Настоящее чудо

      Гораций не любил космические путешествия. Нет, его не пугали ни безбрежный мрак космоса, ни астероидные поля, способные превратить корабль в нечто, по внешнему виду похожее на радиаторную решетку, ни звезды, излучающие такие дозы космической радиации, что под иллюминаторами можно было загорать. Горация пугала лишь перспектива нарваться в космосе на флоты зергов или протоссов, которые обладают общим хобби: уменьшением численности личного состава его подчиненных. Он не боялся своих врагов на поверхности планет, где он мог применять различные тактические маневры, использовать преимущества наземной техники, пехоты и авиации. Однако в космосе он был беспомощным. Единственная вещь, которую он мог сделать на борту корабля - это отдать приказ о перемещении в ту или иную точку сектора Копрулу, в среде терранов именуемого Империей Доминион. После этого генерал мог лишь надеяться, что корабль не развалится на куски по той или иной причине. И это его бесило.       Единственное, что могло взбесить Горация еще сильнее - это падение на поверхность планеты, что с ним сейчас и происходило. Крейсер класса "Минотавр" под названием "Аврелия" попал под обстрел орбитальных орудий зергов, снаряды которых представляли собой огромные пузыри с кислотой, прожигающей любую броню вернее, чем молодежь, которая прожигает свою жизнь, отдаваясь пороку и разврату. Вулканическая поверхность планеты Чар распахнула свои жаркие объятия, и Генерал понял, что его ждет горячий прием. Что ж, ему не привыкать... - Мейдей, мейдей! Это генерал Уорфилд! Наш корабль терпит крушение! Запрашиваю помощь! - эти слова Гораций произносил не раз. И именно поэтому он не любил космические путешествия. - Всем занять места в десантных капсулах! - отдавал приказы генерал. - Подать энергию на пусковой отсек! Активировать протоколы эвакуации! Доложить о готовности! - Корабль вошел в атмосферу планеты. - механический голос корабельного адъютанта был спокоен и хладнокровен, как и положено машине, в программе которой нет такого алгоритма, как "паника". - Внимание! Скорость корабля превышает рекомендуемую для приземления скорость на 463 процента. Рекомендуется задействовать аварийные стабилизаторы.       "Как будто и без тебя не понятно." - мысленно проворчал Гораций, двигаясь по коридорам корабля и проклиная тот день, когда принц Валериан встретил этого треклятого пирата, Джима Рейнора. А тем временем по помещениям продолжал греметь голос адъютанта: - Десантные капсулы запущены. Внимание! Расчетное время столкновения с поверхностью планеты: 6 минут 37 секунд. Предварительная оценка вероятного ущерба: 87 процентов. Оставшемуся экипажу корабля рекомендуется немедленно занять места в аварийном отсеке.       Туда Гораций и направлялся. Аварийный отсек являлся самой тяжелобронированной и защищенной частью корабля, выдерживающей любое столкновение и сохраняющей в целости и сохранности любое содержимое, будь то люди, техника или ценный груз. Среди простых солдат он был известен как "черный ящик" или "гроб".       "Аврелия" была военным кораблем, и самым ценным грузом на нем были облаченные в тяжелые боевые скафандры морпехи. Для Горация они были не просто грузом. Это была его семья.       Добравшись наконец до аварийного отсека, генерал был встречен радостным возгласом множества глоток. Он обвел взглядом все помещение: к счастью, практически все места были заняты солдатами, ящиками со снаряжением и несколькими КСМ. Это обнадеживало. - Парни! - воскликнул Гораций. - Хорошая новость: мы все-таки сядем на эту чертову планету! Плохая новость: мы сядем неподалеку от большого скопления зергов! Их слишком много, и нам просто не хватит сил, чтобы пробиться к основным силам. Я отправил сигнал бедствия, поэтому мы можем рассчитывать только на помощь союзников! - Внимание! - вновь прозвучал голос адъютанта. - Столкновение неизбежно. Экипажу приготовиться к удару. - Вы знаете что делать! - прокричал Гораций. - За Доминион! - За Доминион! - последовал возглас солдат. *******       Бойцы действовали как по учебнику. Двери отсека с грохотом опустились, образуя трап, по которому пехотинцы быстро спустились на раскаленную поверхность, покрытую толстым слоем вулканической породы. Укрытий было достаточно, и морпехи мгновенно заняли позиции. КСМ, прикрытые огнем, спешно возводили укрепления.       "Чертовы сорвиголовы" - подумал Гораций, глядя на работающие Т-280. - "У них над головами свистят пули морпехов и иглы гидралисков, а им хоть бы что! Продолжают сверлить, клепать, варить. Знают, черти, что нам без них крышка."       КСМ вскоре возвели заграждение, где с облегчением заняли позиции пехотинцы. Все-таки за несколькими слоями металла прятаться надежнее, чем за кучкой камней.       "Ну что же. Нам остается только ждать помощи." - подумал Гораций, поудобнее перехватывая гаусс-винтовку и выцеливая очередного зерга. ********       Мастерсон и Григгс погибли спустя пятнадцать минут после высадки. Гораций видел, как их насквозь прошили иглы, выпущенные из-под пластин панцирной брони гидралиска.       "Черт, что же это за дрянь, перед которой не могут устоять даже два сантиметра неостали?!" - поражался Гораций.       Спустя две минуты на его глазах погибли еще пятеро. ********       КСМ Риверса неожиданно заглох. - Какого черта? - только и успел воскликнуть он перед тем, как на него обрушился пузырь с кислотой, выпущенный муталиском. Бедняга издавал душераздирающий крик, который резал не только слух, но и душу. Так он и кричал, пока Чонг не пристрелил его из милосердия. - Покойся с миром, старик. - произнес морпех и вернулся на свою позицию.       Гораций не видел этого. Он сосредоточенно продолжал стрелять. ********       Кристи Робертсон была единственной девушкой в отряде. По традиции женщины-морпехи были медиками. Дело было даже не в том, что женщине боялись доверить гаусс-винтовку. Просто вид хрупкой девушки, закованной в ту же броню, что и множество гораздо более крепких мужчин, тащившей в укрытие очередного раненого и хлопотавшей над ним какое-то время, вселял надежду и поднимал боевой дух. Иногда солдатам казалось, что они сражаются не за Империю или императора Арктура Менгска, а за таких вот хрупких девушек, самоотверженно спасающих одну жизнь за другой.       Чувства бойцов, узревших, как прорвавшийся зерглинг перегрызает Кристи горло, были очевидны. ********       Гильзы сыпались на землю бешеным градом. Сержант Андреев палил без остановки, особо не целясь - каждая выпущенная пуля попадала в цель. Обычно в таких случаях солдаты бешено орут, но либо Андреев был максимально сосредоточен, либо у него отказал передатчик, а сквозь закрытое забрало шлема не было слышно ни единого звука. В любом случае это было неважно. Первая игла угодила сержанту в голову, остальные распотрошили броню. Морпех умер, даже не успев с грохотом упасть на землю.       Гораций стоял позади него. Увидев смерть солдата, он тут же сменил его на позиции. Перед его взором находилось плато, по которому неслись сотни зерглингов, ствол гаусс-винтовки, направленный на бегущих в его сторону тварей, и неувядающий цветок дульного пламени, ставший символом свободы для покидающих оружие снарядов.       Любимый звук морпеха - это грохот стрельбы. Грохот стрельбы означает смерть - и в то же время жизнь. Гибель существа по одну сторону ствола винтовки с целью спасения существа по другую сторону ствола. И пока звучит эта симфония, солдат жив.       Самый страшный звук для морпеха - это холостые щелчки затвора, означающие, что в магазине не осталось патронов. Цветок на конце ствола мгновенно увядает, а вместе с ним умирает надежда. Бессмысленные щелчки заканчиваются страшной тишиной, когда обреченный солдат снимает палец со спускового крючка. - Черт! - воскликнул Гораций, когда услышал сухое щелканье затвора. Нажав на неприметную кнопку на оружии, он заставил штык-нож показать свой блестящий лик из гнезда. Первый зерглинг, перескочивший через ограждение, тут же познакомился с остро отточенной полосой неостали. Краем глаза Гораций заметил нескольких муталисков и, поддавшись инстинкту, упал вперед. Там, где он стоял мгновение назад, растеклась лужа кислоты, выпущенной летучими зергами.       