***
Служба проходила в соседней церкви. Это было красиво и ужасно одновременно. Повсюду были красные и черные розы, которые окружали закрытый темно-синий гроб, в котором лежал наш друг. По всему периметру зала были расставлены свечи. Воздух насыщен запахом ладана, который я ощущал как никто другой, потому что сидел в первом ряду скамеек. Тут сидели только самые близкие друзья, в какой-то степени я чувствовал себя избранным. На первой скамье с другой стороны сидели его бабушки и мать, которая тихо плакала. Моя мама тоже была здесь, она тоже плачет, а другие пытаются ее утешить. Я ужасно себя чувствую, зная то, что причинил боль всем этим людям. Как обычно Фрэнк почувствовал неладное и взял меня за руку, крепко сжимая её. Похороны начались после того, как Майки сел рядом со мной, а Боб рядом с Фрэнком. Вся остальная часть прошла словно в тумане: священник что-то говорит о том, каким прекрасным мальчиком был Рэй и как нам будет его не хватать. Как же меня это раздражает, хотя бы потому что этот священник никогда не встречал его в своей гребанной жизни. Вскоре настало время для хвалебной речи. Все четверо из нас должны были что-то сказать. Я слушаю речь Боба о работе с Рэем в течение многих лет, и то, как они подружились за этот немаленький срок. Его речь была не долгой, и теперь настала очередь Фрэнка. Он похлопал Майки по плечу и прошептал «Держись». Они действительно подружились, а я даже не заметил, когда это произошло. Мне было действительно интересно послушать речь Фрэнка. Я знал, что она будет относительно короткой, потому что Фрэнк настолько переживал, его настолько переполняли эмоции, что он мог заставить плакать весь зал. Я волнуюсь за него. — Я познакомился с Рэем Торо около пяти месяцев назад. Около двух месяцев назад мы действительно заговорили. Возможно, это звучит немного глупо, но это действительно так. Рэй был просто замечательным человеком. Он всегда мог выслушать тебя, эдакое скопление позитивных эмоций, он всегда давал выплакаться в свою жилетку. Я чертовски благодарен ему за это. Он был смешной, беззаботный, и я думаю, что смерть такого человека большое горе для всех нас. Я буду скучать по тебе тут. Ты этого не заслужил, но я надеюсь, что ты и твои волосы останутся всегда в моей памяти. — Он сошел с трибуны и положил руку на гроб, прежде чем вернулся на свое место и сел рядом со мной. — А теперь мы послушаем речь сотрудника и по совместительству лучшего друга Рэя — Джерарда Уэя, — я резко встал и направился в сторону трибуны. Сделав глубокий вдох, я посмотрел на все эти красные глаза и тонну размазанной туши. Все они здесь из-за смерти прекрасного человека, и я не могу не чувствовать в этом свою вину. — Рэй Торо, — начал я, чувствуя, как на меня обрушивается тонна печали, которая полностью поглощает всего меня. — Сначала я думал, что он довольно странный парень. Я думал, что это просто очередной сотрудник и наши отношения останутся исключительно официальными. Однажды он увидел как я плачу. Он обнял меня и просто рассказывал мне смешные вещи, пока я не успокоился. Он не спрашивал, что случилось, не требовал все рассказать. Он просто рассказал мне о том, как купил кекс в кофейне и пробовал засовывать руку в тостер. Когда я, наконец, рассказал ему, в чем дело, он просто выслушал и не стал осуждать. Он все понял. Рэй Торо – первый человек, который узнал, что я гей. Я не могу описать словами объем той поддержки, которую получил от него. Рэю было абсолютно наплевать на такие мелочи как: ориентация, пол, возраст. Вы всегда могли рассчитывать на теплый разговор, поддержку или просто дружескую улыбку. Он был удивительным человек. Если бы я только мог увидеть его еще один раз, я бы сказал ему, что прошу прощения за все вещи, которые я делал и которые я не сделал. Он был моим лучшим другом, и я обязан ему всем. Дружище, если ты смотришь на нас оттуда, то спасибо тебе за всё. Я быстро пошел на свое место, пытаясь сдержать рыдания. Майки просто плакал, настолько тихо, что я даже и не замечал этого до тех пор, пока его голова не легла на мое плечо. Мне никто не говорил, что я буду нести гроб. Мое настроение упало до самого дна. Я, Майки, Боб и еще трое друзей Рэя по колледжу будем нести темно-синий гроб, в котором лежит наш лучший друг. Фрэнк мог быть бы с нами, но он слишком низкий. Мы медленно вынесли его из массивных деревянных дверей вниз по каменным