Снежная королева

Пролог Семь, четыре, девять… Замерзшие пальцы упрямо скользят по заледенелому стеклу, выводя ничего не значащие цифры. Три и шесть… Отраженное «я» понимающе, немного карикатурно скалится, и на мгновение кажется, что за спиной у него появляются тонкие, словно пергаментные, кожистые крылья, в глазах вспыхивают янтарные искорки, а на бледной коже вырисовывается узор чешуи. Два, тринадцать, восемь… Восьмерка выходит кривой, она почти заваливается набок, превращаясь в бесконечность. Бесконечная зима, которой нет конца и края, бесконечная жизнь, которая неумолимо растягивается по желанию чешуйчатой твари, бесконечная игра, в которой нет победителя. Не глупо ли?.. - Я так и думал, что ты здесь, - чужие руки бесцеремонно забираются под одежду, согревая. Почти хорошо. Откидываю голову на плечо нежданному визитеру, заглядывая в небесно-голубые глаза. Улыбаюсь скорее по привычке. – Помнишь, какой сегодня день? - Было бы трудно забыть, ты мне каждый день о нем напоминал. Так что ты хочешь в подарок? - Сказку! – в голосе чудятся капризные нотки. - А говорил, что большой мальчик, - усмехаюсь. - Просить у меня в день своего совершеннолетия такой детский подарок. - Расскажи, - упрямый, как и отец. Устраиваюсь поудобней в чужих объятьях и закрываю глаза. Не обязательно видеть. Движения отточены до совершенства. Пальцы привычно сплетают из пустоты паутину, наполняя невидимые нити силой, отчего прихоть воображения оживает. - Давным-давно, в одном далеком королевстве… Часть 1 В золотой клетке Лей, ливень не жалей, Вылей всё скорей, чтобы к утру просохло. Лей, ветром окна бей, Я скажу тебе: Всё не так уж плохо! А. Маршал «Ливень» Алекша - Дрянь! – хлесткая пощечина обожгла щеку, я лишь чудом не вскрикнул. – Убогий комедиант, выродок, бездарность, такой же, как и этот сумасшедший старый хрыч, ты… - Не смей так говорить о дедушке, - я зло зашипел, не хуже гадюки, с ненавистью глядя на мачеху. – Если ты раздвигаешь ноги перед моим отцом, то это еще не дает тебе права… Черт!.. От второй пощечины я, к счастью, увернулся, но запнулся о ножку стула и, неловко взмахнув руками, упал на кровать, при этом ударившись затылком о стену. На глаза навернулись слезы, и, кажется, даже искры посыпались. Господи, мои мозги, только встряски им не хватает. - Заткнись! Скоро и ты раздвинешь перед этими дикарями, ждать недолго осталось! – Леста продолжает бушевать, меряя шагами комнату и жестикулируя руками, совершенно не обращая на меня внимания, но по тону можно было догадаться, что мачеха начала «остывать». – Завтра приедут сопровождающие и отвезут тебя на Ледяные острова, где сыграют свадьбу по всем законам. В этот раз никакого испытательного срока, поэтому отвертеться не получится. - Поверь мне, я найду способ, - неожиданно успокаиваюсь, чувствуя, как злоба сменяется равнодушием. – А теперь оставь меня, если закончила читать нотации. Твой тронный зал я верну в прежний вид, можешь больше не орать. Обида проходит быстро. Последняя шалость все-таки. - Алекша, - мачеха вдруг присаживается рядом и обнимает меня за плечи, словно и не было пару минут назад этой вспышки гнева. – Эта свадьба очень важна для твоего отца, а то, что твой супруг мужчина… Привыкнешь, глядишь, даже понравится. Привыкну? К тому, что какой-то варвар будет совать в меня свое достоинство, сопеть мне в ухо и лапать своими ручищами? Меня воротит от одной только мысли, что придется делить со своим будущим супругом постель. Да кто вообще может получать от этого удовольствие! Это противоестественно, гадко. Лучше умереть! Либо мне, либо ему - тут уже кому больше повезет. Мне хочется накричать на нее, на всех тех, кто согласился на этот брак, но я молчу. Не я первый, не я последний. Все равно решение уже принято, да и скандалим мы с Лестой не первый день. Смысл надрываться и тратить жалкие остатки нервов. Остается лишь сожаление. О чем? Я и сам не могу объяснить толком. Оно просто затапливает все мое существо, а мой красочный мирок в одно мгновение осыпается прахом к ногам, выцветая на глазах. - Это подло! – шепчу, низко опустив голову. Противно до дрожи. Брак – гарантия мирного договора и низкая пошлина на ввоз товаров, обычная политика, где каждый ищет выгоду. Нашел и мой отец. Большая удача, что лерги, эти гордые и независимые дети снегов, согласились на брак. Они не слишком жалуют людей, считая их низменными созданиями, но тут товар в качестве меня попался на редкость уникальный. Как же, мастер иллюзий, причем один из сильнейших, такие как я рождаются очень редко и уж точно не среди людей, скорее среди эльфов или сильфов. Возможно, виной всему было то, что моя прабабка путалась с дроу по молодости (должны же у такой древней семьи, как наша быть свои скелеты в пыльном чуланчике?), ну или небесная канцелярия дала сбой, сыграв такую злую шутку. Кто ж теперь докопается до истины. Да и кому она нужна, в сущности? Решение принято и пересмотру не подлежит. Мое мнение в расчет не принимается. Как и всегда. Для Эристана, моего будущего, не дай Бог, супруга, я буду лишь ценной, почти уникальной диковинкой, безликой тенью, стоящей позади трона (или у этих варваров принято сидеть в ногах, как рабам?), и удачным пугалом от шустрых дамочек, которые спят и видят себя в короне. А таких немало, если верить слухам – король не просто власть имеющий, но и красив сверх меры. Правда, слухи часто преувеличивают. Наследник у Эристана есть, а вот официальной шлюхи – нет, поэтому и ломятся к нему в постель всякие выскочки, желающие урвать кусок побольше. О том, что король всего лишь пару месяцев назад овдовел - никому нет дела. Впрочем, по всё тем же слухам – жена далеко не первая, ибо по какой-то причине мрут слишком быстро. Кошмар! А если этот дикарь, как в старой сказке, убивает своих жен?! На моем месте мог оказаться кто угодно, но отчего-то выбор пал на меня. Возможно, есть что-то, что я упускаю из виду, но тут остается лишь догадываться, об истинном положении дел мне никто не говорит. Ничего ценного во мне нет, по меркам лергов я едва ли не урод, приданого тоже никакого не прилагается, так как я мужчина, а войны эти варвары никогда не боялись. Сомневаюсь, что они не могли найти кого-то другого, более подходящего на роль королевской грелки, значит, им нужен иллюзионист, хотя зачем – ума не приложу, ибо толку от нас немного. Картина складывается слишком уж удручающая. А вдруг эти сволочи будут опыты ставить на такой редкой зверюшке, как я? А что, слышал, такое раньше служители церкви практиковали, дабы быть уверенными, что это не проделки дьявола. - О чем задумался? – Леста потрясла меня за плечо. Временами, когда она не ведет себя как заправская стерва, мы с ней неплохо ладим. Я не рассказываю отцу о ее похождениях по чужим постелям, в целях «сравнения» как она сама себя оправдывает, а Леста в свою очередь молчит о моих экспериментах, иногда даже покрывает. В общем, взаимовыгодное сотрудничество. - О том, зачем все это лергам. В сущности, никакой выгоды они из этой свадьбы не извлекают. Если им так нужен специалист по иллюзиям, то я могу просто помочь, не связываясь с их правителем узами брака, даже денег не возьму. - Даже не думай об этом, - мачеха опять начинает злиться. – Свадьба состоится. Это решение твоего отца. - Там холодно, - скорее мысли вслух, чем отговорка. Да и снег я люблю, пусть и не в таком количестве. - Твой муженек тебя согреет, - ехидно отзывается она, направляясь на выход. - Это и пугает, - выдыхаю, закрывая глаза. Начинать спор по новому кругу я не стал, так как сил уже больше не было, да и щека до сих пор горела, а без рукоприкладства Леста не умеет отстаивать свою точку зрения. Не бить же мне женщину?! Пусть порой и хочется. Дверь тихо хлопнула. Стоило мне остаться наедине с самим собой, как я тут же полез под кровать, где в самом дальнем углу был спрятан дневник дедушки, завернутый в несколько слоев ткани для надежности. О нем никто не знал, иначе давно бы отняли. Что поделать, мои ныне живущие, горячо любимые родственники не слишком любили деда, я бы даже сказал – совсем не любили. Как его вообще терпели? Он был вздорным, не слушающим никого, следующим лишь своим правилам, основанным на только ему понятной чести. Дед не был святым, уж кому как ни мне, прожившему у него столько лет, это знать. У него были свои недостатки, свои причуды, но все-таки… все-таки он любил меня. После смерти мамы я вдруг неожиданно осознал свою ненужность и бесполезность. Ха, да мне это прямым текстом говорили! Няньки надолго у меня не задерживались, так уж получилось. В конце концов, моему родителю это надоело. Отец просто отослал меня на попечение к деду, аргументировав свой поступок чрезмерной занятостью. Там же я и узнал, что владею магией, пусть такой необычной, как иллюзии. Именно дед развивал мой дар, обучал азам, хотя сам ни черта в этом не смыслил, доставал откуда-то редкие, почти бесценные книги и покрывал перед крестьянами, когда я создавал на их полях иллюзии песчаных пустынь или болот. Отец вспомнил о моем существовании лишь четыре года назад, когда дедушка скончался, особой гордости от того, что его сын – маг, он не испытал, зато быстро нашел, как меня с пользой пристроить. Первые шесть попыток женить меня родитель искренне верил, что просто мои пассии плохи, а только потом начал подозревать, что я ловко вожу его за нос, с ослиным упрямством отбрыкиваясь от свадьбы. А что мне еще оставалось делать, если все потенциальные невесты были старше меня раза в два? В этот раз он все-таки нашел на меня управу, посчитав, что мужчина, к тому же северянин, сумеет справиться с моим норовом и найдет способ приструнить. В принципе, ни для кого не секрет, что лерги строги в методах воспитания, да и пытки они проводят довольно оригинальным образом, слухи на эту тему столь обширны и многогранны, что порой и не знаешь, чему верить. Чувствую пятой точкой, что в скором времени на собственном опыте их познаю. - Только бы все обошлось, - звучание собственного голоса успокаивает. - Ну, хотя бы немного. Эй, вы там, наверху! Слышите?! Я еще молод, чтобы умирать! Столько всего не сделал, стольким людям не напакостил! Дверь тихо скрипнула, впуская в комнату мою младшую сестру, Рину. Я едва успел сунуть дневник под подушку. Это ж надо было так задуматься! Девчонка, оглядевшись и убедившись, что я один, шустро забралась ко мне на кровать и полезла обниматься. Кто бы сомневался! - Мама сказала, что ты уезжаешь, - доверительно прошептала она мне на ухо, пряча свои холодные руки у меня под одеждой. – Это правда? - Да, я скоро женюсь… эм, выйду замуж… Кхм, в общем, скоро будет свадьба между мной и королем Северных островов. Это великая честь, каждый хотел бы оказаться на моем месте, - и ведь не вру, просто не уточняю, что сам бы предпочел отказаться от такого счастья. Предложить, что ли, кому поменяться? О да, свадьба с каким-то варваром – просто предел моих мечтаний! - Ты его любишь? – сестра с наивной улыбкой заглядывает мне в глаза. Интересно, брак по расчету хоть когда-нибудь бывает счастливым? Наверное, все-таки бывает, только в моем случае надеяться на чудо не стоит. Как вообще можно любить мужчину?! За какие заслуги, скажите на милость?! - Я его еще никогда не видел, - и тихо добавляю, надеясь, что не услышит. – Он меня, к счастью, тоже. - Ты ему понравишься, ты красивый. Очень-очень, - чуть слышно сообщает маленькая бестия и дергает меня за волосы, начиная плести косичку, неровную, неаккуратную, но она старается, даже язык от усердия высунула. Грустно улыбаюсь. Она еще ребенок и не понимает. Красивый? Не думаю, что лерги разделят точку зрения моей младшей сестры. Я видел только одного издалека, в «сопливом» детстве, дед тогда много забавных баек поведал, больше похожих на ужастики, которые рассказывают перед костром деревенские детишки. Правда в том, что снежные варвары – воины: сильные, бесстрашные и кровожадные. Ну ладно, последний эпитет не обоснован, но судя по их традициям – я не далек от истины. Надеюсь, что мясо они не сырое едят, иначе за свадьбой сыграют похороны, гости даже разъехаться не успеют. Во всех балладах поют, что у них «волосы цвета вьюги, а глаза, как лед бездонных озер». Что там за озера я и в душе не имел, но видимо нечто красивое. Если же по-простому, то волосы у всех поголовно белые, а глаза – серо-голубые или близко к этому. К сожалению, менестрели не добавляют к описанию такие существенные детали как крепкое телосложение, на фоне которого я буду выглядеть как суповой набор, клыки, как у саблезубых волков, острые немного загнутые когти (или все-таки ногти?) и снежный узор на темной коже, словно мороз расписал оконные стекла. Лерги красивы, так утверждают все, кто хоть раз видел этих варваров, их называют снежными эльфами, пусть им самим такое сравнение и не нравится. И тут я!.. Нет, Рина права, я довольно симпатичный, но по меркам людей. Сомневаюсь, что варвары оценят моё худощавое телосложение и длинные иссиня-черные волосы, которые темной волной накрывают мои плечи и спину, едва достигая поясницы. Черты лица у меня, может, и считаются правильными, но все портит чуть вздернутый кончик носа с россыпью веснушек на нем. Радует, что они хотя бы не такие ярко-рыжие, как у Рины, а чуть темнее. Подарок отца, чтоб его! Что там еще осталось? Глаза? Ну, тут они серебристо-серые, с оттенком сирени. Необычно, конечно, ну так я ж иллюзионист, а такой диковинный цвет глаз – наша отличительная черта. Сражаться я не умею, меч только издалека видел, да и здоровье у меня хлипкое, дунешь – уже сопли на кулак наматываю. А если прибавить к внешности мой сволочизм, то вообще кошмар. В общем, короля Эристана ожидает сюрприз и далеко не приятный. На периферии сознания пакостно смеется тот, другой я… - Алекша, покажи фокус, - сестра дернула меня за кончик косы, капризно надув губы. – И сказку! Я улыбнулся и, на миг прикрыв глаза, начал плести сети обмана, вдыхая в них жизнь, воплощая мои сны и мечты, на несколько часов делая их реальностью, строя миры, которые разлетаются разноцветными нитями от неосторожного касания. Сбоку восторженно вздыхает Рина, замирая, словно пытаясь запомнить мою очередную иллюзию. А я начинаю рассказ, перекраивая судьбу героя на ходу, как кукловод, дергая за ниточки, карая и милуя по капризу сестры. И верю, по-детски наивно… верю, что когда-нибудь увижу их… - Давным-давно, когда драконы танцевали меж звезд… *** - Ох, да что же это!.. Алекша! Алекша, вставай! - Нет меня, я умер, воскресну утром. Тормошение моей бренной тушки прекратилось. Да неужели?! А, черт, рано обрадовался. Какой-то садист сдернул с меня одеяло, а сверху еще и холодной воды на голову плеснул, отчего я подскочил на месте как ошпаренный и, непонимающе моргая, попытался сообразить, где пожар и куда надо бежать, а в моем состоянии - ползти. Могли бы просто вынести самое ценное в лице меня, чего будить-то было! - Алекша! – Леста потрясла меня за плечо и помахала рукой перед носом, но ожидаемого эффекта не дождалась. – Приехали лерги. Тебя уже ждут. - Чего? – я подпрыгнул на месте и ошарашено на нее уставился, так как, судя по темноте за окном, была глубокая ночь. – Куда они приехали? Зачем! - Не тупи, просыпайся давай. Сюда приехали лерги и требуют тебя, твой отец уже беседует с ними, - как умственно отсталому принялась объяснять мачеха, попутно пытаясь натянуть на меня рубашку. Я даже не сопротивлялся спросонья, потому что в голове была настоящая каша, где большей частью преобладали исключительно нецензурные эпитеты в адрес этих снежных эльфов. - А до утра они подождать не могут? Совсем обалдели уже! - Не дерзи! Вот опять я крайний! Одеваться я стал бессознательно, слушая, как ворчит рядом Леста. Спать хотелось неимоверно, а этих чертовых лергов - прибить чем-нибудь тяжелым, чтобы не будили людей просто так, с бухты-барахты. Торопятся они! Могли и подождать пару часиков, ничего бы фатального не произошло. Тогда я б адекватнее был, что им только на пользу. Мозг включился в работу уже в коридоре, причем включился довольно активно, мигом сделав вывод, что это «жжж» - неспроста. Если мои конвоиры прибыли ночью и, судя по тишине в замке, явно тайно, то что-то тут определенно нечисто. Возникает нехорошее подозрение, что не все жаждут видеть меня в качестве супруга короля. Да чего уж мелочиться, я и сам не рвусь туда. Это как раз таки и не удивительно, но чтобы все настолько серьезно!.. Перевозка, видимо, тоже будет происходить тайно, надеюсь лишь, что не в гробу. Можно предположить, что официальная делегация за моей бренной тушкой еще только отплыла с островов. Ну, просто верх мечтаний! Перед дверью я замер в нерешительности, но тут же одернул себя. Пусть лучше эти варвары переживают и трясутся, как-никак им повезло меньше, чем мне. Коротко постучав, я толкнул дверь. - Отец, - вошел в комнату, низко поклонился своему ближайшему родственнику (после такой подлянки со свадьбой его вообще видеть не хотелось) и кивнул лергам, которые сидели в креслах, но при моем появлении сразу поднялись. Я едва удержался от разочарованного вздоха. Конвоиры (они же – «торжественная» делегация) были закутаны в темно-серые, сшитые из грубой ткани и отороченные серебристым мехом плащи. Скинутые капюшоны никак не способствовали изучению внешнего вида чужеземцев, так как на лицах были из плотной ткани повязки, скрывающие нижнюю половину. Короче, видны были только волосы, белой гривой рассыпанные по плечам, да глаза, неотрывно следящие за каждым моим движением, внимательные и цепкие, словно выслеживали добычу. - Это мой сын, Алекша. Вы хотели его видеть, - отец явно чувствовал себя неуютно под изучающими взглядами лергов. Впрочем, меня тоже едва ли не передергивало, когда эти варвары смотрели на меня, пристально и оценивающе, словно я редкий и экзотический товар. Хотя в какой-то мере так и было. Вел я себя цивильно, на чистом энтузиазме, да еще заторможенность от недосыпа не прошла. Что-то мне подсказывает, что мы с ними не поладим, и я приложу к этому все силы и фантазию. - Приветствую вас, - голос у одного из лергов низкий, глубокий, но какой-то равнодушный, словно он говорит давно заученную фразу. - Мы прибыли от лица короля Эристана, вашего будущего супруга. У нас есть подозрения, что вас попытаются устранить до свадьбы, что крайне нежелательно, поэтому мы вас тайно доставим на острова. Отправляться надо немедленно. - Возражения принимаются? Я могу внести коррективы в ваш, безусловно, гениальный план? – деловито уточнил я, сообразив, что раз отец не возмущается, то он уже в курсе всего, даже успел проверить правдивость их слов. Хотя кому я нафиг нужен, чтобы столько сил вложить в моё убиение?! Больше на похороны потратятся. - Вы хотите жить? – голос варвара был вежливым, только в глазах на мгновение мелькнуло раздражение. О, да мы хорошо держим себя в руках. Ненадолго, уверяю! - Пожалуй, все-таки хочу, - без особого энтузиазма сознался я. – Вы меня убедили. Мне можно идти собираться? Говорить с ними дальше решительно не хотелось, я бы охотнее вернулся в свою кровать, чтобы доспать положенное, иначе ближе к вечеру буду абсолютно невменяем. Но, увы! Уверен, эти дикари меня сразу потащат на свои острова, даже собраться толком не дадут. - Нет, еще одна деталь. Наденьте это, пожалуйста. Мне протянули подвеску в виде белого с темно-зелеными прожилками камня на тонкой, тусклой цепочке. Я машинально взял ее и повертел в руках, рассматривая внимательнее. Забавная вещичка и довольно дорогая, специально было придумано для таких вот фокусников, как я. Суть этой безделушки заключается в том, что когда создается иллюзия, камень краснеет, реже – синеет, все зависит от силы, вложенной в заклинание. Где только достали?! У деда, помнится, была такая, я с ней около двух месяцев тренировался. Мало кто знает, что довольно сильный маг, может наложить на сам камень иллюзию, правда на ее поддержание расходуется слишком много энергии, но чтобы удержать пару секунд – вполне реально, главное – сосредоточенность и огромные резервы. Со вздохом накидываю цепочку себе на шею, даже не чувствуя, а просто зная, что камень начинает теплеть, высасывая силы. Как привычно. - Что теперь? - Раздевайтесь. - Простите? – кажется, я до конца не проснулся. Они же не собираются всерьез меня… осматривать? Этот варварский обычай давно не используют, к тому же он только для женщин, а я не… Черт, это уже не смешно! Надо линять отсюда и как можно быстрее. - Перед тем, как отправимся в путь, нам приказано вас осмотреть, - равнодушно произнес лерг, подходя ко мне ближе и перекрывая путь к отступлению. Умная зараза! Сразу заметил мой быстрый взгляд в сторону выхода! - Но… - растерянно смотрю на него, понимая, что сгорю от стыда, если меня сейчас тут разденут, да еще и раком поставят. Это немыслимо! Невозможно! В том, что они так и сделают, можно не сомневаться. Процедура-то стандартная, ради меня ее менять не будут. - Не бойтесь, это совершенно безболезненно. И советую поторопиться, у нас мало времени, надо выехать на рассвете. Эта насмешка во взгляде вызывает волну ярости, я до боли сжимаю руки, так, что побелели костяшки пальцев, но натыкаюсь на предупреждающий взгляд отца и делаю глубокий вздох, успокаиваясь. Зеркальный двойник в витражном окне зло смотрит на обидчиков, но терпит. Не время и не место. - Может, вы мне на слово поверите? – без особой надежды уточняю. Попытка – не пытка. Увы, но тут удача не на моей стороне. Сначала избавляюсь от сапог, чувствуя, как каменные плиты обжигают ступни. Холодно, черт побери! Лерг, стоящий рядом, замечает, как я едва заметно морщусь, и небрежно скидывает свой плащ мне под ноги. Я шокированно замираю, все еще не веря в происходящее. Варвар мою заминку истолковал неверно, потому что в следующее мгновение меня бережно, словно фарфоровую статуэтку, подхватили за талию и поставили на валяющийся плащ, я лишь испуганно охнул. Что это? Проявление заботы? А чего так скупо? Где размах?! Рубашку я снял относительно легко, даже не покраснел, что можно списать на чудо, хотя взгляд второго конвоира жег спину, словно раскаленное железо. С ремнем вышла заминка, ибо руки дрожали так, что я никак не мог вытащить его из петель. На кой черт я его вообще надевал?! Меня всего колотит от отвращения к этим снежным дикарям, к самому себе и ситуации в целом. Как же это мерзко. Поднимаю голову и снова встречаюсь с издевательски-насмешливым взглядом лерга. Сволочь! Варвар неожиданно опускается передо мной на корточки и, перехватив руки за запястья, отводит их в стороны, а затем сам расстегивает ремень и штаны, которые тут же скользят по ногам и падают на плащ. Краснею, глядя на него сверху вниз, едва удерживаюсь от того, чтобы не шарахнуться в сторону. Стыд затапливает сознание. Жар опаляет лицо. Боже, надеюсь, я все это забуду как страшный сон. Хуже то, что следует за этим. На колени, к счастью, мне встать не предлагают, просто велят опереться руками на стол и нагнуться. Машинально делаю это, прикусывая губу и закрывая глаза, чувствуя, как горят щеки. Волосы темной волной струятся по плечам, пряча лицо. Прикосновения мужчины легкие, аккуратные, но все равно вызывают отвращение, словно по телу ползают большие пауки, щекоча кожу своими мохнатыми лапками. Не спасает даже то, что он в перчатках. Когда его ладони опускаются мне на ягодицы и раздвигают их, не выдерживаю и дергаюсь вперед, пытаясь уйти от прикосновения, обиженно шиплю, как камышовый кот, прожигая лерга взглядом. Невозможно. Угол стола врезается в живот, но я этого даже не замечаю. Мой мучитель недовольно фыркает и обхватывает меня одной рукой за талию, легко удерживая на месте. Зажимаюсь, понимая, что это самый дурацкий поступок, но расслабиться не получается, сколько бы себя не уговаривал. Пальцы проникают грубо, медленно и, как мне кажется, слишком глубоко, принося боль, отголоски которой тупыми осколками застревают где-то внизу живота, но если она пройдет, то унижение… Моргаю, чувствуя, как горячие соленые капли скользят по щекам. Ноги дрожат так, что если бы равнодушный дикарь не держал меня, я бы давно упал на пол. Пальцы, наконец-то, покидают мое тело, отчего я невольно расслабляюсь, обмякаю в чужих руках, словно из тела вытащили стержень. - Умница, - шепот на грани слышимости. Как пощечина. Лерг едва уловимо проводит ладонью по моему бедру, словно успокаивая дикую лошадь, а затем отстраняется. Экзекуция окончена. Не смертельно, пострадала лишь гордость. Быстро одеваюсь, не поднимая головы, уже не слушая, что там мой отец, который тактично отвернулся на время этой дурацкой проверки, обсуждает с этими варварами. Ни на кого не глядя, выхожу из комнаты, чувствуя, как горит лицо, и дрожат губы. В голове уже созрел план мести. Они у меня все еще пожалеют, что связались со мной. *** Дорога в сопровождении двух молчаливых, но при этом трепетно оберегающих, словно я от одного дуновения ветерка могу рассыпаться на кусочки, истуканов – на редкость скучное времяпрепровождение, в этом я убедился еще в первый день пути, когда понял, что общаться со мной никто не собирается, да и знакомиться ближе – не горит желанием. Сволочи, не правда ли?! Единственное, что удалось выяснить, так это имена лергов и подробности доставки моей тушки на Ледяные острова. Правда, для этого пришлось чуть ли ни на коленях перед ними ползать. Те, кстати, были несказанно удивлены (и это еще мягко сказано, кто бы мог подумать, что они такие впечатлительные) моей вспышкой дружелюбия. Даже предложили помощь. Готовить мне разумно не доверили, зато вот хвороста набрать – ради Бога. Я специально нашел малинник для такого дела, ибо дыму от него было… Заодно и трав вонючих в костер подкинул, зная, что у них очень хорошее обоняние. Мелкая пакость, конечно, но не вредить же им по-настоящему?! Потом еще пришлось идти посуду мыть. А то, что я утопил в процессе налаживания контакта с этими варварами котелок – всего лишь недоразумение. Стыдно мне не было, так как имитировать легкомысленного и изнеженного принца у меня получалось в совершенстве, к тому же – для дела. Ну, что сказать… Мои сопровождающие были типичными лергами, по крайней мере, именно так я их себе и представлял. Оба выше меня на голову, а то и больше, широкоплечие и мускулистые, одетые в какую-то грубую ткань со вставками металлических пластин и полосками черной кожи. К спине были прикреплены ножны с мечами, судя по длине рукоятки – двуручные, больше ничего сказать не могу, так как при мне свое оружие они не обнажили пока ни разу. А я предлагал порезать этими ножичками-переростками рыбу! Да, если я сам не умею размахивать виртуозно железками, то это не значит, что совсем в этом не разбираюсь. Черты лица у обоих правильные, но резкие, словно у хищников, даже клыки видны. Отличал я их только по узорам, которые были частично видны из-под одежды, да прическам. У Мартена, того, кто говорил с моим отцом, волосы были короткие - лишь несколько длинных прядей, падающих на лицо, а второй, Дейрис, щеголял с двумя причудливыми косами, в которых были вплетены иглы, если меня не обманывало зрение. Что поделать, для меня, с непривычки, они были на одно лицо, приходилось как-то выкручиваться. Надеюсь, своего супруга я не перепутаю, иначе скандал будет знатный. Насчет маршрута – тоже ничего интересного, первые пару дней мы старательно объезжали города и деревни, путешествуя исключительно лесом и не выезжая на главный тракт, кормили меня тем, что добывал Мартен. И как он умудрился спрятать от меня лук? Я так понял, что он старше, а заодно и ответственный за мою тушку, Дейрис отправился в наши земли как ученик, так сказать – набираться опыта. Собственно, именно