоуверенно. Бьякуран неприязненно взглянул на подъехавшего к ним графа Эскера и, вежливо улыбнувшись, отвернулся, глядя на Занзаса и Скуало. Они снова что-то не поделили, и теперь Занзас едва сдерживался, чтобы не заорать своим басом «заткнулся на хрен!» и начать тут потасовку. - Я не занижаю планку. – сухо сказал Мукуро, одарив Эскера самым высокомерным своим взглядом. – А вы, граф, думаете побить прошлогодний свой рекорд? – последняя фраза прозвучала с едва заметной насмешкой, и Джессо тихо хихикнул в кулак, притворяясь, что кашлянул. Все помнили, что в прошлом году Эскеру не удалось поймать вообще ничего. Правда, в глаза ему об этом никто не напоминал. - Звучит как вызов. – прищурившись, заметил Эскер, сжимая поводья. - Что вы. – рассмеялся Мукуро. – Я сама смиренность, и не имел в голове даже тени подобной мысли. - Что-то у меня в горле першит. – Бьякуран кашлянул в кулак и расплылся в улыбке. – Кажется, на мне сказывается аллергия на бергамотовые духи. – Вроде бы моя кухарка пользуется таким парфюмом, а сегодня вся ее еда им пропахла. Что ж, не мне ее винить, денег-то у нее не особо много. Граф Эскер, пользующийся именно таким одеколоном, побагровел от злости, но все же выдавил из себя вежливую улыбку. - В таком случае, я сожалею. – он кивнул и собрался было исчезнуть из их поля зрения, как вдруг остановился, заинтересованно глядя в сторону Занзаса, чуть ли не душившего Скуало. – Хм… Не помню, чтобы кто-то приглашал сюда простолюдинов. - Проблемы? – Мукуро опасно прищурился. Бьякуран тоже посерьезнел. Хоть они и не одобряли то, что их друг ввел своего бывшего пленника/нынешнего любовника в высший свет, позволять другим осуждать его решение они не желали. - Именно. – граф Эскер пренебреженно помахал рукой. – Я считаю неприемлемым тот факт, что среди уважаемых и высокопоставленных людей находится какой-то плебей. К тому же, бывший член ордена сопротивления. - Тогда почему бы вам не сказать это мне в лицо? – непостижимым образом оказавшись рядом, поинтересовался Занзас самым равнодушным голосом, на который был способен. – Нехорошо говорить такие фразы за спиной. Граф. – с нажимом произнес он последнее слово. – И, да, один момент: этого «плебея», как вы выразились, зовут Скуало. Эскер с достоинством выслушал его речь и, извинившись совсем нераскаивающимся голосом, удалился. - Вот же сука. – тихо выругался Занзас. - О, как я с тобой согласен. – рассмеялся Бьякуран. – Каково тебе быть главным героем сплетен? Занзас одарил его тяжелым взглядом и хмыкнул. - Терпимо. Благодаря королю к моему паршивцу никаких претензий не имеют. А если и имеют, то не пошли бы они на хер? Действительно, с недавних пор все только и делали, что сплетничали о его отношениях со Скуало. Одни осуждали, другие восхищались его смелостью, а некоторые просто не обращали на это внимания. Но никто не возражал, по-крайней мере, вслух. Ведь сам король отнесся к этому факту благосклонно, пригласив их обоих на свой ежегодный бал во дворце. Но все же, это не мешало светским дамочкам и джентльменам промывать этой парочке кости. Мало того, что Занзас оказался нетрадиционной ориентации, так и избранником его оказался простолюдин из низших слоев общества, да еще и бывший пленник. Сейчас Скуало сидел под деревом, прикидываясь его частью, и старательно игнорировал пялившихся на него аристократов, которых он не очень любил и презирал. К Занзасу он тоже особенной любви не испытывал, но зато безмерно уважал его за силу и смелость, а