Пришла пора лысеть, Куросаки!

— Давай сюда, живо! — прошипел блондин, нервно сжимая зубами тонкую догорающую сигарету, и резко распахнул дверь кладовой, — быстрее, быстрее! Невысокая темноволосая девчушка мигом залетела в указанное место, буквально сверкая глазами, в которых волнами плескалось явное удовольствие от происходящего. Парень, дождавшись, пока длинные волосы полностью скроются во тьме комнаты, юркнул следом за узкую дверь, как можно тише прикрывая ее за собой. Маленькая кладовая для хозяйственного инвентаря не казалась настолько тесной, пока использовалась по назначению. Однако стоило парню и девушке в нее втиснуться, как Куросаки с ужасом осознал, что для того, чтобы как можно лучше скрыться в тени, придется держаться на невыразимо близком расстоянии от объекта своего воздыхания. Теру, прижатая спиной к стене, сдавленно хихикала, словно прикрывала свои губы ладонью в попытке сделать этот выдающий их звук как можно более незаметней. Единственным источником света была тонкая полоса от щелки в дверном проеме и мигающая сигарета Куросаки, которая уже доживала свои последние мгновения. Он тут же поднял руку и зажал кончик между пальцами, чтобы затушить ее полностью: он знал, что внутри хранятся различные химические средства. Курить в подобном месте может быть опасным. Руки Тасуку, которые он держал по бокам от тонкой фигурки, заключая ее в своеобразную клетку, словно она могла сбежать — хотя, бежать, по сути, было не куда — слегка подрагивали. Он напряженно вслушивался в тишину. Снаружи послышались приглушенные шаги, заставившие обоих задержать дыхание и замереть. Куросаки неосознанно прижался к хрупкому тельцу. — Ты видел их? Куда они побежали? — спросил первый преследователь. — Нет… — коротко отозвался второй, словно оглядывался. — Спрятались, — вновь как-то удовлетворенно пробормотал первый. — Хм… Они не могли далеко уйти. Они где-то здесь… Может… Тонкая светлая полоса стала медленно сдвигаться в сторону, все больше расширяясь и заставляя обоих инстинктивно сжаться. — Эй! Там что-то есть! — неожиданно отвлек его второй преследователь, ненароком спасая притихшую пару. Щель тут же пропала, словно схлопнулась, лишая незаконных обитателей кладовой последнего источника света. Послышался топот, постепенно становящийся дальше, пока не пропал совсем. Тасуку и Теру дружно выдохнули. — Фух… пронесло… — опалило жаром открытую шею Куросаки, от чего он невольно напрягся. Девушка вновь, но уже более смело захихикала в темноте: — Эй, Куросаки! Нет, ты видал как они!.. — Какого хрена ты туда полезла?! — хакер громким шепотом перебил поток радостных восклицаний. — Неужели ты не можешь спокойно жить без приключений на свою… Тасуку осекся, когда обхватив дверную ручку ладонью и потянув вниз, услышал только шумный звякающий звук. Дверь не поддавалась… — Что за!.. — Что? — насторожено поинтересовался девичий голос. — Дверь… она не открывается… — Как?! — опешила Курэбаяси, но тут же замолчала. Ей не нужно было видеть лицо собеседника, чтобы понять — Куросаки сейчас в гневе. Парень размахнулся, насколько это было возможно в узенькой комнатке, и пару раз врезался в перегородку плечом. Обычно на подобные помещения не ставят сложные замки, и при должном усилии вполне можно было его сломать, но тут, видимо, решили сделать исключение. Черт бы их побрал… — Те-ру, — вкрадчиво произнес он. — М-м, что? — судя по голосу, девушка с невинным видом пожевала губу. Тасуку так явственно себе это представил, словно он и не терял способности видеть столь вредную, наглую, дотошную, но любимую цель. Вот она в панике расширяет глаза, понимая, что парень сейчас злится на нее (Ведь все это, собственно, она затеяла!), потом слабо хмурится и виновато отводит глаза, поджимая губы. Куросаки еле удержался от желания хлопнуть себя ладонью по лбу. «Нет, ну что с ней поделаешь?!» Ненадолго воцарилось молчание. Злиться у Дейзи долго не получилось: Во-первых, весь настрой сбивает настороженное сопение в плечо. А во-вторых, после того, как легкое раздражение