Дея, как более молодого и общительного, я пытался разговорить, но тот оказался крепким орешком, пришлось попотеть. Про короля Эристана молчали оба, упорно изображая из себя мебель. Про него я знал только две вещи: он – лерг, то есть внешность приблизительно такая же, как и у моих нелюдимых конвоиров, а второе – ему очень преданны, раз молчат даже после моей психологической атаки. Дей сказал, что перед самой границей мы посетим трактир, стоящий как раз на перекрестке двух торговых путей, там же лергам передадут разовый портал, в результате чего мы переместимся сразу на острова, ну а там – «рукой подать, его светлость даже замерзнуть не успеет». Короче, обнадежили, мужики! Предупредить их, что у меня слабое здоровье или пусть сами на своих ошибках учатся?! Обещанный трактир я ждал как праздника, так как спать на ветках было не очень удобно, да и ночи в лесу, пусть и у костра, довольно холодные, и это я еще не говорю про посторонние звуки, под которые уснуть зачастую совершенно невозможно. Греть меня мои конвоиры отказались наотрез, категорически заявив, что «не положено», зато поделились плащами, уверив, что им не холодно. Мстить Дею и Мартену я передумал, здраво рассудив, что люди, тьфу, нелюди, они подневольные, во всем виноват мой будущий супруг, который и отдал такой приказ. А королю раньше времени пакостить не стоит, вдруг удастся договориться?! В общем, навести шорох в замке я всегда успею. Лишь бы только они с воспитательной частью не перестарались. Что можно сказать об иллюзионистах?! За любую способность приходится чем-то платить, я – не исключение. Обычно цена невелика, но в нашем случае уникальность дара сыграла плохую шутку: иллюзионисты не могут исцелиться с помощью магии, мы ее просто отвергаем, даже артефакты не помогают. Вот и приходится лечиться по старинке, травками там всякими, корешки жевать и прочую гадость. Дед специально для меня в дневнике некоторые виды этой полезной зелени расписал, дабы я не переехал на кладбище до срока. - Вечером будем на месте, - ко мне сбоку подъехал Дейрис. Я от неожиданности чуть с лошади не свалился. Кто ж так пугает! - Я в восторге, - без особого воодушевления ответил я, стараясь выглядеть радостно. Мало ли как отреагирует Эристан на то, что его муженек не горит желанием от мысли о предстоящем бракосочетании?! Будем играть пока счастливого влюбленного, на всякий случай. То, что мы уже так близко к островам – удручало, это значит, что совсем скоро состоится свадьба, а за ней и… О нет, даже думать об этом не хочу. Какого черта мы так быстро едем? Может, стоило заглянуть на пару дней в город, который мы так старательно объехали стороной. - Вы не похожи на человека, который радуется предстоящей свадьбе. Король Эристан вам понравится, - У, проницательный паразит, быстро сообразил, что моя счастливая моська – лишь видимость. Или это я такой бездарный актер? - Он – мужчина! – получилось жалобно. - И что? - И все! - Вас это смущает? – на меня удивленно покосились, словно я ляпнул несусветную чушь. – Вам не стоит переживать. Наследник у Его Величества уже есть, от вас требуется лишь… - Согревать его постель? - Можно и так сказать, - Дей понимающе улыбнулся. – В этом нет ничего страшного или постыдного, наоборот, это наслаждение, когда… - Дейрис! – Мартен одернул своего подопечного, недовольно глянув на него. – Не забивай ему голову этой чушью. Это его долг, хочет он этого или нет. - Угу, и я просто горю желанием его исполнить! Я не такой, как вы, для меня отношения между мужчинами – аморальны! – я не выдержал, сорвался. - Но вам придется смириться. Если ваш супруг… - Будущий супруг! - Будущий супруг велит, то вы беспрекословно подчинитесь. - С какой стати? – злюсь, чувствуя, как покалывает бурлящая во мне магия на кончиках пальцев, требуя выхода. Мир начинает двоиться, и я усилием воли возвращаю его на место. - Вас не предупредили? Вы – младший, а не равный, после бракосочетания у Вас не останется никаких прав. Из легких словно весь воздух выбили, а сердце сжали тисками. Перед глазами замельтешили темные мушки, и я до боли сжал зубы. Не врет. Меня поймали, словно муху в паутину, и чем больше я пытаюсь выбраться, тем сильнее запутываюсь в липких нитях, выбиваясь из сил. Я не просто товар, а всего лишь дорогая марионетка, которая будет слушаться любого слова, любого каприза. Никто. Лишенный не только прав, но и своего собственного «я». Мне даже умереть не позволят без приказа короля. Как глупо и безнадежно. Если книги не врут, то Эристану ничего не помешает в таком случае завести себе еще одного младшего супруга. Последний, призрачный шанс, что ему нужны мои способности, и тогда уже можно будет поторговаться. - А если он прикажет то, что я не смогу выполнить? – тихо, на грани слышимости. - Последует наказание. Вот и всё. Последний гвоздь в крышку моего гроба забит. До конца вечера больше никто из нас не проронил ни слова. О чем думали лерги – не знаю, мой же мозг лихорадочно пытался придумать, как быть со всем этим. Сбежать – вряд ли мне позволят. Они и впрямь скорее конвоиры, защищающие меня не только от невидимых врагов, но и от самого себя. Покончить жизнь самоубийством? Не дождутся, для меня приемлемее будет травануть супруга, а потом податься в бега. Сомневаюсь, что в таком случае я и сам долго проживу, но хоть что-то. Попытаться договориться? Что ж, это может сработать, хотя процент успеха не слишком велик. В таверне отдельную комнату мне не выделили, объяснив все теми же правилами безопасности, поэтому ночь я уже привычно провел в компании северных варваров, которые попеременно сторожили мою тушку. Видимо, боялись, что я дам деру, даже снова амулет повесили на шею, дабы знать, если я буду мухлевать. О нет, настолько сумасшедшим я не был, хотя попытаться можно было. Иллюзии я не делал давно, сил бы хватило и чтобы создать свою копию, и затащить этих чертовых провожатых в выдуманную реальность. Только бежать мне некуда, лишь в попрошайки податься. Но кто знает, чем может обернуться мой необдуманный поступок. Эти дикари могли счесть его оскорблением и устроить войну, которая была ох, как некстати. Жертвовать чужими жизнями ради утешения собственного самолюбия – слишком низко. Если королю Эристану так нужна эта гребаная свадьба, черт с ним, я не буду препятствовать, но пусть не надеется, что я стану послушной марионеткой, выполняющей его прихоти. Наказания? Да, я боюсь этого, у меня слишком хорошая фантазия и низкий болевой порог, я даже зубы лечу только тогда, когда уже нельзя больше терпеть. Дед говорил, что это из-за того, что мой организм не воспринимает целительскую магию, а все обезболивающие частично делают с применением волшебства. Вот такая вот фигня. В общем, никаких плюсов. Утром меня подняли рано и кое-как собрали. Я в этом процессе участия не принимал, сидел на кровати и бездумно жевал полоску вяленой рыбы. Лерги, когда первый раз услышали, что я предпочитаю соленое сладкому, всполошились. Не знаю уж, о чем они подумали, но судя по диким глазам и мимолетным косым взглядам на мой живот, пол они мой явно перепутали. Я склонялся к мысли, что они плохо знают физиологию людей. Ну, или их чем-то отличается от нашей. Насколько я знаю, у тех же сильфов рожать могли и мужчины, пусть это и было крайне редко. Дей даже предложил провести повторный досмотр моей тушки, но к счастью, до этого не дошло. Я быстро разъяснил этим чудикам, что к чему, зачитав лекцию по поводу строения половых органов, спасибо дедушке, который в свое время разъяснил мне эту тайну мироздания сначала на пестиках и тычинках, а потом на людях (устно, конечно). Кажется, эти непробиваемые дикари даже смутились. Хм, а вот интересно… У снежных эльфов строение половых органов отличается от?.. О, нет, стоп! Даже знать об этом не хочу. Хотя нет, хочу. Но лучше бы мне перехотеть, а то мало ли на что меня подтолкнет жажда истины. Просто временное помутнение рассудка. Надеюсь, что первая брачная ночь будет происходить в кромешной темноте, а от меня, кроме лежания бревном, больше ничего не потребуется. Ох, хорошо б я еще и без сознания был, но вряд ли это возможно. Момент, когда лергам передали портал, я тоже пропустил, проснулся я более-менее, когда мы уже отъехали от таверны на приличное расстояние. Найдя подходящую опушку, мои спутники принялись чертить пентаграмму прямо на траве. Для малых порталов, перемещающих на короткие расстояния, пентаграмма не нужна, так как силы хватает, а вот на дальние – нужен барьер, чтобы сила не уходила в пространство. В противном случае можно «не долететь» до конечной точки маршрута. Таким ограничителем и служит пентаграмма, которая везде одинакова, только вампиры немного другую рисуют, так как зачастую их аура может вытягивать силу из порт-ключа. - Наденьте это! – Дей протянул мне длинный, из серебристо-снежного меха плащ с глубоким капюшоном и широкими и длинными рукавами. - Зачем? – я машинально взял протянутую вещь. Плащ оказался на редкость тяжелым и к тому же был велик мне, я в нем утонул. - Мы переместимся на острова, а там сейчас немного прохладно, хотя зима еще не началась. Лучше сразу одеться. К плащу прилагались белые перчатки и сапоги. Я недоуменно покосился на лергов, крайне удивленный выбором именно такой расцветки. Фетиш, что ли? Те были в темных одеждах, кроме волос ничего белого у них не было. Странно все это. В белом я выгляжу как моль, ибо кожа у меня светлая, а волосы, заплетенные в тугую косу, слишком уж резко выделяются на фоне всего этого снежного безобразия. - Готовы? - Всегда готов. Пентаграмма ярко вспыхнула, и я ухнул в темноту. То, что все пошло не так, как планировалось, я понял, когда вместо твердой почвы (ну, в данном случае снега) под ногами оказался тонкий лед, который раскололся подо мной как яичная скорлупа, и моя тушка с головой ушла под темную, обжигающую кожу даже сквозь одежду воду. На какое-то мгновение мне показалось, что умру, так как тело скрутило судорогой, а одежда намокла, потянув меня ко дну. Я даже вскрикнуть не успел, как меня за шкирку, что-то крича на своем языке Мартену, вытащил Дей и отбросил в сторону, в сугроб. Отплевываясь от снега, я с горем пополам встал на четвереньки и оценил представшую передо мной картину. Засада была сделана на редкость грамотно, только вот с количеством нападавших был просчет. Пятерых бы, чтобы уложить Марта хватило, ибо там такие громилы были, что мои лерги на фоне них казались детишками, но с Деем все оборачивалось в нашу пользу. Ошибся я только в одном - нападавших было не пятеро, а шестеро. Коварный шестой мужик непонятной мне расы (какая-то дикая смесь между орком и медведем) возник неожиданно сзади, я едва успел увернуться, поэтому меч лишь поцарапал мне плечо. Боль я даже не почувствовал. Ловлю его взгляд. Мимолетно, но большего и не требуется. Действуя по наитию, швырнул в ответ в этого бугая иллюзию огненного шара, самую простую, на более сложное у меня не хватило бы ни сил, ни концентрации сейчас. Сырая одежда сковала движения, словно я в железных заржавевших латах, даже подняться толком не могу. Мой неожиданный противник испуганно дергается в сторону, уходя от иллюзии, и лишь когда огненный шар, похожий на маленькое, лохматое солнце пролетает в опасной близости от его лица, понимает, что это лишь обман. Этого мгновения хватает, чтобы сплести каркас иллюзии прямо на снегу замерзшими, дрожащими пальцами, почти ничего не чувствуя. Под взглядом убийцы я подхватываю линии и тяну вверх, наполняя заклинание силой. Знаю, что видят другие: огненную, переливающуюся всеми оттенками красного лаву, кольцом опоясывающую меня, заключая в своеобразный кокон. Иллюзия. Она бесполезна, но в пылу боя сложно заставить пересилить себя. Несколько секунд решают всё. Откуда-то сзади появляется Март и, обогнув мою иллюзию, с размаха бьет мужика, но тот в последний момент успевает увернуться и принимает удар собственным мечом. Бой, в нем важно каждое мгновение, малейшая оплошность – и готовьте себе деревянный ящик. Пальцы не слушаются, когда я плету еще одну иллюзию, но мне каким-то чудом удается замкнуть ее, после чего бросаю плетение под ноги шестого громилы. Снег под ним раскалывается белой крошкой. Заминка, вызванная моей обманкой, становится для него фатальной. На обезглавленное тело я не смотрю. Наверное, поэтому запах крови кажется слишком резким. Все это занимает какие-то жалкие секунды, хотя ощущение, будто бы прошло несколько часов. Живот скручивает, и я падаю в снег, сплевывая вязкую слюну. Не чувствую ног, рук, вообще ничего, все тело словно онемело. На место холода приходит боль, прошивающая позвоночник, невыносимая, дурманящая разум. Едва ли замечаю, как меня подхватывают на руки и куда-то несут, или это мне только чудится. Колдовство лергов ощущается так остро, что хочется выть. Бесполезно, все попытки тщетны. Еще мгновение – и замерзнет сердце. - Нельзя… - шепчу онемевшими губами, слова даются с трудом. Хочется спать. – Магия… она не действует… На большее меня не хватает. Слышу над головой чертыхание, за которым пытаются скрыть подступающую панику. Время тянется приторно-сладкой карамелью. Смутно помню, как оказываюсь в каком-то подобии шатра, где в центре трещит слабый пока еще костер. Или он плод моего воображения? Меня бережно кладут на плащ, а затем проворно начинают раздевать. Обжигающе жаркие ладони скользят по коже, не пропуская ни миллиметра, принося боль, яркую и... теплую. Или и она – всего лишь ложь? На глаза наворачиваются слезы. Я по-прежнему не чувствую ног. Страшно. Ужас не дает нормально вздохнуть, словно легкие придавило каменной плитой. Тело скручивает судорогой, и я наконец-то кричу, выгибаясь. Шепот или игра сознания? Перед глазами рассыпаются на цветные искорки языки костра. Я похож на тряпичную куклу. Меня растирают какой-то пахучей дрянью, от которой на миг перехватывает горло, в кожу словно впивается тысяча мелких иголочек, но за ощущением тепла приходит озноб, от которого колотит. Плохо, плохо, плохо… Хочется умереть. Хуже было только после похорон деда, когда ночью я сидел у его могилы, прислонившись спиной к надгробию, и глотал слезы отчаяния. Тогда был лишь я и моя отраженная в кресте копия, слишком четкая из-за наложенной поверх иллюзии. Лежу на боку, отстраненно наблюдая, как Дей снимает с себя одежду. Красивый, именно той варварской красотой, которую так любят девушки. Морозные узоры на его темной коже – словно творение незнакомого мастера. Они переплетаются, создавая свой невиданный мир, он завораживает, заставляет забыться. Сдавленно охаю, когда Дей ложится рядом, притягивая ближе к себе, обнимая руками. Большие ладони опускаются мне на поясницу, сжимают, большие пальцы нежно гладят бока. Щеки обжигает румянцем, когда я понимаю всю суть происходящего. Боковым зрением замечаю, что Март тоже раздевается, а через несколько секунд опускается с другой стороны, прижимаясь грудью к моей спине. Иллюзия выходит непроизвольно, ее контролирует тот, другой «я», и костер вспыхивает еще ярче, переливаясь всеми цветами радуги. От их тел исходит жар, словно я оказался в огне. Согреваясь, чувствую, как начинает клонить в сон, спасительный и нужный. Плевать на все. Уверен, взгляд мертвеца мне не будет в эту ночь сниться. Возможно лишь – кривая улыбка деда, когда он трясущимися руками совал мне дневник, веля спрятать его понадежнее. Он всегда мне снится, каждую ночь, раз за разом, исключения – только когда сам создаю свой кошмар, влезая в мир иллюзий, после того, как заходит солнце. Он или мама. Она снится реже, почти никогда, её смерти я не помню, поэтому в каждом сне она умирает по-разному. Не важно, сейчас мне не страшно, сейчас – все равно. Обо всем случившемся я подумаю завтра. А поцелуй, легкий, почти мимолетный, до краев наполненный неуверенностью и щемящей нежностью – это всего лишь работа расшалившегося воображения. Просыпаюсь я медленно и неохотно, толчками. Сети сна никак не хотят выпускать из своего плена. Когда-нибудь я сдамся и навсегда останусь там, в своем собственном мире, впустив в реальный мир того, кто заперт в зеркалах. Сначала приходят ощущения. Мне жарко и из этого капкана не выбраться. Ерзаю, пытаясь найти удобное положение, но слишком тесно. Трусь обо что-то теплое и гладкое. - Еще рано, - мне на бедро ложится ладонь, удерживая от дальнейших движений. Рука?! Стоп! Какая, к чертовой бабушке, рука! Это отрезвляет, словно на меня ушат холодной воды вылили. Я вскочил на ноги так резво, что чуть не упал, да еще и одеяло с собой прихватил, что было опрометчивым поступком, так как вид двух обнаженных мужчин – зрелище, конечно, завораживающее, но на редкость стеснительное, особенно когда позы ничего не скрывают, в том числе и утренних стояков. Мне поплохело, и я, вместо того, чтобы вернуть лергам одеяло, сам начал в него закутываться, стыдливо отвернувшись. - Как себя чувствуете? – Дей приоткрыл один глаз, но попыток прикрыться даже не сделал. Вот гад! И Март не лучше, лежит и лыбится. Так, не смотрим! - Н-нормально. А это… Эм… Зачем?.. – высказать мысль я не смог, поэтому обвел руками комнату. Меня, кажется, поняли. - Нам необходимо было Вас согреть, но магия на Вас не действует, вот и пришлось прибегнуть к старым методам. Не беспокойтесь, ничего не было. Обнадеживает! - А-а-а… - Но королю об этом лучше не знать, так как он нам на слово не поверит. Странно то, что мне совсем не противно, все вытеснил стыд. Привыкаю, что ли? - Блин! – я шлепнулся между мужчинами и прижал колени к груди, жалобно застонав от мысли, что это кто-нибудь узнает. Да, спасибо им, не дали замерзнуть во цвете лет, но!.. Боже, я спал всю ночь между двумя голыми мужиками! И они трогали меня! Везде! Я помню, как они меня вчера растирали! Как я лежал на спине с широко раздвинутыми ногами, а потом на животе в… Ох, нет, лучше не вспоминать. Март вдруг сел, почти прижимаясь ко мне и, запрокинув мою голову вверх, прикоснулся губами ко лбу. - Температуры нет, умирающим Вы тоже не выглядите, - будничным тоном заметил этот дикарь, будто не его стояк упирался мне в поясницу. - А хорошие новости есть? - Да, когда портал дал сбой, нас выкинуло чуть ближе к дворцу, поэтому в замке мы окажемся сегодня вечером. Могли бы и раньше, но лошадей задело. М-дэ, животинку жалко. Прослезиться, что ли, от избытка чувств?! - Мы так близко к замку? И нет никаких поселений рядом? - Нас просто не с той стороны выкинуло, не на равнину, а рядом с ущельем. - Очень понятно, - я отвернулся, не глядя на лергов, которые наконец-то начали одеваться. Надо будет не забыть потом посмотреть карту. Мои вещи после купания в озере (как выяснилось, это было именно оно и мне еще повезло упасть там, где мелководье) так и не высохли за ночь. Мне были предложены взамен штаны из толстой, темно-серой кожи, которые оказались велики и держались на честном слове и ремне, что пожертвовал мне Дей, рубаха тоже была не по размеру, зато хоть сапоги и плащ каким-то чудом не промокли. Март объяснил это тем, что материал, из которого все это сделано, довольно редкий, обладает удивительными свойствами, но главное - его можно сушить прямо в огне. Ну, прелесть же! Меня привычно покормили рыбой, сунули под нос флягу с какой-то бурдой, больше похожей на разбавленное вино с большим количеством пряностей. В общем, я как обычно повозбухал, но сгрыз все с удовольствием. Вспоминать о том, что произошло этой ночью, я себе запретил, иначе точно от стыда бы сгорел. - Нам пора. Я выбрался из нашего импровизированного шатра вслед за Деем и уткнулся носом ему между лопаток, потому что тот замер как вкопанный. - Ну и чего стоим? Получилось недовольно, с ноткой капризности. Ну, так и ничего удивительного, настроение у меня отвратительное. - Король! - Какой? Тьфу! Где?.. Ой!.. Эм… Здравствуйте?.. *** Где-то это уже было… Холодные плиты, словно вырезанные из кусков льда, невыносимое желание прикрыть наготу, боль в ногах, горящая от недавней пощечины щека и внимательный взгляд, пронизывающий до самой души, выворачивающий ее наизнанку. - Как твое имя? Можно ли унизить сильнее? Не знаю, это сложно узнать, пока тебя не пнут еще больнее. Но вот сильнее ненавидеть я его уже не смогу. - Алекша, - если бы взглядом можно было убить, король Эристан уже трижды сыграл бы в ящик. - Мне нравится твое имя, - пальцы с острыми, словно у горных кошек ногтями сжимают мой подбородок и приподнимают его. – И мне нравится твой взгляд. Можешь одеться. Кто-то, то ли Март, то ли Дей, безмолвно стоящие все это время сзади меня, накидывает мне на плечи плащ: теплый, длинный, достающий до пола. Не делаю даже попытки прикрыться, продолжая прожигать взглядом эту сволочь, которая всего лишь за несколько минут указала мне на свое место. О да, я снова ошибся. Не хрустальная фигурка, которую хранят за стеклом, а послушная собачонка у ног хозяина. Досталось мне за царапину на плече, о которой я даже и не вспомнил, не до того было. Точнее, должно было достаться моим конвоирам, но я вовремя вмешался, сказав, что сам виноват. Эристан коротко объяснил мне, что я не имею права жертвовать своей жизнью, так как мне она уже не принадлежит, влепил пощечину, а затем приказал раздеться. Складывается ощущение, что за последнюю неделю мое обнаженное дистрофичное тельце видели уже все, кому не лень. И вроде бы уже можно было привыкнуть, но нет!.. Хорошо хоть руками не трогает, иначе я бы точно этого не вынес. Кто бы знал, как меня потряхивало от отвращения, когда мой будущий супруг смотрел на меня, оценивающе, словно шлюху себе покупает. Судя по разочарованному, едва слышному вздоху, товар ему не очень приглянулся. В принципе, не удивительно, король оказался одним из прекраснейших созданий, которых я когда-либо видел, моя тушка на его фоне выглядела блеклой пародией на красоту. Дикий коктейль силы, грации и совершенства. Больше всего завораживали глаза: миндалевидные, темно-синие с зеленой каёмкой у зрачка, они словно затягивали в омут. Длинные пепельно-белые волосы забраны в высокий хвост, перетянутый на самом конце витой цепочкой, лишь несколько прядей выбиваются из прически, обрамляя лицо с правильными, словно высеченными из камня, чертами. Кожа цвета молочного шоколада и «снежные» узоры, словно витая сеть паутины, закрывающие правую сторону лица, от виска до подбородка, переходя на шею и уходящие под одежду. Кстати, одет Эристан был во все черное: классические штаны, заправленные в высокие сапоги и свободная рубашка. Вопрос с расцветкой моих тряпочек остается по-прежнему открытым. Пожалуй, я зря боялся, перепутать короля у меня ни с кем не получится. Такую скотину еще поискать надо! Боже, эта венценосная тварь даже имени моего не знает! - Свадьба состоится завтра днем, думаю, тебе хватит этого времени, чтобы выспаться и привести себя в порядок. Ты выглядишь как оборванец, если не хуже, - эта белобрысая сволочь ухмыльнулась, видя, как я нерешительно замер, не зная, что же делать дальше. – Хочешь что-то спросить? Мне хочется его послать, далеко и с подробным описанием маршрута. Но здравый смысл еще не окончательно покинул меня. - Почему я? – выпалил я на одном дыхании. - Вам нужен иллюзионист? Если так, то можно просто пригласить его к вам на острова, заплатив. Гильдия не предает заказчиков. Зачем именно такой неудобный способ. - Ты не так глуп, как я думал, но все равно не видишь положение всех фигур на игровом поле. И похвалил, и обхамил - все в одном флаконе. И как ему это удается? - Так объясни! Хватит строить из себя самого великого и умного! – слова срываются с губ быстрее, чем я успел подумать. - Не показывай зубки, малыш, не тебе тягаться со мной, - ледяным тоном отчитал меня Эристан, словно я маленький ребенок. – Что ты знаешь о Ловцах Снов? - Но они же… - Что ты знаешь о Ловцах Снов? Приучайся отвечать на мои вопросы с первого раза. - Разум каждого существа можно загнать в ловушку. В реальности, когда жертва бодрствует, это почти невозможно, такое удается лишь сильнейшим магам, но, как правило, они такое не практикуют, так как можно самому попасться в ловушку. Но во сне – это возможно без лишнего риска для себя, пусть и более кропотливо. Для этого лишь надо проникнуть в чужой сон и создать в нем свой собственный, желательно, чтобы это был полноценный мир, тогда из него сложнее будет выбраться. Если из сна не найти выход, то умрешь, когда ресурсы тела будут полностью истощены. Хм… Ну… Ловцы Снов – те, кто убивают именно таким способом. - О чем ты умолчал? Черт бы его побрал! Неужели он даже это может почувствовать?! - О том, что опытные маги могут убить разум владельца тела и занять освободившееся место, тем самым захватив оболочку. Но такое случалось всего два-три раза, - морщусь. К чему такие тонкости, и причем тут я?! Что за глупая проверка. - А теперь я расскажу, как стоят некоторые фигуры на этом поле, и позволю тебе поиграть немного, - Эристан наклоняется ко мне так близко, что я едва успел подавить в себе желание отдернуться от него. – У меня есть сын, думаю, это не секрет, его зовут Глэйс, и за последний месяц его уже дважды поймали во сне, но Ловец, с полпинка пробивающий защиту, оказался неопытным и вместо мира или хотя бы полноценной башни у него получилось сначала клетка, а потом – ветхая избушка. Он еще слишком слаб, но явно быстро учится. Рисковать единственным наследником я не хочу. - При чем тут я? Иллюзионист и Ловец – не одно и то же. Сам принцип действия отличается друг от друга, я об этом ничего не знаю. - Но ты тоже быстро учишься, к тому же - лукавишь. Ты ведь можешь контролировать свои сны. Я отшатнулся, испуганно глядя на варвара. Не может быть… - … Откуда ты знаешь? - А вот этого я тебе не скажу. Но, думаю, ты сможешь контролировать сны моего сына не хуже, чем свои. Ну, а днем будешь просто за ним присматривать. Вот же!.. Так, держи себя в руках, Алекша! - То есть я буду выступать в качестве няни? Тогда почему нельзя было просто нанять подходящего Ловца, и не устраивать весь этот цирк с браком? - Видишь ли, никто не горит желанием провести на Ледяных островах почти всю жизнь, какие бы деньги я ни предложил. Ты - человек, продолжительность жизни у нас разная. Точно не скажу, на сколько, но мы точно раза в три живем дольше. Ты как раз состаришься к совершеннолетию Глэйса. - Решил сэкономить на оплате моих услуг? Как удобно. Персональная няня для сына и послушная марионетка для тебя, при этом после моей смерти есть прекрасная возможность обзавестись очередной супругой или супругом. Или убьешь, как тех, кто был до меня? - Я их не убивал, - король недовольно зыркнул на меня. Угу, уже боюсь. - Неужели несчастный случай? – от язвительности удержаться не получилось. - Они зашли туда, куда не следовало, поэтому и поплатились жизнями. Я их предупреждал, а они пошли на поводу у своего любопытства. Подробности узнаешь после свадьбы, сейчас тебе это не надо. - Есть еще что-то, или мне это знать пока не положено?! - Не переживай, котенок, – Эристан дернул меня за волосы, запрокидывая мою голову, почти соприкасаясь носами, и прошептал мне в губы. – Из тебя получится неплохая королева, ты понравишься моим подданным, им всегда хочется кого-нибудь защитить. Перед тобой даже Дей с Мартом не устояли. Кто бы мог подумать, что ты так ловко вскружишь им голову. Чем ты их очаровал? Расскажешь мне? Неужели твоя невинность тоже лишь иллюзия?! - Я тебя ненавижу! - Тогда ненавидь сильнее, таких фарфоровых кукол, как ты, ломать гораздо интереснее, - Эристан вдруг сократил расстояние между нами и легко коснулся моих губ своими. – Спокойной ночи, увидимся на завтрашней церемонии. Дей, проводи его до спальни. Аудиенция окончена, жалкие смертные могут удалиться! Резко