также за пренебрежение к своему положению в обществе. Он не трясся за свое место под королевской мантией, делал, что хотел и, что особенно важно для Скуало лично, любил помахать кулаками. Хотя точно так же он любил и потрахаться, что для асексуального Скуало было настоящей пыткой. Протрубил горн, объявляя начало охоты, и десятки всадников помчались вглубь леса вслед за кинувшимися туда собаками. Мукуро почти мгновенно почувствовал резкий выброс адреналина в кровь и пришпорил коня, увеличивая скорость. Где-то недалеко прогремел первый выстрел: кто-то уже вышел на лисицу. Впереди мелькнула рыжая шкурка, и Мукуро крепче сжал поводья, пригибаясь почти к самой шее своего коня. - Забудь об этом, Рокудо, это моя добыча. – граф Эскер зашел справа, торжествующе улыбаясь. - Вы в своем репертуаре. – улыбнулся Рокудо. – Не можете найти собственную мишень и цепляетесь к чужой? Соперничество – это интересно. Но не с таким противником как Эскер. Резко вырвавшись вперед, Мукуро услышал позади выстрел. Этот придурок решил, что может завалить лису с такого расстояния? Или, может, от безысходности решил убить самого Мукуро? Обернувшись, Рокудо с удивлением увидел лишь одну лошадь, мчащуюся без своего всадника. Приструнив коня, он повернул назад и почти сразу же наткнулся на тело Эскера. Оно лежало в неестественной позе, неловко раскинув в стороны руки, а из маленькой дырочки в шее текла кровь. Выстрелив в воздух три раза, означающих сигнал тревоги, Мукуро соскочил с коня и склонился над телом графа. - В чем дело, Муку… Опа. – Занзас вытянул шею, заглядывая за спину Рокудо. – Это ты его так? - Я похож на идиота? – Мукуро отряхнул руки и поднялся. – Выстрел был явно не из охотничьего ружья. Скорее всего, кто-то стрелял из мушкета. - Кому-то граф Эскер серьезно насолил. – подозрительно оглядев присутствующих, произнес барон. - Таких наберется с десяток. – пожал плечами Бьякуран. – Я больше склоняюсь к мысли об ордене сопротивления. - Или наемники. – кивнул Мукуро. Со стороны наблюдающих, не участвующих в охоте, слышался какой-то шум и женские крики. - Скорее! Видимо, он не успел еще сбежать! – все тут же вскочили на коней и погнали к поляне. И правда: убийца мчался на всех парах, его преследовало несколько всадников во главе со Скуало, угнавшим чью-то лошадь. Убийца заметно вырывался вперед, то и дело подстегивая коня. - Мукуро, заходи справа! – азартно крикнул Занзас, отъезжая в сторону. – Эй, мусор, его подстрелю я! - Нахер иди, тупой боров! – не менее азартно ответил Скуало, хрипло смеясь. – Я такую птицу не отдам! - Вот зараза. – беззлобно ругнулся Занзас и выстрелил в убийцу из ружья. Промахнулся, но задел головной убор. Отросшие черные волосы мигом разлетелись по ветру, и Мукуро напряженно всмотрелся вперед, чувствуя знакомое чувство возбуждения. Убийца обернулся, и Рокудо чуть не свалился с седла, увидев его лицо. - Хибари Кея! – весело воскликнул он, оскалившись. - Так это твой пацан? – Занзас вздохнул. – Эй, Скуало, не убивай его! - Вот дерьмо. Я сматываюсь. – сразу скис парень, ослабляя поводья. Хибари навел на Мукуро мушкет. Тот даже не испугался, расплылся в улыбке и даже послал воздушный поцелуй. От гнева перед глазами все поплыло, а рука сжимающая оружие, задрожала от нетерпения. Тряхнув головой, Хибари нажал на курок и сразу же почувствовал сильную боль плече. Едва удержавшись в седле и выронив мушкет, Кея с досадой и злобой заметил, что Мукуро цел и невредим. - Ты мой должник. – опуская