исчезло, появилось осознание, что, собственно, надо как-то выбираться из сложившейся… скажем так, не совсем типичной ситуации… «Черт! Но как же здесь тесно!» — думал Куросаки, каждой клеточкой своего тела ощущая прижатую к нему возлюбленную, но не имея возможности отодвинуться. Нахождение рядом с этой несмышленой брюнеткой несколько лишало мужчину способности трезво мыслить. И как назло, именно это требовалось сейчас как никогда. Нет, ну что за невезение?! «Ой, да ладно! Тебе же это нравится!» — послышался наглый и до тошноты честный голос из глубины подсознания. Тасуку раздраженно дернул бровью обнаруженной шизофрении, но слова демонстративно проигнорировал. Он не видел девушку, но от того, что его глаза лишились столь явного соблазна, обострились все остальные чувства. Он ощущал, как чужое дыхание греет ему шею, пуская по всему телу горячую волну, отдававшуюся в груди сладкой истомой. Подбородок не преминул устроиться на девичьей макушке, и мужчина кое-как заставил себя не опускать голову ниже. Он знал, что на стенах кладовой находятся баночки с различными химическими средствами, хозяйственный инвентарь же располагался сбоку… И почему ему сейчас несмотря на такие явные неудобства так хорошо? «Идиот!» — мысленно поставил себе диагноз хакер и с чувством выполненного долга все-таки легонько потерся носом о мягкую макушку. — Куросаки, — донеслось снизу, — послушай, а как мы выберемся отсюда? Тасуку замялся — пока он не знал, что делать. Но он ни в коем случае в этом не признается. — Я что-нибудь придумаю… — выдохнул он, стремясь успокоить девушку и искренне пытаясь настроить себя на усиленную мысленную работу. Через пару секунд Теру несмело поинтересовалась: — А если пройдет много времени и нас не откроют? — Ну, если так, то… — Тасуку сделал вид, что задумался, — я разрешаю тебе отгрызть мне ногу. Снизу послышался шумное хихиканье. — Зачем? — Ну, как зачем? Вот захочешь ты есть, что ты будешь делать? — решил отшучиваться Дейзи. — И вот тут подоспеваю я. Мне же для тебя ничего не жалко! Вот я и готов пожертвовать своей ногой… Эй, не пихайся! — А ты не говори таких вещей! — возразила Теру, после чего добавила, — Неужели ты думаешь, что я буду есть твою ногу? Она же, поди, грязная… — Эй! Так тебе не меня жалко, а то, что нога грязная?! Ну, Курэбаяси, ты напросилась! Начался бой не на жизнь, а насмерть, несмотря на то, что никто не видел своего соперника. — Эй, ты мне в глаз попала! — А не надо было начинать!.. Эй, аккуратнее! Вы не могли бы не размахивать так своими лапами, о мой необлысающий господин?! — Ну, извини! — отозвался мужской голос, в котором не было и капли раскаяния. — Куросаки, — прорычала девушка, — ты!.. Парень дернулся, задевая полку, и послышался громкий стук, ударивший по ушам своей внезапностью. В спертом воздухе кладовой чётко запахло чем-то химическим. «О нет, это очень и очень плохо!» — похолодел мужчина. Курэбаяси вздрогнула и пугливо сжалась, прошептав уже без прежней угрозы в голосе: — Мне что-то прямо на ногу попало… Краска? — предположила она, принюхавшись. От напряженного девичьего голоса Куросаки как можно спокойнее, словно каждый день попадает в такие ситуации, выдохнул: — Не знаю, сейчас глянем. Он стал аккуратно опускаться, скользя ладонями по пиджачку, а после и по легкому короткому недоразумению, именуемому юбкой, всеми силами делая вид, что так ему просто удобнее. Кончики пальцев соскользнули с клетчатой ткани, прикасаясь к коже. Непроизвольный вздох вырвался у обоих. «Я не выдержу этого…» Он чувствовал, как начинают гореть кончики пальцев, пробуждая огонь уже во всем теле. «Не выдержу…» — Н-не там… От волнительно-подрагивающего голоса сверху мысли в голове окончательно заплелись в миленький розовый бантик, напрявляя все его существо в сторону самого главного в жизни человека. «Что не там?» — немного заторможено подумал он, пытаясь выловить из внезапно расплавившегося мозга хоть что-то осмысленное. — Н-ниже… — Что «ниже»? — заплетающимся от волнения языком спросил хакер, совершенно