Всего лишь приход зимы

Они стоят на крыше, оперевшись локтями о перила. Один смотрит на другого, любуясь его гордым профилем, красивыми изумрудными глазами с надменным холодным выражением честолюбивого солдата третьего рейха. Солнце все не хочет покидать небо; оно так к нему привязалось. Легкий южный ветер своими порывами колышет все еще зеленые кроны некоторых деревьев, с кленов опадают пожелтевшие листья, кружась в веселых хороводах, которые понять никто не в силах. Никому не подвластно слышать голос природы. Никому, кроме него. -Ну, пойдем в общежитие, Таску? Сейчас холодает рано, — Саотоме дружески улыбается и подходит к другу ближе. Тот ничего не отвечает. Кажется, парню внемлет лишь ласковый ветер, который словно говорит: «Брось его. Зачем тебе все это? Иди своей дорогой, парень». Внизу слышны крики учащихся, радостный и чуть сжатый смех девушек; на крышу все звуки доносятся чуточку сильнее, чем они есть на самом деле. Где-то недалеко лает собака. А в другой стороне плачет ребенок. Весь мир наполнен миллионами, миллиардами звуков, запахов и цветов. Устало вздыхает. В последнее время Таску сам не свой. Все свободное время проводит на улице, наблюдая за людьми, животными, растениями. А еще он полюбил дождь; раньше он доставлял ему не особо приятные ощущения. Вот и сейчас он вглядывается усталыми глазами вдаль, словно в надежде увидеть кого-то. -Таску, — весело тянет Масахико, — пойдем. -Иди один, — вяло отзывается Тендо, — я хочу еще тут постоять. Саотоме удивленно хлопает глазами. -А ты долго тут будешь? Тишина. Он ничего не отвечает, все так же смотря на горизонт, что уже цвел прекрасными теплыми тонами. Такое можно увидеть лишь осенью. Точнее, небо очень часто принимает подобный цвет, но весной кажется, будто он розовато-сиреневый, плавно перетекающий в охру, а летом это скорее яркий желтый, пробуждающий хорошее настроение. Такое, что и спать уже не хочется. -Ну, ладно, тогда я пойду. Я буду ждать тебя! – крикнул он напоследок, в надежде обернувшись на друга. Нет. Он не пойдет за ним, он останется здесь до тех пор, пока солнце не сядет, утаскивая за собой день и жизнь. *** Да что же с ним? Он ничего не хочет, ничто ему не интересно. Разве что хоровод листьев, опавших с деревьев, надолго завораживает его, привлекает взор. Он отдалился. Отдалился столь далеко, что теперь Саотоме всерьез задумывается о том, чтобы показать его доктору. Плевать, пусть даже это произойдет без ведома Таску – ведь все это для его же блага. Да пусть эту будет хоть доктор Хитоми, главное, что его осмотрят. Он все меньше разговаривает, все больше игнорирует Саотоме, что жутко обидно. Он все чаще гуляет среди людей, хотя раньше ненавидел сталкиваться с ними в любых обстоятельствах. Он все больше старается с ними разговаривать, узнавать что-то из их жизней, спрашивать об их отношениях с другими людьми. Он стал… более человечным. Раньше это порадовало бы несомненно, но Саотоме чувствовал, что это не к добру. Как затишье перед бурей. А однажды он увидел, как Таску играет на улице, куда он ушел, ничего не сказав ему, с маленьким котенком. И улыбается. Но у него никогда не выйдет улыбнуться так, как это сделал бы человек – Саотоме знал это, как никто другой. Растению не суждено жить среди людей, они затопчут его своим презрением и непониманием. И хоть Масахико старался всем доказать обратное, где-то в глубине души он чувствовал, что чудес не бывает. Он уже и забыл, что само появление Тендо на свет – чудо. *** Он очень хотел вернуть те времена, ту весну, когда они впервые встретились, когда Таску обнял его, наплевав на все свои принципы. Когда он признал, что человек может быть другом природы. Тогда он жил, пусть и не так, как мог бы, но все же жил. А сейчас, в конце этой бесконечно долгой и унылой осени, он просто существует. Ни на что не обращая внимания, не выходя из дома. Он почему-то не позволял более к себе прикасаться, все чаще запирался в ванной, не слушая, что ему пытается сказать Саотоме. Он бросил друзей, пытался находиться рядом с ним как можно больше, но Тендо молчал и уходил как можно дольше от него. Словно избегая. *** -Таску? -Я говорил тебе, чтобы ты ко мне не прикасался, идиот?! Шла середина ноября. Тендо уже не двигался, он лежал в своей кровати без интереса к жизни. И все время молчал. Но как только Саотоме говорил о врачах, о своей помощи, тот сразу же начинал орать, что он скорее умрет, чем позволит кому-то сейчас до себя дотронуться. И никто его не трогал. До этого момента. Масахико показалось, что он спит; и нестерпимо вдруг захотелось дотронуться до его руки, как в прежние времена. И он дотронулся. Но вместо теплой руки друга он почувствовал понурый стебель растения, ни более того. И Тендо сразу же проснулся. Но, может быть, он вовсе и не спал? Саотоме пытался извиниться, он спрашивал, что случилось с ним, Таску, умолял позвать доктора. Но все его слова и попытки воззвать к разуму друга были тщетны. Он просто посмотрел на Саотоме и вдруг сказал: -Пойдем на крышу. Не вопрос даже, не просьба. Констатация факта. Он неожиданно спокойно поднялся с постели и пошел на крышу, даже не накинув куртку. Масахико сказал ему об этом, но было уже поздно. Дверь захлопнулось, и он поспешил за Тендо. *** Он стоял на крыше, смотря на уходящее из жизни солнце. На то, как птицы беззвучно парят в небе, чувствуя, что ветер им сопутствует. Ведь они его дети. -Саотоме, — начал Тендо и улыбнулся вдруг, — Я умираю. Масахико испуганно и изумленно посмотрел на него, ожидая, что тот скажет «Ага! Попался! Я же пошутил!». Но он лишь перестал улыбаться и молчал. Это была гнетущая, травящая душу тишина. -Таску, ну, зачем ты так? – залепетал он, подойдя к другу, не решаясь до него дотронуться, — Давай… давай сходим к доктору Хитоми! Ну же! Ты не умрешь, глупость! С чего ты вообще это взял?! -Мое время пришло, — он вновь улыбнулся и неожиданно повернулся к Саотоме, обняв его. И тот ощутил, как растворяется тело друга в его руках. Как стебель погибающего растения. -Нет! Таску! – он заплакал, потому что понял, что все это не сон. Вот к чему все это время вело уныние Тендо и его желание жить. Он умирал. -Перестань. Это все лишь приход зимы, — и растворился. Саотоме закричал и упал на колени. Он плакал, не в силах остановиться. Он и не хотел этого делать. А в его руках лежал красивый, но засохший белый цветок. *** Саотоме шел по мосту, как и год назад. В воде еще не плавали лилии. Рано. Но он знал, что они могли бы там появиться. Потому что навстречу ему шел Таску. Который расцвел только в начале весны и ничего не помнил о своем предшественнике. Ничего не знал.