ружье, ухмыльнулся Бьякуран. - Не вопрос. – Мукуро кивнул и посмотрел вслед удаляющейся спине Хибари. – Все, сворачиваем погоню. Его тут же линчуют, если мы его поймаем. - Ну, твой пацан дает! – Занзас отбросил в сторону ружье и слез с коня. – При встрече скажу ему спасибо, что завалил ублюдка Эскера. Хотя для него это слишком легкая смерть. - Не глупи, Занзас. Эта пуля предназначалась мне, а не бедняжке Эскеру. – Мукуро стянул с рук перчатки и улыбнулся, потягиваясь. - Рисковый парень. – Бьякуран повертел головой в разные стороны, разминая шею. – Но конспирация подкачала. Мукуро вопросительно на него взглянул. - Конь у него Каваллоновский. - Уверен? - На все сто, мой друг. Я пару месяцев назад у него лошадь покупал. Этого коня присмотрел, но – увы, он не продавался. - Как все хорошо складывается. – довольно хмыкнул Рокудо. – Что ж, вернусь домой, наведаюсь с визитом к этому Каваллоне. *** Дино с трудом мог смотреть в глаза своей жене. Чувство вины его мучило и терзало всякий раз, когда его мысли возвращались к Хибари. От глаз Аниты это не ускользнуло: она обеспокоенно наблюдала за его метаниями по комнате, постоянно интересовалась его проблемами, пыталась как-то отвлечь. Дино старался изо всех сил казаться непринужденным, вести себя обыкновенно, словно ничего не произошло, но обнимая ночью свою жену, целуя ее, перед глазами постоянно вставал образ Хибари: в большой рубашке нараспашку, хмурый и растрепанный, с неизменной повязкой на руке… Промучившись пару дней, Дино решил снова посетить ферму. Будь, что будет: если Кея его отвергнет, может, станет легче, чем мучиться неизвестностью. Уже подходя к дому, он начал понимать, что что-то не так. Луи не набросился на него с диким лаем, а в окнах не горел свет. Прибавив шагу, он осторожно открыл дверь и зажег лампу, стоящую на тумбочке рядом. Масла в ней было совсем мало, поэтому светила лампа тускло. Но даже такого освещения ему хватило, чтобы увидеть Хибари, сидящего на коленях у раковины, и кровь, стекающую на пол с руки. - Кея! – лампа чуть не выпала из его рук, когда он бросился к нему. – Эй, Кея, что случилось?! Он слегка потряс его за плечи, а потом подхватил обмякшее тело на руки и перенес на диван. Пошарив по полочкам на стене, нашел банку с маслом и залил в лампу, разжигая сильнее огонь. Все, дальше ступор. Дино никогда не имел дело с ранеными, обычно этим занималась Анита. Тут Хибари приоткрыл глаза, приходя в себя, и обвел пространство вокруг себя мутным взглядом. Наткнувшись на лицо Дино, склонившегося над ним, он вздрогнул. В голове что-то щелкнуло, а перед глазами возник Мукуро. Хибари дернул рукой вверх, целясь в лицо, но Дино с легкостью перехватил ее. - Кея, это я. – он склонился еще ниже, поняв по перекошенному от злости лицу, что его приняли за другого человека. Лицо Хибари медленно разгладилось, стало мягче, а рука обессилено опустилась. - Вытащи пулю… - шепотом произнес Кея, закрывая глаза и судорожно сглатывая. Дино коснулся перевязанного плеча и тут же отдернул руку. - Как? Я никогда… - Бесполезное травоядное. – Хибари зло выдохнул и поморщился от боли. – Кровь… какого она цвета? - Эээ… красного. Кея скрипнул зубами. Сознание медленно угасало, но он изо всех сил старался удержать его. Если он потеряет сейчас сознание, то умрет. Мукуро… По-крайней мере, есть одна веская причина, чтобы не умирать – месть. - Темная или яркая? – терпеливо уточнил он, тяжело вздымая грудь. - Темная. Течет медленно. – Дино осторожно развязал