развернувшись, больше ни на кого не глядя, я вышел за дверь. Прижимаю ладонь ко рту. Губы горят, равно как и щеки. Смутиться от такой мелочи - немыслимо! Сбоку появился Дей, который кивком головы показал, куда мне идти. В руках у лерга заметил ворох моей одежды, но сделал вид, что это не моя, и вообще – я тут мимо пробегал. Темная ткань царапает нежную кожу. Длинный плащ, в который я поплотнее закутался, скрывал мою наготу как нельзя лучше, а одеваться перед Эристаном я не соглашусь ни за какие коврижки. Унижений на сегодня достаточно. Хватит и того, что он видел меня обнаженным. Замок был огромным и похож на смесь крепости и лабиринта: множество коридоров, перетекающих друг в друга, узкие, но высокие окна, и пугающий полумрак, ситуацию не спасали даже факелы, в большом количестве развешанные по стенам. В некоторых нишах стояли какие-то причудливые статуи или висели гобелены, но рассмотреть их ночью не было никакой возможности, да и желания. Моя комната находилась в закоулке, к которому вел только один коридор, чему я втайне порадовался, ибо заблудиться в этих катакомбах мне – раз плюнуть. Вот прислуга повеселится. - Прошу, - Дей распахнул передо мной дверь. Внутри все было скромно, но при этом уютно, главное – большая кровать с темно-алым балдахином в самом углу, застеленная шкурами, и огромный камин, который Дей тут же разжег, так как в помещении было ужасно холодно, не помогли даже ковер и тяжелые шторы, закрывающие окно. Если не убьют, сам окочурюсь от таких условий существования. - Это что? – на краю кровати лежали белые (черт, это либо издевательство, либо намек на что-то) широкие штаны из шерсти какой-то зверушки. Я бы предположил, что какого-нибудь горного козла, но плохо знаю, что за живность обитает у этих дикарей в снегах. - Ночами холодно, в этом Вам будет теплее спать, - невозмутимо ответил Дей. – Ужинать будете? Или желаете принять ванну? - Нет, спасибо, я уже накупался в озере вчера, а кусок в горло не лезет, потому… - Не волнуйтесь насчет свадьбы, все пройдет как нельзя лучше, - лерг улыбнулся, обнажив клыки. Бр, у Эристана такие же, если не больше. Жуть какая! - Приходится верить. О да, оптимист из меня фиговый, что поделать. - Я пойду, ничего не бойтесь, если что – у вашей двери охрана. - Угу, спокойной ночи, - я отмахнулся от него, продолжая изучать свое жилище. Надеюсь, переселяться не придется, так как здесь мне уже нравится, особенно шкуры на кровати, снова снежно-белые и невообразимо мягкие, словно облако. Красиво, конечно, но абсолютно непрактично. Одеяло было тоже обнаружено, но какое-то уж слишком тонкое. Моя сумка с немногочисленными пожитками лежала в кресле, но разбирать ее я решил утром, сейчас – слишком устал. Только перед тем, как окончательно вырубиться, надо сделать одну вещь, дабы успокоить свою совесть. Закутавшись во все тот же плащ, я выглянул в коридор. Охрана действительно была, но стояла не у самой двери, а у входа в коридор и о чем-то переговаривалась, совершенно не обращая на меня внимания. Отлично, лишь бы ночью не вздумали прогуляться до моей двери. Отойдя на пару шагов от своей комнаты, присел и провел рукой над каменными плитами, накладывая на них зеркальную иллюзию. Довольно полезная уловка и не требует много сил. Для постороннего глаза она не видна, так как иллюзия идентична реальности, но от малейшего прикосновения она разрушается, а это я почувствую сразу, даже если сплю. Еще парочку таких дурилок я наложил на ручку двери и у порога моей комнаты. Не думаю, что меня бросятся убивать, все-таки тут на каждом метре по стражнику, пусть и дрейфующему по коридорам, но подстраховаться стоит. Оглядев деяние рук своих, я удовлетворенно кивнул и с чистой совестью отправился спать, благо в комнате стало чуть теплее, а под тяжелыми шкурами – вообще жарко. Но, увы и ах, выспаться мне было не судьба. Нет, первую половину ночи я честно просмотрел очередной кошмар о дедушке, а потом, когда начали появляться какие-то сине-красные поля, в сознании раздался хлопок, вырывая из нитей сна. Одна из иллюзий развеялась. - Ну твою ж налево!.. Очень захотелось кого-нибудь прибить, желательно особо изощренно, дабы неповадно было другим. Сонно моргая, я сел и недовольно покосился на дверь. Какому придурку не спится?! Следом за вторым хлопком открылась дверь, пропуская в комнату темный силуэт. Третий хлопок. Если меня не обманывает зрение, и не дурит заспанный мозг, то существо, решившее посетить меня, женского пола. По крайней мере, на фоне догорающего камина отчетливо видны плавные изгибы, присущие лишь слабой половине. Ну, ладно, проявим гостеприимство. - Доброй ночи, я могу Вам чем-то помочь? Гостья, не ожидавшая такого приветствия от якобы спящего меня, охнула и неловко взмахнула рукой. Что-то с тихим звоном брякнуло на пол, приглядевшись, я с удивлением опознал стилет. Ой, так меня все-таки убивать пришли? Как нехорошо получилось. И главное – чем занята охрана? Я присмотрелся к неожиданной посетительнице, которая скинула капюшон, и не удержался от разочарованного вздоха. Теперь хотя бы понятно, почему мой будущий супруг с таким пренебрежением отнесся ко мне. Еще бы, когда у тебя есть такая любовница. Собственно, что это именно она и есть – я не сомневался, ибо кому еще будут дарить перстни с фамильным гербом?! Словно заклеймили. Никогда не видел женщин у лергов, но уверен, что она во дворце – первая красавица: вьющиеся волосы, светло-голубые раскосые глаза в обрамлении пушистых ресниц, чувственные, пухлые губы, покатые плечи, высокая, полная грудь, стройный стан, длинные ноги. Она словно сошла с холста великого художника, в ней нет изъянов, но эта красота – застывшая, слишком правильная, страшно прикоснуться, будто это видение. - Ты! – в меня обвинительно ткнули пальцем. - Я, - согласился. А что еще делать?! Дамочка, конечно, красивая, но с головой явно что-то не в порядке, иначе чего она тут пытается испепелить меня взглядом. - Эрис – мой! Не смей переходить мне дорогу, человек. Ваш брак – всего лишь ради его сына, по другой причине он бы на тебя и не взглянул. Тебе ясно это, выскочка! Ох, сколько пафоса-то! - Да я и не претендую, - зевнул, с тоской глядя на окно. Скоро рассвет, и я надеялся еще поспать немного, а то на свадьбе буду чувствовать себя разбитым и мечтать о теплой и уютной могиле для супруга. Любовница короля продолжила вещать что-то еще, смысл всего монолога сводился к тому, что я даже смотреть на Эристана не должен, а лучше вообще не дышать в его присутствии. Я молча кивал, не вмешиваясь, ибо с больными не спорят. Лишь бы за нож не схватилась. Неужели и впрямь хотела убить? Не думаю, что она настолько глупа, скорее уж внешность мне подпортить, только ради чего?! Этот дикарь, который завтра станет моим супругом, и так не слишком высокого мнения обо мне, а тема времяпрепровождения со мной в постели, на счастье, его не привлекает. - Ненавижу тебя! Все ты виноват! Что за бред?! У дамочки явно крышу снесло, причем капитально. Я, если заметили, тут первый день, а то, что Эристан за нами приехал к тому чертовому ущелью – не мои проблемы. Кто его просил? Правильно, я вообще помалкивал в тряпочку. Или она ожидала, что я тут с ходу буду орать, что отберу у нее ее возлюбленного, и пришла поскандалить? Да не на того напала, пусть хоть насовсем забирает. - Шаяна, что ты здесь делаешь? О, а вот и еще одно действующее лицо. Интересно, у меня табличка, что ли, где висит, что сегодня ночью в моей спальне день открытых дверей? В общем, я мрачно покосился на короля Эристана, пытаясь всем своим видом показать, как «люблю» его, и зарылся в шкуры как можно глубже, так как от ответного взгляда короля у меня по спине пробежали мурашки. - Эрис, любимый, я лишь хотела посмотреть на твоего избранника, - истеричная дамочка кинулась на шею этому варвару, но тот вовремя успел перехватить ее руки. Судя по скривленной мордашке, ей тоже досталось, и ноготочки у правителя не только для красоты. - Ага, а до утра подождать не могла? – вставил я свои пять копеек и еще раз зевнул, чувствуя, как меня клонит в сон. На своего будущего супруга я больше не смотрел, дабы не расшатывать устаканившиеся нервы, поэтому с интересом разглядывал ковер. Ну, красиво же! - Алекша, не забывайся, - одернул меня Эристан. Если бы я не хотел так спать, то может и устыдился бы, но тут… - Ваше Величество, а Вы лучше следите за своими любовницами. Негоже им разгуливать по чужим спальням. Мало ли что могут подумать остальные. - Вот как… - голос Эристана мне не понравился. Совсем-совсем не понравился. – Шаяна, иди к себе. - Да, Ваше Величество, - девушка поклонилась и быстро покинула комнату, оставляя нас наедине. От взгляда мужчины у меня волосы на голове зашевелились, я поспешно отполз назад, как можно дальше, пока не натолкнулся спиной на стену. Ох, что ж у меня кровать такая маленькая. - Ты ведь не дойдешь до рукоприкладства? Учти, конечности у меня вырасти не могут при всем желании, а магия целителей не действует, честно-честно. И вообще, я пока не твой супруг, меня бить нельзя. Ваше Величество, мать вашу, отойдите от меня! - Боишься? – насмешливые нотки резанули слух. Я запоздало сообразил, что эта скотина клыкастая надо мной просто издевается. Вот урод! А как натурально сыграл! Он на детских праздниках злодеем не подрабатывает, нет? - Если скажу, что да – уйдешь? - Ты этого хочешь? – он присел на край кровати, а я для надежности подтащил к себе уголок одеяла и пару подушек. Мои маневры на лерга не произвели никакого впечатления. - Мечтаю. - Не волнуйся, котенок, пока ты ведешь себя прилично, я тебя и пальцем не трону, - Эристан резко наклонился, схватил за ногу, дернул на себя, опрокидывая на спину, и навис надо мной. Я даже испугаться толком не успел, просто в одно мгновение сообразил, что лежу под мужчиной, прижатый к постели, и не могу даже позвать на помощь. Сердце забилось как сумасшедшее, а в горле пересохло, кажется, язык прилип к нёбу. Все тело сковал страх, затопил каждую клеточку сознания, мысли разбегались в разные стороны. Он кажется слишком большим и… страшным. Словно хищник, поймавший свою добычу. - Почему белое? – ляпнул я совсем не то, что хотел. Король удивился не меньше. – Почему вокруг меня так много белого? - Ты об этом? Неужели не догадался? Знак твоей невинности и чистоты. После свадьбы все будет красным. Объяснить почему? - Н-не надо, я понял, - краснею как мальчишка, но ничего не могу с собой поделать. Смущает эта близость, эта ситуация: мы одни в комнате поздней ночью, при этом он почти лежит на мне, ну и пусть, что в одежде, от этого жар его тела не уменьшается. – Я не буду с тобой спать… То есть… Только один раз, в первую брачную ночь. - Не зазнавайся, первого раза не будет, в этом плане ты мне не интересен. Пожалуй, при таком раскладе мы сможем с ним подружиться. Ведь может же себя вести нормально, засранец! Хотя где-то внутри кольнула обида. Неужели я настолько плох? Надеюсь, после свадьбы мы будем видеться как можно реже. - Обещаешь? - Обещаю. Спи, тебе недолго осталось, - он поднялся и пошел на выход. У самой двери я окликнул его, вспомнив, поймав за хвост ускользающую мысль. - Кстати, а зачем ты шел в мою комнату? - Пожелать спокойной ночи, - дверь тихо, почти беззвучно закрылась. - Но ты… уже желал… *** От воды идет пар, заволакивая небольшое помещение белесой дымкой, от жара уже кружится голова, воздуха катастрофически не хватает, а перед глазами летают темные мушки. Но я упрямо сижу здесь последние полтора часа и вылезать в ближайшее время не собираюсь, прочно обосновавшись в обнимку с высеченной из темного камня головой волка, которая украшает сие корыто, занимающее большую часть помещения, и носит гордое название – ванна. Благо вода не стынет из-за магических кристаллов, иначе бы давно переохлаждение было. Я жалостливо всхлипнул, играя на публику, которая, я точно знаю, сейчас сидит за дверью и чутко прислушивается. - И вот представь себе, выхожу я весь такой убитый горем, а там – оно! – пожаловался я оскаленной пасти, потом подумал и погладил ее по холодному носу, радуясь, что камень не нагревается. - Я даже не удивлен, знаешь, твой король не упустит возможности унизить меня еще раз. Вот что я ему плохого сделал, а? Ну, подумаешь, при первой встрече отнесся без должного восторга. Тоже мне, конь у него самый-самый! А у меня тонкая и ранимая психика, её он не оценил! Вот что ты молчишь? Мог бы и поддержать меня, ну или там… Мой жалобный монолог прервал стук в дверь. У-у-у, скотины вежливые! - Мой король… - Я еще не твой король, так что брысь от двери, не мешай мне жаловаться моему новому другу, - капризно пробулькал я, прижимая колени к груди, словно боясь, что дверь слетит с петель, и ко мне таки ворвутся, как грозятся уже последние полчаса. – Я сказал, что не вылезу, значит - не вылезу. - Прошу, выходите, если король Эристан узнает… - Март за дверью замолчал и устало вздохнул. – Что Вам не нравится, объясните. - Юбка. Я ее не надену! Ни за что! Я - не женщина! - Но это традиция, Вы как младший супруг обязаны надеть ее на церемонию. Вас не заставляют носить ее постоянно, лишь на торжествах или на встречу с послами. - Чего? Так это еще и не на один раз? Я отказываюсь от свадьбы! – ворчу чисто из вредности, прекрасно понимая, что традиции – это нечто более важное, чем моё «не хочу». - Прекратите капризничать, Вы не ребенок уже, - О, и Март не выдерживает. Слышу, как сбоку на него шипит Дей. Видимо, король решил их сделать моими няньками, так как они теперь постоянно вокруг меня крутятся. – Вас устроит, если мы Вам дадим тонкие штаны под нее? - Тоже белые? – из любопытства спросил я, вылезая из воды и заворачиваясь в большое полотенце. Волосы я вытирать не стал, справедливо решив, что с ними сейчас все равно будут девушки возиться, вот пусть они и мучаются. - Нет, они, как сапоги и перчатки будут черными. Так Вы выйдете? Я открыл дверь и передернул плечами, чувствуя, как тело окутывает холодом. Март тихо кашлянул и отвернулся почему-то, Дей изначально на меня не смотрел, как-то уж слишком увлеченно разглядывая окно. Чего это с ними? - Вот почему ты такой зануда. Мы никуда не опаздываем. Две девушки, которые должны были привести меня в божеский вид, подошли и, усадив в кресло, начали возиться с волосами, о чем-то тихо перешептываясь и хихикая. Я прикрыл глаза, надеясь хоть немного подремать. Мучились с волосами они долго, но к счастью, абсолютно незаметно, я даже уснул ненадолго. Все-таки ночной визит Шаяны сказывался, чувствовал я себя так, словно пахал всю неделю без остановки и перерыва на обед. Меня разбудили и поднесли зеркало, дабы оценил их старания. Я так понял, что они сначала соорудили несколько тонких косичек, вплетя в них белые ленты, а потом всю массу каким-то образом подвернули и закрепили внутрь, отчего стало казаться, что волосы у меня короткие и пышные. Смотрелось неплохо, но как-то по-женски. Красить, слава Богу, меня не стали, только губы какой-то фигней намазали, отчего они стали бледными, почти белыми. Ну, вылитый покойник! Дальше шло облачение в свадебный наряд, увидев который, я сначала и сбежал в ванную, забаррикадировавшись там. Если к верхней части костюма, представляющую собой обычную, пусть и плотно облегающую рубашку с высоким горлом и вырезами на рукавах от плеча до самых запястий, у меня претензий не было, то вот низ вызвал волну протеста. Это была юбка! Самая настоящая! Длинная, узкая, с каркасом из тонких спиц, начинающимся почему-то от колен, и с вырезом сбоку чуть ли не до самого пояса, да с какими-то узорами из металлических листовидных пластинок со странными иглами на подоле, но юбка же! Кстати, такие же пластинки были и на рубашке, но они были меньшие и, создавая из себя эдакое подобие крылатого, скалящегося ящера, закрывали левую часть груди и горло. Дей принес мне до кучи из черного материала штаны, облегающие мои ноги как вторая кожа. Единственное, что мне понравилось – сапоги: чуть выше колена, без узоров и из жесткой ткани. Я еще раз придирчиво осмотрел это все великолепие и принялся облачаться. Юбка шла последней, поэтому я неосознанно медлил, особенно когда шнуровал сапоги. - Что за!.. Я чуть не выронил эту чертову юбку, когда понял, что весит она прилично. При ближайшем рассмотрении выяснилось, что все пластины острые и пришиты как-то странно, словно чешуя рыбы. Да и вырез оказался не один, просто с другой стороны он был зашнурован черной ниткой, по-моему, тоже металлической. - Юбка используется как оружие, так как младшему супругу не полагается носить с собой меч, кинжал или что-то другое, - Март подошел ближе и помог мне правильно натянуть на себя это безобразие. Казалось, что конструкция стала еще тяжелее. Стоило лергу отойти в сторону, как я покачнулся, чуть не грохнувшись на месте. Все присутствующие в комнате зашебутились, предлагая мне отцепить часть пластин. Я лишь отмахнулся, решив, что уж свадьбу-то в ней как-нибудь переживу, а там специально потренируюсь. Все вроде успокоились, вздохнули с облегчением и потащили меня к зеркалу, чтобы я согласился с тем, что выгляжу прекрасно, по их уверениям. Девушки еще повздыхали на тему, какое их королю прелестное создание досталось, «прямо куколка». От такого сравнения мне стало плохо. Надеюсь, Эристан не позарится на мою тушку, иначе точно припрется исполнять супружеский долг. - Немочь молевидная, белая, обыкновенная, - вынес я свой вердикт, стоя уже у зеркала и стараясь не сильно шататься. На меня зашикали со всех сторон. – Так, не возбухать, я сам вижу, что труп трупом, мне только венка из искусственных цветов не хватает. К моему удивлению, венок прилагался, точнее, вплетался прямо в прическу, но мне было разрешено этого не делать, вместо этого в руки сунули какую-то бледно-голубую растительность в горшочке, которое я должен был отдать кому-то прямо перед началом свадьбы. Я был как-то уж слишком женственен, даже штаны не спасали положения, наоборот, притягивали взгляд, резко выделяясь на фоне белой ткани. Повздыхав, я натянул перчатки и еще раз критическим взглядом окинул себя. Сойдет для сельской местности. Юбка оказалась настоящим испытанием, мало того, что сковывала движения, так еще и при любом неосторожном вздохе тянула то в одну, то в другую сторону, видимо, с непривычки. Хотя Дей сказал, что весит она немного, у меня вообще облегченный вариант, они мне даже пояс не дали. Вот радуют меня конвоиры, просто слов нет. Добирались до места проведения церемонии тоже долго, обнаружилось, их храм находился черт знает где, поэтому к концу пути я был уже в состоянии «дайте мне сдохнуть». Само бракосочетание для меня тоже прошло как в тумане, я думал лишь о том, чтобы не навернуться, ибо пока топал с каким-то подозрительным символом (который мне всунули взамен горшка), высеченным из ледяной глыбы к Эристану, раз пять споткнулся. Супруг мой, скотина эдакая, глядел на это все с серьезной миной, хотя я по глазам видел, что он едва сдерживается от того, чтобы не заржать. Кстати, он в отличие от меня, выглядел мужественно, благородно и не в юбке. Да, это теперь моя больная тема! Темно-серый цвет праздничного одеяния ему невероятно шел. В общем, король Эристан был чертовски красив, невозмутим и преисполнен величия, как и подобает правителю гордого северного народа. Даже топтавшаяся рядом с ним парочка лергов, исполняющая роль то ли массовки, то ли – охраны, выглядела как-то благородно. Дотопав таки до Эристана, который лишь чудом подавил в себе порыв броситься ко мне и помочь, я сунул ему свою ледяную фигню, ибо руки начали мерзнуть, а до конца додержать мне ее не получится, даже перчатки не помогут. Эристан попытался незаметно мне ее впихнуть обратно, но я взбрыкнул. - Сам держи! – зашипел я, старательно лыбясь священнику, у которого, кажется, глаза чуть не вылезли из орбит. По толпе пронесся едва слышный ропот, но быстро стих. - Начинайте, - вежливо произнес Эристан и, сунув эту фиговину одному из лергов, подхватил меня под руку, когда я опасно накренился в сторону. Ой, какой заботливый! Минут через пятнадцать я сообразил, что это надолго, ибо священник разошелся не на шутку и заканчивать в ближайшее время не собирался, патетично вещая, что мы «должны и обязаны». Короче, бла-бла-бла, ничего оригинального. Было скучно, поэтому я начал незаметно оглядываться. Храм внутри оказался большой, красиво украшенный и под завязку набитый лергами в одежде всех цветов и мастей. В глазах аж рябило от такого количества красок. В белом был только я. Жесть! Зато в первых рядах я заметил мою ночную гостью, Шаяну. Одета она была, конечно, роскошно, в черное бархатное платье с глубоким декольте и пышной юбкой. Выглядела девушка грустной, готовой вот-вот заплакать. Наверное, траур изображала. Я так увлекся, что совершенно пропустил момент, когда все это закончилось. Вернул меня в реальность удар локтем под ребра. Недовольно фыркнув, я вяло вякнул, что согласен. Эристан тоже оказался не против, отчего моя надежда, что это лишь сон, распалась на осколки. Кстати, ту фиговину полагалось разбить об пол, на счастье. Но узнал я это уже после. Ничего интересного больше не было. Мне надели на голову корону, которая по весу могла соперничать с юбкой, а потом посадили на какое-то старинное, но явно очень важное кресло рядом с троном. Жутко неудобная конструкция. Поздравления со свадьбой я прослушал, ладно хоть улыбаться не забывал, а потом, наконец-то, началась кормежка! Ну, хоть какое-то развлечение! Варвары оказались не такими уж и варварами. Печально. Теперь даже пожалеть себя любимого толком нельзя. Мы всем табором, который набился в тронный зал, перешли в другое, более просторное помещение, где уже расположились на небольшом балкончике музыканты, а вдоль стен стояли столы с едой и напитками. Слюни у меня не потекли лишь каким-то чудом. Правда, сначала опешил от такого странного способа питания, ибо у нас как бы все за одним столом сидят, а тут… Дей, заметив мою растерянность, тихо на ухо оповестил, пока Эристан на кого-то отвлекся, что можно подходить и брать, что хочешь и сколько хочешь. Кошмар! Да я тут с голодухи помру такими темпами, мне ж в горло кусок не полезет при таком раскладе. Впрочем, рано я о еде начал мечтать. Эристан подхватил меня под локоть и, пользуясь тем, что до нас уже нет никому дела, вышел из зала и, пройдя немного вперед, свернул в боковой, довольно узкий коридор. Но на этом поход черт знает куда не закончился. Мы столько раз свернули, что я был полностью уверен: без посторонней помощи мне не выйти обратно. Не спасали даже картины, по которым я пытался ориентироваться. В итоге мы пришли к какой-то неприметной, самой обычной двери. Никаких табличек, кучи охраны с бряцающими железками или магической защиты. Черт, она даже не заперта! - Вчера ты интересовался, что еще должен знать. Я говорю это всем своим супругам: за этой дверью тебя ждет смерть, поэтому настоятельно рекомендую воздержаться от походов туда. Звучит как-то излишне пафосно. Неужели и впрямь все так серьезно? - А что там? – любопытство всегда было моим недостатком. - Можешь прямо сейчас проверить. Я не буду останавливать тебя. Дверь не заперта, - спокойно, словно и впрямь все равно, что случится со мной. - Вот так просто? - Живыми оттуда могут выйти лишь представители правящей династии. В теории, конечно, и ты, но отчего-то все мои избранницы до тебя все равно погибали. - Но ты знаешь, что там? – продолжаю допытываться. Чертово упрямство. - Знаю. - Тогда скажи. Король усмехается и вдруг без всякого предупреждения прижимает меня к стене, больно надавив пальцами на ключицу. - Утолить твое любопытство?! А что ты готов отдать взамен? Он слишком близко, и мне это не нравится. Нервирует жар его тела, чувствующийся даже сквозь одежду, нервирует его дыхание на моих губах, нервирует его взгляд: холодный и равнодушный, затягивающий в омут. - Ничего. Сдаюсь. - Тогда нам пора возвращаться, гости уже заждались. Весь путь обратно мы проделали молча, я лишь старался не отставать от него, чтобы не потеряться. К чему все это было? Что там, за этой дверью? Как унять свое любопытство? Отчего-то я верю, что Эристан мне не соврал. И это пугает сильнее всего. В зале гости веселились вовсю, наше отсутствие практически никто и не заметил. Я удрученно вздохнул и скосил глаза на столы с едой. Ох блин, я ж так слюной захлебнусь. Потоптавшись рядом с супругом, который на меня совсем уже не обращал внимания, решил, что есть все-таки хочется сильно, так как время уже ближе к вечеру, а я даже не завтракал. Теперь главное - добраться как-то до столов, не врезавшись при этом в танцующих лергов, так как меня тут любой из них выше на голову и шире в плечах, если столкнемся, мою тушку точно раздавят. Симпатичный такой блин будут отскребать от мраморных плит. Рядом с Эристаном, стоило мне отвернуться, материализовался незнакомый мне лерг, который тут же начал что-то быстро ему шептать на ухо, жестикулируя руками и как-то нервно на меня поглядывая. Больше всего он был похож на советника, у моего папани при дворе тоже такой был, вечно по поводу и без шебутился. - Это Лорин, он был советником при отце Его Величества, а сейчас состоит в тайной страже, - тихо произнес у меня за спиной Дей. – Как раз выяснил, кто испортил портал, и почему стража проморгала засаду. Как-то странно… Советник, а потом бац – уже в тайной страже. Я поулыбался советнику, который приклеился к королю как банный лист, и начал бочком пробираться к еде, кивая всем подряд. Впрочем, убивать меня не спешили. Эристан сказал, что в отличие от людей, лерги верны своему королю, и дворцовых переворотов у них не бывает, даже если правит тиран. Я на такое заявление скептически похмыкал, заявив, что убить меня пытались уже. На это белобрысый паразит возразил, что на тот момент я был никем для лергов, а теперь же законный супруг. То, что младший – роли не играет, теперь меня все будут беречь и пылинки сдувать. Верилось в это с трудом, но я решил не спорить, но и не проверять на собственном опыте. Что могу сказать, поесть мне не дали. Совсем. Стоило только пристроиться к столу и подтянуть к себе блюдо с кусочками жареной рыбы, как около меня начал скапливаться народ. Каждый лерг так и норовил потрогать меня, аккуратно и незаметно, или поговорить. Не помогали даже Дей с Мартом, которые придерживали меня под руки, дабы я не свалился на пол. Объяснены эти знаки внимания были тем, что моя тушка слишком уж необычна, вот все придворные и пытаются утолить свое любопытство, пользуясь тем, что король сейчас занят. Вино у меня тоже вынули из рук, всунув туда кубок с каким-то сладковато-кислым компотом. Я с тоской покосился на тарелку с рыбой. - Вы можете пойти к себе в комнату, - прошептал мне на ухо Март, заметив наконец-то мои мучения. – Тарелку мы Вам принесем туда. Только сначала попрощайтесь с Его Величеством. Король был далеко, а свои возможности я оценивал здраво, поэтому дойти до него без эксцессов не было никакой возможности. Дей правильно растолковал мой жалобный взгляд, пробормотал, что скажет ему и ушел. Я одарил еще одной улыбкой какого-то молодого лерга, который рассматривал меня уже около пяти минут, и отвернулся в сторону. Появление короля разогнало всех в считаные секунды. Давно бы так, а то я тут стою, страдаю, слюни на еду пускаю, в то время как мой законный муженек там кому-то глазки строит. Ну, или еще чего. Не знаю, короче, это его проблемы, а не мои! - Тебе нехорошо? – Эристан посмотрел на меня так, словно я прямо тут собираюсь окочуриться, а он этого дождаться не может. Вот подлец! Я тут стараюсь для него, юбку эту дурацкую напялил, улыбаюсь всем, как последний идиот, а