ступенькам. Каждый из нас думал только об одном — о том, что этот человек был нам очень дорог. Мы опустили гроб и аккуратно поставили его в катафалку. Я захлопнул дверь и посмотрел на гроб в последний раз. Фрэнк нашел меня и потянул к нашей машине, так что теперь мы едем на кладбище. Не могу поверить, что больше никогда не увижу весельчака Рэя. Совсем скоро его тело будет закопано в землю, где будет медленно разлагаться и в итоге от него ничего не останется. Я никогда не увижу его улыбки, не получу от него совет, и не услышу как он встречает меня, когда заходит в магазин. Рэй был такой искренний. Мне будет очень его не хватать. Поездка до кладбища заняла около пятнадцати минут, причем ехали мы в полной тишине. Фрэнк припарковался на обочине дороги, чтобы мы могли идти вместе со всеми остальными людьми. Все мы, словно большое черное пятно. Гроб был уже в яме, а люди, включая нас, стояли вокруг неё. Некоторые люди просто молились, некоторые рыдали, как Майки. Жаль, что я не могу сказать все, что покоится в моей голове. Как же я хочу помочь Майки, но вместо этого мой взгляд устремлен на гроб. В гробу лежит Рэймонд Торо. Его больше не существует. Все, что от него осталось – пустая оболочка. Сегодня умер не тот человек, на его месте должен быть я. Это несправедливо. Из всех людей, которые живут на нашей планете, Рэй должен был умереть последним. Милый, заботливый Рэй. Я безнадежен. Мы с Фрэнком и Майки бросили розы в яму. Тогда священник закончил молитву, и могильщики стали засыпать гроб землей. Я не могу смириться с реальностью. Я подошел к Майки, который просто внимательно наблюдал за всем процессом. — Ты в порядке? — я посмотрел на него. — Нет, — его голос предательски дрогнул, и я увидел, как слезы снова появляются на его глазах, мне ничего не оставалось, кроме того чтобы обнять его. Он сразу же обнял меня, а потом вздохнул и сказал: “Пошли, Джерард. Меня довезет Боб. Со мной все будет в порядке”. Я молча кивнул, зная, что ему нужно время, чтобы прийти в себя. — Пока, Рэй, — сказал я, глядя на могилу своего лучшего друга, прощаясь с ним навсегда, и только потом пошел к Фрэнку с огромной печалью, которая читалась в моих глазах. — Пойдем, — устало сказал я. Он схватил меня за руку и крепко сжал её, как бы приободряя. — Клянусь тебе, Джи. Все будет нормально. Я не знаю, когда и как, но будет. — Я только кивнул, не в силах сказать даже слова. Я могу только надеяться, что Фрэнк прав.30
3 января 2015 г. в 01:01
Похороны уже сегодня.
Я проснулся оттого, что Фрэнк провел пальцем по моей скуле, я перевернулся на другой бок, пытаясь уйти от реальности и снова провалиться в сладкую дремоту.
— Да ладно тебе, Джи. Мы должны пойти на похороны, — его голос изменился на слове «похороны», и я повернулся, чтобы посмотреть на него. Он выглядел так же, как и вчера: уставший вид, синяки под глазами. За все это время никто из нас не смог выспаться, даже просто нормально поспать. Фрэнк еще раз посмотрел на меня, а я вздохнул, давая понять, что поднимусь через несколько минут.
Он довольно кивнул и быстро поцеловал меня в губы, прежде чем направился в сторону кухни. Тем временем я отправился в душ. Струи теплой воды тут же начали падать на мое тело, смывая остатки моих переживаний, которых за последнее время накопилось слишком много. Я так устал от всего этого. Наконец, закончив с водными процедурами, я пошел на кухню, где вероятнее всего был Фрэнк.
Как ни странно, на кухне его не было. Он уже ждал меня в гостиной. В отличие от меня, Фрэнк уже был одет в то, что надевал вчера. Я помню, как мы аккуратно повесили наши костюмы, чтобы сегодня утром нам осталось только надеть их.
Он не слышал и не видел, как я вошел в комнату, потому что все его внимание было сосредоточенно на картине, которую я написал прошлой ночью. Он немного приоткрыл рот, скорей всего, от удивления. Я подкрался сзади и обнял его за талию. Фрэнк дернулся от неожиданности, а потом положил свои руки на мои.
— Это очень красиво, — прошептал он, как будто картина была настолько хрупкой, что если сказать что-то очень громкое, она рассыплется вдребезги.
— Это то, как я представляю тебя, — сказал я ему совершенно серьезно. — Ты словно мой ангел-хранитель, всегда рядом со мной, всегда защитишь и поймешь. И я люблю тебя за это, — Фрэнк наклонил голову назад и прижался носом в мою щеку.
— Ты прекрасен, — сказал он мне. — И я люблю тебя за это.