кусок ткани, открывая рану. Кея кивнул. Как только его ранили, он почти сразу же наложил тугую повязку, чтобы остановить кровь. Без этого он прожил бы менее пятнадцати минут. - Хорошо. – раз кровь темная и не хлещет фонтаном, значит ранение венозное, что не так страшно, нежели артериальное. – Спирт есть? Дино подумал и неуверенно кивнул. - Я принес виски. Хибари внимательно на него посмотрел. - Хотел меня напоить? – едва шевеля пересохшими губами, едко спросил он. - Давай об этом потом. – Дино поднялся и схватил сумку, высыпая содержимое на пол. Ужин от Аниты, разные безделицы, инструменты и, вот она, бутылка с нужным содержимым. Стрелой метнувшись обратно к дивану, он показал бутылку. - Сойдет. – Хибари закрыл глаза и помолчал, восстанавливая силы. – Нож. Нужен нож. Длинный и острый. Какую-нибудь деревяшку. - Деревяшку?.. Ладно-ладно, не злись, все принесу. Нож, маленькая статуэтка воина из дерева. - Руки помой и протри спиртом. – голос Хибари становился все тише. Сделано. Дино вытянулся, стоя на коленях, готовый к следующим действиям. Кея глубоко вдохнул и снова открыл глаза. - Нож тоже протри. Теперь нащупай пулю. Дино аккуратно коснулся краев пулевого отверстия и осторожно надавил на него. Повезло, далеко пуля не вошла, даже до кости не добралась, отчетливо прощупываясь при малейшем нажатии. - Дай мне выпить. – потребовал Хибари, облизав губы. – И сунь между зубов деревяшку. Живо. Дино приподнял его голову и заботливо поднес к губам стакан, наполненный виски. Хибари осушил его неторопливыми глотками, морщась от неприятного вкуса. С готовностью открыл рот, стискивая зубами статуэтку, и крепко зажмурился. Теперь самое сложное: извлечение инородного предмета. Дино сглотнул, вытер мокрый от выступившего пота лоб, и попытался унять дрожь в руках. Хоть он ничего и не понимал в медицине, но все же знал, что малейшее неловкое движение скажется на здоровье Хибари очень сильно, если вообще не убьет. Более-менее взяв себя в руки, он занес руку с ножом. В голове билась только одна мысль: только бы не задеть артерию, пожалуйста, только бы не задеть ее. Как страшно. Успокаивала мысль о том, что Кее сейчас куда хуже: это его жизнь зависит от такого неопытного человека. Нож вошел в рану, Дино направлял его, ощупывая застрявшую в плече пулю. Хибари сдавленно застонал, сжимая зубами статуэтку до боли в челюсти. Чудовищная боль ослепляла сознание, но не давала провалиться в спасительную темноту. По руке потекла кровь, словно раскаленное железо обжигая кожу. Дино сам чуть не упал без чувств, услышав стон Хибари, подумав, что сделал еще хуже. Когда пуля со звоном упала на железный поднос, Хибари шумно выдохнул и почти мгновенно отрубился. Дино выронил из рук нож и обессилено уткнулся лбом в холодный пол. Все тело била мелкая дрожь, с лица чуть ли не градом катился пот, а глаза застлала влажная пелена слез. Так напряженно, как во время операции, он себя никогда не чувствовал. Руки ходили ходуном, и закрадывалось опасение, что они так и будут плясать до конца жизни. Страшно. Когда ранен близкий человек – это очень страшно. Дино собрался с силами и поднялся. Еще одно. Осталось сделать последнее. Остатки виски он вылил на рану и покрепче перевязал ее чистым полотенцем. Хибари нервно дернулся, когда дезинфицирующая жидкость залила плечо, и Дино успокаивающе гладил его по волосам, щеке, бормотал что-то очень глупое, и так заснул, стоя на коленях у дивана, перепачканный в крови и с улыбкой облегчения на лице.