он… - Да, мой растущий организм хочет есть! – с обидой произнес я. - Ты позвал меня только ради этого? Скажи своей свите, они отведут тебя в спальню и принесут еды. Неужели я обязан нянчиться с тобой? Тварь неблагодарная! А я всего лишь хотел пожелать ему спокойной ночи. - В таком случае – извините, что побеспокоил, Ваше Величество. Надеюсь, мы с Вами больше не увидимся. Резко развернувшись и едва не упав при этом, быстро зашагал в сторону выхода, но Эристан успел перехватить меня за руку и дернул на себя. - Не строй из себя оскорбленную невинность и не делай глупостей. Эту ночь ты проведешь в своей спальне, надеюсь, у тебя хватит ума, чтобы никуда не выходить, - прошипел мне на ухо мужчина. - Мне тоже не нужны слухи. - Вот и отлично, - он наигранно нежно поцеловал меня в губы, простое касание, но от этого бросило в жар. Снова! – Сладких снов, любимый. - Я уже говорил, что ненавижу тебя?! *** На кол всех посадить! И четвертовать! А еще можно повесить! Особенно тех, кто строил эти чертовы лабиринты! Не могли поменьше коридоров сделать?! Вот блин, а здесь я уже был. Или не был? Надо было тогда все-таки подойти к стражникам и уточнить, на что именно они мне указывали глазами, строя при этом из себя предметы интерьера. Желудок обиженно заурчал, требуя еды. Я застонал не менее обреченно, понимая, что таки попал, также пришлось признаться, что идея идти ночью искать кухню изначально была плохой. Точнее – отвратительной. Вот кто еще может похвастаться, что в свою первую брачную ночь шлялся по замку в поисках жрачки и при этом каким-то чудом умудрился заблудиться! Собственно, мои похождения закончились ожидаемо: стою теперь я из себя весь замерзший и голодный у двери и слушаю, как мой муженек в спальне резвится со своей любовницей. Судя по звукам – вполне неплохо. Кстати, спальня явно не его, вряд ли она расположена в такой глухомани. Я покосился налево, потом направо, пришел к выводу, что идти еще куда-то мне страшно, так как вон из того коридорчика странно шуршало, а факелов поблизости не было, совсем. Постучать, что ли, и попросить проводить? Думаю, это будет незабываемая выходка, за которую меня самого на кол посадят, четвертуют, а потом до кучи и повесят. Приплыли! Нет, ну не ночевать же мне у двери?! - Ты - моя новая мама? Я не заорал лишь чудом, зато очень шустро подпрыгнул и обернулся, вытаращенными глазами глядя на мальчика лет шести в шоколадно-коричневой пижаме и с какой-то лохматой игрушкой с выпученными глазами. Чего ж они все со спины подкрадываются! Сердце часто стучало о грудную клетку, словно собиралось выскочить. Ребенок был настоящим ангелочком с небесно-голубыми глазами и растрепанными волосами, едва достигающими плеч, а кожа была еще очень светлой, словно он просто загорел, что в этих льдах практически невозможно, поэтому узоры казались бледными, едва заметными. Мальчишка с таким любопытством осматривал меня, что я даже растерялся. Здравый смысл подсказывает, что это видимо и есть Глэйс, но вот чего он делает тут. Тоже заблудился? Из-за двери раздался тихий стон, от которого я густо покраснел и, молясь всем известным, да и выдуманным богам о том, чтобы ребенок ничего не слышал, поспешил отойти как можно дальше, оттащив за собой и новоявленного ангелочка. - Мама? Нет, солныш, - я присел перед ребенком на корточки и дружелюбно улыбнулся. – С чего ты взял? - Папа женился на тебе. Ты лучше, чем предыдущая, - доверительно сообщили мне, сильнее сжимая в руках игрушку. – Ты красивее. Только на мужчину похожа, совсем чуть-чуть. Обласкал, блин! - Я так и думал, что хамство – это у вас врожденное, - пробормотал я себе под нос. – Кхм, Глэйс… Тебя ведь Глэйс зовут? Отлично. Скажи, а что ты так поздно тут делаешь? Заблудился? - Нет, папу ищу. Он, наверное, опять с Шаяной, - ребенок так грустно вздохнул, что мне даже жалко его стало. Бродит тут по этому лабиринту, пока его непутевый папаня кувыркается с этой девицей. - А зачем тебе папа? - Он забыл мне на ночь сказку рассказать, я теперь уснуть не могу. - Давай я тебе расскажу? – предложил я, решив заодно и попрактиковаться с корректировкой его снов. А потом утром, пока все будут спать, вернусь к себе в спальню. Уверен, Эристан даже не узнает. Ребенок радостно улыбнулся и, схватив меня за руку, потащил в свою комнату. Идти до нее оказалось не так уж и далеко, как я думал, даже испугаться толком не сумел. По счастью, никто нам не встретился, хотя тут, скорее всего, сыграло роль то, что Глэйс вел меня обходным путем, потому что в какой-то момент мы нырнули в неприметную нишу и, пройдя коридорчик, оказались уже в его комнате. Оставалось надеяться, что об этом ходе знает как можно меньше лергов. Комната у него была самая обычная: на стенах висели пестрые ковры, в центре у окна стояла кровать, в углу – стол, заваленный книгами, но самое главное – игрушки. Они были везде, всех цветов и форм, от кубиков из какого-то полупрозрачного, дымчатого камня, до деревянных выточенных солдатиков. - Иди сюда, - отвлек меня от разглядывания тряпичной кошки Глэйс, который уже успел забраться под одеяло и ждал только меня. Я уселся у него в ногах, поверх покрывала, и встряхнул руками, разминая пальцы. Ребенок смотрел на меня с удивлением, но ничего не говорил. - Готов? – я усмехнулся. – Тогда слушай. В месте, где восходит солнце, среди острых скал, живут… Я как обычно сплел иллюзорный мир, создавая на ходу историю, наполняя красками свою сказку. Так привычно и правильно. Кто бы мог подумать, что когда-нибудь я соскучусь по этому. Мой маленький зритель наблюдал, затаив дыхание, смеялся над шутками, морщился и трогательно закусывал нижнюю губу, когда над выдуманным мирком сгущались тучи. Дети – самые честные зрители, их нельзя обмануть, если сам не будешь верить в свою ложь. В процессе рассказа я перебрался к Глэйсу под одеяло, так как ноги начали замерзать, да и спина уже устала. Так мы и уснули: я привычно лег на живот и зарылся головой под подушку, натянув сверху еще и одеяло, а мальчишка – цепко схватив меня за край рубашки и уткнувшись носом мне в плечо. Единственное, что я успел сделать перед тем, как отрубиться, перетащить ту самую сказку в его сон, не особо надеясь на результат, так как нити уже начали расползаться. Остается надеяться, что его разум залатает дыры в иллюзии, добавив свои подробности. Опытный Ловец с полпинка пробил бы купол созданного мной мира, но мне кажется, что сегодня ему будет не до этого. Планам по моему тайному возвращению в свою комнату утром было не суждено сбыться. Впрочем, ничего удивительно. Я проспал! - Что здесь происходит? – грозно рявкнули над моей головой, сдергивая одеяло. Рядом завозились, пытаясь то ли взобраться на меня, то ли заползти под меня, видимо, чтобы было не так холодно. Я повернулся на бок и, высунув кончик носа из-под подушки, покосился на нависшего над кроватью Эристана. Тот только разве что ядом не плевался от злости. Зевнул. Скосил глаза на прижимающегося ко мне Глэйса. Вспомнил наставления. Почти раскаялся. - Я не специально, - пробубнил, надеясь, что прокатит. – Мы случайно столкнулись. А еще твой сын считает, что я его новая мама. - Глэйс! - Она хорошая! И маленькая, на куклу похожа, – тоненькие ручки обвили меня за шею, грозя задушить. – Можно, она останется? М-дэ, меня оценили по достоинству, не папа, так сын. Алекша, поздравляю, вы пользуетесь успехом у детишек. Надеюсь, переодевать меня в наряды не будут, иначе Глэйса ждет сюрприз, ибо у «новой мамы» между ног кое-что лишнее. - Я заберу твою… маму… поговорить, а потом она к тебе вернется, а ты пока спи. - Можно я тоже посплю? – я еще раз зевнул, просящим взглядом уставившись на своего супруга. - Нет уж, дорогая, ты пойдешь со мной расхлебывать то, что натворила. Меня подхватили как пушинку, закинули на плечо и, не слушая возмущенных воплей, понесли на выход. Я сначала дернулся, но, получив шлепок по пятой точке, быстро успокоился, решив не добавлять спецэффектов в наше шествие. Висеть вниз головой было неудобно, так как страх, что меня сейчас выпустят, и я познакомлюсь с полом поближе, не пропадал, а с каждой секундой лишь усиливался. Встречавшиеся на пути лерги удивленно на нас косились, но при этом благоразумно молчали в тряпочку. Чувствую, слухи пойдут просто обалденные. - Ой! – вякнул я, когда меня сбросили на кровать. На большее я не решился, подумав, что могут и голову отвернуть. - Что ты делал в комнате моего сына ночью? - Выполнял твои обязанности - сказку ему рассказывал. Ты ведь со своей любовницей явно забыл об этом? Язык мой – враг мой, каждый раз в этом убеждаюсь. Эристан схватил меня за волосы и дернул на себя, заставив встать на колени и запрокинуть голову, вторая рука сжала мне горло, не давая вздохнуть нормально, а острые ногти укололи кожу. Я сдавленно зашипел, от боли на глаза навернулись слезы. - Знаешь, какие сплетни ходят по дворцу?! - Догадываюсь, - выдавил я. – Но если ты меня сейчас… убьешь… Будет еще хуже. Меня отпустили, и я, безвольной куклой упав на постель, судорожно вздохнул и начал растирать горло, чувствуя, как оно горит. - Слуги шепчутся, что молодой король променял меня на моего собственного сына. - Тебя это задевает? – удивленно кошусь на лерга. Хотя он не похож на обиженного мужа. Скорее очень злого и… - Мы подумали, что с тобой что-то случилось, когда не нашли утром в спальне, - вдруг огорошил Эристан. - О, так ты волновался! Значит, не так уж и плохо относишься, как хочешь это показать! – чересчур радостно воскликнул я, подпрыгнув на месте. Меня смерили недовольным взглядом, но я на это совсем не обратил внимания. – Знаешь, мы могли бы подружиться, если только ты не будешь вести себя как засранец. Ты только не обижайся, но временами ведешь себя как порядочная сволочь. А иногда – не порядочная. Можешь даже считать это комплиментом. - Помолчи. - Но!.. - Дьявол. Ты еще больший ребенок, чем я думал, - Эристан как-то обреченно вздохнул. – Разговор окончен. - Эй, ты куда пошел?! Постой! Вот блин! Я так не играю!.. Часть 2 Театр одного актера И разлетятся наши цепи, Пылая в небе до утра… А снег — всего лишь белый пепел, Всего лишь пепел от костра… А. Маршал «Белый пепел» Эристан Кто бы мог подумать, что я так быстро пожалею о том, что взял в супруги человека. Или это только мне такой шебутной достался?! Алекша… Красивое имя, непривычно кукольная внешность, разум взрослого и характер ребенка. Никто и представить не мог, что эта смесь окажется такой взрывоопасной. Каких-то жалкие два месяца – и весь замок буквально на коленях готов меня умолять, лишь бы я что-нибудь с ним сделал. И как прикажете его воспитывать? Разговоры на него уже не действовали, слишком быстро перестал бояться, а для того, чтобы наказать всерьез – ничего не совершил, не переходил границы дозволенного. То, что Алекша на пару с моим сыном разносит замок - не повод. Хотелось бы – но увы. Глэйс и один не был паинькой, а сейчас просто появился тот, кто направляет разрушительную энергию моего непоседливого сына в нужное русло. Изредка можно было заметить, как он обреченно улыбается, глядя в пустоту перед собой, а в глазах цвета сирени вспыхивает тоска. За окном хрупкая, словно выточенная изо льда фигура моего супруга в который раз за последние десять минут упала в сугроб. Волосы, больше не сдерживаемые лентой, разметались по снегу, создавая невероятную картину, будто гибкие ветви зимней лозы на белом холсте. Рядом появился Глэйс и попытался помочь ему подняться, но сам оказался в сугробе, неразумно подав мальчишке руку. С улыбкой наблюдаю, как они барахтаются в снегу, поднимая столб белой крошки, пытаясь подмять под себя друг друга. - Ваш супруг прекрасен. Хотите присоединиться к ним, Ваше Величество? – подал голос стоящий рядом Март. Мне чудится ехидство, но я не акцентирую на этом внимание, все-таки старый друг. А вот улыбка его мне не нравится. С намеком. И этот туда же. Знаю, что они с Деем к Алекше неровно дышат, впрочем, как и половина замка, но не стоит считать, что человек и меня очарует. Нечем. Тем не менее, я не прочь оценить, как он будет смотреться на шкурах в моей постели, услышать, как стонет, гибкой лозой выгибаясь под моими руками, увидеть, как сжимает пальцами длинный мех, кусает губы и просит. Голосок у него что надо. Уверен, зрелище будет незабываемое, но на данный момент неосуществимое, потому что Алекша, как дикий зверек, пугается одного лишь намека на постель. Я и не настаиваю, не слишком-то мне это и надо, для таких целей есть Шаяна, меня это пока более чем устраивает. Но все-таки такая боязнь супруга к сексу – довольно странно. Неудачный опыт в прошлом? Сомневаюсь. Март объяснил это тем, что мальчишка считает отношения между мужчинами неправильными и грязными. Интересная позиция, видимо, Алекша и впрямь невинен. И что прикажете делать с зажатым девственником, которого постоянно клонит в сторону ребячества? Хотя… Теперь понятно, почему он так шарахается от своих поклонников, которые с моего молчаливого согласия заваливают его подарками. Стоит, наверное, предупредить герцога Этьена, чтобы не слишком усердствовал с украшениями, негоже младшему супругу разгуливать с чужими побрякушками, когда в его распоряжении – целая сокровищница. - Ваше Величество, пришел ответ от вампиров. Я покосился на Марта, но тот, как и я секундой ранее, смотрит в окно. Несложно догадаться, кто привлек его внимание, друг всегда был неравнодушен к таким вот беспомощным существам, у него в крови это желание защитить всех «сирых и убогих». Волноваться не стоит насчет него, а вот Дей… Тут куда серьезнее. Все признаки первой любви, которая «самая-самая», именно в такие моменты начинают творить глупости. Порой – слишком разрушительные. Но Алекшу доверить больше некому, остается уповать на то, что Дей не нарушит правила и будет «любить» моего супруга издалека, не пересекая границы приличия. Я устало вздохнул и снова переключил внимание на события за окном, которые начали развиваться уж слишком быстро и совершенно не по плану. Даже отвернуться нельзя на минуту!.. Алекша бросился в сторону Глэйса, пытаясь запустить в него снежком, но то ли оступился, то ли поскользнулся и, неловко взмахнув руками, упал, уже который раз за сегодня. Только поза была какая-то… странная, неуклюжая. Мальчишка тут же уселся на снег, не обращая внимания на подбежавшего Глэйса, стянул один сапог и принялся как-то лихорадочно ощупывать ногу. Откуда-то появился Дей и еще несколько охранников, которые якобы должны были следить тайно, и загородили весь обзор, спрятав за спинами побледневшего Алекшу. - Март, сходи и узнай, что там случилось, а я пойду разберусь с вампирами, которые прямо жаждут посетить нас. - Слушаюсь, Ваше Величество. Бросив напоследок взгляд в окно и убедившись, что мальчишка умирать вроде как не собирается, наоборот достаточно бойко отбивается от всех желающих донести его, я направился в библиотеку. Там меня ждали горы старых фолиантов, которые требовалось просмотреть, чтобы не упустить никаких малейших деталей, когда к нам придет делегация вампиров. Вежливо послать кровососов и при этом не развязать войну – целое искусство, поэтому не стоит рисковать и доверять такое важное дело кому-то другому. Сбор материала проходил у меня медленно, так как все источники были написаны на древнем, некоторые слова были не понятны, вот и приходилось переводить. Обедал я там же, старательно игнорируя возмущенно-недовольные взгляды нашего библиотекаря. Ближе к вечеру зашел Март, рассказал, что, судя по всему, Алекша подвернул ногу, но точно узнать не удалось, так как этот паршивец забаррикадировался в ванной и никого к себе не пускает. С лекарем он вежливо поболтал через дверь, уверил, что умирать не торопится, а как соберется, обязательно позовет его на похороны, но выползать отказался наотрез. Едой выманить тоже не получилось, так как мой супруг успел прихватить с собой в свою импровизированную крепость блюдо с фруктами. Март, собственно, пришел ко мне за разрешением выбить дверь, но я отмахнулся, велев оставить мальчишку в покое. В конце концов, он подвернул ногу, а не сломал. Ужин я пропустил, увлекшись, а тревожить меня благоразумно не стали. Закончил с этим я уже глубокой ночью, того и гляди за окном начнет рассветать. Глаза слипались от усталости, а спина затекла от неудобного и жесткого стула. Вернув все книги на место, я пошел в свою спальню. Мысли какого-то дьявола вернулись к Алекше. Я был бы не я, если бы на полпути мой мозг не выдал самую дурацкую идею из всех возможных. Наверное, он уже спит, но узнать для собственного спокойствия все-таки стоит. Пришлось разворачиваться и идти проверять состояние супруга. Правда, и здесь было всё не слава Богу, как выяснилось. Вот же неугомонный!.. - Ваше Величество, его там нет, - уже у самой двери оповестили меня стражники. И какого эти… олухи!.. выпустили его?! Привязать к кровати надо было. И кляп в рот. - Где он? - Ушел туда, - мне указали на боковой коридор. – Мы хотели последовать за ним, но его Величество нам запретил. А еще… он… Ну, в общем… - Говорите уже, - в голосе проскользнули рычащие нотки. - Он был слишком бледен и хромал. Очень сильно. Никому же доверить ребенка нельзя! Надо сказать Глэйсу, чтобы хоть он за этим чудом присматривал. - Ясно, - все-таки не обошлось. – Я сам его найду, не волнуйтесь. Нужно было всё же позволить Марту выбить дверь, сейчас бы не мучился. Вместо того, чтобы спать, бегаю по замку в поисках этого несносного мальчишки. Куда он вообще направился на ночь глядя? Хорошо хоть дохромать он не далеко успел. Потеряшка нашлась неожиданно, я чуть не споткнулся о него. Алекша сидел посреди коридора, прямо на холодном полу, прижавшись спиной к стене и обхватив одну ногу руками. Вторая, распухшая, синеватого цвета, была вытянута перед ним. Судя по заплаканным глазам, покрасневшему носу и неровному, прерывистому дыханию – болела сильно, что было крайне странно. Что-то серьезнее растяжения связок? Мое появление осталось незамеченным, так как передвигался я бесшумно, а глаза у мальчишки были закрыты. Присев перед ним на корточки, я провел тыльной стороной ладони по его щеке, непозволительно бережно. Неожиданная ласка, даже для меня. Холодная кожа. Алекша вздрогнул и испуганно распахнул глаза, нервно дернувшись и тут же поморщившись. Я усмехнулся, забавляясь такой реакцией. Пожалуй, такое послушание мне начинает нравиться. - Что ты тут делаешь? – вышло у меня строже, чем планировалось. В противовес эмоциям, которые бушевали глубоко внутри, надежно спрятанные за маской равнодушия. - Я… Мне… - пролепетал Алекша, нервно сжимая руки в кулаки. И тут случилось непредвиденное. Он тихо всхлипнул, а на глаза снова навернулись слезы, повисшие на ресницах. Ну вот, только истерики мне не хватает. Устало вздохнув, я подхватил мальчишку на руки, чувствуя, как его всего колотит от холода. Настоящая Снежная королева, ледяная, как неживая. Только в глазах полыхает пламя, опаляя самую душу. Что-то не о том я думаю, совсем не о том. Цепкие пальцы тут же вцепились в мою рубашку, а холодный нос уткнулся в шею. И что с ним делать? Словно не супруга себе взял, а ребенка усыновил. Всего-то ногу подвернул, а развел тут такую сырость, будто конец света начался, а он безнадежно опоздал к началу. Хотя надо проверить, вдруг эти оболтусы недоглядели, и на самом деле что-то серьезное. - Будить ради тебя лекаря я не собираюсь, ночь потерпишь. - Хорошо, - бесцветно отозвался мальчишка. – Куда ты меня несешь? На мгновение задумался. И в самом деле – куда? - К себе в комнату. Алекша напрягся в моих руках, точно задеревенел, но возражать не стал, лишь глаза прикрыл. Вот и умница, всегда бы так. Весь путь до своей спальни я вспоминал, есть ли у меня там какое-нибудь успокоительное и при этом не спиртное. Память подсказывала, что есть, но где – уточнять отказывалась. Если охранники и удивились моей неожиданной ноше, то виду не подали. Очередных сплетен не избежать. Оказавшись в комнате, я аккуратно, стараясь не тревожить больную конечность, опустил Алекшу на кровать, а сам присел рядом и принялся ощупывать ногу, бережно скользя кончиками пальцев по коже. Распухла она, конечно, сильно, но ничего смертельного не наблюдалось, обычное растяжение связок. Хотя бордово-фиолетовый, почти черный синяк выглядел немного жутко на фоне бледной кожи. Накрыв замерзшего мальчишку, который все это время настороженно наблюдал за мной, одной из шкур, я отправился на поиски успокоительного и какой-нибудь мази. К счастью, нашлось и то, и другое, притом в довольно быстрые сроки, что смело можно списать на везение, так как обычно в комнате черт ногу сломит. Вручив Алекше кубок с настойкой из трав, сам принялся наносить мазь на ногу, стараясь быть как можно аккуратнее. Вся процедура проходила в тишине. Мне говорить не хотелось, так как я спал на ходу, а супруг мой… Черт его знает. Молчит и ладно. Кстати, как он там? Я бросил взгляд на мальчишку. Выглядит он неважно. Глаза на мокром месте, губы дрожат, волосы растрепаны, из одежды - тонкие штаны и рубашка не по размеру, которая висит на нем как на вешалке, руки нервно комкают одеяло. Больно, конечно, но терпимо. Пальцы нежно погладили выступающую косточку на лодыжке. Так, ладно, орать сейчас на него – не выход, я взрослый и умудренный опытом лерг. Как надо поступить в такой ситуации? Черт, Глэйс хоть и подворачивал ногу несколько раз, но тогда таких проблем не было, достаточно было дать ему новую игрушку, чтобы он отвлекся. Хм… - Алекша, - я перетащил к себе не сопротивляющегося мальчишку на колени и сцепил руки у него на животе. Странно, он оказался еще более хрупким, чем мне казалось. – Прекрати плакать, неужели настолько больно? - Н-нет… Больно, но так… пульсирует. Терпимо. Просто... Она так распухла и постоянно ноет, как ни лягу, я не могу уснуть. Стало страшно, - сумбурно ответили мне. Я мысленно выругался. Оценил состояние мальчишки и выругался повторно. Я не нанимался нянькой! Но не выбрасывать же его за дверь?! Конечно, я от него не в восторге, но издеваться над ребенком мне не позволит совесть. - Почему тогда не дал днем посмотреть лекарю? - Тогда не болело, - логично ответили мне. - Давай спать, - я прикоснулся губами к его виску и упал на спину, утягивая за собой Алекшу. Чтобы перебраться с края кровати – в центр, понадобилось несколько минут. Он завозился на мне, поэтому пришлось перевернуться, укладывая его на бок, и прижаться грудью к его спине. Минут через десять нам удалось улечься нормально, чтобы не потревожить больную ногу, правда, потребовалось притянуть елозящего мальчишку как можно ближе к себе, так как уснуть, когда о твой пах трутся ягодицами, пусть и неосознанно, довольно сложно. Алекша вздохнул тихо и расслабленно. Спать расхотелось. Неожиданно. И опять в этом виноват мальчишка! Все-таки надо было оставить его там, на полу - и к черту эту совесть. Уснуть, когда к тебе жмется живое воплощение соблазна – крайне тяжело, а в моем случае – невозможно. Невинность лишь разжигает желание. - Эристан?.. - Что? – шумно выдыхаю ему в затылок. Не хочу слышать его голос, его дыхание, не хочу чувствовать тепло его тела. Гребаная совесть! Этот запах будет мне еще долго мерещиться, уверен. Словно мед смешали с полынью, отчего получилась такая приторно-горькая сладость, оседающая на кончике языка. Будоражит воображение, вытаскивая низменные желания из потаенных уголков души. - Я хотел сказать… но забыл, да и… ну, был немного обижен на тебя! – пробубнил в подушку этот паршивец, ерзая. – Недавно снова появился Ловец, но мне удалось поймать его в отраженный сон, пусть и ненадолго. Он находится где-то в замке. Совсем рядом. Чтобы быстро выпутаться из паутины иллюзии – надо не только иметь опыт, которого в нашем случае практически нет, но и быть как можно ближе к источнику. - Ты знаешь, кто это? - Нет, - Алекша приподнялся на локте и повернулся ко мне, тщетно пытаясь увидеть что-то в полумраке комнаты. – Но я не понимаю другого. Зачем Ловцу все это? Кто после твоей смерти будет править страной? Глэйс? А если его не будет – то кто? - Если с Глэйсом что-то случится, то тебе придется родить мне нового наследника, - не удержался я от насмешки. - Несмешно, - фыркнула эта заноза. – Я серьезно. Мне надо знать, кому это выгодно! Кто? - Ты, - усмехаюсь. Ему идет удивление. Искорки недоверия в серебристо-сиреневых глазах добавляют кукольной внешности жизни. - Значит… Значит ему надо устранить не только твоего сына, но и меня? - Не истери. Их цель не в захвате власти. Точнее, в ней, но не так грубо. По крайней мере меня точно не пытаются подвинуть с трона, будь уверен. - Откуда ты знаешь? - Неужели ты просто не можешь поверить мне на слово?! – снова привлекаю к себе мальчишку. Тот что-то недовольно фырчит, пытается расцепить мои руки, но, поняв безнадежность своей затеи, успокаивается. Тишину в комнате, кажется, можно потрогать руками, но она оказывается на удивление приятной. - И все-таки? – через десять минут не выдерживает Алекша. - У них был для этого замечательный повод, и даже не раз, но они им не воспользовались. К тому же попыток убить меня тоже не было. Меня скорее кто-то тщательно оберегает. - Жалко. Когда-нибудь я его убью, Создатель, мое терпение не безгранично. Я так и засыпаю: в обнимку с мальчишкой, который умиротворенно сопит в край одеяла, прижимаю его спиной к своей груди и зарываюсь носом в его волосы. Совесть удовлетворенно урчит глубоко в сознании, сворачиваясь в клубок, а раздражение на самого себя и свои странные порывы – бесследно исчезает. И все-таки странно… Алекша Лабиринт сна бессовестно ускользает из пальцев, рассыпаясь колючей крошкой, выпинывая меня из красочных иллюзий в серую реальность. Ну не гадство ли? Просыпаюсь я медленно, безнадежно пытаясь убедить организм, что он все еще спит, а выдуманная сказка гораздо интереснее правды, поэтому не стоит торопиться открывать глаза. Нога начинает ныть, но это где-то на краю сознания. Пока терпимо. Отвлекают руки. Отмечаю это, балансируя на грани сна и яви. Большие, обжигающе теплые, с острыми ногтями руки, которые нагло гладят мой живот, то и дело, будто невзначай, опускаясь чуть ниже, отчего по телу прокатывается волна дрожи, до самых кончиков пальцев, словно молния по коже. Но больше всего напрягает горячее тело, прижимающееся ко мне сзади. От того, что тело при этом возбуждено, а сейчас чей-то стояк упирается мне прямо в поясницу – прошибает холодный пот, а остатки сна мигом слетают. Мамочка! - Доброе утро, - хрипло мурлыкают мне на ухо, а затем трутся кончиком носа о мое плечо, поднимаясь выше, до подбородка. Горячий язык повторяет линию шеи, оставляя влажную дорожку, вызывая стадо мурашек, которые пробегают по спине. Клыки едва уловимо царапают кожу. Дергаюсь, пытаюсь отодвинуться, за что и поплатился. Ногу прошила волна боли. Я и забыл совсем, что вчера подвернул ее. - Отпусти меня! Убери руки!.. И то, что упирается в меня! – шиплю сквозь зубы. Хочется выматериться, громко и грязно. Его смех, тихий и в чем-то даже обидный, отдается во всем теле жаркой волной. - С самого утра не в духе?.. Угомонись, на твою невинность никто не покушается, у меня даже в мыслях не было. - Мыслей, может быть, и не было, а вот организм явно не в курсе, что я не твоя постельная грелка, - язвлю, стараясь не думать о руках, которые вроде бы и не гладят уже там, где не надо, но все равно нервируют. Горячие. Вздрагиваю, когда острые ногти надавливают чуть сильнее, пальцы на ногах нервно поджимаются. - Помолчи, - терпение у моего супруга все-таки не железное, к сожалению. Меня дергают за плечо, опрокидывая на спину, а в следующее мгновение, несмотря на мой возмущенный