Тяжелый скафандр не давал Горацию подняться. Прямо перед его лицом прокатился шлем, оторванный от брони морпеха. В нескольких метрах впереди трое пехотинцев отстреливались от напирающих зергов. - Отходим! Мы отрезаны! - воскликнул один из них. - Отставить! Держать позицию! - в ярости крикнул генерал.       Но это было уже бессмысленно. Трое солдат были изрешечены острейшими, как бритва, шипами. Гораций остался один.       Под генералом Уорфилдом задрожала земля. Спустя миг оттуда вырвалась огромная змееподобная тварь и отбросила Горация в сторону. Приблизившись к нему, она разинула свою страшную пасть и завизжала. Вблизи гидралиск выглядел еще страшнее.       Сквозь укрепление пролез еще один змееподобный зерг, разорвав сталь, словно бумагу. Два гидралиска медленно приближались к Горацию, один из них выпустил в него несколько шипов, от которых генерал закрылся рукой. Снаряды пробили броню. Страшная боль обрушилась на него, оглушила, словно удар молота.       Размахнувшись, тварь попыталась пронзить Горация клешней, похожей на конечность богомола. Ему удалось перехватить ее, и, сжав левую руку в кулак, генерал ударил гидралиска в морду. Усиленные суставы экзоскелета скафандра сделали свое дело: зерг отлетел в сторону и больше не шевелился.       Однако в пылу схватки он забыл о втором зерге, который тут же набросился на Горация и прижал к земле так, что ошеломленный терран совершенно не мог пошевелиться. Гидралиск медленно занес лапу над генералом. Тварь не торопилась. Он был в ее власти.       Спасти его могло только чудо. *******       Снаряд "Игла". Калибр 17 мм. Используется, как правило, снайперскими подразделениями для уничтожения легкой техники или особенно крупных противников. Особенно эффективен против зергов, защищенных легкой хитиновой броней. Примечание: снаряд "Игла" обладает огромной пробивной способностью и способен поразить несколько целей, стоящих на одной линии.       Настоящее чудо, не правда ли? *******       Занесенная для удара конечность зерга неожиданно отделилась от тела и улетела в сторону. В следующий момент голова гидралиска разлетелась на куски, забрызгав мозгами лицо Горация и заставив того отплевываться. Мертвая тварь рухнула на генерала, придавив его своим телом.       Гораций услышал металлический звук передергиваемого затвора крупнокалиберного орудия. Он обернулся, и увидел морпеха, закованного в черную броню, на забрале которой был изображен череп. На левом наплечнике солдата виднелся опознавательный знак повстанческой группировки.       Рейнор. - Хе-хе. Слышал вам нужна помощь. - произнес лидер "Рейдеров", поднимая забрало шлема. - Мы прибыли, как только смогли. В окоп спрыгнул еще один морпех в повстанческой броне. Снимая тело гидралиска с Горация, он произнес: - Ну генерал, отдохнули и хватит.       Рейнор последовал за своим товарищем в окоп и подал руку Горацию. - Ах ты ловкий сукин сын! - сказал Уорфилд, опираясь на плечо Джеймса. - Ты последний, кого я ожидал здесь увидеть.       Второй морпех неожиданно сказал: - Э-э... Простите, что прерываю, но местные все никак не успокоятся. - и указал рукой на плато, по которому бежало целое полчище зерглингов. - Спасибо, что спасли, - обеспокоенно молвил Гораций, - но, надеюсь, вы тут не одни? - Генерал. - с укоризной произнес Рейнор. - У меня всегда найдется туз в рукаве.       Этим "тузом в рукаве" оказалось звено вертолетов "Банши" старого образца, снабженных, помимо винтов, реактивными двигателями. Они с ревом пронеслись на бреющем полете над плато и покрыли его залпами ракет, не оставив от зергов ни единого целого куска. Совершив это, они устремились ввысь. Увидев это, Рейнор отдал честь.       Гораций вынимал из покореженной брони застрявшие шипы. Последний он яростно вонзил в землю. Немного успокоившись, он произнес: - Может ты и чертов пират, Рейнор. Но сегодня ты спас моих ребят. Я этого не забуду. - Это было не так уж и сложно. - ответил главарь повстанцев.