спонтанно переведя ладони на девичьи бедра. — Ниже — значит ниже! — успела выкрикнуть брюнетка, пока не ощутила чужие руки на месте, где им быть явно не положено. — А-а, извращенец! Ты куда свои ручонки потянул?! — она вся пугливо вытянулась и, протянув руки назад, ощутимо хлопнула парня по прижатым к ее телу рукам. Легкая боль немного привела мысли в порядок, и Тасуку, осознав, что только что сделал, мысленно дал себе ощутимую затрещину. «Ты что творишь?!» — попытался воззвать к собственному рассудку хакер. — «Ты должен спуститься ниже. Не вверх, не вправо, не влево, а вниз… и руки не распускать… не распускать я сказал!» Куросаки зажмурился, пытаясь прийти в себя и восстановить сбившееся сердцебиение. Также было бы неплохо вспомнить, ради чего он, собственно, спускался… Опустив руки и прикасаясь сразу к щиколотке, он невольно дернулся, когда пальцы неожиданно дотронулись до чего-то густого и влажного. — Хм… Ты была права — это краска. От недостатка воздуха в замкнутой маленькой комнатке у обоих все сильнее кружилась голова. Сохранять свой разум трезвым становилось все сложнее… — И что нам теперь делать? Мы же задохнемся… — с мольбой произнесла Теру, и от этого тона у Куросаки все в груди защемило. Она ведь надеется на него… Он выпрямился и выдохнул, стремясь успокоить вновь заволновавшуюся брюнетку: — Не волнуйся, все будет хорошо. «Черт-черт-черт! Нужно что-то придумать. Срочно!» Пару минут в душной кладовой было тихо. Только тяжелое дыхание колыхало спертый, мерзкий воздух, который въедался в легкие и мутил разум. — Куросаки, — слабо позвала Теру, и ее руки, до этого прижатые к телу, скользнули по ткани мужской футболки, будаража чувства. Тонкие пальцы обхватили его плечи и вскоре хакер ощутил, как девушка на нем повисла, — мне плохо… Он прижал ее к себе, поддерживая, и, уже не сдерживаясь, заботливо ткнулся носом в откинутое лицо: — Дыши через раз. — Угу… Куросаки? — М? — Прости меня. Это все я виновата, — голос на последних словах сорвался, и послышался жалобный всхлип. Теперь девушка уже тысячу раз пожалела о своей задумке. — Стой, ну куда ты сразу в слезы… — мужчина, чувствуя неожиданый прилив нежности, мягко мазнул губами по щекам, носу, прикрытым векам, — ничего страшного не будет. — Н-но ведь… — Переживем, — твердо произнес блондин с максимальным убеждением, на которое был способен, — а теперь успокаивайся. Она ничего не сказала, но он чувствовал, как она кивнула и уткнулась лбом ему в грудь. — Куросаки, я… — вновь тихо позвала она, обнимая его крепче, но тут же осеклась. — Спасибо… Тасуку хмыкнул, отчасти чувствуя облегчение от того, что Теру стало лучше, и старался не обращать внимание на усиливающиеся головные боли. Он полагал, что Курэбаяси тоже страдает этим, но просто больше не хочет жаловаться. Лишь прижимается к нему доверчиво-доверчиво и медленно дышит в тонкую ткань футболки. Мысли медленно плавали в растопленном сознании, и пара потеряла счет времени, так и обнимая друг друга в темной кладовой. Когда за дверью послышались неторопливые шаги, до Куросаки не сразу дошло, что это означает… Он силой заставил себя поднять тяжелую голову с девичьей макушки и опасливо покосился в сторону выхода. Тишину нарушило звяканье ключей и ворчливое бормотание: — Опять захлопнули… просил же… Дверь медленно раскрылась, впуская солнечный свет, ослепляя парочку и совершенно выбивая их из колеи. Они стояли ошарашенные, растерянные и пытались вернуться в реальность. В проеме стоял пожилой мужичонка в темной униформе, уставившийся на них расширившимися от удивления глазами. На игру в «гляделки» ушло пару мгновений. Тасуку первым пришел в себя и, подхватив слабую девушку на руки, вылетел из осточертевшей кладовки, невероятным усилием воли заставляя себя бежать ровно. Свежий воздух мгновенно наполнил легкие, проясняя сознание и добавляя сил, а за спиной слышался хриплый возглас работника: — Хулиганье-ё-ё! На полу остались яркие синие следы, которые постепенно становились все менее четкими, пока окончательно не исчезли.