вскрик, горячее тело придавливает к кровати, прекращая все попытки пошевелиться. Страшно. Но страх смешивается с мазохистским предвкушением, которое затапливает сознание, образуя ненужные желания. Цепкие пальцы ловят меня за подбородок и запрокидывают вверх, не давая дернуться. Губы накрывают губы, непозволительно бережно, не заставляя, просто предлагая. Тело как по команде деревенеет, а остатки мыслей выметает из головы. Язык просительно вылизывает губы, требуя впустить, но я лишь упираюсь в плечи Эристана, недовольно мыча, в тщетной попытке оттолкнуть от себя. В желудке словно поселился меховой клубок, щекочущий изнутри, раз за разом вызывая сладкую дрожь, прокатывающуюся по телу удушливой волной. Варвару все-таки надоедает мое упрямство, и он сжимает пальцы на моем горле, перекрывая доступ кислорода. Испуганно дергаюсь и неосознанно разжимаю зубы, пропуская чужой язык, который юрко проскальзывает глубоко внутрь, кажется, грозя достать до глотки. Или это мне лишь чудится?! Издаваемые звуки невообразимо громкие и пошлые, отчего мои щеки покрываются жарким румянцем. Стук в дверь мне кажется чем-то далеким и нереальным. Меня отпускают, давая глотнуть воздух. Дышу ртом, чувствуя, как сердце пойманной пташкой колотится о клетку ребер, грозя вырваться на волю. - Папа, а где мамочка?.. – раздается звонкий голос Глэйса откуда-то сбоку. – Ой! А что вы тут… делаете? И почему мне в этом вопросе чудится какой-то подтекст? - Твоей мамочке сегодня снились кошмары. - Он издевается?! Вот урод! - Будь хорошим мальчиком, сбегай к Тарсу, он, наверное, уже проснулся. И пусть захватит мази, которые он использовал, когда ты ногу подвернул. - Хорошо. Только вы никуда не уходите! Дверь хлопает, и в комнате наступает тишина. - Можешь открыть глаза, - прикосновение губ к виску. Больше ему ничего не надо?! С закрытыми глазами я хотя бы лишен радости видеть его довольную рожу. - Иди к черту! И снова смех в ответ. Как только Эристан поднимается с кровати, я тут же зарываюсь с головой под одеяло, мысленно начиная себя жалеть и ругать одновременно, так как определиться с доминирующими эмоциями пока не получается. С одной стороны, стоит себе посочувствовать, ибо только что меня целовал мужчина, хотя это и было не смертельно, а с другой – вот какой черт меня вчера понес бродить по замку, мог бы и у себя в комнате поубиваться над своей несчастной судьбой. Спустя некоторое время возвращается Глэйс, ведя за собой еще одного лерга, который представляется мне лекарем. Мою ногу бережно осматривают, мажут какой-то пахучей, густо-зеленой жижей, а затем накладывают на пострадавшую конечность тугую повязку. Напоследок Тарс сует мне в рот ярко-лиловый леденец на палочке и, что-то проскрипев относительно ухода за такой редкой зверушкой, как я, Эристану, безучастно сидящему в кресле неподалеку, уходит. Я тоже пролепетал какую-то ересь по поводу того, что меня не кормят совсем в этом замке, и шустро слинял подальше от супруга. Его оценивающий взгляд мне, ох как не нравился. Про поцелуй, как и про то, как меня согревали лерги пару месяцев назад, я запретил себе вспоминать, понимая, что ни к чему хорошему это не приведет. Лучше просто забыть, сделать вид, что ничего вообще не было. Ну, поцеловал и поцеловал. Ничего особенного. Я даже жив, хотя психика как-то подозрительно истерит, требуя пойти и утопиться минут на пятнадцать. Да, эта скотина просто превосходно целуется. Черт, да он идеально целуется! Ну, если есть идеал в таком деле. Хотя сравнивать мне особо не с чем, парочка поцелуев украдкой с деревенскими девушками не тот опыт, которым можно хвастаться. Тьфу, Алекша, ну и валенок ты. Оставалось лишь смириться. С чем? Да со всем: со своим положением красивой куклы при троне короля Северных островов, которая супруг лишь формально, с ролью няньки, хотя это уже не кажется мне кошмаром, впрочем, Глэйс та еще оторва, за которой нужен тотальный контроль. Все-таки растяжение сыграло со мной злую шутку. Магией исправить сие недоразумение нельзя было, поэтому оставались исключительно традиционные методы, которые не славились своей быстротой. Пару дней я старался не вылезать из своей комнаты, поэтому Глэйс временно перебрался ко мне, притащив сюда кучу игрушек, которые валялись где только можно. Эристан навестил меня только один раз, да и то лишь за тем, чтобы узнать, как идет защита снов его сынули от неизвестного до сих пор Ловца. А что я ему мог сказать? Этого гада я чувствовал, но поймать пока не получалось, ибо эта тварь оказалась слишком осторожной, поэтому чуть что – сразу же просыпалась, покидая липкие сети моей иллюзии. Для бодрствующего существа мои чары были бессильны. Одно я знал наверняка – он где-то близко, не исключено, что в соседней комнате: слишком быстро скидывал мои сети. Вообще-то близость к объекту – обоюдоострый меч: я его ловушки довольно ловко перестраивал под свои, а он – скидывал мои цепи так, словно с младенцем балуется. Это связано с тем, что источник сна, в данном случае Глэйс «резонировал» с нашими чарами, зачастую неожиданными вспышками эмоций выкидывая нас за пределы. Будь я профессионалом во снах, мог бы отойти на дальнее расстояние от ребенка, тогда бы мое положение было более устойчивым. А так… оставалась эта дурацкая игра в кошки-мышки. Мы как дети делим песочницу, выстраивая многоярусные иллюзии прямо в сознании Глэйса. Днем приходилось просиживать в библиотеке, куда меня любезно провожал либо Март, либо Дей. Эта парочка после моего вывиха теперь разве что в туалет со мной не ходила, видимо, решив, что я и на пустом месте могу свернуть себе шею. Ага, наивные, не дождутся! Я еще их всех переживу и станцую на могилах. А потом в надгробия поплюю. Библиотека раз за разом показывала мне фигу. Все книги по иллюзиям мне были знакомы, а те части, где теоретически должны были указываться моменты про игры со снами, были вырваны. Библиотекаря, когда он это увидел, чуть удар не хватил, благо Дей его быстро в чувство привел, заверив, что король возместит весь ущерб. Я тоже на это рассчитывал, так как больше информацию мне достать было негде. - Алекша! – меня дернули за рукав, отвлекая от очередного талмуда. – А вы с папой поругались? Я, не отрываясь от страницы, кивнул, потом осмыслил вопрос и как-то даже завис. - Эм… Глэйс, с чего ты решил? Как с этой равнодушной скотиной можно поругаться, если мы изначально с ним не особо ладили?! Да я сплю и вижу, как бы уронить этому паразиту на голову какой-нибудь пыльный том, ну или слабительное в чай подсыпать. Останавливает меня только последующее за моей выходкой наказание. - Ты больше не ночуешь в его комнате, - это очаровательное создание так умильно похлопало своими глазюками, что я моментально раскаялся в том, что я, такой засранец, не ночую под дверью короля, сомневаюсь, что он меня еще раз к себе в кровать пустит. – Он сделал тебе больно? - Ну что ты, солнц, - я вздохнул и потрепал его по волосам. – У твоего папы много дел… Вот я и… кхм, не мешаю ему. Когда-нибудь у меня от вранья язык отсохнет. - Честно-честно? - Честно-честно! – торжественно ляпнул я, чувствуя себя полнейшим придурком. Это чудо покивало мне и, больше ничего не говоря, шустро убежало из библиотеки. Я покосился на таинственно улыбающегося Дея, но не придал этому особого значения. Зря, как оказалось. Глэйс вернулся. Это главное. Потому что этот мелкий паршивец светился так, будто проглотил канделябр! Локатор неприятностей моментально оповестил мозг, что это неспроста. - Папа сказал, что ты ему не будешь мешать! – радости Глэйса не было предела. – Можешь опять ночевать у него. Бл**ь!.. - Спасибо, солнц, я всегда знал, что именно ты вобьешь последний гвоздь в крышку моего гроба. Где-то на заднем фоне послышалось приглушенное хрюканье Дея, который, согнувшись в три погибели, старательно давил смех. Вот же… зараза! - Ты рад? – Глэйс вскарабкался на соседний стул и сунул свой нос в мою книгу. - Безумно, - я мстительно захлопнул ее, подняв облако пыли, от которой этот бесенок звонко чихнул. Все оказалось не так печально, как успела понапридумывать моя богатая на ужастики фантазия. Меня не убили, когда я вечером поскребся в дверь, мысленно умоляя, чтобы мне не открыли, пустили в постель, хотя до последнего была надежда, что постелют на коврике, ну и не бросились домогаться. Эристан вообще к моему появлению отнесся крайне равнодушно, лишь на мгновение оторвался от каких-то свитков, которые были разложены по всему ковру и причудливо пересекались, создавая тупые углы между собой. Ничего не произошло и на следующую ночь, король вообще не пришел ночевать. Пробуждения тоже были не особо интересными. Эристан вставал рано и, не будя меня, уходил по своим делам. За это я был ему крайне благодарен, так как сон для меня всегда был важнее всего, а уж после развлечений с Ловцом, которые требовали огромной отдачи энергии, и подавно. Будил меня неизменно Глэйс, взявший моду забираться ко мне под одеяло и что-то там плести из волос. Я не возражал, лишь бы не дергал в процессе создания очередного шедевра. Это затишье перед бурей нервировало, натягивая нервы до предела. Что-то должно произойти, но откуда прилетит удар – неизвестно. Оставалось лишь надеяться, что я успею среагировать. *** Сон в очередной раз распадается ярко вспыхивающими искорками, оставляя после себя головную боль и ломоту в костях. Снова перестарался с иллюзией. Чувствую себя стариком, разве что еще песок не сыплется. Бросаю взгляд на вторую половину кровати, но мой супруг опять успел слинять куда-то с утра пораньше. О том, что он вообще тут был, говорит смятое одеяло. У нас их два, одно мне, другое ему, так как еще в первую ночь выяснилось, что под одним мы не уживаемся, и ночь проходит в борьбе за каждый миллиметр. Первым сдался Эристан, чем я втайне горжусь. Теперь у нас два одеяла и целая гора подушек, из которых я время от времени строю баррикады. Пока я одеваюсь и завтракаю, Глэйс так и не появляется. Глубоко внутри просыпается беспокойство, которое пока еще легко царапает стенки сознания. То, что это не Ловец Снов, я уверен, иначе давно бы почувствовал. Наспех причесавшись, выхожу из спальни и шустро двигаюсь в сторону комнаты мальчишки. Большое количество стражи, которое встретилось мне по пути, удивляет, но особого значения я этому не придаю. Может у них какая-нибудь тренировка, мало ли. А вот отсутствие Дея или хотя бы Марта – настораживает, вместо них какая-то молчаливая парочка. Так, верните мне моих прежних конвоиров, от этих у меня настроение скатывается в минус. В комнату к Глэйсу меня пускают без лишних разговоров. Ребенок цел и невредим, если не считать простуды. Зато лежит почти тихо, громко шмыгая сопливым носом и изредка заходясь сухим кашлем. А я предупреждал, что не стоит лизать сосульки, вот и расплата, а то, что через две недели – не суть. Болеет же?! Мне это чудо обрадовалось, прохрипело что-то похожее на «С добрым утром» и еще раз хлюпнуло носом. Один из охранников сказал, что лекарь у мальчишки уже был, но так как на ребенке стоит блок, применить магию не смог. Я недоуменно похлопал глазами и потребовал прояснить. Лерги оказались хитрыми заразами! Выяснилось, чтобы уберечь детей от проклятий, особенно которые могут быть вызваны какими-нибудь предметами, коих с первого раза и не распознаешь, один из родителей ставит блок, перекрывая тем самым любую магию, как направленную на объект, так и исходящую от объекта. Исключение - лишь магия иллюзий, которые действуют немного по-другому. Точнее, колдовство просто накапливается как энергетический запас до поры до времени. В совершеннолетие сей блок снимают. Хотя если я правильно понял суть, то сделать это несложно, даже времени много не требуется. Главное – кровное и крайне близкое родство, поэтому и берутся родители, но чисто теоретически можно и кого-то другого, например, бабушку или дедушку. На мое робкое предложение сходить к его отцу и снять блок на некоторое время, чтобы лекарь смог вылечить Глэйса, на меня посмотрели как на врага народа и пафосно заявили, что Его Величество король Эристан занят и такими глупостями ему заниматься некогда. Показательно посыпав голову пеплом, извинились. Спорить я не стал, тем более что Глэйс вроде не сильно страдал от заложенного носа, а температура была невысокая. Правда, я решил далеко не уходить, притащил из библиотеки пару книг и уселся в изголовье кровати, полностью погрузившись в чтение. Я настолько увлекся, что громкий, надрывный кашель сбоку стал для меня сюрпризом, я чуть книгу из рук не выронил. Быстро подползя к ребенку, положил ладонь ему на лоб. Глэйс весь горел, был бледным, так еще и бредил до кучи и на меня никак не реагировал. Из комнаты меня как ветром сдуло. - Глэйсу стало хуже! – я налетел на стражников. – Ты беги за лекарем, а ты – за королем. Живо, не стойте как истуканы! Отдав указания, я мигом вернулся в комнату. Руки начали предательски дрожать, да и колени тоже. Страшно. И я совершенно бессилен. Глэйс в сознание в ближайшее время приходить не собирался, зато начал звать отца. Время тянулось чертовски медленно, лекарь, казалось, шел целую вечность. Блин, как будто с другого края земли идет. Дверь тихо скрипнула, пропуская в комнату пожилого лерга. - Где вы ходите?! Сделайте что-нибудь! - Молодой человек, не кричите так, - на меня укоризненно посмотрели, видимо, надеясь пристыдить. – Сначала мне надо его осмотреть. - Ну, так осматривайте! – пробубнил я и отошел в сторону, дабы не мешать. Лерг возился на удивление медленно. Или это мне так казалось?! Я даже пожалел, что пришел не тот, который меня лечил. Тот хотя бы двигался проворнее. Но если учесть, сколько лерги живут, то он видимо очень умный. И старый! Надеюсь, он тут не помрет у меня, а то вообще кошмар будет. Не прошло и года, как это ископаемое прошамкало, что «у дитя высокая температура», а отвар подействует не скоро, вышло бы гораздо быстрее, если бы можно было ускорить действие той болотной жижи, которую он влил Глэйсу ранее. Начать возмущаться я не успел, так как в дверь постучали, и вошел второй стражник. - Его Величество не может сейчас прийти, он навестит сына вечером, - отрапортовали обалдевшему мне. - Я его не навестить звал, а помочь! Его сыну плохо! – возмущенно прошипел я, едва удерживаясь от того, чтобы не начать плеваться ядом. - Его Величество сейчас занят, - равнодушно повторили мне. - Чем? - Сегодня утром прибыли послы… Чего! Какие, нафиг, послы, когда тут его сын умирает! Кхм, ладно, я немного утрирую, но все равно! Так и знал, что надо брать все в свои руки. Я бросил взгляд на Глэйса, тот выглядел совсем неважно. Я не прав, но жалость перевешивает, так как по себе знаю, что это такое. Вопрос в том, готов ли я к наказанию. Нервно прикусываю губу. Все решает очередной приступ кашля. Черт с ним, будь что будет. Отражение удовлетворенно урчит глубоко внутри, царапая стенки черепной коробки и требуя выпустить его на волю. Вторю его ухмылке, сливая сознания в один сосуд. - Отведи меня к Эристану, - холодно и надменно. - Но… Не положено. - Ты забываешься, - вкладываю в слова всю ярость, разбавляя их презрением. Играть – так до конца, чтобы поверить самому. В этом успех иллюзии. - Простите, Ваше Величество, - мне низко кланяются. - … Высочество, - жестко ухмыляюсь и, больше не глядя на стражника, выхожу из комнаты, гордо держа голову высоко поднятой. Главное – не заблудиться, а то с меня станется. Но удача была сегодня на моей стороне, я даже не запнулся и не слетел кубарем с крутой лестницы. Останавливаюсь я лишь у входа в тронный зал, где Эристан принимает послов. По правилам этикета на мне сейчас должна быть та юбка, которую я «возлюбил» еще со свадебной церемонии, только не белого, а ярко-алого цвета. Ну не возвращаться же мне за ней? Выглядеть будет по-идиотски. Бросаю косой взгляд на свое отражение в одном из зеркал, которые в большом количестве украшают коридор. Взъерошенный, бледный, с лихорадочно блестящими глазами, которые кажутся непривычно яркими… Губы растягиваются в ухмылке. Иллюзионист я, в конце концов, или где? Ладони оглаживают воздух, скользя вдоль бедер, и отражение уже красуется длинной юбкой в пол, украшенной металлическими и костяными пластинами, широкой рубашкой, которая на пару тонов светлее и скрадывает фигуру, и черными перчатками из тонкой кожи. Задумчиво прищурившись, накладываю иллюзию веса, с легкостью внушая ее себе, чувствуя, как стоять прямо становится чуть сложнее. Не так тяжело, как оригинал, но хотя бы видимость создается. Три, два, один… Всевышний, пусть меня хотя бы не во льдах похоронят! Мое появление в тронном зале можно смело назвать триумфальным. Все разговоры смолкают, словно кто-то невидимый отдал команду, выключив звук, и наступает гулкая тишина, в которой мои шаги и шелест иллюзорной юбки звучат непозволительно громко. Восхищение, смешанное с интересом, можно, кажется, потрогать рукой, оно оседает на кожу липким осадком. Приподнимаю выше голову и окидываю всех равнодушным взглядом. Даже вампиры не кажутся чем-то заслуживающим внимания: они ничем не отличаются от людей, кроме излишней бледности, все сюрпризы этой расы появляются исключительно в их боевой форме. Надо отдать должное Эристану, на его лице ни один мускул не дрогнул, словно только меня и ждал, когда я с помпой появился в дверях, лишь в глазах цвета грозовых облаков вспыхнули опасные искорки, обещающие все кары небесные. Отчего-то верю, уже заранее ощущая скользкий комок страха, угнездившийся в желудке. Каждый шаг дается с трудом, будто иду по острым осколкам, оставляя за собой кровавый шлейф. Холод чужого взгляда прочно переплетается с моим жаром вины, подступающей к горлу удушливой волной. Трон оказывается неожиданно близко, отчего я на мгновение теряюсь, но быстро беру себя в руки. Еще не время. - Ваше Величество, - за равнодушием можно услышать насмешку, которая выходит у меня против воли. Этого мне не простят. Поклон получается не такой раболепный, как хотелось бы, тело не слушается, спина остается вызывающе прямой. Холод во взгляде короля обжигает не хуже плети. Глаза в глаза. Я улыбаюсь, выпуская тонкие невидимые нити иллюзий из пальцев. Удар сердца. Детский голос, тонкий и прерывистый, слабый и… умоляющий прийти, зовущий. И хриплый кашель. Если прислушаться, можно услышать шорох скомканного в слабых руках одеяла. Нет нужды оборачиваться, чтобы увидеть позади себя бледного, с уже посиневшими губами ребенка в тонкой рубашке, подчеркивающей болезненную худобу. Нити вен пугающе четко выделяются на сероватой коже. Кровь черной дорожкой ползет от уголка губ по подбородку. Не хватает лишь запаха смерти, мутновато-сладкого, оседающего на языке вязкой карамелью. Иллюзия как никогда материальна. Хотя видит ее лишь он. Эристан вскакивает и в порыве делает шаг ко мне. Во взгляде – чистая незамутненная ярость с каплями страха. «Чего ты хочешь?» - невысказанный вопрос. Но я понимаю это пресловутым шестым чувством. «Помоги ему, ты ведь можешь!» - на миг прикрываю глаза. Прошу. Умолять не позволяет проснувшаяся гордость. «Ты готов к последствиям?» - это уже вскидывает голову страх, мерзко ухмыляясь, отчего кончики пальцев леденеют. Решение дается с трудом. - Ваш сын ждет Вас, Ваше Величество, - чарующе улыбаюсь. – Не стоит обманывать надежды ребенка. Думаю, ваши гости простят Вам это. Взгляд в сторону замерших послов. Судя по взгляду – не простят, потом еще и припомнят не раз. Какие все гордые и важные. - Вас моему сыну уже не достаточно? - Я никогда не смогу заменить ему отца, Ваше Величество. - Но можете быть крайне убедительным, мой супруг, - ядом в голосе можно убить. – Ты знаешь, где меня ждать. Последняя фраза – лишь для моих ушей. На меня он больше не глядит, считая разговор оконченным. Эристан просит вампиров извинить за необходимость оставить их ненадолго одних и покидает тронный зал, в котором по-прежнему царит тишина. Поворачиваюсь к вампирам и вежливо киваю в знак приветствия. Самый молодой кивает мне в ответ и улыбается уголками губ, остальные изображают предмет интерьера. Не больно-то и хотелось, чертовы ходячие трупы. Пролепетав еще парочку извинений за поведение супруга, так же медленно и чинно иду на выход, молясь всем богам, чтобы обошлось без приключений. Лишь когда двери за моей спиной закрываются, сползаю на пол, так как ноги отказываются держать, сжимаю дрожащие руки в кулаки. Господи, Эристан меня убьет. Потом оживит и убьет повторно. Я сорвал переговоры! Надеюсь, он не будет сильно глумиться над моим бездыханным трупом?! Ну, попинает немного и успокоится. Сбоку появляется Дей и помогает мне подняться. Точнее он поднимает меня и приставляет к стенке, удерживая за плечи от повторного сползания на пол. Лерг выглядит обеспокоенным и взволнованным, словно это он только что королю такую подлянку устроил, а не я. - Я провожу Вас в темницу. - Он меня убьет, да? – жалобно. Дей вздыхает и проводит ладонью по моему плечу. Слишком бережно. Резко вскидываю голову, замечая что-то непонятное во взгляде, но лерг успевает вернуть на лицо маску спокойствия. Может, показалось?.. - Я… не знаю. Но он был очень зол. Что Вы ему сделали? - Ну, показал, что могут иллюзионисты, - жму плечами, печально глядя прямо перед собой. - Уверен, все обойдется, - Дей пытается меня приободрить, как может, а то, что это лишь усугубляет мое состояние – не его вина. Это просто я слишком неправильный. Темница оказывается, как и во всех страшных историях, глубоко под землей, там сыро, темно, холодно и что-то шуршит в темноте, но судя по промелькнувшей в свете факела тени – нифига это не крыса, потому что не бывают они размером с дворнягу. В пыточную меня не ведут, оставляют в пустой камере неподалеку. Дей даже откуда-то притаскивает теплое, все в заплатах одеяло, объяснив это тем, что здесь ужасно холодно. Ну правильно, пытать окоченевший труп, который не может орать благим матом – невообразимо скучно. Киваю, судорожно вцепившись в шерстяную ткань, на слова не хватает ни сил, ни нервов. Голос может подвести. Когда дверь за лергом с лязгом захлопывается, оставляя меня одного, я быстро забираюсь на деревянную лавку, старательно кутаясь в одеяло. Факел, который мне любезно оставил Дей, дает слишком мало света, отчего темнота в углах камеры кажется еще гуще и непрогляднее. Тут же появляются едва различимые шорохи, которые с каждым мгновением кажутся все громче. Чудится, что неведомые твари близко, совсем рядом, но сколько ни всматриваюсь, никого не могу увидеть. Закрываю глаза, пряча лицо в прижатых к груди коленях. Так легче. Холод пробирает до костей. Время, кажется, не замирает на месте, а начинает течь вспять. Сколько так длится? Я теряюсь с ответом. Ожидание перед предстоящим наказанием не дает расслабиться, усиливает страх, который и так когтистой лапой сжал сердце. Его шаги я слышу задолго до того, как Эристан оказывается в моем персональном аду. Поднимаю голову, часто моргая и пытаясь привыкнуть к свету факела. За спиной моего супруга топчутся двое стражников, бросая на меня неуверенные взгляды. Король раздражен, и это еще мягко сказано. Виновато вздыхаю. - Пошли. - Эристан… - цепляюсь взглядом за замерших лергов. – Ваше Величество, я хочу извиниться за… произошедшее в тронном зале. - От наказания это тебя не избавит, - меня подталкивают в спину. - Ну, стоило хотя бы попытаться. А вот пыточная, в отличие от тюремной камеры, производит на меня неизгладимое впечатление. Каменное помещение с большими окнами под самым потолком, а также множество факелов по стенам и камин, отчего в просторной комнате светло как днем. В полу выдолблены стоки, а в одну из стен вмурованы кандалы. На столах, стоящих в дальнем углу, какие-то инструменты, которые мне не удается разглядеть, как я ни напрягаю зрение. Зато железный саркофаг с толстыми иглами в крышке удается рассмотреть со всех сторон, так как он оказался прямо перед моим носом, пока мой супруг о чем-то тихо переговаривается с неизвестным мне лергом, которого я окрестил палачом, хотя похож он на него был лишь самую малость. Один из охранников, в данном случае, конвоиров, помог избавиться от рубашки. Я зябко передернул плечами, чувствуя любопытные взгляды остальных зрителей на себе. Так наказание еще и публичным будет? А что ж сразу не на площади?! Меня подвели к цепям и, подняв руки вверх, закрепили на запястьях массивные железные браслеты. Поза оказалась не слишком удобной в силу моего невысокого роста, я едва ли не на цыпочках стоял, да и руки мешали оглянуться, чтобы посмотреть, что же происходит за моей спиной. Цепи надежно удерживали в одном положении, не давая даже намека на то, чтобы расслабиться. Прямо перед носом была каменная стена, я почти касался ее. В грубо обтесанных булыжниках не было ровным счетом ничего интересного, поэтому, поколебавшись долю секунды, я закрыл глаза. Напряжение заструилось по венам, ожидание давило на нервы, не давая успокоиться, усиливая страх перед неизвестностью. Звуки за спиной были воистину пугающими. Слишком громкий лязг металла, тихое шипение, гортанные отрывистые фразы, смысл которых был для меня загадкой, свист. - Готов к расплате за свой проступок? Или дать тебе еще немного времени, чтобы осознал всю полноту последствий, вызванных твоими действиями?! – тихий голос Эристана сорвал с губ испуганный вздох. – Каяться будешь? Большая теплая ладонь накрыла мою поясницу, обжигая кожу, а затем скользнула на живот. Указательный палец обвел впадину пупка, и рука с острыми ногтями спустилась чуть ниже, остановившись у пояса штанов. - Думаешь, поможет? – бравада в голосе слишком ненатуральная. Пожалуйста, пусть он уберет свою конечность! - Может быть, у тебя есть то, что заинтересует меня, - мне чудятся лукавые нотки? – Вдруг я передумаю. Он намекает на… О, нет! Лучше сразу в гроб! Лучше умереть, чем лечь под этого дикаря. Пусть над той истеричной девицей пыхтит. - Сомневаюсь, что смогу Вам предложить то, что Вас заинтересует, Ваше Величество, - металл в голосе, хотя все внутри дрожит от страха. Да я и на колени не упал лишь потому, что кандалы не позволяют. - Ты так считаешь? Во рту пересохло, а в голове подозрительно зашумело, когда тихо звякнула пряжка ремня, а штаны сползли чуть вниз, обнажая выступающие тазовые косточки. Я испуганно дернул руками, отчего кожу на запястьях обожгло болью. Оказывается, края оков были чуть заострены, поэтому повиснуть на руках не получится, если не хочу лишиться кисти. - Нет! Сам себе напоминаю испуганного ребенка. - Советую не дергаться, сделаешь себе лишь хуже, - прошептал Эристан мне на ухо, тесно прижавшись со спины, а в следующую секунду штаны с тихим шорохом скользнули по моим ногам на пол. Щеки обжег стыдливый румянец. Боже, мы ведь не одни, и эти чертовы лерги теперь видят всего меня, не хватает лишь нагнуться и… Глаза защипало от подступивших слез, но я упрямо сжал зубы и глубоко вздохнул, умоляя себя не плакать. Это так давно было, черт побери! Не хватало еще так унижаться перед этой самовлюбленной сволочью. Ненавижу эту тварь! Удар плетью, оставивший вдоль позвоночника от плеч до самых ягодиц горящую полосу, оказался неожиданным, принося с собой слепящую боль и цветные кляксы перед глазами. Крика не было, язык прилип к нёбу. Кажется, я до крови прикусил губу. Второй удар выбил из легких остаток воздуха. Ноги подогнулись, но железные браслеты держали крепко, принося еще одну порцию боли и теплый ручеек, медленно текущий по вывернутым рукам. Запах крови резко ударил в ноздри, а к горлу подступила тошнота. Чужие пальцы огладили выступающие лопатки, скользнув вдоль горящих меток наказания. Теперь они ощущались ледяными по сравнению с горящей