Армагеддон

- Какого хрена ты меня сюда притащил, шинигами?! – орал Гримм, метаясь от злости по магазину. Киске же был чересчур серьезен. Не было той вечной искорки веселья в его глазах, а в руках веера. И Гриммджо понял, что происходит что-то действительно настолько глобальное, что даже этого шинигами заставило задуматься над ситуацией и посерьезнеть. - Понимаешь ли, Гриммджо-кун…. Все это происходит неспроста. Эта планета и этот мир готовятся к концу. Люди в панике, и это поселило смуту в их души, они все меньше и меньше верят в спасение. Из-за этого разрушается твой мир и наш. Уэко-Мундо уже кануло в небытие, Общество Душ еще держится. И то только из-за барьеров, позволяющих шинигами эвакуироваться. Джагерджак замер в недоумении. Недоверчиво глянул на Урахару, но не увидел в его лице ни капли лжи. - Как это? Почему? Почему меня там не оставил? - Маленькая надежда на выживание все же осталась. И, если мы выживем, надо будет восстанавливать Общество Душ. Пока все шинигами находятся здесь, в Генсее, так что возможность воскрешения Общества стопроцентная. Но и без Уэко-Мундо мир долго не протянет. Ты – единственный выживший пустой, и нам потом понадобится твоя помощь…. - Ясно, - Гримм устало плюхнулся на сложенный футон. – И что, все настолько серьезно? - Сам видел, мир умирает на твоих глазах…. - Ясно… На несколько минут в комнате воцарилась тишина. Киске поднялся и направился к двери. Уже у самого выхода он повернулся к своему гостю: - Отдыхай, Гриммджо. Подумай, может, захочешь прогуляться, увидеться с кем-нибудь. - Хорошо…. Урахара, дашь мне ту штуку, в которых ходили шинигами? - Конечно. К утру я все приготовлю. Спокойной ночи. - Да… *** Всю ночь Гриммджо не мог уснуть. Он все думал о том, как круто изменилось все, к чему он привык, всего за несколько часов. Все чаще посещали мысли об этом неугомонном временном шинигами. И все больше он жалел, что не бросился тогда в гарганту. Ведь теперь он даже не знает, жив ли Куросаки или нет…. И все чаще в голову закрадывалась мысль, что лучше б Киске оставил его там, чем узнать, что самое яркое и светлое пятно погасло… *** Утро наступило неожиданно рано и с необычными ощущениями. Его разбудил Урахара и попросил сходить в магазин за продуктами. Препираться Гриммджо не стал и без возражений пошел завтракать. Ему вручили гигай, деньги и записную книжку с адресами всех магазинов, куда нужно зайти. Включая аптеки и поликлиники, где Урахара заказал лекарства. - Урахара, да пошел ты в самое темное место к Ями! Как, каким, блять, образом я обойду это все за день?! Да мне и месяца не хватит! - Ярэ-ярэ, Гриммджо-сан! – Киске весело прикрылся веером. – У нас городок маленький, да и вещей не так много. Успеете! - Если мы не умрем, я тебя самолично прикончу, - развернулся, ушел и хлопнул дверью. Шлялся до самого вечера. Остался последний адрес в списке. Это оказалась самая обычная двухкомнатная квартира на шестом этаже новенького небоскреба. Видимо, это просто человек, занимающийся заказом лекарств, подумал тогда Гримм. Оставив все пакеты в такси, Джагерджак поднялся на нужный этаж в поисках нужной квартиры. Она оказалась прямо возле лифта. Квартира номер 115 была подписана просто «Фельдшер». Гриммджо еще раз сверил адрес и уверенно позвонил в дверь. Несколько минут ничего не происходило, потом парень услышал неспешные шаги за дверью. «Если он будет идти еще медленнее, я выбью дверь!» - раздраженно подумал Гримм. Вскоре он услышал возню ключами в замке. Это длилось еще дольше, а уж с какой скоростью открывалась дверь вообще описывать сложно. Наконец, она открылась, и взору арранкара предстал безжизненный, худощавый рыжий парень с отросшей челкой и потухшими, некогда шоколадными, глазами. Открыл дверь даже не посмотрев на пришедшего. А Гриммджо стоял и не мог поверить своим глазам. Во что превратилось его солнце, куда делось все его тепло?.... Почему? - Вы пришли за заказом? Проходите, отец сейчас вернется, - и голос такой безжизненный, однотонный, ничего не выражающий. - К…Куросаки…. Ичиго…. – сказал настолько тихо, но стоящий к нему спиной мальчишка услышал и шокировано повернулся. Раньше ненавистные, а теперь такие родные, глаза вновь начали приобретать цвет и блеск. Или может это из-за слез…. И на лице появилось хоть какое-то выражение. А сухие обветренные губы беззвучно шептали его имя: - Гримм…. Гриммджо…. Жив, ты жив…. Гриммджо…. - Ичиго…. Мимолетный порыв решил все. Всего лишь объятия, но возможность побыть ближе. Прижаться ближе, теснее, согреть и согреться. Скомкать небрежно накинутую на плечи кожаную куртку похудевшими пальцами; зарыться ладонью в рыжие волосы; уткнуться носом в плечо, чтобы скрыть слезы; бережно гладить по спине, тем самым прижимая ближе и успокаивая. Застывший миг для них обоих и прерывающиеся рыдания облегчения и счастья от того, что хоть какая-то из его надежд оправдалась… *** Ишшин шел домой из круглосуточного магазина. Девчонки поехали на несколько дней к тетке, а им с Ичиго надо что-то есть. Не вечно же на шее у Юзу сидеть. Каждый раз, вспоминая в мыслях своего сына, у него начинала болеть душа. А сердце замирало от страданий. Ичиго потерял все в один миг, и его отец не смог помочь, ничем. Просто все это время молча наблюдал, как Ичи медленно умирает, убивает сам себя.… Во всем только вина Ишшина, он не смог, не получилось. Ни друзья, ни сестры уже не могли вернуть ему улыбку и счастье…. И теперь, даже когда наступает конец света, сын не сможет провести эти дни с пользой для себя, с удовольствием…. Ведь ему уже ничего не нужно…. Куросаки-старшего насторожила еще распахнутая настежь дверь. А когда он зашел внутрь, то не смог скрыть удивления и промелькнувшей радости. Он увидел двух обнимающихся парней, бывшего шинигами и бывшего арранкара. Он увидел своего сына со счастливыми слезами на глазах, чего не было уже два года. Он увидел бывшего врага, бережно прижимающего Ичиго к себе и пытающегося скрыть влажную дорожку на щеке….