Грёбаная романтика

Кровь на моих руках... Чья она? Её много, запах железа затмевает все остальные. Я смотрю на свои ладони, сжимаю их в кулаки, затем разжимаю, и отпечаток алого пятна становится больше. ... Кровь... - Нейтан? Нейтан, что ты здесь забыл? - он смотрит на меня удивленно и в то же время испуганно. Что я здесь забыл? Да это я должен был задать этот вопрос! - Какого хрена? - только и могу отвечать я. - Так это ты был? Ты... Я видел! Видел этот твой черный супергеройский костюм. Я, я... - Помолчи, - перебивает он вдруг меня, и в его голосе я впервые за всё время нашего знакомства... да что там, впервые за всю свою жизнь слышу такую силу, что действительно затыкаюсь. - Я всё объясню. Только дай мне, пожалуйста, одеться. Постепенно нарастающий шум превращается в давно знакомый мне звук жизни города; до этого момента я не слышал ничего. Сердце стучит в висках так сильно, будто я только что пробежал миль двадцать. Я возвращаю взгляд к своим рукам. Кровь, конечно, никуда не пропадает. Опустив ладонь, я чувствую под ней чьи-то удивительно мягкие волосы... Их невероятно приятно касаться. Это ощущение лучше, чем халявно доставшийся косяк. Я представить себе не мог, что когда-нибудь буду не только лежать в одной постели с этим парнем, но ещё и наслаждаться каждой секундой, проведённой вместе. Грёбаная романтика. - Я люблю тебя, - он лежит на боку и, подперев голову рукой, смотрит мне в глаза. - Сам уже понял, не дурак. "Фак, что за дрянь я только что брякнул?" - В смысле, я хотел сказать, что, в общем-то, короче, и, это... - Боже, Нейтан, - прерывает он меня с улыбкой, - не уточняй. Я знаю. От напряжения в горле становится тяжело дышать. Я моргаю, перед глазами перестаёт всё расплываться, а по щеке быстро скатывается что-то почти такое же горячее, как кровь на моих руках. Гребаная романтика, хреновы слёзы. Вдох, выдох. Ничего не получается, дыхание срывается, и я слышу собственные хриплые всхлипы. Пиздец. От бессилия замахиваюсь и бью кулаком по бетону рядом с собой. Боль пронзает всю ладонь. Чушь, эта боль несравнима с той, что не даёт мне дышать. Любить, любовь, влюбленный - эти слова для меня всегда были синонимами идиотизма. Сейчас, в общем, ничего не изменилось, но я сам стал идиотом. Наши взгляды пересекаются. - Что? - испуганно спрашивает другой он и делает шаг в сторону, готовый, кажется, в штаны наделать от страха. Другой. Они не похожи так же, как я не похож на утконоса. - Ничего, - раздраженно бросаю я и тут же ухожу, не в силах наблюдать это лицо, которое так смахивает на то, что я люблю, но, по сути, является только нелепой пародией на него. Либо моё сердце нахер отказывается работать, либо у меня нет никаких догадок, что может вызвать такую дикую боль в груди. Я сгибаюсь пополам, насколько это возможно, и прижимаю к себе того, кто минуту назад сделал последний вздох. Откуда-то издалека слышится совершено нечеловеческий рык, качественно перемешанный со стоном и, кажется, чем-то отдалённо напоминающий звучание человеческой речи. Прежде, чем я успеваю что-то подумать, рык повторяется: - Саймон! Это мой голос. Даже он не может выразить того, что я чувствую. Меня как будто заживо препарируют. - Зачем ты спасал меня? Почему помогал выжить, рискуя собой? Я же ненавидел тебя с самого первого дня нашей встречи! Так какого... - Ненавидел, но провел со мной пару дней и попытался признаться в любви? Нейтан, - он пытается разгладить мои кудри и улыбается его вечной тупо-счастливой улыбкой, - я боялся тебя, это нужно признать, но всегда видел, что на самом деле ты не ненавидишь меня. И злишься из-за того, что ничего не можешь с собой поделать. - Саймон, умоляю, вернись, проснись; мать твою, дыши! - Я хочу попросить тебя об одной услуге, Нейтан, - в его голосе звучат нотки тревоги, и это сложно не приметить. - Если со мной что-то случится... Если со мной что-то случится, то ты должен быть рядом с другим мной. Слышишь? Пойми, он - это я. И таким, какой я сейчас, меня сделал не жестокий мир, а один смелый, отчаянный и ошеломительно грубый вор конфет. - Я не смогу! Мне не нужен другой, он не станет таким! Не станет, не станет... Я не смогу, Саймон, почему ты не слышишь меня... Саймон...