плотью. Отчего-то казалось, что удары рассекли кожу и вгрызлись в плоть, доставая до самых костей. Свист, и новая вспышка боли за ней. Еще, еще, еще… В какой-то момент я закричал, забыв про гордость, захлебываясь слезами и выворачивая руки из суставов. Воздуха не хватало, я забыл, как дышать. Осталась лишь выедающая нутро боль, сильная, отдающаяся во всем теле. А потом сознание заволокла спасительная темнота. Проснулся я в кровати, лежащим на животе и уткнувшись носом в подушку с въевшимся запахом трав. Малейшее движение пробуждало волну боли, шедшую по спине от самых плеч до ягодиц. Кожа горела огнем. Запястья у меня были перебинтованы, причем так туго, что шевелить ими было крайне неудобно, да и тоже не слишком приятно. Вместе с болью проснулись и воспоминания, от которых мне резко захотелось сдохнуть. Вот прямо сейчас, дабы не мучиться. Горло саднило, наверное, сорвал голос, когда кричал. Но это мелочи. Главное, что опозорен я теперь по самые гланды, хуже и не придумаешь. Почти прилюдная порка, во время которой я потерял сознание, как какая-нибудь барышня. Ниже падать некуда. Жарко. Я прикрыл слезящиеся глаза. - Очнулся? - Мог бы добить из сострадания, - прохрипел я, стараясь лихорадочно нащупать одеяло, чтобы спрятаться под ним от этой твари. Глумиться, что ли, он сюда пришел? Вот не зря я его так ненавижу. - Не глупи, - рука прошлась по моей спине, принося неожиданное облегчение. – Я не сделал даже четверти того, что должен был. К сожалению, ты слишком быстро потерял сознание. - Потому что я плохо переношу боль. Точнее – совсем не переношу. Горло болит адски, словно железные шипы застряли в гортани. - Я заметил, - смешок кажется мне самым обидным. – В следующий раз в угол поставлю, прямо в тронном зале. - Еще одно унижение я не перенесу. Тогда тебе придется искать новую няньку для своего сына. - Унижение? Унижен был только я, котенок. - Ты?! Это не с тебя при посторонних стащили штаны и выпороли как какую-то дворовую девку! – от возмущения я попытался вскочить прямо из положения лежа, за что и поплатился. Спину обожгло огнем, и я, тихо застонав, повалился обратно. Кусочек пола и ножки стула, на котором сидел Эристан, начали подозрительно кружиться. - Успокойся, - рука надавила на поясницу. – К тому моменту нас оставили одних, поэтому самое большое, что они могли слышать, так это твои крики. Сомневаюсь, что кто-то караулил под дверью, лерги не настолько любопытны. Кстати, кричать ты мог не только от боли, слышимость из-за толщины стен не очень хорошая, интонации стираются. - Сука ты! - Сочту это за комплимент, но посмеешь сказать при посторонних – лишишься своего острого язычка. Насколько я знаю, колдуете вы, иллюзионисты, без слов. - Откуда такая осведомленность?! - Хозяин должен знать все особенности и причуды своего питомца, которого берет в дом. Как грубо! Обидеться по-настоящему я не успеваю, Эристан вдруг подается вперед, отчего наши лица оказываются слишком близко. Замираю, как кролик перед удавом, чувствуя, как от испуга все тело словно деревенеет. Поцелуй горчит. Испуганно всхлипываю ему в рот и, наплевав на боль, упираюсь руками в его плечи. Впервые приходит осознание, что он сильнее. Эристану достаточно лишь перехватить мои перебинтованные запястья и сжать, отчего белая ткань окрашивается красным. К горечи примешивается соль слез, которые удержать не получается. Остается лишь убеждать себя, что это от боли. - Ненавижу, - выдыхаю королю в губы. Хочется стереть раздражающую ухмылку с его лица. - У тебя красивые глаза. - Только они? Мне жизненно необходимо услышать ответ на вопрос, но король лишь жестко ухмыляется и встает, всем видом показывая, что аудиенция закончена. - Поправляйся. Глэйс очень расстроился, когда узнал, что заразил тебя. - А он заразил? – в удивлении приподнимаю брови. - Весь двор считает именно так. Моим лекарям понадобилось полтора дня, чтобы привести тебя в порядок. Я так долго провалялся без сознания?! - Ты не ответил на мой вопрос! - Ты и сам знаешь ответ. Под рукой так некстати нет ничего, чем можно было бы запустить в лерга, поэтому мне остается лишь прожигать взглядом закрывшуюся дверь. Радует одно - кажется, с Эристаном мы начали неплохо ладить. Ущемленная гордость требует устроить в ответ на порку какую-нибудь гадость, но вот здравый смысл, так редко принимающий участие в обсуждении, твердит, что стоит успокоиться и вообще в ближайшие дни не отсвечивать, так как виноват в этой ситуации только я сам. Ведь знаю же, какие вампиры твари, пренебрежение, которое показал им Эристан, они будут еще долго припоминать. Как это так, они и какой-то ребенок. Кстати, о ребенке!.. Я скосил глаза в сторону мнущегося на пороге Глэйса, который был до безобразия здоровым и улыбчивым, в то время как я, после очередного дружеского общения с его папашей, чувствую себя дряхлым стариком, с которого живьем сняли кожу. Ну, ладно, может и не совсем так, но фантазия у меня замечательная, пока еще никто не жаловался. Хорошо хоть песок не сыплется. В руках у шустрой мелочи обнаружилась корзинка со сладостями и фруктами и бледно-голубые цветы. Знакомая такая растительность. Под цвет лица он их выбирал, что ли? М-дя, он бы мне еще венок притащил. - Ты очень злишься? Ой, вот таки не надо этого жалостливого голосочка. - Ну что ты, солнц, ты ни в чем не виноват, - старательно улыбаюсь, торопясь при этом сесть и закутаться в одеяло, дабы скрыть следы наказания. – Иди ко мне. Глэйс улыбнулся, кажется, еще радостнее, хотя вроде бы уже и некуда, и шустро вскарабкался ко мне на кровать, сунув под нос корзинку с подношениями. Я тут же зарылся туда с головой, выуживая с самого дна большое зеленое яблоко. Будем лечиться. - Мамочка! – меня нетерпеливо дернули за край одеяла, которое предательски стало сползать по плечу. Вот засранец! И ведь давно уже знает, что мужчина я, а все равно продолжает издеваться. Язва, весь в папашу. Скосив глаза на предвкушающе блестящие глазенки Глэйса, обреченно вздохнул, сдаваясь. - Ну ладно, рассказывай, что у тебя там случилось, пока я… кхм, болел. *** С каждым шагом ледяные стены становятся все толще, грозя замуровать в этом своеобразном гробу, обжигая холодом кожу, а проходы превращаются в извилистые коридоры, которые перетекают друг в друга без всякой логики. Впрочем, мои поступки никогда на ней не основывались. Темнота поглощает хаотично выбранные куски лабиринта. За спиной остается громада замка, сотканного из воды и воздуха, освещенного небольшими огненными шарами, запертыми в ледяную клетку. Где-то там Глэйс. Точнее – лишь его разум, надежно запертый в выдуманном мной мире. Я чувствую, как под влиянием его сна начинает меняться моя реальность. Возвращаться не имеет смысла, только увязну в иллюзии, невольно созданной его фантазией. Остается одно - идти вперед, воздвигая непроходимый лабиринт вокруг себя. Сумею ли я загнать Ловца в одну из подземных ниш? Сомневаюсь, что он настолько наивен. Со вздохом прикасаюсь к стенам, которые под напором чужого пламени начинают таять, грозя рассыпаться в любой миг. Немного воображения… Всего-то и надо капельку помечтать. Создаю тонкую прослойку вплотную к стене, выкачивая крохи воздуха. Пламя тут же гаснет, оставляя монолитные стены в покое. Поиграем? То, что происходит дальше – слишком сильно напоминает кошки-мышки, только вот поймать Ловца мне никак не удается, он словно просачивается сквозь стены, предугадывая каждый мой шаг. Впрочем, может, так оно и есть. Мне и остается, что выстраивать все больше стен, отрезая ему путь к отступлению. Моя иллюзия с каждым вздохом все больше ослабевает, так как сон Глэйса постепенно становится ярче, грозя в любой момент выкинуть меня в реальность. Время утекает как вода сквозь пальцы. Ледяные плиты выходят все тоньше. Уверен, сейчас я даже не почувствую холода, если прикоснусь к ним. Иллюзия плывет, дрожит, удерживаясь лишь чудом. Поворачиваю за очередной поворот и неожиданно врезаюсь в кого-то. - Что… … вздох обжигает легкие кислородом. Меня выгибает дугой. Слишком больно. -… за черт! Бездумно гляжу в темный потолок, чувствуя, как часто бьется сердце, словно собирается вырваться из грудной клетки. Меня выкинуло из сна слишком резко. Поворачиваю голову и, убедившись, что Глэйс крепко спит, поднимаюсь и иду на выход. Кости привычно ломит, а спина после недавнего наказания ноет. Недовольное «я» беснуется где-то глубоко в черепной коробке, корчась от боли. Сознание все еще ломает после столкновения с Ловцом. Если захотеть, то можно услышать, как злится его «я», резонируя с моим. Ловец устал… не столько раз за разом безуспешно пытаться захватить сознание ребенка, сколько от ожидания. Оно его убивает, стирая грани осторожности. Устало прикрываю глаза, громко вздыхая от посетившей усталый мозг идеи. Можно попробовать сыграть на этом. Киваю стражникам, замершим у двери Глэйса, и иду в сторону своей спальни. После порки у Эристана в комнате я больше не был, да и вообще старался лишний раз с ним не пересекаться, что пока мне успешно удавалось. А вдруг я не сдержусь?! Нет, уверен, траур мне будет к лицу, но не все это одобрят. Зато стал много времени проводить с Шаяной, как ни странно. Точнее, мы с ней пересекались в библиотеке постоянно и иногда просто разговаривали. Она оказалась довольно интересным собеседником, если не вспоминала про Эристана. Шорох в боковом коридоре, мимо которого я прохожу, сначала пугает, а потом в мозгу вспыхивает мысль, что это и есть Ловец, так как больше некому тут делать поздно ночью. Действую я чисто рефлекторно: бросаюсь на источник шума, при этом случайно задев какой-то постамент с непонятной композицией из металлических пластин и трубочек, изображающих то ли большую, сильно разветвленную снежинку, то ли диковинный цветок. Грохот получается феноменальный и, в ночной тишине, невообразимо громкий. Если до этого в замке хоть кто-то спал, то теперь уж наверняка нет. Впрочем, до этого мне пока нет дела. Нет времени на раскаяние. Во мне зажегся азарт. Жаль, не было никого доброго поблизости, кто бы потушил его. Меньше бы проблем было! Я преследую возможного Ловца еще несколько коридоров, не обращая внимания, куда заворачиваю, пока не упираюсь носом в тупик. Искомого врага при этом не обнаруживается, словно его и вовсе не было. Нет, ну своих глюков мне еще рано иметь. Я ведь отчетливо видел смазанную тень, которая заворачивала за этот угол. Для достоверности и успокоения я пощупал стену, попинал некоторые кирпичики, но каменная кладка оказалась прочной, о чем свидетельствовала боль в ноге. - Вот же гадство! – констатировал я основной факт своей неудачной пробежки. Потоптавшись на месте и не придумав ничего дельного, я побрел обратно, прихватив с собой факел, который еле снял со стены. Света, конечно, он немного дает, больше чадит, но ежели понадобится отбиваться от какого-нибудь маньяка – то в самый раз деревяшка. - Вот же гадство! – подвел я итог повторно, когда сообразил, что заблудился и очередной коридор знакомым мне не кажется. При этом этот самый коридор довольно узкий и, видимо, находится далеко от каких-либо значимых объектов, так как ни одной живой души вокруг не наблюдается. Зря я так подумал. Сбоку раздался шорох, а затем жуткий скрежет. В этот раз среагировал здравый смысл. Ловить неизвестного врага я передумал, причем - крайне быстро, неожиданно вспомнив, что жизнь у меня одна, а в земле сейчас холодно и тоскливо. Прицельно плюнув в сторону шума и запустив следом факел, я со всех ног ломанулся вперед, слыша вопли мата мне вслед. К черту этого Ловца! Пусть его Эристан ловит! Побегать долго мне не дали. - Да что ж за непруха такая?! Я возмущенно посмотрел на дверь, неожиданно появившуюся перед моим носом, отчего среагировать мозг, естественно не успел, и моя тушка на полном пару врезалась в преграду. Какой идиот строил эти катакомбы?! Я медленно стек на пол, потирая ушибленный кончик носа. После беглого осмотра пришлось признать, что везение сегодня играет против меня, так как и этот коридор оканчивался тупиком, точнее – хлипкой дверью. Дверь показалась смутно знакомой. Ничего особенного в ней не было, наоборот, по сравнению со всем замком она выглядела чем-то инородным, словно какой-то сумасшедший принес ее сюда и прибил гвоздями. Кстати, она была незапертая. И почему у меня такое ощущение, что мне туда нельзя? Мозг запоздало подкинул воспоминания со свадьбы. Твою ж!.. Только не говорите мне, что эта та самая комната, в которую мне нельзя. А ведь я ее пытался как-то найти, но не получилось! И вот, пожалуйста!.. - Вот блин! Сзади раздался шорох. Вдоль позвоночника пробежал табор мурашек, у меня даже волосы, кажется, на голове зашевелились. - Черт! Надеюсь, Эристан не узнает, - оценив еще раз темноту коридора и жуткие шаркающие звуки, которые с каждым мгновением становились все громче, я шустро юркнул за дверь. Холод… Лютый, пронизывающий насквозь, обжигающий легкие. Я выдохнул клубы пара, зябко обхватывая себя руками в тщетной попытке согреться. Не комната – ледяной гроб, которому нет ни конца, ни края. Пол, стены и потолок – все изо льда. Насколько хватало глаз - были лишь белые холмы снега, которые отчего-то испускали блеклый свет, освещая комнату. - Нафига этому варвару зима в замке? Снаружи ему ее мало, что ли? – пробурчал я обиженно. – Или боится, что летом ностальгия замучает? Кончики пальцев я уже не чувствовал, впрочем, как и щек с носом. Если бы не проснувшееся любопытство, я бы уже выскочил обратно в коридор, плюнув на ждущее меня там чудище. Только вот желание понять предназначение этой комнаты оказалось сильнее. Тогда понятно, почему многие до меня умирали тут. Долго здесь не протянешь. Пространство вокруг словно высасывало все звуки, не было слышно шагов, дыхания, даже биение сердца едва ощущалось. Собственно, не считая снега в большом количестве и адского холода – в комнате больше не было ничего. Абсолютно. Странный, едва слышный шелест за спиной загнал сердце в пятки. Я резко обернулся, но ничего не увидел. Все те же сугробы. Ладно, пора возвращаться. Думаю, мой незадачливый преследователь уже ушел. - Ой, мамочки! – громко прошептал я. Это единственное, что у меня вырвалось, когда, стоило мне повернуться в сторону двери, прямо передо мной появилась тупорылая чешуйчатая морда с ярко-зелеными глазами и внушительными такими клыками, с которых капала мутновато-желтая слюна. Хотя, может это и яд. Проверять я как-то не горел желанием. Ноги подкосились, и я, шлепнувшись на задницу, попытался отползти назад, не сводя глаз с ящерицы, которая в холке достигала около двух метров. И почему у этих дикарей не может быть нормальных домашних животных, а? Было жутко, но не страшно. Ну, по крайней мере, не так страшно, как должно было бы быть. Даже когда эта ящерица-переросток низко зашипела, открыв свою пасть, я лишь вздрогнул от неприятного звука, эхом отражающегося от стен, от которого по телу прошла дрожь. - Хорошая зверушка, красивая, добрая, сытая… Господи, что ж у тебя взгляд такой плотоядный, а? Неужели эти сволочи тебя не кормят?! Во мне и есть-то нечего, так, только облизать пару раз! Не скалься, мне и без этого твои зубы во всей красе видны. Ой, ну не облизывайся ты так! Я продолжал медленно отползать от чудовища, пока не наткнулся спиной на сугроб. Ну все, приполз. Ящерица нападать не спешила, гипнотизируя меня взглядом, и словно чего-то ждала. Или примеривалась, за что сначала укусить. - Саламандра, мать его! У Эристана в замке живая снежная саламандра! – шокированно прошептал я, глядя на замершую надо мной чешуйчатую тварь. Даже гребень есть вдоль хребта, который сейчас сложен. Ничего не происходило. Я продолжал сидеть на снегу, прижав к себе колени, и настороженно смотрел на саламандру, которая издавала свистяще-шипящие звуки, высовывая длинный, раздвоенный на конце язык. И все! Совсем! При моей попытке подняться или хотя бы отползти в сторону выхода, прямо перед моим носом угрожающе клацнули зубы, явно указывая на мое место. -Может, тебе колыбельную спеть? Или просто погуляешь пока? Ну вот чего ты стоишь надо мной, мне даже дышать неудобно. И не шипи на меня! Ну да, а что мне еще оставалось?! Сидеть в тишине и ждать, когда тебя сожрут, крайне скучно, а из собеседников у меня лишь снежная саламандра, которую считали вымершей два десятка лет назад. Ее еще называют драконом без крыльев, кажется, даже есть слезливая легенда на эту тему. Спине было тепло. И с каждой минутой становилось все теплее. Это я понял как-то внезапно, словно в голове вспыхнул факел. Не сводя глаз с ящерицы, я завел руки за спину и пощупал то, что я считал куском льда. Судьба в очередной раз показала мне фигу. По крайней мере, лед был гладким, теплым и… словно пульсировал. Неуверенно косясь на ящерицу, я все-таки рискнул повернуться, дабы не ощупывать странную находку, а увидеть ее воочию, но при этом каждую секунду ждал, что вот сейчас-то эта рептилия на меня нападет, и здравствуй, деревянный ящик! Но зверь как-то странно засвистел, мне даже почудилось в этом одобрение. Впрочем, это могли уже галлюцинации от холода наступить. Я аккуратно счистил с находки снег, во все глаза рассматривая… яйцо. Большое, около метра в длину, с темно-синими прожилками узора, похожего на изморозь. Совсем рядом лежало еще одно, скрытое под тонким слоем снега. После непродолжительных раскопок, я насчитал еще четыре. Оценив размеры саламандры, которая все это время крутилась рядом, так и норовя сунуться мне под руку, я пришел к выводу, что яйца не ее, ибо слишком уж они большие. Вылупиться из них должен явно кто-то покрупнее. - Кто же ты?.. Вопрос уходит в пустоту. Бережно веду ладонью по гладкой скорлупе, восхищенно рассматривая яйцо. Оно мне кажется отчего-то совершенным, будто нет ничего в жизни важнее этой пульсирующей искорки жизни под толстой оболочкой. А то, что оно еще не умерло, я уверен. Красота и величие тесно переплетаются между собой. Холод накрывает тяжелой волной так резко, что я не успеваю даже сообразить. В глазах темнеет, а тело скручивает от обжигающей боли, не могу даже вздохнуть, безрезультатно глотая пустоту открытым ртом. В желудке на краткий миг словно образуется кусок льда, но ощущение тут же пропадает. Сердце бьется так медленно, что еще чуть-чуть и остановится совсем. Придя в себя, обнаруживаю свою замерзшую тушку лежащей на снегу, свернувшейся в позу эмбриона и прижимающейся к яйцу, которое медленно остывает и каменеет. Последнее пугает сильнее всего. Поднимаюсь из последних сил, чувствуя, как дрожат ноги. Остается лишь иллюзия того, что все внутренности смерзлись в чертов ком, отчего единственное желание – забраться в кипяток, только бы избавиться от наваждения. Саламандра следует за мной до самой двери, словно проверяет, дойду ли я сам. Мне это удается каким-то чудом, но уже в коридоре силы меня покидают. - Вот и погуляли… - шепчу бессмысленно, привалившись к хлипкой двери. Из темноты бесшумно появляется Эристан. Сил удивляться или оправдываться у меня нет. Пусть хоть повесит, лишь бы согреться. Хотя от его взгляда страшнее, чем когда на меня шипела плотоядная ящерица. По сравнению со снежной комнатой в коридоре жарко, но это не помогает, внутри прочно поселился холод. Тошнить меня тоже будет кусками льда, видимо. Ненавистный варвар красив, как всегда. Хищник, каждое движение которого наполнено грацией, а изогнутые в усмешке губы не скрывают острые клыки. - И почему я не удивлен?! – Эристан подходит ко мне, еще ближе прижимая к двери, и, намотав на руку мои волосы, медленно тянет, заставляя меня запрокинуть голову. Почти больно, ощущения балансируют на грани. Вторая рука опускается на мой живот и бережно скользит вверх-вниз, вызывая дрожь. Острые коготки едва ли не нежно проходят по коже, оставляя белые полосы царапин. Теперь уже эти гребанные внутренности плавятся, а тело затапливает удушливый жар. - Что там? От супруга веет силой и властью, что вызывает непрошеное желание подчиниться, расстелиться перед ним послушной куклой. Ненавижу, но теперь себя. - Неужели не догадался? Не похоже на тебя, – дыхание опаляет губы. – Тебе сделали просто невероятный подарок, за который многие готовы убить. Знал бы ты, как мне хочется тебя сейчас придушить, но, увы, теперь это невозможно. И снова вопросы. Когда же эта скотина прекратит говорить загадками! Хочется ударить его, но я лишь с силой впиваюсь ногтями себе в ладони. Меня бесцеремонно подхватывают на руки, словно я ничего не вешу. Тело обрадовано, зато гордость вспоминает о своем существовании. - Поставь меня на место, я и сам могу дойти! И не делай вид, что ты меня не слышишь! Куда ты меня несешь, черт возьми? - В спальню, - лаконично и без вариантов. Самец, блин! - В мою? – уточняю на всякий случай. - В свою. – Чуда не произошло. - Я не хочу! - А я ничего и не предлагаю. Что за тонкая издевка? Рвано выдыхаю, когда его ладонь ненавязчиво скользит вдоль бедра, и дергаюсь, чуть не свалившись. - Совсем? То есть мы будем просто спать, да? Под разными одеялами? А может тогда и кровати разные будут, а? И комнаты?! - Нет, с сегодняшнего дня ты спишь в моей кровати, - Эристан скосил на меня глаза и по достоинству оценил мою скептическую мордашку. - И это не обсуждается. Я твой старший супруг, наниматель и, в довесок, король. На такую наглость мне даже возразить нечего, поэтому на несколько минут я замолкаю, судорожно пытаясь придумать достойный ответ. За это время нам на глаза попадается молоденькая служанка, парочка стражников и советник, который выглядел невыспавшимся каким-то. Эх, вот мой супруг зараза, всех эксплуатирует! - Ты храпишь! А если нет, то я буду храпеть! Назло! – тихо шиплю ему на ухо, скалясь в улыбке очередному стражнику, который при нашем появлении вытянулся по стойке смирно. - Еще слово, и я вспомню о супружеском долге, может, после этого ты наконец-то заткнешься, - так же тихо вторит мне Эристан. - Тиран и деспот! – припечатал я. - Алекша! - Молчу я, молчу! Уже в спальне я привычно заполз в самый дальний угол кровати и закутался одеялом. Эристан на мои манипуляции отреагировал спокойно, даже не съязвил, хотя я по взгляду видел, что ему очень хотелось. Правда, когда он начал раздеваться, я предпочел отвернуться, так как… да просто чтобы не смотреть. Хотя там было на что. Так, сворачиваем ненужные мысли. - Иди сюда, - насмешливый голос супруга, раздавшийся над головой, вывел меня из раздумий. Я озадаченно моргнул и перевел на него взгляд. Так, и чего эта дылда надо мной нависла?! - Зачем? – подозрительно кошусь на Эристана. Отвечать мне не собираются, просто хватают за руку и тянут, заставляя сесть на край кровати. Возмущением, готовым сорваться с губ, я давлюсь, когда мужчина опускается на колени между моими ногами и, задрав вверх мою рубашку, прижимается лицом к моему животу. Горячее, немного сбившееся дыхание щекочет кожу, отчего ледяной узел в желудке начинает таять. Неправильно и так… волнующе. Внизу живота сладко екает. Впиваюсь пальцами в обнаженные плечи, не зная, оттолкнуть или… Его руки сжимают талию, а кончики пальцев надавливают на поясницу, вынуждая выгибаться, раскрываясь сильнее. На смену губам, целующим разгоряченную кожу, приходит язык, вытворяющий там черт знает что, но меня трясет как в лихорадке. Покоя лишь не дает одна мысль. - Я беременный? Тихий смех щекочет кожу. Вместо обиды теперь он приносит облегчение. Я впервые счастлив. - Нет, глупый. Непорочное зачатие бывает только в сказках. - С чего ты взял, что я непорочен? – язвлю и тут же прикусываю себе язычок, когда лерг сильнее сжимает пальцами мои бока. Наверное, останутся синяки. - От тебя пахнет невинностью. - А она пахнет? - Для меня – да. Тогда почему? С чего вдруг все эти нежности?! То ты меня убить готов, а теперь и на руках потаскал, и живот обслюнявил. Небрежный тон, хотя внутри словно закручивается тугая спираль. Мне и впрямь интересно. Откуда такая смена настроений. Сомневаюсь, что это нежданно-негаданно вспыхнувшее чувство. Это просто смешно. Любовь и Эристан - взаимоисключающие понятия. - Скоро сам узнаешь, - он напоследок поцеловал мой живот и встал. Смотреть ему в глаза стыдно, поэтому отворачиваюсь, старательно делая вид, что ничего не произошло, хотя все тело горит как в огне, требуя чужих прикосновений, от которого хочется выгибаться, выпрашивая ласку. Облегченно выдыхаю, когда Эристан щелчком пальцев тушит факелы, оставляя гореть лишь камин, который создает уютный полумрак. - Там были яйца, - подползаю ближе к улегшемуся на другой край кровати лергу. – Кто из них должен появиться? - Драконы. Но они никогда уже не вылупятся. - Что?! Драконы! – вторую часть я просто пропустил мимо ушей. – У вас есть настоящие драконы?! Но это же просто невероятно! Они исчезли много лет назад. - Успокойся, эти яйца там уже чуть больше двух веков лежат. Сам детеныш давно погиб, а вот сущность дракона осталась, поэтому мы и храним их там. - Они совсем-совсем не вылупятся? – до слез обидно. - Ну, некоторые верят, что избранный сможет разбудить их, - Эристан приподнялся на руке, отчего наши лица оказались на одном уровне, так близко, что мы почти соприкасались носами. - А ты не веришь? - Потому что невозможно разбудить то, что давно погибло. Сейчас это просто красивые камни, отголоски былых легенд. От них никакого проку, но на черном рынке за такую диковинку можно приобрести небольшое королевство. – Теплая ладонь накрыла мою щеку. – Хей, не грусти, малыш. От удивления я даже забыл на мгновения о яйцах и драконах, которые уже никогда не вылупятся и не увидят бескрайние просторы неба. Малыш?! И эти странные порывы. То ли Эристан с ума сошел, то ли я, хотя в моем случае – лучше бы первое, так как себе я нужен в адекватном состоянии. Смущение накатывает новой волной, но отодвигаться я не спешу. Вместо этого лихорадочно пытаюсь подумать о чем-нибудь не столь волнующем, как супруг в опасной близости от меня. Удивительно ласковый и нежный супруг, причина чего мне не понятна. Так, Алекша, отвлекись ты уже от его рук, ну подумаешь – гладит. Не смертельно, даже приятно. Вспомним о Ловце! Ловец… Ох ты ж… - Черт возьми! – ошарашенно выдохнул я. – Так вот что нужно Ловцу. Драконы! Они привязаны к вашей крови, только правящей династии они повинуются. Поэтому ему не выгодна твоя смерть, так как есть призрачный шанс, что ты разбудишь драконов. - Все-таки иногда ты бываешь догадливым, - Эристан наклонился ко мне, намереваясь поцеловать, но я отвернулся и поднялся, начиная возбужденно ходить по кровати туда-сюда, переступая через конечности супруга, который выглядел каким-то недовольным. - Драконы – это власть! Официально Ловец не может претендовать на престол, но если в его подчинении будут находиться драконы, хотя бы один, то все существенно меняется. Они подчиняются вам, но, видимо, он надеялся их как-то приручить. Есть способ. Ты в комнату не пойдешь, Глэйс, видимо, тоже, остаются лишь твои супруги, которых он каким-то образом затаскивал туда, но все равно не вышло. Они все погибали. Только непонятно, от холода или от саламандры. - Ни то, ни другое. Если сущность дракона оказывается сильнее, то он просто поглощает ее. - То есть… Я мог умереть? – от такой перспективы я чуть не споткнулся. - Не совсем, умер бы твой разум, оболочка не пострадала бы. - О таких вещах надо предупреждать заранее! - Но все же обошлось, - Эристан пожал плечами. А, ну да, моя жизнь ничего же не стоит. Как я мог забыть. - А если бы нет?! Ты так легко позволил умереть другим, тем, кто был до меня?! - Они не были достойны. - Достойны? Чего достойны? Неужели есть что-то, что ты ценишь дороже жизни? - опускаюсь на колени, нависая над мужчиной, опираясь руками по обе стороны от его головы, и наклоняюсь, выдыхая ему в губы. – Что во мне изменилось? Эристан сокращает расстояние между нами так стремительно, что я даже не успеваю среагировать, лишь гневно мычу в его губы, пытаясь оттолкнуть. Дергаюсь, упираясь руками в его плечи, но тот лишь сильнее притягивает меня к себе, отчего я практически ложусь на него. Кусаюсь. Металлический привкус крови на языке вызывает какой-то странный эффект. Отстраняюсь, чувствуя, как чужие руки разжались, выпуская меня из плена. Тяжело дышу и машинально слизываю кровь с губ, глядя, как от этого невинного движения глаза лерга темнеют. Чужое желание кажется до ужаса материальным. Так близко, так жарко… - Ты оказался сильнее. *** Пойло, которое откуда-то из своих закромов раздобыл вампир, по виду напоминает густую кровь, такое же темно-алое и до отвращения тягучее, темными каплями повисающее на горлышке бутылки, только вот пахнет не едва уловимо железом, а слишком ярко – пряностями и алкоголем. На вкус эта дрянь из запыленной пузатой бутылки еще хуже, чем самогон, по крайней мере, зашибает меня уже со второго стакана, не помогает даже кусок мяса, которое заботливо сует мне Шелдон. Так зовут моего сегодняшнего собутыльника, который по совместительству является одним из представителей делегации кровососов, а также сыночком какого-то шибко влиятельного лорда. Честно сознаться, я отвлекся, когда он пытался объяснить мне свою родословную. Главное, что нажраться до состояния нестояния я собираюсь в компании с благородным. С ними, кстати, самые забавные беседы получаются, если на утро вспоминаешь о них, конечно же. А вот с крестьянами пить нужно только в случае, если хочешь подраться, а на утро проснуться черт знает где и черт знает с кем, и это «с кем» - не факт, что человек. Пересеклись мы с Шелом до крайности нелепо: я на него свалился в буквальном смысле с неба. Ну ладно, не с неба, а из окна. Хорошо, что он рядом проходил. И среагировать почти успел. Парочка синяков и предупреждающая ноющая боль в недавно подвернутой ноге – не в счет. Собственно, прыгал из окна я тоже не от лучшей жизни. Свою угрозу Эристан осуществил в тот же день, но только более радикально, чем обещал. Я не только спал в его кровати, я его комнату вообще не покидал, только если случалось что-то непредвиденное, например, замена в срочном порядке стекол в королевской спальне. И я совсем в этом не виноват. Кто ж знал, что оно такое хрупкое у них?! Я всего-то запустил в него горшком с цветами, как оно тут же разбилось. В общем, постоянная опека мне быстро надоела, и я, изловчившись, сбежал от стражи. Дея, конечно, жалко было, но сидеть в четырех стенах в окружении горы книг мне осточертело гораздо больше. А перед лергом потом всегда можно извиниться. Вот и убегая от очередного патруля, я решил сократить расстояние и выпрыгнул в окно, под которым образовался небольшой и аккуратненький сугробик, благо этаж был всего лишь второй. Вампиру просто не повезло оказаться там в ненужное время. Выкарабкавшись из сугроба и отплевавшись от снега, вампир поспешил поприветствовать меня и раз двадцать извиниться, пока я вытряхивал холодную субстанцию из сапог. Кстати, клыкастика я узнал, он самый молодой в делегации послов, к тому же единственный, кто мою недавнюю выходку с супругом воспринял не в штыки, а с ноткой веселья. После знакомства и краткой беседы, в которой вампир выяснил, чего ж мне приспичило полетать, я пришел к выводу, что замерз, возвращаться в спальню мне не хочется, так как там Эристан со своими интригами и нравоучениями, а больше мне пойти, собственно, и некуда, этот варвар меня везде достанет. Поколебавшись долю секунды, я предложил Шелдону выпить вместе, разумеется – на его территории, потому что вряд ли дражайший супруг кинется там искать в первую очередь, глядишь, к тому моменту успею напиться. Вампир, услышав это наглое заявление, побледнел, уверил, что ни на что не претендует (можно подумать, я ему что-то помимо собутыльника в своем лице предложил), что-то еще пробормотал себе под нос, и повел в свои покои. На счастье, никто нам не попался. Собственно, вот мы и сидим, пьем эту кровоподобную байду и жалуемся друг другу на жизнь и конкретных людей, и нелюдей, в частности. Кто бы мог подумать, что вампир окажется таким говорливым и злопамятным. Ну, или это алкоголь внутри него так мастерски выступает. Сначала мы выпили за все мало-мальски значимые события, произошедшие в мире, затем переключились на конкретных личностей, которые по праву, после жарких споров, можно было назвать великими. Таких, кстати, набралось немного, всего трое: уже давно отбывший в мир иной эльфийский правитель, который построил самую первую школу для волшебников, какой-то лекарь, расу которого мы совместными силами так и не смогли определить, прославившийся тем, что впервые изобрел чистый спирт, а еще какого-то черта дедушка Шелдона. Чем прославился «старый маразматик», я не уяснил, но помню, что дедок был о-го-го какой бойкий и уж наверняка великий. К тому моменту, как мы «уговорили» третью бутылку, в замке была уже глубокая ночь, приходить за мной не спешили, а я решил, что останусь ночевать у вампира, тем более тот заплетающимся от количества выпитого языком пролепетал, что только «за», и моя скромная персона ему понравилась с первого взгляда. Если бы я не был уже замужем, то он бы за мной даже приударил. Уверив, что клыкастик мне тоже глубоко симпатичен, я, пьяно улыбаясь, полез с ним обниматься. Напоследок мы выпили друг за дружку, за счастливую встречу и улеглись спать. Ну, как улеглись? Вампир полусидел, облокотившись на подушки, а я развалился в позе морской звездочки на нем, уткнувшись носом ему в грудь, потому что посчитал, что так теплее. Или, наоборот, прохладнее? Определить спьяну было тяжело. Главное, что хорошо! - Нет!.. Ну ты преее… апчхи!.. стывляешь? – я широко зевнул, пытаясь поймать ускользающую мысль. – Я его… Ммм… Ша, не перегарь меня, а то вдруг супрюг унюхает. Вот. О чем я? А! А он – меня! - Ууу… Так эти… Звезды не сложились! – вампир погладил меня по голове и тоже зевнул, демонстрируя полный рот острых игл-зубов. Я аж обзавидовался прямо на нем. - Точно! – горячо, но немного невнятно поддержал я Шелдона, громко икнув. - Такой мужжжик!.. Не мужжжик. - А хто? – сонно уточнил я, на ощупь найдя сбоку одеяло и натягивая его на себя с вампиром. - Это – мюююсли! -Агась. Шелдон мне еще что-то рассказывал, но я этого уже не слышал, слишком устав от всего. Вырубился я мгновенно, ухнув в пропасть сна, вязкого и липкого. Сознание кружилось вокруг меня, переворачивая все вверх дном, и раскрашивало мой мирок в сумасшедшие ядовито-яркие цвета. Пробуждение было не менее отвратительным, чем и сам сон. В голове что-то шуршало и будто ползало, наворачивая в черепной коробке кособокие эллипсы, во рту была приторная сухость, а в желудке плавало что-то отвратительное. Попытка вспомнить, чем же вчера таким мы закусывали, увенчалось успехом, но от этого стало лишь сильнее тошнить, так как сырая рыба – не самая моя любимая пища. Глаза открываться не хотели, поэтому я помог себе пальцами, чувствуя себя так, словно все конечности из дерева, ибо слушались они неохотно. - Блядь! Лучше бы не открывал. Видеть с утра пораньше Эристана, вольготно развалившегося в кресле неподалеку и вертящего в длинных пальцах пустую бутылку, с умиротворенной улыбкой на губах и взглядом маньяка – плохое начало дня. Сбоку завозился вампир, о котором я успел уже позабыть. Ну, хотя бы понятно, чего мой супруг такой злющий. «Красивый, зараза!» - пофигистично констатировал мозг. - Доброе утро, любимый, - язвительности лергу было не занимать. Я поморщился и обиженно зашипел на него, так как бодрый голос супруга отдался в голове еще одной порцией эллипсов, которые теперь стали чередоваться с треугольниками. Сделав над собой усилие, я все-таки сел. - Сейчас помру, - прошелестел я, облизнув пересохшие губы. - Пообещай, что будешь носить мне на могилу цветочки. Голос у меня и впрямь был как у трупа: слабый и хриплый. Выглядел я тоже жалко, чувствую. Ну, ниже падать в глазах супруга мне уже некуда, Эристан и так невысокого мнения обо мне. - Иди ко мне, - Эристан был все еще недовольным, но вроде убивать передумал. Или решил сжалиться. - И-издеваешься?! Встретившись взглядом с мужчиной, понял, что тот абсолютно серьезен, и лучше бы мне не спорить, а молча выполнять его требования. Подняться у меня таки получилось, даже с первого раза. Добрести до кресла с Эристаном – тоже. Можно гордиться, короче! Даже не вякнул, когда супруг за руку потянул мою полудохлую тушку к себе на колени, на которые сам бы я вскарабкивался как на самую неприступную гору. В его объятьях оказалось на удивление здорово, особенно когда он накрыл ладонью мой лоб, а вторую опустил на живот. Холод, разлившийся по всему телу торопливой волной, появился неожиданно, но быстро пропал, принося облегчение организму. Ну, теперь и помирать можно. Я удовлетворенно вздохнул, откинув голову ему на плечо. Прохладные губы прикоснулись к щеке, вызвав этим небрежным жестом новую порцию жара. Слезать с колен мужчины я не спешил, а он прогонять тоже не торопился, лишь бездумно водил рукой по моему животу, иногда притормаживая и обводя указательным пальцем впадину пупка. И чего она ему покоя все не дает?! Если сущность дракона во мне и есть, то, наверное, явно не в желудке, а где-нибудь в районе сердца или мозга. В общем, фиг с ним, пусть где хочет, там и гладит. А я тем временем млел, из-под ресниц наблюдая, как вампир приходит в себя. Все-таки ему проще, в отличие от меня, у него есть регенерация, которая после количества выпитого немного сбоит. - Что за… - Доброе утро, лорд Шелдон’эр, - Эристан сама вежливость, лишь бы не пытался при этом взглядом убить вампиреныша, который бледнее, чем обычно. - Ваше Величество, - Шелдон поднялся и весьма сносно для своего состояния поклонился. – Я… прошу прощения за то, чему свидетелем вы стали. Виноват в этом лишь я, так как не уследил за его Высочеством. Уверяю Вас, этого больше не повторится. - Вы похитили моего супруга, провели с ним ночь, а теперь имеете наглость просить прощения?! – вкрадчиво произнес Эристан, добавив в голос мурлыкающие нотки. Я испуганно охнул, почувствовав, как чужие когти с легкостью протыкают тонкую кожу, до боли впиваясь в плоть, а вниз поползли теплые капли крови. - Но… - Помолчите, для вас сейчас это лучший выход, лорд! - Голосом можно заморозить. – Вашему поступку нет прощения, это не то, на что можно закрыть глаза. Стража! Уведите его в темницу. Лерги появились мгновенно, словно ждали под дверью, хотя так, наверное, и было, и, подхватив вампира под руки с обеих сторон, быстро вывели его из комнаты. Хочу встать с колен супруга, но рука предупреждающе сильнее надавливает на кожу. Я лишь поворачиваю к нему лицо, вглядываясь в глаза, в которых бушуют язычки ярости. - Эрист… Ваше Величество, - быстро поправляю сам себя. – Шелдон ни в чем не виноват! Отпустите его, прошу Вас. - Не вижу в этом смысла, - нежно проводит пальцами по моей скуле и заправляет упавшую на лицо прядь волос за ухо. - Что произошло между вами этой ночью? - Ничего. - Не ври! – голос спокоен, почти равнодушен, его злость выдают лишь глаза, в которых бушует темно-синее пламя, и руки, крепко сжимающие мое безвольное тело. - Но это правда! - Как и то, что он к тебе неровно дышит. Не делай такое удивленное лицо. Неужели, ты не заметил? Этот вампиреныш глаз с тебя не сводит. Что он с тобой сделал? - Ничего! Мы просто спали! - И только? – дергает меня за волосы, запрокидывая голову, и, наклонившись, шепчет на ухо. - Тогда почему ты так просишь за него? Неужели влюбился? - Даже если и так, то что из этого?! Я все равно принадлежу тебе! – шиплю в ответ, не удержавшись. Мне больно, а грубые прикосновения вызывают дрожь желания пополам с отвращением. Неправильно. - Рад, что ты это понимаешь, - мне чудится удовлетворение. - Ты его отпустишь? - Что ты готов предложить взамен? Что?! Но у меня нет ничего, лишь я сам. - Я… Я не знаю… - Тогда я сам назову цену. Все-таки жизнь твоего… возлюбленного не может стоить дешево, ведь так?! Одна ночь. От заката до рассвета ты будешь моим. Что скажешь? - Сволочь! – обреченно, понимая, что выхода у меня просто нет. Шелдон и впрямь ни в чем не виноват, поэтому если его казнят, а судя по взгляду, Эристан это сделает, причем сделает так, что вся делегация вампиров будет еще и извиняться, то я себе этого никогда не прощу. - Тогда жду тебя вечером, не вздумай убежать, - меня буквально спихивают с колен, я лишь чудом не падаю на пол. Эристан больше не смотрит на меня, покидает комнату, оставляя одного. Впрочем, как всегда, я даже привык. Добился того, чего хотел, и всё – меня можно продолжать игнорировать. Чуть позже я узнаю, что Шелдона выпускают, он даже насладиться прелестями темницы толком не успел. Остальным вампирам рассказали байку о том, как молодой вампир перепил и по глупости оскорбил короля, но тот проявил свое великодушие и оставил наглеца в живых. Если бы мне не было так паршиво, то обязательно навестил бы Шелдона и извинился за все, но на горизонте маячат проблемы посерьезнее. Не нужно быть семи пядей во лбу, чтобы догадаться, чего же хочет Эристан от меня. Собственно, с меня и взять-то больше нечего. Удивляюсь лишь тому, чего он до этого ждал. Да, Эристан сказал, что в плане постельных утех я не представляю для него ценности, странная договоренность о том, что не тронет меня, но… он в своем праве пойти и взять то, что по праву его. Да, побрыкался бы я немного, так этот варвар все равно сильнее, смысл-то, пожалел бы себя потом в уголке в тщетной попытке покапать на совесть этого деспота, но уж кончать жизнь самоубийством точно бы не стал. Ждал, что сам к нему в койку полезу? Не может же Эристан быть и впрямь таким наивным?! Остается лишь то странное событие с яйцом дракона, о котором, видимо, я не все знаю. Ну, допустим, живет во мне сущность вымершей рептилии, но кроме иногда появляющегося холода во всем теле, она себя никак не проявляет. Новые способности к магии не проявились, летать, как оказалось, я тоже не могу, да и говорить с ней мысленно не получается. То ли от того, что это в принципе невозможно, то ли слишком слабо пытаюсь доораться до нее. Я навернул еще парочку кругов по библиотеке, убеждая себя успокоиться перед предстоящей пыткой. Сомневаюсь, что буду в восторге, когда мне в задницу будут запихивать член. Возникают подозрения, что он туда вообще не влезет. В книгах, конечно, написано, что это прямо рай на земле, но если учесть, что писала это женщина, то крайне сомневаюсь в правдивости ощущений. На очередном витке я запнулся о ножку стула и полетел на встречу с полом, правда, знакомство с ним не состоялось, так как Март, охраняющий мою тушку сегодня, успел вовремя меня поймать. Я покосился на лерга, оценил, отмел кандидатуру, и решил, что поможет мне в моих познавательных вопросах Дей. Ну, он-то точно поймет! - Ваше Велич… - Где Дей сейчас? – отмахнулся я от правил этикета. - Тренирует новобранцев, - бойко отрапортовал Март. – Желаете его видеть? - Да! – я покивал для наглядности. – Можешь позвать его? - Но… - лерг замялся. Даже не понял сначала причину, но потом сообразил, что тот боится оставлять меня одного, вдруг я слиняю. А я могу! Но сейчас мне не до развлечений. - Я тут тебя подожду. Можешь оставить снаружи стражу, выход отсюда только один, - на меня подозрительно покосились, пришлось улыбнуться и невинно похлопать глазами. – Да честно, не собираюсь я сбегать. Мне спросить у Дея кое-что нужно. - А на это «кое-что» я ответить не могу? Я еще раз оценил кандидатуру Марта, сопоставил с вопросами и снова отмел. - Нет, лучше Дей. - Хорошо. Но Ваше Высочество, все-таки я очень Вас прошу никуда не уходить. Когда-нибудь Эристан перестанет терпеть ваши выходки и накажет по-настоящему. - Умеешь ты уговаривать. Март окинул меня цепким, пристальным взглядом, убедился, что я как уселся на стол, так с него слезать не собираюсь, а потом ушел. За дверью тихонько погремели доспехи, повествуя о том, что стражу таки лерг оставил, решив перестраховаться. Правильно сделал, кстати, вдруг я бы не удержался?! Через треть часа в дверь постучали и, дождавшись моего согласного крика, вошли. Дей выглядел усталым и взлохмаченным, словно всю ночь не спал. Я вспомнил, что именно от него слинял вчера и тут же устыдился. Наверняка ему от Эристана досталось. Спрыгнув со стола, я торопливо подошел к мужчине. - Ваше Высочество, Вы хотели меня видеть? – он улыбнулся лишь уголками губ. - Зови меня Алекша. И не стой как столб, в ногах правды нет. Присаживайся, - я потянул его за руку в кресло, тот неохотно, но все-таки подчинился. Было видно, что ему непривычно сидеть, когда кто-то стоит, он даже порывался подняться, но я обиженно зашипел, толкнув его обратно. Все-таки когда он сидит, все выглядит не так глупо. - Я слушаю, - еще одна теплая улыбка. - Эм, понимаешь… Тут такое дело… - я глубоко вздохнул, собираясь с духом. – Ты когда-нибудь спал с мужчиной? Умею я удивлять, ничего не скажешь! Я в волнении сцепил пальцы в замок и нервно переступал с ноги на ногу. - Да, - прозвучало глухо, и на меня лерг больше не смотрел. Мне даже стыдно стало. Вдруг я затронул что-то личное, мало ли. Только удержать в узде любопытство у меня все равно не получается. - На что это похоже? Дей подался вперед, взял меня за руку, переплетая наши пальцы, и ободряюще сжал. - Вам не стоит бояться, мой король. - Я не твой король, - отвечаю машинально. - Тогда… - хитрая улыбка, хотя в глазах мне чудится грусть. - … моя королева! - Иди ты! – я возмущенно на него посмотрел. – Я ведь и обидеться могу. - Не обидишься, ты уже давно смирился. Алекша, я… - лерг прижимает мою ладонь к губам, бережно, едва уловимо целуя. – Прошу меня простить, мне пора возвращаться на поле. Я даже ничего сказать не успел, как лерг быстро ушел, оставив меня одного ловить челюсть. И что сейчас было? На вопросы не ответил, поцеловал руку, словно принося клятву в вассальской верности, и ушел! Я даже извиниться за вчерашнее не успел. Неужели все еще дуется из-за того, что я сбежал от него?! Гадство! - Алекша! – вбежавший ураганчик под именем Глэйс обхватил меня за ноги, утыкаясь лицом куда-то в живот. Ну, хоть видно, чей это сын. - Что случилось, солнц? – ерошу его волосы, бездумно улыбаясь. - Тебя вчера не было, - на меня обвиняющее посмотрели. – Мне такой страшный сон снился! Вот черт! А я думал, чего ж забыл! Я хоть заслонку от прямого влияния и поставил, соединив наши сны, но доступ к иллюзиям Ловцу не перекрыл. Честно сказать, я и не знаю как. Хорошо хоть тот еще не додумался, как ее обойти, иначе под влияние попал бы не только Глэйс, но и я. Вот счастья бы привалило. А я еще удивлялся, чего мне какая хрень снилась. А это, оказывается, Ловец мне так подгадал. Поймаю – убью к чертовой матери! - Не переживай, такого больше не повторится. - Обещаешь? - Обещаю, - усмехаюсь. - Тогда пошли играть! Вот как можно быть таким жизнерадостным двадцать четыре часа?! Впрочем, я рад, что Глэйс именно такой. Провозился я с мальчишкой до самого вечера. Время пролетело незаметно, я вспомнил об окружающей жестокой действительности, когда меня выловил Март, предупредив, что пора ужинать и спать ложиться, к тому же Эристан уже спрашивал обо мне. После этого настроение упало ниже плинтуса. Глэйсу я скормил и его, и свою порцию овощного рагу с небольшими кусочками жесткого мяса. Часть корнеплодов я вовсе не распознал, но надеялся, что есть их можно. Меня самого потряхивало перед встречей с Эристаном, поэтому ужин просто не лез, к тому же боялся, что меня вырвет в самый ответственный момент, ибо желудок подозрительно сжимался. Была еще вероятность, что моя тушка, не выдержав испытаний, выпавших на ее долю, грохнется в обморок с голодухи, поэтому я запихнул в себя грушу и залил все это сверху кисловато-сладким компотом. Традиционно побродив по сну Глэйса и убедившись, что ночью непредвиденных сюрпризов не обещается, пошел в спальню. Путь показался слишком уж коротким, хотя я шел, не срезая и в обход. Не помогло. Я еще и перед дверью минут десять топтался, меня даже стражники, стоящие поодаль и удивленно косящиеся, не смутили. Хочу и стою! Вот возьму и вообще под дверью ночевать буду! - Да ладно, это не смертельно. Наверное, - приободрил я себя и, мысленно перекрестившись, вошел в комнату. Эристан сидел на своем излюбленном месте, спиной к камину, и читал книгу. На меня он не обратил особого внимания, поднял глаза от чтива и снова уткнулся, как будто там может быть что-то интереснее меня. Я присел на край кровати, сведя колени и положив на них руки, словно прилежный ученик. - Я пришел, - не выдержал я через пять минут, чувствуя себя идиотом. Может, я его не так понял?! - Вижу, - Эристан перевернул страницу, даже не посмотрев на меня. – На столе кубок, выпей. Я посмотрел на лерга, который выглядел ну очень занятым, пожал плечами и сходил за кубком, который сиротливо стоял на столе. Бутылки рядом никакой не было, а по виду содержимое ничего мне не напоминало. Темно-желтая с золотистым оттенком жидкость. Пахло от нее медом и отчего-то маками, едва уловимыми в общей сладости, оставляющими после себя горечь послевкусия, и напоминала сироп. Я провел кончиком языка по губам, слизывая густые капли. - А что это? Своевременный вопрос, ничего не скажешь. - Довольно интересное зелье, - Эристан поднялся с кресла одним слитным движением и, небрежно кинув книгу на сиденье, подошел ко мне. – Тебе понравится. - Чего-то у меня нехорошее предчувствие, - я передернул плечами, старательно отводя взгляд от Эристана. Впрочем, мужчина набрасываться и насиловать меня не спешил. Невесомый поцелуй в щеку не в счет. - Ложись на кровать. Ощущал я себя идущим на плаху. Долго пытался придумать, как мне лучше лечь, в то время как супруг молчал аки партизан и мои ползки по кровати никак не комментировал. В конце концов, я плюнул на все и лег в самом центре, вытянувшись в струну. Прошу любить и жаловать, полено обыкновенное, дубовое. От волнения меня потряхивало, а во рту пересохло. Я для надежности зажмурился, чувствуя, как кровать прогнулась под весом мужчины. - Что за черт… - я широко распахнул глаза, удивленно глядя на то, как Эристан обвязывает мое запястье темно-серой лентой. - Ноги в коленях согни. Я подчинился, все еще не понимая, что творит этот варвар. Впрочем, когда второй конец ленты обвился вокруг лодыжки, не давая разогнуть конечность, все стало на свои места. Я хотел возмутиться, заорать, что не согласен на такое, но потом вспомнил, что не могу возражать, так как… Черт, это отвратительно! Повторную процедуру с другой частью конечностей я воспринял спокойнее. Меня выдавало лишь слишком частое дыхание. Поза получилась… непривычная, но не сказать, что неудобная. Я лежал на спине с согнутыми в коленях ногами и при этом почти не мог пошевелить руками, так как ленты не давали сильно ими поразмахивать. И в одежде. Не понял! - И что теперь? - Приятной ночи, - Эристан поцеловал меня в лоб и слез с кровати, вернувшись в кресло, к книге. - Что было в кубке? Афродизиак?! – о да, какие удивительные предположения выдает мозг! С опозданием. Молодец, Алекша! - Это слишком примитивно, впрочем, шпанские мушки там присутствуют, но в малых количествах. - И чего со мной должно произойти? – я поерзал на кровати, пытаясь устроиться поудобней. Поза постепенно стала становиться не такой удобной. - Наберись терпения. Паниковать было поздно, хотя очень хотелось. С другой стороны, в этом есть плюс, ничего пихать в меня сегодня, наверное, не будут уже. Ну и хрен с ним. Может, хоть высплюсь. Мир начал двоиться, накладываясь друг на друга. Иллюзия тесно переплетается с реальностью, на мгновение сливаясь. Только вот ощущения слишком яркие, они прошивают оба мира насквозь, эхом отдаваясь в теле. Жар от полыхающего внутри костра и холод рук тени, порожденной воображением. Цепкие пальцы касаются ног, скользя выше, и, замерев на долю секунды в паху, идут дальше, мимолетно оглаживая живот, пересчитывая выступающие ребра, отчего перехватывает горло. Глубоко внутри будто клубок скользких змей. Воздух кажется вязким, с трудом проникает в легкие. Часто дышу, сжимая и разжимая кулаки. Запутываюсь словно в паутине в мире иллюзий, где безликие тени выводят узоры ледяными ладонями на моем теле, ощущения от которых яркие настолько, что кажется на мне нет одежды. Выгибаюсь, когда руки заменяют не менее жадные губы. Стон низкий, гортанный… мой. Наслаждение кажется безграничным. Крик смешивается с шепотом теней. Шипящие, лишенные мысли слова. В какое-то мгновение, плавясь от очередной откровенной ласки, склонившаяся тень неуловимо плывет и превращается в Эристана. Неправильного, ненастоящего, но желанного. Только вот мои глаза закрыты, это я понимаю где-то на периферии сознания. Иллюзия переходит на новый уровень. Желание покалывает на искорках пальцев и яркой змейкой устремляется вдоль тела, прочно угнездившись внизу живота. Истома выкручивает тело, оплетая его невидимой паутиной, сжимает, выгибая под невероятным углом. Сладко… И у этой сладости вкус меда. Ночь сливается в черно-белый калейдоскоп. В сознание каленым железом отпечатывается взгляд Эристана, который неподвижно сидит в кресле, в то время как его блеклый двойник подводит меня к грани. Единственное, что мне остается – кричать и выгибаться в шелковых путах, надежно удерживающих тело в одном и том же положении. До ярких искр перед закрытыми глазами, до болезненного удовольствия, охватывающее все тело. Прихожу в себя я медленно, подобно тому, как собирают из осколков узор, складываю рисунок реальности. Солнце, кроваво-алое, кажется непропорционально большим, его видно даже с закрытыми глазами, словно оно отпечаталось на сетчатке. Из тела будто вытащили кости, нет сил даже пошевелиться, а в паху сыро и липко. Сколько раз я ночью кончил вспомнить не получается, в какой-то момент я сбился со счета. Меня не коснулись и пальцем, но ощущение такое, как вываляли в грязи. - С добрым утром, - Эристан как ни в чем не бывало склоняется надо мной и привычно целует, почти целомудренно, срывая с губ едва слышный стон. Желание еще не окончательно покинуло тело, надолго поселившись вдоль позвоночника. - Ну как представление, понравилось, - голос хриплый, сорвал ночью, а эмоций почти не различить. Мне просто плохо, без оттенков и граней. - Ты был неподражаем, - Эристан развязывает ленты, и я с блаженным стоном вытягиваю ноги, чувствуя, как приятная боль прошивает все тело. – Особенно меня впечатлило, что ты кричал мое имя. - Я не кричал, - уверен. Просто не мог. - Хорошо, не кричал. Шептал, - поправляется Эристан и добавляет в голос мечтательности. - Так чувственно, в этом было столько мольбы и желания. Я едва сдержался. Скажи, тебе не хватало моих прикосновений? - Ты и так знаешь ответ. Бесполезно отрицать, он и так видел всё этой ночью. Так просто. Не осталось никаких тайн и загадок, с меня сорвали все маски, вывернули наизнанку душу. Гадко от самого себя. Что-то изменилось внутри, сломалось. Не склеить, не собрать… Слишком больно, будто когтистая лапа сжала сердце, прихватив осколки души. Лучше бы просто трахнули. - Хочу услышать от тебя. И все-таки? - Да, - встречаюсь с ним глазами, тону в этой зыбкой небесной темноте. – Да, черт возьми, я целиком и полностью твой. До конца своих дней. Это ты хотел узнать? - Такой упрямый. Продолжаешь ненавидеть меня? - Никогда не перестану. Не вру. Мои чувства к нему – гораздо сильнее и запутанней. Не знаю, что это такое, эдакий пестрый клубок из блекло-черных нитей ненависти и шоколадных – привязанности, где, если присмотреться, можно увидеть крупицы белых и кроваво-алых полосок. Он нарушил правила нашей маленькой игры, использовав запрещенный прием. - Меня это устраивает. В этом весь ты… Невыносимо желанный и притягательный. Знаешь, Алекша, когда-нибудь я сложу к твоим ногам целый мир, - не шутит, нет ни капли насмешки и это пугает. - Но не сейчас. - Почему? - Слишком рано. - Что ж, тогда мне ничего не остается. Я подожду. *** - С этим надо что-то делать! – со вздохом сказал я отражению. Отражение удрученно кивнуло, соглашаясь. Ежедневное брожение по снам Глэйса отнимало с каждым разом все больше и больше сил, а дальнейшие эротические кошмары с участием супруга ускоряли истощение моего жизненного резерва. Я и так был не идеалом, а теперь окончательно превратился в призрак. От меня даже вампир шарахался, хотя тут, скорее всего, дело не во внешности, а в Эрисе. Зато все остальные избегали меня необоснованно. Может, виной тому были кошмарные круги под глазами или слишком черные волосы, которые лишь подчеркивали белизну кожи, а может – те бесформенные балахончики, которые я стал носить в последнее время. В общем, краше в гроб кладут! Я оценивающе посмотрел на своего зеркального двойника и, сочтя его подходящим собеседником, продолжил рассуждение. Эристана-то в комнате не было. Впрочем, после той памятной ночи он меня вообще лишний раз старался не трогать, и это несмотря на то, что спали мы в одной кровати. Я, конечно, позлился на него дня четыре, поигнорировал, но потом понял, что бесполезно. После того раза сны стали ярче и направлены были лишь в одно русло, поэтому каждое утро я неизменно встречал в предоргазменном состоянии, когда хватало только одного прикосновения, чего раньше со мной не случалось. Вывод напрашивался лишь один, тело хотело секса, а совести и пресловутой гордости на это желание приходилось помалкивать в тряпочку, негласно поддерживая организм. Зато сознание упиралось всеми конечностями, именно оно и не давало мне начать приставать к Эристану с просьбами взять меня прямо на месте. Признаться себе в том, что Эрис стал чем-то большим, чем формальный супруг, было тяжело. Да ладно, чего уж там, я до сих пор не принял этого факта. Оставалось лишь надеяться, что это пройдет, после того, как лерг переспит со мной. А для этого мне надо разобраться сначала с Ловцом, чтобы не думать ни о чем, а наутро можно было бы запереться в своей комнате и начать утешать себя в самом дальнем уголочке без свидетелей. Итак, первый пункт, Ловец. - Ну и как мы этого паразита ловить будем? Есть идеи? Не стесняемся, предлагаем! – отражение задумчиво почесало тыковку. Рассуждая рационально – во снах я поймать его не могу, так как не моя направленность, я слишком неопытен, а к тому моменту, когда вникну во все тонкости, ласты склею. Личность Ловца мне не известна, это может быть кто угодно, а узнать – не представляется возможным. Надо лишь, чтобы он сам выдал себя. - Как заставить его проявиться? – отражение задумчиво нахмурило брови. – Ему нужны драконы. Но их нет. Совсем. Хм… Алекша, ты идиот. Да, да, знаю, что это для тебя не новость, но… Иллюзионист я или где?! Эристан нашелся в малом тронном зале, которое по виду мне напоминало очень большую гостиную, по крайней мере, наличие софы и широких кресел вокруг круглого, массивного стола создавали странный иррациональный уют. Меня удостоили удивленным взглядом и вопросительно поднятыми бровями. Улыбнувшись в ответ, я подошел к супругу и сел в кресло напротив. - Чем обязан? Я думал, ты не хочешь лишний раз меня видеть. - Я же иллюзионист, - развожу руками. - По-твоему, это все объясняет? - Мы более эмоциональны, как и все творческие личности, логика нам вообще не присуща, хотя и бывают исключения. Зато есть плюс, отходим мы быстро, да и психика у нас более гибкая. Я думал, ты знаешь об иллюзионистах все. - А есть еще что-то, что мне необходимо знать? - Кто знает… - задумчиво рассматриваю потолок. – Например, ты знаешь, что иллюзии бывают двух типов? - Поведай, - он улыбается, а у меня внутри все замирает. Как же я ненавижу эту тварь. Ладно, вспоминаем, что там у дедушки в дневнике на этот счет было?! - Первые, самые простые, оказывают влияние непосредственно на существо. Для этого достаточно лишь взгляда. Знаешь, иллюзиониста всегда достаточно легко распознать, у нас у всех необычный цвет глаз. Ты встречаешься взглядом с иллюзионистом и… попадаешь в его сети. Он может внушить тебе что угодно, вплоть до того, что ты уже мертв. Недостаток только в одном - воздействуешь лишь на один объект. Правда есть исключения, некоторые, самые одаренные, могут внушить что-то двум или трем. Как я слышал, самое большое - было пятеро гномов, после чего сам иллюзионист умер от магического истощения, повлекшее жизненное. - Именно это ты и провернул в тронном зале? – не вопрос, а скорее утверждение. - Верно. Но есть второй тип иллюзий, на порядок сложнее, он заключается в том, что… кхм, если грубо и понятно - зачаровывается предмет. Чтобы внушить что-то неживой вещи, нужен талант. Как правило, это воздух. Созидание из ничего. Иллюзия становится почти материальной, она может пахнуть, иметь вкус или быть острой, но лишь пока хозяин удерживает нити, пропуская через нее свои силы. Чем больше энергии вкладываешь в создание, тем реальнее выдуманная сказка. Только со смертью иллюзиониста развеиваются и чары. - К чему ты клонишь? – интерес во взгляде мне льстит. - Чтобы иллюзия удалась, иллюзионист должен сам в нее поверить. Именно поэтому мы так рано сходим с ума. Потому что однажды созданная иллюзия превращается в реальность, которую мы уже не сможем изменить, безнадежно поверив в нее. - Во что ты хочешь поверить сейчас? - В драконов, - опираюсь руками на стол и подаюсь вперед, так близко, как могу. – Покажи мне их мир. Эрис… Он понимающе ухмыляется и наклоняется вперед, отражая мою позу. Поцелуй похож на водоворот, который грозит затянуть меня без остатка, поэтому я закрываю глаза, перед которыми проносятся пугающе яркие картины. Воздушный океан, которому нет конца и края, где нет границ, только свобода. Лишь они по-настоящему свободны. Крылатые легенды, играющие в потоках ветра, собратья. И янтарные глаза с вертикальными зрачками, как у змеи, отражающие потусторонний свет. Сотни жизней, сливающиеся в вечность. Внутри меня – словно живое пламя, а лопатки – продолжение крыльев, которых у меня никогда не будет. Но они есть у того, кто спит во мне, кто ждет своего часа. Всему свойственно заканчиваться, вот и поцелуй не может длиться вечность. Эристан отстраняется с потемневшими глазами и вытянутыми зрачками. - Как давно ты понял? - О чем ты? – недоуменно моргаю. - Что лерги в былых жизнях были снежными драконами, и лишь правящая династия помнит это. - Я и не знал, - пожимаю плечами. А отражение меня шепчет: Как только увидел тебя. А может… задолго до этого. - Ты… паршивец! – в голосе восхищение. – Тогда зачем пришел? - Соскучился. Ну ладно, некогда мне, пойду я, - показав язык опешившему лергу, поднимаюсь и иду на выход. В дверях сталкиваюсь с уже знакомым мне советником, улыбаюсь и выскальзываю за дверь. Начнем представление? Нити чар, тонкие, так и норовящие ускользнуть сквозь пальцы с каждым шагом натягиваются до предела, создавая каркас сцены, каждый встречный – невольный актер, наполняющий мою игру красками. Воздух за спиной словно сгущается, и если кто-нибудь присмотрится, то увидит сливающиеся с темнотой тени, повторяющие мой каждый шаг. На миг прикрываю глаза, наполняя иллюзию звуками. Шорох неправильно громко отражается от каменных стен замка. Оборачиваюсь, чувствуя сковывающий тело страх, но… никого нет. Остается лишь навязчивое ощущение чужого, пристального, неотрывно следящего за каждым вздохом взгляда. В глубине сознания просыпается гордость за самого себя, но я тут же прячу ее поглубже, так как нити чар начинают сильнее вибрировать, грозя выскользнуть раньше времени. Верить, верить самому себе. Безмятежно улыбаюсь встречным лергам, иногда останавливаюсь, чтобы перекинуться парочкой слов, но не долго, иначе могу и не дойти. Слишком много сил высасывает иллюзия, которая с каждым шагом становится все объемнее и мощнее. Моя спальня оказывается дальше, чем я думал, поэтому когда я все-таки добираюсь до заветной двери, сил почти не осталось, а нити чар натянуты настолько, что дрожат в пальцах. Краски исчезли еще несколько шагов назад, превратив мир в черно-белую пародию. Закрываю дверь и отворачиваюсь к окну, безуспешно пытаясь рассмотреть в темном окне силуэты гор. Сердце заходится в безумном ритме все сильнее с каждым вздохом. Упрямо цепляюсь за кончики выскальзывающей иллюзии, и когда воздух в легких заканчивается, отпускаю. События закручиваются разноцветным вихрем. Дверь в комнату открывается и в помещение проскальзывает высокая, состоящая из сгустков темноты фигура, тусклое лезвие кинжала ловит блик от огня в камине и устремляется в мою сторону. Слишком быстро… если не знаешь заранее. Оружие не попадает в цель, на его пути, сотканный из золотистых искорок, вспыхивает дракон, широко раскинув крылья и угрожающе шипя. Вместо огня из приоткрытой пасти вырывается ледяное пламя, отливающееся всеми цветами небес. Не вижу, цвета давно ушли из мира, просто знаю. Последнее, что я наблюдаю, как тень рассыпается на ледяные осколки, в которых содержится частичка иллюзорной темноты. Колдовство отнимает последние силы. Пробуждение оказывается отвратительным, кто-то громко орет над ухом, а собеседник приглушенно отвечает, оправдываясь, а если прислушаться, то еще и тихие перешептывания где-то далеко. При этом, как довесок, на груди у меня что-то тяжелое, теплое и живое. Приоткрываю один глаз и тут же встречаюсь с нереально-яркими глазами дракончика, который сразу начинает странно урчать и вилять кончиком хвоста, ощутимо проезжающегося по моему животу. Мгновением позже надо мной склоняется Эристан и озабоченно трогает мой лоб. Прикрываю глаза и едва заметно улыбаюсь, уговаривая себя не мурлыкать от неожиданной ласки. - Как себя чувствуешь? - Бывало и лучше, - поднимаю руку и прикасаюсь к дракончику ладонью. Теплый, словно и впрямь живой. – Что произошло? - Я думал, ты мне это объяснишь. Тебя нельзя оставить и на минуту, как ко мне прибегает взмыленная стража и, заикаясь через слог, говорит, что мой дражайший супруг лежит и умирает! После чего, я все бросаю и бегу через весь замок, чтобы обнаружить бессознательного тебя, вокруг которого столпилась вся прислуга и уже мысленно, и то лишь из-за рычащего дракона, примеряет тебе саван. Какого черта весь мой замок на ушах, и откуда здесь новорожденный детеныш дракона? Улыбка против воли расцвела на моем лице. Мой временный питомец угрожающе рыкнул на лерга и немного неуверенно поднялся на лапы, при этом потоптавшись по моему животу. Я возмущенно зашипел, задохнувшись, и спихнул любвеобильную рептилию чуть ниже, так как весила она не меньше дворняжки, обитающей при кухне. Чего-то с размерами я напортачил. - На меня напали, - ну, хоть какое-то объяснение. - Вы поймали его? - Ты о тех кусочках льда, что валяются по всему полу? – мне в руку положили несколько темных осколков. – В ведро собрали. Предлагаешь отнести их в темницу? Материальный лед. А вот это уже странно. Откуда? Я же не… Так, стоп, это он сейчас издевается надо мной? Шутник придурочный! - Очень смешно! О карьере шута не задумывался ни разу? Колпак с бубенчиками пошел бы тебе больше, чем корона. - Думаешь, если ты якобы при смерти, то я тебе ничего не сделаю? - Ох, простите, Ваше Величество! – строю из себя оскорбленную невинность. Дракончик, вторя моему настроению, обиженно урчит. - Так что все-таки произошло? – в голосе мужчины угроза. Что, господин-любитель загадок, не нравится быть не в курсе всех событий?! - Не имею представления. - Алекша! - Не знаю, - отворачиваюсь, давая понять, что общаться не буду. Приглушенный рык, звон разбиваемого о стену кувшина и грохот захлопнувшейся двери. Повернувшись и убедившись, что меня действительно оставили в покое, с трудом сажусь, отпихивая сунувшегося ко мне дракона. Времени катастрофически не хватает. Мутит, а перед глазами плавают тусклые кляксы. Зрение слишком медленно восстанавливается, хорошо хоть дышу нормально. Ноги дрожат так, что приходится вцепиться в спинку кровати, дабы не упасть раньше времени. Подхватив с кресла странную конструкцию из тонкой, мягкой шерсти, больше всего похожую на длинную, чуть ниже колен рубашку с короткими, едва достигающими локтей рукавами. Насколько я понял – в это обряжают у лергов трупы. Обалдеть слуги пошутили. Искать что-то другое – нет ни сил, ни желания. Я не слишком суеверный, поэтому ничего страшного не случится, если надену это. До ванной я добираюсь кое-как, радует, что хоть не ползком, зато в воде меня отпускает. Становится легче, почти хорошо. Сижу так до тех пор, пока не становится холодно, после чего все-таки с неохотой вылезаю. Облачившись в рубашку, которая оказывается на удивление удобной, а главное – теплой, иду в дальний угол. Весь замок напичкан потайными ходами, хорошо хоть, что большая часть из них зачарована на определенное существо, иначе могли бы возникнуть огромные проблемы. Перед тем, как покинуть спальню, поворачиваюсь лицом к комнате и, сосредоточившись, начинаю плести паутину. По крайней мере, именно так выглядит каркас заклинания. Действует оно тоже просто, любой, кто войдет в комнату – «прилипнет». Проще говоря, иллюзия блокирует нервные центры, поэтому жертва не может пошевелить ни рукой, ни ногой, даже моргает с огромным трудом. Полезная штучка, но в пылу боя – абсолютно бесполезная, так как плетется долго, действует мало после того, как цель попадает в паутину, а откат потом такой, словно я целый мир создаю. Насколько я знаю, Эристан строго-настрого запретил кого-либо пускать ко мне, поэтому неожиданных визитеров возникнуть не должно. Единственный, кто попытается пробраться ко мне несмотря ни на что – Ловец. Думаю, терпение когда-нибудь уже должно его подвести. Главное для меня – убраться от комнаты как можно дальше, чтобы не попасть под раздачу, когда Эристан будет тут устраивать разбор полетов. Дракон осуждающе посвистывает, сидя на подушке и обвинительно на меня смотрит. На мгновение замираю, залюбовавшись получившейся иллюзией. Почти идеальна. Жаль, что как только Ловец попадет в сети, она пропадет. Мне будет ее не хватать. Хотя кому я вру?! Дражайший супруг обнаруживается во всем том же малом тронном зале, словно и не уходил никуда. Мужчина сидит у стола, на котором стоит остывший ужин, и неотрывно следит за пламенем в камине, вертя в руках бокал. Мое появление не вызывает удивления, поэтому на долю мгновения становится даже обидно. Я настолько предсказуем? - Где я прокололся? - Когда я показал тебе кусочки льда. Ты сам не ожидал, что получится запереть свою иллюзию в материальную оболочку. Кстати, лед совсем не тает. Не дохожу до него всего пару шагов и лишь теперь понимаю, что стою босиком на каменных плитах, но холода не чувствую, лишь волнующую дрожь во всем теле и предвкушение. - Объяснишь? Нападение – от и до - иллюзия, только вот лед – настоящий. Уверен, это не мои чары. - В тебе проснулась сущность дракона и помогла сделать выдумку реальностью, - Эристан наклоняется вперед и, поймав край моей рубашки, тянет на себя. Послушно делаю шаг, замирая на мгновение, а затем наклоняюсь и неловко целую. Точнее – просто прижимаюсь губами к его губам. Странно, мокро и так необходимо. Чужие руки жадно скользят по моим ногам, прослеживая изгибы и задирая рубашку выше, пока не останавливаются на талии. Мужчина порывисто поднимается и, толкнув меня к столу, легко поднимает, усаживая. Поверхность стола холодная, ощущается даже через тонкую ткань белоснежной скатерти. Смущенно свожу колени вместе и прячу лицо у него на груди. Что я творю? - Ты можешь уйти, – лерг отстраняется и проводит костяшками пальцев по моей покрасневшей щеке. – Я не буду настаивать. Днем раньше, днем позже. Впереди еще много времени. - Но не у меня, - грустно улыбаюсь. Я лишь человек, лет через двадцать я начну стареть, пока не превращусь в дряхлого старика. Отвратительно другое – я навсегда останусь запертым в собственном мире. С ума я сойду гораздо быстрее. - И у тебя. Знаешь ли, чтобы положить мир к твоим ногам – потребуется время, - Эристан усмехается, поглаживая кончиками пальцев мою поясницу, отчего тело скручивает сладкой судорогой, а вдоль позвоночника галопирует туда-сюда стадо мурашек. - Ты изобрел эликсир вечной молодости? - Гораздо лучше. Сущность дракона делает тебя… хм, таким своеобразным лергом. - Я ничего не чувствую, и колдовать по-прежнему не могу, - скептически морщусь и прислушиваюсь к себе, но, увы, изменений по-прежнему не замечаю. - И не сможешь. Ты лишь стал менее чувствителен к холодам, да еще продолжительность жизни увеличилась. Бессмертие ты не приобрел, поэтому не вздумай безрассудно себя вести. - Ты не сказал о главном. - Пожалуй. - Скажи сейчас! - Лерги верят, что лишь избранный может возродить драконов. Но этому избранному надо как-то появиться. - Только дракон сможет разбудить своих собратьев ото сна. Вы - всего-навсего осколки их душ, а нужно его естество, - пытаюсь вспомнить когда-то давно прочтенные строки из дедова дневника. - То, что сейчас спит во мне. Но… получается, что мне надо родить? О нет! Я на такое не подписывался! Слезь с меня и вообще, выкинь эту мысль из головы! Я – мужчина! Это невозможно физически. Или… То зелье! Оно что?! Того?.. - Порой ты несешь абсолютный бред, знаешь. Если бы ты был лергом по рождению, то да, после долгих попыток, возможно, забеременел бы, но ты – всего лишь человек, пусть и с сущностью дракона внутри. Никакое зелье не способно перекроить организм так кардинально. Да я бы и не стал. - Почему? - Как правило, после этого «мать» погибает, - меня целуют за ухом, а затем опускаются ниже, вылизывая линию шеи. - Хм… - запрокидываю голову, глядя в потолок из темных, матовых плит, в котором едва уловимо угадывается мое отражение, лишь очертания. – Тогда что это было за зелье? - Мы с Мартом перерыли всю библиотеку, пока не нашли, как сделать так, чтобы дракон причинял как можно меньше дискомфорта твоему организму. Ощущение холода – крайне неприятная штука. В конце концов ты бы просто умер от переохлаждения. Я хоть и могу повлиять частично на сущность, но эффект длится не так долго, как хотелось бы. Чтобы от действия мака не пострадало сознание, его направляют в определенное русло, в данном случае – долгоиграющее возбуждение. - Как все сложно, - выдыхаю, зажмурившись. Эристан оттягивает ворот моей рубашки, оголяя плечо, и жадно проходится языком по теплой коже, прикусывая ее у основания шеи. - Что поделать, - ладонь мягко, но настойчиво нажимает мне на живот, заставляя лечь. Жестко, неудобно, но отчего-то правильно. Зеркальное «я» криво улыбается, а затем жадно открывает рот, пытаясь глотнуть воздуха, когда губы касаются живота. – Ты у меня вообще крайне сложный, пока приручишь к себе… - Говоришь так, словно я животное. - Комкаю в руках скользкую скатерть, порывисто дергая ее. Тарелки с грохотом падают на пол. Плевать. - Разве я не прав? - он нависает надо мной, ухмыляясь. Хочу возразить, но не успеваю. Пальцы жестко проникают в меня, царапая тонкие стенки ногтями. Остается разве что жадно хватать воздух и выгибаться в попытке найти наименее болезненный угол. Перед глазами плывет от слез, и только улыбка отражения становится безобразно четкой. Нет ни нежности, ни трепета, одна тупая, ноющая боль внизу живота и глубоко внутри, эхом отдающая в пояснице, холод стола и невероятно-синие глаза снежного варвара, в которых бушует вьюга. Но в этой небрежности есть свое наслаждение, от которого не убежать, словно изнутри царапают тонкие крылья. Задыхаюсь, плавлюсь в его руках, подстраиваясь под механические движения пальцев. Лишь отражение хохочет, пошло выгибаясь, выставляя себя на обозрение. Хриплый смех эхом отражается от стен. Бездумно вожу ладонями по груди Эриса, наслаждаясь теплотой кожи, прослеживаю кончиками пальцев снежные узоры и, жалобно хныкая, оставляю светлые нити царапин. Губы касаются внутренней стороны бедра, вызывая дрожь. Без пальцев пусто и неправильно. Недовольно хныкаю, не понимая, что произошло. - На что похоже то, от чего ты так долго убегал, Алекша? Проникновение приносит боль и ничего кроме. Только вот крик слишком похож на стон. Эристана так много… или это лишь бред воспаленного сознания?! - На бесконечное небо, - шепчу одними губами, сомневаясь, что с них слетает хотя бы звук. – Близкое и… такое недосягаемое. Не хватает разве что звезд. Ты ведь подаришь их мне? - Обещаю, - мимолетный, целомудренный поцелуй. Зеркальная подделка счастливо улыбается. Остаются лишь ощущения боли от резких, лишенных намека на нежность толчков и облегчения, смешанного с разочарованием, когда возбужденная плоть покидает тело. Жар опаляет изнутри. Вместо слепящих звезд перед глазами расцветают колючие цветы темноты, от которых плывет сознание. В паху липко и мокро от семени, а тело затекло от неудобной позы, но сил сесть или хотя бы прикрыться – нет. Не обращаю внимания даже на то, что в дверь стучат. Мужчина прикрывает меня уголком свисающей скатерти и, приведя себя в порядок, идет открывать. Кажется, это стражники. Они о чем-то приглушенно говорят Эристану, который как всегда невозмутим, словно это не у него лежит на столе супруг в задранной рубашке. К черту, пусть сам потом думает, что делать со слухами. О чем там они договорились, я так и не понял, да и не старался прислушиваться. К черту все. Главное, что Эрис возвращается, окидывая меня подозрительным взглядом. Меня бережно подхватывают на руки и, закутав в многострадальную скатерть, куда-то несут. Это «куда-то» оказывается уже осточертевшей спальней, но состояние у меня такое, что я ей даже рад, особенно, когда меня кладут на кровать и, вытерев влажным полотенцем, оставляют в покое. Проваливаюсь в сон мгновенно. В этот раз нет ни кошмаров, ни супруга, вытворяющего черт-те что с моим телом, лишь спасительная темнота, приносящая блаженство. Просыпаюсь я оттого, что рядом кто-то ложится и бесцеремонно притягивает мою развалившуюся на полкровати тушку к себе. Нарушителем спокойствия оказывается Эристан. Довольно лыбящийся, пусть и немного усталый. - Поймали? – голос спросонья хриплый, царапающий горло. - Кого? - Ну, я надеюсь, что Ловца, - недовольно фыркаю ему в плечо. Вспоминать о случившемся стыдно, да и находиться рядом с супругом – тоже, но ничего поделать с собой я не могу. Меня тянет к нему как мотылька к огню. - Поймали. - О, хорошо, - вяло отозвался я и попытался натянуть сверху еще одеяло. Картина за окном показывала, что сейчас еще очень раннее утро, поэтому моя скромная персона может поспать еще немного, что, собственно, я и собирался сделать. - Тебе не интересно, кто это? - А должно? – я скосил глаза на Эристана. – Ладно, ладно, не смотри на меня так. Ну и кто же у нас Ловец? - Советник. - О, да неужели, - равнодушно пробормотал я. – Все, я свой долг выполнил, теперь мне можно поспать? - Черт с тобой, - меня поцеловали в макушку. Рука бережно прошлась по спине и, на мгновение задержавшись на пояснице, все-таки накрыла ягодицы, сжимая их собственническим жестом. Я, не удержавшись, тихо фыркнул в подушку и по-кошачьи выгнулся, подставляясь под ласку, за что и получил легкий шлепок по выпяченной части тела. - Ой! - Не соблазняй. Не дорос до этого. - И в мыслях не было, - ворчу. А что, это правда. Я и впрямь даже не думал об этом. Многострадальная часть тела болит после недавней экзекуции, да и не слишком хочется второй раз. Да, понравилось, но решиться на повторение пока не могу. Возможно когда-нибудь… Сначала надо все разложить в голове по полочкам, взвесив все «за» и «против», уточнить расписание посещения супругом постели у Шаяны, закатить по этому поводу скандал Эрису. Не думает же он, что я потерплю кого-то постороннего в его постели, когда там уже прочно обосновался я? Вот и я о том же! - Алекша? – Эрис провел рукой по моим волосам, ероша их на затылке. – Хорошо, раз притворяешься спящим, то хотя бы не сопи так громко и часто. Снов. - И тебе. *** Ночное небо похоже на вязкую смолу, в которой яркими осколками полыхают звезды, шутливо подмигивая мне. Они так близко, что, кажется, протяни руку, и пальцы увязнут в липкой черноте. Я начинаю завидовать драконам, которые владели этим безраздельно. Эта свобода была материальной, а моя – лишь видимость. Впрочем, мне не о чем жалеть. Ведь так? Тот другой «я» согласно кивает, мечтательно глядя в небеса. В кои-то веки мы пришли к согласию. Наверное, эта крыша какая-то особенная. Забраться на нее, причем тайно, было нелегко, а с такими ретивыми охранниками, почти невозможно. Хорошо, что у меня уже есть опыт. Здесь, на самой высокой точке замка варваров, на краю покатой крыши воистину дьявольский холод. Я его не чувствую, просто знаю. В массивном кубке с вином появляются осколки льда, которые я с энтузиазмом принимаюсь вылавливать. Напиваться в одиночку – нехорошо, но по-другому не получается. Пять лет назад умер дедушка. Сегодня была последняя ночь, когда он мне снился. Это я тоже откуда-то знаю. Теперь во снах приходит мое собственное отражение, только вот глаза у него, как у всех чертовых рептилий, с немного вытянутыми зрачками, а губы растянуты в клыкастой улыбке. Когда-нибудь он придет наяву, но до этого ох как не скоро. Пока мне остается лишь жить. И наслаждаться. На плечи падает теплое покрывало, а рядом усаживается Эристан, бережно вытаскивая у меня из рук кубок. - Ты совсем не умеешь прятаться, - мне заглядывают в глаза. – И пить, кстати, тоже. Прижимаюсь к нему ближе, неожиданно понимая, что замерз. - Посидишь со мной? – выуживаю из сумки бутылку и, за неимением еще одного бокала, делаю глоток прямо так, из горла. - Повод? - Хм… То, что я еще не сошел с ума – подойдет? - Пожалуй, - меня утягивают в поцелуй, опрокидывая на холодную черепицу. Привыкаешь ко всему, вот и его прикосновения стали моей зависимостью, без которых мне сложно дышать. Близость стала тем своеобразным маяком, который не дает мне окончательно окунуться в свои иллюзии, смешав их с реальностью. - Что будет со мной? Однажды мою реальность заменит иллюзия, – сложно говорить, думать, дышать, когда руки скользят по замерзшей коже, согревая. - Тогда я сделаю твою иллюзию реальностью. *** - … Ну вот как-то так! – обрываю иллюзию, продолжая немного мечтательно улыбаться. – С днем рождения, солныш! Теперь я могу спокойно посидеть, глядя в окно? - Ты не показал самого интересного! – Глэйс недовольно сопит. - Ну, до такого ты еще не дорос! – тихо фыркаю и, повернувшись в его объятьях, легко щелкаю его по носу. Дверь открывается, и в чулан, в котором я и обосновался, входит Эрис. Окинув нашу композицию взглядом, он усмехается и подходит ближе. Мою тушку бережно вытаскивают из кольца чужих рук и легко закидывают на плечо, я даже вякнуть не успеваю. Впрочем, это все уже настолько привычно, что можно даже не возмущаться. - Куда ты меня несешь? – дергаю Эристана за кончик косы. Нет, ну интересно же узнать сегодняшний маршрут. - Наберись терпения. - Ну, пожалуйста?! – просящие нотки у меня получаются очень хорошо. - Я и сам пока не знаю, - сознается Эрис. - Правда, что ли? – недоверчиво хмыкаю. – Кстати, давно хотел сказать. Ревновать к своему сыну – некрасиво. Да и вообще это выглядит странно. Тебе мало того, что я каждую ночь сплю с тобой? - Мало. - Хм, знаешь… Когда-нибудь я все-таки признаюсь тебе в любви.